Драма жизни (Игра жизни)

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Драма жизни (Игра жизни) (старая орфография)

Густав, Элиас - его сыновья от второго брака.

Ивар Карено, кандидат философии и домашний учитель.

Шкипер Рейерсеннь, первый горнорабочий, второй горнорабочий, женщина сомнительного поведения, лестадианец, серьезный человек, пьяный, торговец книгами, купец, торговец сукном, старая женщина, молодая девушка, молодой парень, труппа музыкантов, толпа на ярмарке, купцы, горнорабочие, простолюдины, женщины, лопари, квены.

Северный пейзаж, невысокия горы. На переднем плане гора из шиферного сланца, направо и посредине она закрывает почти весь вид; слева видна часть высоко подымающагося мыса. На самом переднем плане тропинка, идущая справа налево. Летнее послеобеденное время. Слабый солнечный свет, не дающий никакой тени.

Карено его голос слышен справа. Я думаю, здесь. Идет по тропинке и взбирается на шиферную гору. Ему 39 лет, но волосы у него совсем седые. Я думаю, здесь удобное место.

Г-н Отерман идет за ним. Ему 60 лет, он плотного сложения, весел и бодр. Ну, здесь, так здесь! Тоже взбирается на гору и осматривается. Ну да, здесь! Здесь и стройте ваш домик. Берите себе земли, сколько хотите. Я дарю вам ее.

Карено. Благодарю. Отсюда до вашей усадьбы не более пяти минут ходьбы. Я могу приходить сюда, когда мне вздумается.

Г-н Отерман. Вам придется, пожалуй, немного побуравить.

Г-н Отерман. Эти скалы надо взорвать... Что вы собственно предполагаете построить? Нечто в роде башни?

Карено. Да, круглое здание. Я буду там сидеть и работать.

Карено. Это опыт. Я хочу попробовать быть освещенным со всех сторон. Купол будет тоже стеклянный.

Г-н Отерман. Таким образом вы будете сидеть в роде как под колпаком для сыра?

Карено. А зимой я устрою под куполом большой висячий рефлектор. Я люблю много света.

Г-н Отерман. Да, чего только не выдумают философы!

Карено. Мое здание будет гореть как звезда среди гор.

Г-н Отерман. И вы будете сидеть в нем и писать ваше сочинение?

Карено. Дополнять. Заканчивать. Мечтательно. Ах, я уже написал очень много. Здесь на севере работа подвигалась у меня очень успешно в нынешнем году.

Г-н Отерман. Ну, а что будет, когда вы кончите?

Карено. Я надеюсь найти кого-нибудь, кто бы напечатал мой труд.

Карено. Нет, это еще не наверное. Для предыдущей работы я нашел издателя, но вряд ли он возьмется издать и эту. Он тогда потерпел убыток.

Kapено. Нет. Профессор Иервен писал против нея.

Г-н Отерман. Но вы, конечно, все-таки найдете издателя. В крайнем случае, вы можете и сами напечатать книгу.

Терезита идет справа. Стройная, 25 лет, одета в черное, хотя время летнее. Она ходит, сильно выворачивая ноги кнаружи. Да, вот это место. Я ведь тоже принимала участие в его выборе. Как ты его находишь, папа?

Карено. Я так благодарен. Ваш отец хочет дать мне сколько нужно земли.

Г-н Отерман. Повторяю вам, эта гора - ваша. К чему мне она? Разводя руками. Я предоставляю вам все, что вы видите, до самого моря... Что это не идут рабочие?

Г-н Отерман. Да, да, Карено. Я рад, что вы решили строить вашу башню здесь, у нас. Мне приятно это также из-за моих мальчиков. Вы для них хороший учитель. Если бы их мать была жива, она сказала бы то же самое.

Карено. Тысячу раз спасибо за ваше хорошее отношение.

Г-н Отерман. Если я могу быть вам чем-нибудь полезным при постройке вашей башни, я к вашим услугам.

Г-н Отерман. Все это будет улажено в один день.

Г-н Отерман. Здравствуйте. Вот вам, берите. Вынимает из кармана монету и протягивает ее Терезите; та передает монету первому скрипачу, который стоит к ней ближе других.

Контрабас старый, с седой бородой, кланяется. Спасибо, г-н консул.

Г-н Отерман сердечно смеется. Нет, я не консул. Так же мало теперь, как и раньше. Вы меня каждый год называете консулом.

Г-н Отерман. Вы направляетесь к северу, как и всегда?

Контрабас. Да, к северу. К ярмарке вернемся сюда.

Г-н Отерман. Вы разве не слыхали, что там эпидемия?

Терезита отцу. Он не понимает слова эпидемия.

Г-н Отерман. Там - заразительная болезнь. Нервная горячка. Народ мрет массами.

