Багровая листва и стылая вода.
Равнина в красной мгле мала и незнакома.
Огромный вечер, там, над краем окоема,
Выдавливает сок из тучного плода.
И вместе с октябрем лениво умирая,
Пылающую кровь роняет поздний сад,
И бледные лучи ласкают виноград,
Как четки в смертный час его перебирая.
Угрюмых черных птиц приблизился отлет.
Но листья красные сметает ветер в груду,
И, длинные усы протягивая всюду.
Клубничные ростки кровавят огород.
И бронзы тяжкий гул, и ржавый лязг железа
Все ближе, но пока проходит стороной.
А лес еще богат звенящей тишиной
И злата у него побольше, чем у Креза…
Вот так, о плоть моя, мечтаю умереть -
В наплыве дум, лучей и терпких ароматов,
Храня во взорах кровь и золото закатов
И гибнущей листвы торжественную медь!
О, умереть, истлеть, как слишком налитые
Огромные плоды; как тяжкие цветы,
Повисшие теперь над краем пустоты
На тоненькой своей зелено-желтой вые!..
Для жизни на земле мы непригодны впредь.
Мы гордо ей в глаза сумеем посмотреть.
Как осень плоть моя, как осень - умереть!