Г-н Отерман. И все-таки вы туда идете? Разве это так необходимо?

Г-н Отерман. Да, да. Да хранит вас Бог. Прощайте.

Контрабас. Покорнейше благодарим за помощь.

Г-н Отерман. Да, как многие нуждаются в помощи! Столько везде горя! Смотрит на часы. Но где же рабочие?

Карено к Терезите. Обратили ли вы внимание, что контрабас говорил за всех? Первая скрипка молчала. Это постоянно так.

Терезита. Папа, почему они не поиграли нам немного?

Г-н Отерман. Да почему же ты не сказала, милое дитя? Ну, да все равно. Они скоро будут играть на деревне. Улыбаясь. Нет, видно, придется мне самому сходить за рабочими. Сходить с горы и идет налево.

Карено. Фрэкен Терезита, теперь у меня будет башня.

Терезита садится у тропинки. Да, теперь у вас будет башня. Я буду ей особенно рада зимой.

Терезита. Она будет так ярко гореть, а я буду каждый день приходить и заправлять лампу.

Карено. Вы хотите это делать? А я? Я все еще ничего не могу сделать для вас.

Терезита. Вы смотрели на меня? Сдерживаясь. Значит, вы будете сидеть там день и ночь?

Карено. Нет, на ночь я буду возвращаться домой.

Терезита. Тогда я буду встречать вас. Да, может быть, этого нельзя? Но заправлять лампу я все-таки буду. Внезапно. Карено, мне тяжело сегодня.

Карено. Да, я это заметил. С вами случилось что-нибудь неприятное?

Терезита. Но так много света в вашей башне, думаю я, будет даже вредно?

Карено. Это маленький опыт. Сверху и снизу будут устроены линзы. Я хочу пронести свет ложными путями.

Карено. Наши глаза видят все предметы выпуклыми. Я хочу заставить глаза видеть их плоскими. Это не невозможно. Я хочу узнать больше, хочу изследовать все и все понять разумом. В увлечении встает. Стекла и свет, говорю я; стекла и свет. Я возлагаю на это большие надежды. Может быть, посредством оптического обмана я могу расширить мое земное познание. Мне может посчастливится. Я озарю свой мозг светом и доведу себя, быть может, до ясновидения. Взволнованно. Ах, как бы я хотел найти сущность жизни.

Терезита. Вы точно луна. Да, но если вы этого не сделаете? Если вы не доберетесь до сущности?

Карено садится. Я хочу испробовать все способы. У меня есть и другия средства в запасе. Я часами шагал по своей комнате; я обдумывал, я страдал над этим. Фрэкен Терезита, Гёте дорожил больше тем, кто шел ложным, но собственным путем, чем правильно идущим по проложенному пути.

Карено. Я написал свою социологию; теперь составляю свою метафизику, и я не устал. Я полон сил. Я думал и думаю. Я знаю, что знают люди. Но я хочу знать больше.

Карено пристально смотрит на нее.
Двое рабочих входят справа. Они несут бурава, цепи, ломы, фитиль, порох и воду.

Первый рабочий, в красной вязаной куртке. Здесь, что ли, место?

Карено. Вот рабочие. Встает. Да, здесь. Всходит на гору и показывает. Здесь надо сделать буровую скважину и взорвать эту гору.

Первый рабочий. Это гранит. Нужно две скважины.

Второй рабочий, молодой человек, смуглый, очень красивый. Это сланец.

Первый рабочий садится и начинает буравить, второй рабочий стоит и ударяет. Труппа музыкантов где-то играет справа. Он ударяет в такт.

Карено. Фрэкен Терезита, вот вы и дождались вашей музыки. Снова к ней. Слышите, как гора сотрясается при каждом ударе? Теперь я вызываю подземные силы. Мне предстоит великое дело.

Карено. То, что я хочу сделать, так просто, как только поразмыслишь об этом. Я хочу учиться у предметов; подслушивать у их дверей. Вам кажется это фантастичным? Если мне посчастливится, то я увижу больше, чем видел кто-либо из людей.

Терезита. Знаете ли вы, что было бы величественно?

Карено. Знаю ли я, что было бы величественно?

Терезита. Было бы величественно, если бы вы достигли этого.

Карено возбужденно. Видите ли, фрэкен Терезита, наши представления не абсолютны. Мы сами даем им твердое основание, и тогда они нам нужны, они делают свое дело. Удар по бураву производит звук. Прекрасно! Но почему удар по бураву не может произнести света? Это зависит от меня самого. Слепорожденный может различить разницу между кубом и шаром, но верните ему зрение - и он не отличит шара от куба. Итак, я изменяю самую исходную точку. Я слепорожденный.

Терезита. Вот... Так, слепорожденный не сделает этого? Не отличит шара от куба?

Карено встает. Нет. Разве это не поразительно? Его исходный пункт изменился, когда он стал видеть, и предметы являются его представлению совершенно новыми, неизведанными. Я хочу испытать на себе то же самое. Я хочу дойти до такого состояния, при котором я буду видеть действительность измененной. Так как вполне абсолютного не существует, то я возведу на трон Химеру. Я заставлю ее существовать, как факт. Я дам ей значение. Я короную ее.

Терезита. Когда вы так стоите и говорите, мне кажется, что вы плывете на лебеде.

Карено, улыбаясь. Я сяду. Садится. На лебеде? Нет, я сижу на своем старом, черном коньке, который скачет все вперед. Его хвост подметает землю.

Терезита. К вашему локтю пристало что-то белое. Подождите немного. Вынимает носовой платок и чистит его.

Карено. Это, наверное, пыль от камней. Очень благодарен. Мечтательно. Из этого вытекает, что я могу изменить основу моего понятия о времени. Чего я достигну этим? Многого. Моя душа вознесется к берегам вечности. Да! Увлекается своими собственными словами и встает. Если бы я мог вполне прекратить свои ощущения, время исчезло бы. Если бы я мог уменьшить их быстроту, хотя бы в пять раз, я бы изменил все свои представления. День и ночь сменялись бы каждые 4 минуты, хлеб сеялся бы, рос и зрел в одно мгновенье. Я бы неожиданно дожил до 80 лет и умер бы. Но я умер бы молодым. Мое представление определяет мой возраст и заключает, что мне 15 лет и 10 дней. Стоит мгновенье молча затем снова садится.

Карено, после паузы. Нет, я не женат. Зачем вы меня об этом спрашиваете?

Карено. Я не женат. Иенс Спир вам, вероятно, наговорил что-нибудь. Он так много говорит вам. Я был женат.

Карено задумчиво. В продолжение одного дня вы меня два раза спрашиваете, женат ли я? Что это значит? Если бы вы знали, как необходимо было вам спросить это еще раз.

Терезита. Так вы умираете пятнадцати лет, говорите вы? Так, кажется?

Карено. У вас сегодня ужасно безпокойное настроение, фрэкен Терезита.

Терезита внезапно встает, отходит на несколько шагов и снова возвращается. Я знаю кое-что, за что ни вы, ни папа не похвалили бы меня.

Терезита. Я заказала роскошный обед и кормлю им нашу собаку.

Карено. Ну, ваш отец не наказал бы вас за это.

Терезита. Я приглашаю голодного молодого человека и заставляю его смотреть на это.

Терезита. Говорю, потому что кто-то шепчет мне это на ухо. Почему мне молчать? Слышите, вот музыка стала нежнее.

Терезита. Теперь она становится печальнее. Бросается на то место, где прежде сидела; музыка замолкает; рабочие перестают ударять.

Первый рабочий вынимает бурав и разсматривает его, обращается вниз, к Карено. Это самая мягкая порода, которую мне когда-либо приходилось буравить.

Терезита. Разве мои последния слова были тоже неверны?

Карено. Разве они неверны? Вовсе нет, фрэкен Терезита.

Карено. Вы, кажется, говорили, что это сланец? Взбирается на гору. Может быть, здесь глина?

Первый рабочий. Я уж и не разберу, что это такое. Наполняет скважину водой.

Карено. Да, да. Пусть это будет что угодно. Бурите. Снова сходит.

Г-н Отерман, улыбаясь. Как глина? Идет в гору, продолжая разговаривать с рабочими.

Карено. Разве ваши слова были неверны? Может быть, я сделал вам что-нибудь неприятное.

Терезита. Нет, нет, нет. Смотря на него. Вы хотите это знать? Встает. В сущности, ровно ничего.

Терезита. Теперь музыканты могли бы и перестать.

Карено. Фрэкен Терезита, да ведь вы же сами только что хотели, чтобы они играли.

Терезита. Я была уверена, что вы мне так ответите. С жаром. А теперь я больше не хочу.

Kapено. Можно сказать музыкантам. Я сейчас пойду.

Терезита умоляющим тоном. Нет, не ходите. Осматриваясь. Впрочем, если вы предпочитаете итти, то вам незачем оставаться здесь.

Терезита. Я сама себя не понимаю. Снова бросается на землю. Но я хочу быть около вас.

Г-н Отерман идет, улыбаясь. Мне кажется, я подарил вам болото, Карено.

Г-н Отерман. С каждым ударом бурав опускается все ниже. Не хотите ли взглянуть? Снова возвращается к рабочим.

Терезита. Подождите немного, тут все еще запачкано. Чистит его платком. Так. Ну, теперь идите.

Карено. Я нахожу, что вы сегодня в очень безпокойном состоянии духа.

Терезита. Я знаю, что, если бы я могла чем-нибудь порадовать вас, я бы это сделала.

Терезита. И всегда-то здесь палит солнце. Не можете ли вы мне сказать, почему нет больше дождя?

Терезита. Ах, оставьте. Не стоит ссориться из-за этого. Я лучше соглашусь. Дождь был третьяго дня. Короткая пауза.

Терезита. День и число. Я убеждена, что вы помните.

Карено. Это было в первый раз, когда я вас увидал. В самый первый раз. Год тому назад.

Терезита. Надеюсь, я произвела на вас хорошее впечатление?

Карено. Вы, конечно, вовсе не надеетесь на это. Вы об этом даже ни разу не подумали. Что же нужно этому человеку? Он не уходит.

Терезита. Это Тю... Знаете ли вы, почему мне так хочется быть около вас, Карено?

Терезита. Потому что вы не грешите. Вы даже не знаете, что вы имеете право грешить.

Карено. Никогда я не слыхал ничего подобного.

Терезита. Поэтому мне так хочется быть около вас.

Карено. Я знаю, у вас и раньше бывали такия фантазии.

Терезита. Вон стоит этот человек. Я ничего не хочу ему говорить, пока он не заговорит первый. Неожиданно. Здравствуй, Тю.

Терезита к Карено. Бывают дни, когда человек обречен на тупое страдание, и никто не знает, откуда оно берется. Тогда вся земля лежит и смотрит на него со злобой.

Карено к Тю. Вы хотите поговорить с г-ном Отерманом?

Терезита решительно. Только еще один вопрос.

Терезита. Что, ваша жена блондинка или брюнетка?

Карено. Она была белокурой. Я не помню хорошенько.

Карено. Да, она тоже очень молода... Оставьте меня в покое.

Г-н Отерман, подходя. Так. Вот скважина и готова. А, и Тю здесь. Здравствуй, Тю.

Г-н Отерман. Здоров и бодр, как всегда. Без перемен.

Г-н Отерман. Да. Но ты ведь уже стар, Тю. Находит в кармане крону и подает ему.

Терезита про себя. Подумать только, вся необъятная земля лежит и пристально смотрит на тебя с ужасающей злобой.

Карено. Ваш отец всем дает деньги. Он постоянно подает.

Г-н Отерман. У тебя сегодня есть дело, Тю? Кричит рабочим. Так заряжайте, и дело с концом!

Терезита. Папа, Карено говорит, что ты слишком щедр.

Г-н Отерман. Тебе надо что-то сказать? У меня достаточно средств, а многие терпят нужду. Ужасная лихорадка свирепствует на Корсфиорде, народ там в величайшей нужде. Я отправил на север немного муки, но какая же это помощь; этого так мало. Болезнь распространяется. Она идет из дома в дом; дети мрут. В очень скором времени она может появиться и здесь.

Г-н Отерман, обнимая Терезиту. Ты - милое дитя. Оставляя ее. Скажите мне, Карено, что посоветуете вы мне делать с моими малышами? Не пустить ли их по торговой части?

Карено. Одного, да. Он настоящий коммерсант. Он находит птичьи яйца и продает их на кухню.

Карено. Другой интересуется музыкой и путешествиями.

Г-н Отерман. Это Элиас. Он похож на свою мать. Я даже думал истратить на него немного, если найду возможным, и отослать его куда-нибудь. Терезита, а ты бы пока поиграла с ним немножко.

Терезита. Спроси же Карено, как он посоветует поступить со мной?

Г-н Отерман улыбается, берет за подбородок. С тобой, маленький бесенок? Тебя надо отдать в пансион. Ха, ха. Да, тебе это будет полезно. Ты там научишься, как жить среди людей. Обнимает ее. А потом в один прекрасный день явится кто-нибудь и возьмет тебя. Что же, ничего не поделаешь!

Г-н Отерман. Ну, сейчас будет взрыв. Марш отсюда! Отводит Терезиту влево.

Г-н Отерман. Да, но теперь не время. Смотрите, Карено, уходите!

Г-н Отерман подходит к Тю и уводит его вправо. Да неужели ты не слышишь, что мину сейчас взорвут. Или ты рехнулся? Отойди.

Первый рабочий удаляется в страхе. Второй рабочий поджигает мину и спокойно отходит. Тю стоит одно мгновение и грустно смотрит вслед Отерману. Слышно, как г-н Отерман громко кричит слева: "Берегись, сумасшедший". Фитиль дымится. Тю медленно идет направо.
Мина взрывается. Вылетают белые глыбы. Вид становится более плоским. На заднем плане видны горы, слева высокий мыс, дальше на той же стороне синее море. Справа несколько красных строений.
Где-то вдали слышится музыка.

Первый рабочий спокойно подходит к мине и кричит. Воротись!

Первый рабочий. Это белый камень. Мне кажется, это редкий сорт.

Первый рабочий. Именно это я и думал. Это мрамор.

Г-н Отерман. Невероятно! Посмотрите хорошенько, Генер.

Первый рабочий. Да, посмотри еще хорошенько; слышишь ты?

Второй рабочий, снова ударяет ломом. Это мрамор. Кладет его.

Первый рабочий. Я говорю, что мрамор. Это не может быть ничем другим.

Карено. Вообразите, мрамор! Наклоняется к Терезите, которая идет справа. Слышите, это мрамор. Я построю здание на мраморном основании. Уходит к рабочим.

Первый рабочий. Тонкий слой сланца, а потом чистый прекрасный мрамор.

Карено. Как это изумительно! Не правда ли, какое прекрасное основание для здания! Но что сталось с этим человеком?

Карено. С этим старым человеком. Со стариком?

Г-н Отерман, выходя из задумчивости. Ах, он всегда такой. Он очень стар. Многие думают, что это вечный жид. Да, вы, кажется, спрашиваете о Тю?

Г-н Отерман. В молодости он перенес много горя. Он разорился. С тех пор он и стал таким.

Г-н Отерман. Понятия не имею. Многие называют его "Справедливостью".

Г-н Отерман. Да, он помешан... Нет, мне надо опять домой; надо кое-чем распорядиться. Смотрит на свои часы. Я вот стою и думаю, что придется перенести вашу башню на другое место.

Г-н Отерман. Ведь тут повсюду мрамор. Тут может быть несметное богатство.

Карено. Поэтому ее и надо выстроить здесь. Это меня радует. Как приятно будет работать среди всего этого блеска. Нет, знаете, меня ужасно поразило, что этого человека зовут "Справедливостью". Я именно пишу главу о мудрой Немезиде.

Карено Да, продолжайте. Сделайте ровную площадку.

Г-н Отерман сходит по тропинке и в задумчивости направляется направо. Рабочие начинают работать ломами.

Карено сходит. Именно поэтому, мне кажется. Именно потому, что грунт такой драгоценный... Вы не заметили ничего особенного в этих двух рабочих, фрэкен Терезита?

Карено. Первый болтает, кричит: "берегитесь". Другой молчит и поджигает фитиль. Знает толк в камнях тоже второй.

Терезита. Он там и выучился каменоломным работам.

Карено. За что его присудили к такому наказанию?

Терезита. За изнасилование... Ну, наконец, я знаю, что со мной сегодня.

Карено. В таком случае, я понимаю ваше волнение.

Терезита улыбается. Да, не правда ли? Именно это и заставляет меня волноваться. Смеется. Это и кружит мне голову.

Карено. Да что же можно сказать в таком случае? По-моему, согласиться, т.-е., если вы сами... Посторонний не может так хорошо... Мне кажется, согласиться.

Терезита. Мне бы хотелось, чтобы вы думали иначе.

Карено. Поймите меня. Я, собственно, не могу иметь об этом никакого мнения.

Карено. Да, но тогда вы этого не сделаете. Не согласитесь на это.

Терезита. А если соглашусь, то сказке будет конец.

Г-н Отерман, заметно бледный и очень взволнованный, входит справа. Но ведь тут все мрамор. Показывает кругом.

Г-н Отерман. Здесь нельзя строить вашу башню.

Карено. Но... Вы же сами отдали мне все место. До самого моря, как вы сказали.

Г-н Отерман. Да слышите ли вы? Ведь это мрамор. Я вам дам тот мыс. Стройте там вашу башню. Я хочу изследовать всю окрестность; тут, должно быть, повсюду мрамор.

Г-н Отерман. Да, там, у опушки леса. Там эта башня будет служить маяком для мореплавателей. Показывая второму рабочему. Сделай здесь скважину, Генер.

Г-н Отерман. Здесь должно быть мрамора на громадную сумму. Идет по тропинке вправо.

Карено. Заметили ли вы, фрэкен Терезита, как он был бледен? В его глазах промелькнули огоньки.

Карено. Нет, в глазах вашего отца. В них пробежал огонек.

Карено. Да, конечно; извините. Кланяется и уходит влево.

Терезита смотрит ему вслед, тихо. Карено! Скрещивает на груди руки. Внезапно восклицает. Генер!

Терезита. Я не хочу этого больше. Слышишь ты? Топает ногой. Не приходи больше! Идет направо.

Усадьба г-на Отермана. Направо хорошая широкая каменная лестница и часть главного дома с окнами. Ландшафт тот же, что и в первом действии, только с другой стороны. На мысе возвышается высокое здание в роде башни. Море покрыто шхерами, о которые разбиваются волны.
Осень; местами снег. Отдаленный рокот моря. Три часа пополудни. Темнеет. Из дома слышна игра на рояле.
Иенс Спир, 30-ти лет, с бородой, стоит у лестницы. Он курит и слушает музыку. Г-н Отерман быстро идет справа, проходит мимо лестницы и скрывается за дальним углом дома. Спустя несколько минут он снова возвращается.

Г-н Отерман. Нет ли чего-нибудь нового на линии, Иенс Спир? Музыка замолкает.

Иенс Спир. Небольшие повреждения на северной линии.

Терезита выходит на лестницу. Папа, кофе готов; остынет.

Г-н Отерман. Всюду нужна работа, а людей нет, чтобы ее исполнить.

Г-н Остермaн. Разве мы в состоянии платить? К Иенсу Спиру. Народ потерял всякую совесть, они требуют прибавки жалованья, они готовы разорить нас. А если им не прибавляют, они уходят.

Иенс Спир. Вы так прекрасно играли, фрэкен Терезита.

Г-н Отерман. Не к чему. Мне все равно некогда его пить.

Иенс Спир к Терезите. Не видали ли вы Карено? Я ищу его; к нему телеграмма.

Г-н Отерман, продолжая. Да, в конце концов мы не имеем более возможности продолжать такую барскую жизнь.

Г-н Отерман. Я уже говорил тебе, Терезита, не зажигай лампы до 4-х часов вечера. Ты не имеешь понятия, дитя, сколько масла сгорает у нас в год. Идет направо за самый дальний угол главного дома.

Иенс Спир, смеясь. Конечно. Я стоял здесь и слушал вашу прекрасную музыку.

Терезита. Вы правы. Это, несомненно, от его жены.

Терезита. Три часа. Через час она будет здесь. С нами. Прислоняется к перилам лестницы.

Иенс Спир. Я разболтал вам эту маленькую новость для того, чтобы во-время предупредить вас, фрэкен Терезита.

Терезита. Конечно. И я вас понимаю... Ха-ха-ха!

Густав. Мы расчищали дорогу к башне. Ее опять замело.

Терезита. Вы ждете, чтобы ваша возлюбленная сказала вам что-нибудь, Иенс Спир?

Терезита. Я скучаю, когда вас нет. Я хочу, чтобы вы были со мной.

Иенс Спир. Вы не можете скучать о человеке только потому, что он вас любит, фрэкен Терезита.

Терезита. Вы полагаете, что пароход придет уже через полчаса?

Иенс Спир. Может быть. Если ничего не случится с ним по дороге.

Терезита смотрит на него. Что же может случиться по дороге?

Иенс Спир. Конечно, что же может случиться по дороге?

Терезита. Может быть, случится что-нибудь при входе в гавань?

Иенс Спир. Да, при входе в гавань часто бывают несчастные случаи. Пауза.

Терезита смеется. Какие у вас уморительные морщинки на лице. Ха-ха-ха-ха...

Иенс Спир. Эти морщинки явились по вашей вине.

Терезита. Вы такой скучный. Вы только человек. Вы меня утомляете.

Терезита. Он, нет. Он не от мира сего. Когда я иду ему навстречу, я прямо смотрю на него и шепчу: "да". Мне кажется, что это луна идет ко мне и хочет от меня чего-то.

Терезита, снова смеется. Господи, у вас вид какого-то кота из сказки, и, притом, страдающого меланхолией.

Иенс Спир. Которого вы можете сделать счастливейшим дураком в мире.

Терезита. Вы не думаете и половины того, что говорите.

Терезита. Зачем же вы в таком случае говорите?

Терезита. В глубине души вы полны безстыдства по отношению ко мне.

Иенс Спир. Вы должны тоже знать, как вы меня мучаете.

Терезита устало смотрит в пространство. Да, да, Иенс Спир. Может легко случиться, что в конце концов вы меня так измучите, что я вам сдамся. Это вполне возможно. Обертывается к нему. Но вы все-таки должны знать, как вы мне противны.

Терезита. Вы смеялись? Презрительно. Над кем-нибудь из нас?

Терезита. Он на сегодня там кончил свою работу.

Иенс Спир. Вы все еще верите в свет и стекла, Карено?

Карено. Я ни во что не верю, но на все надеюсь.

Иенс Спир. И продолжаете зажигать вашу священную лампу?

Карено. Я за последнее время хорошо работал. Мне многое становится ясным. Ночь принадлежит мне.

Iенс Спир. Что же вы тогда переживаете? Вынимает из кармана телеграмму.

Карено. Я люблю ночь. Я целый день хожу и жду её. А когда она наступает, я сижу там и думаю. Иногда мне удается видеть дальше, чем я видел раньше.

Kapено. Гостьи? Я? Смеется. Кого же я могу ждать?

Иенс Спир, показывая. Подпишитесь. Дает ему карандаш.

Карено. Не могу себе представить, кто бы это... Здесь, говорите вы?

Карено, подписывая. Телеграмма... Вы уверены, что она адресована мне?

Иенс Спир. Может быть, это уведомление о какой-нибудь награде?

Иенс Спир. Что вы предпочитаете? Ленту или крест? Уходит, смеясь, направо, размахивая квитанцией.

Карено. Да, пожалуйста. Ах, нет, спасибо. Смеясь. Это не так опасно. Распечатывает телеграмму и читает.

Карено несколько раз перечитывает. Сегодня вечером? Не будете ли вы так добры сказать мне, действительно ли здесь написано "сегодня вечером"? .....

Карено. Вечером. Внезапно. Сегодня на море буря.

Карено. Особенно здесь, как мне кажется. Пускай ее бушует.

Карено. Будет опасная ночь. На море может случиться несчастье.

Карено. Фрэкен Терезита, если придет кто-нибудь посторонний и будет меня спрашивать, так меня дома нет.

Карено. Слышите ли вы, какой там шум? Слушает. Там, во мраке ночи?

Карено выходит из усадьбы, прислушивается, наклонясь вперед, снова быстро возвращается. Моя лампа, фрэкен Терезита!

Терезита. Ваша лампа? Вы же кончили свою работу на сегодня.

Карено. Идет почтовый пароход. Это не касается моей работы.

Карено ваволнованно. Вы разве не видите, что темнеет, а море заливает все шхеры.

Терезита, подходя близко к нему. Хорошо. Вы получите свою лампу.

Карено. С радостью. Ах, тысячу раз благодарю. Поскорей. Надо торопиться.

Терезита. Я говорю, что вы получите свою лампу. Идет по лестнице в дом.

Г-н Отерман, возвращаясь той же дорогой, по которой ушел. Вы здесь. Я шел и думал о вас, Карено.

Г-н Отерман. О, да, если хотите. Вы можете немного помочь мне. Я не могу один повсюду поспевать.

Г-н Отерман. Всякая. И в конторе, и в лавке, и на пристани. Вы заняты с детьми до обеда, все остальное время вы свободны.

Г-н Отерман. Всегда у тебя дело. Войди. Там стоит моя чашка кофе. Выпей ее. Ведет Тю к лестнице.

Г-н Отерман. В другой раз. Кричит. Терезита, отдай Тю мою чашку кофе! Показывает на него рукой.

Г-н Отерман. Мне некогда. Я должен быть повсюду. У меня нет больше никого, у меня нет больше помощников. Это становится слишком дорого.

Карено. Вы шутите, г-н Отерман. Слишком дорого вам, с вашим богатством...

Г-н Отерман, грустно качая головой. Вы не знаете, что говорите.

Kapено. Не продали ли вы мраморную жилу за громадные деньги?

Г-н Отерман. Да, но я, вероятно, мог бы получить за это больше. Вы не считаете того, что я потерял. Подумайте, если бы я подождал до сих пор...

Г-н Отерман. Все эти потери и бесконечные платежи разоряют меня. Я не преувеличиваю.

Карено. Скорее бы зажгли лампу. Я стою как на иголках.

Г-н Отерман. Вы сегодня вечером опять отправляетесь в башню?

Г-н Отерман. Вы исписали уже целые кипы бумаги. Ваше сочинение страшно разрастается. Кто только станет все это печатать?

Г-н Отерман смеется. Что вы, Господь с вами. Я ничего подобного вам не говорил.

Г-н Отерман смеется. Да ведь это же немыслимо, мой друг.

Г-н Отерман. Да неужели? Трое свидетелей. Меняет разговор. Когда же ваше сочинение будет окончено?

Карено. Этого я не знаю. Через несколько месяцев.

Г-н Отерман. Но я умоляю вас подождать с этим. Ведь это будет стоить больших денег. А что вы думаете? К чему вам спешить? Поработайте еще несколько лет. Я это вам советую для вашей же пользы.

Г-н Отерман. Вы меня разорите. У вас нет ни капли милосердия. Смотрит налево. Видите вы, там что-то чернеет. Это рабочие. Они возвращаются домой после целого дня работы в моей горе, в моем мраморе. Это просто какое-то проклятие. Спешит им навстречу.

Терезита. Лампа уже в башне. Ее сейчас зажгут.

Карено уходит и скрывается за дальним углом дома.

Слышны голоса. Терезита идет по лестнице и входит в дом. Рабочие с инструментами на плечах идут справа. Впереди Г-н Отерман, который то и дело останавливается, разговаривая с рабочими.

Г-н Отерман. Вы все находите и находите. Вы лезете под каждый бугорок и везде находите мрамор. Чем вы можете оправдаться?

Первый рабочий. Поговорите об этом с инженером. Он скоро придет.

Г-н Отерман. Особенно ты, Генер. Я прямо запрещаю тебе так старательно меня разорять. У тебя слишком зоркие глаза, они черезчур глубоко видят под землей.

В доме зажигают лампу; свет, проникая через окна, освещает сцену. Раздается бешеная игра на рояле.

Г-н Отерман. Да, у тебя черезчур зоркие глаза, милый человек; это ты нашел последнюю жилу.

Второй рабочий. Инженер приказал мне искать.

Г-н Отерман. Мне дела нет до вашего инженера.

Иенс Спир показывается справа. Останавливается у лестницы.

Первый рабочий. Это он верно сказал. Нам до вас нет никакого дела.

Четвертый рабочий. Мы вовсе не ваши рабочие.

Первый рабочий. Справедливо. Мы рабочие компании.

Г-н Отерман. Вы все у меня записаны в книгах. Что вы на это скажете? Переменяя разговор. Разве вы забыли вашего старого Отермана, друзья мои?

Несколько рабочих. Да что же вам, собственно, от нас надо?

Г-н Отерман, подзывая двух рабочих. Чего я хочу? Вырубите достаточное количество мрамора и больше не находите. Не находите новых жил.

Несколько рабочих, прислушавшись. Вот чего захотел.

Г-н Отерман ко всем. Я награжу вас. Я не могу дать много, поверьте мне, но немного я дам вам. Да, я дам вам немного. Ропот и смех усиливаются. Я отдам вам все свое старое золото.

Четвертый рабочий. Что касается меня, то я не записан в ваших книгах.

Г-н Отерман. Я сам хочу пользоваться своим мрамором.

Г-н Отерман оглядывается кругом. Убытки со всех сторон. Все плуты и обманщики. К Иенсу Спиру. Не так ли, Иенс Спир?

Г-н Отерман. В доме уже горит огонь, Иенс Спир?

Г-н Отерман. Ведь я же говорил, что мы не в состоянии тратить столько масла! Я сказал - в четыре часа. Не раньше четырех часов.

Г-н Отерман. Пойду потушу лампу. Идет по лестнице в дом.

Третий paбочий. По-моему, в него вселился бес.

Hесколько paбочих, смеясь. Да, и мы так думаем.

Второй рабочий. А помните, сколько он прежде делал добра?

Инженер Брэде входит слева. Маленького роста, сутуловатый, говорит тонким голосом; на нем меховая шуба, но он зябнет. Чего вы тут стоите?

Третий рабочий. Я говорю, что, по-моему, в него вселился бес.

Инженер Брэде. Никто не спрашивает твоего мнения.

Несколько рабочих. Вот он, слава тебе Господи, и лампу потушил.

Игра на рояле замолкает. На сцене темно. Шум волн усиливается.

Инженер Брэде и рабочие уходят направо. Вдруг в башне на мысу вспыхивает сильный свет; он распространяется вокруг. иенс Спир повертывается в ту сторону и смотрит.
Терезита сходит с лестницы с зажженным фонарем и подзорной трубой. Иенс Спир выступает вперед.

Терезита. Что вам? Мне не нравится, что вы вечно ходите за мной.

Иенс Спир, улыбаясь. Я стоял здесь и снова слушал вашу прекрасную музыку.

Терезита. Да, но я этого не люблю. Понимаете вы?

Терезита. А вам какое дело? Я не хочу сидеть там в темноте.

Иенс Спир, показывая на подзорную трубу. На что это вам?

Терезита. Вы полагаете, что я должна вам отдавать отчет? Смотрит в трубу на башню. Какой там ослепительный свет!

Иенс Спир. Не хотите ли вы спросить, где теперь почтовый пароход?

Иенс Спир. Да, он нес лампу, свет которой теперь так там сияет.

Терезита нетерпеливо. Я уже говорила вам, что послала Тю с лампой.

Терезита опускает трубу и подносит фонарь к его лицу. Она была пуста, Иенс Спир?

Терезита смотрит в трубу. Мне кажется, свет уменьшается.

Иенс Спир, смотря в трубу. Он устроил иллюминацию в честь приезда своей жены.

Терезита ставит фонарь и облокачивается на перила лестницы. Знаете, что меня огорчает?

Терезита. Подумайте, если бы это было иначе, я могла бы стать женой порядочного человека.

Иенс Спир смотрит на нее, улыбаясь. Вы, фрэкен Терезита?

Терезита с бешенством. Ха-ха. Вы расчесываете вашу рыжую бороду свинцовой гребенкой, чтобы она почернела?

Терезита. Я сегодня видела, как вы это делали.

Терезита. У вас только борода и способна краснеть.

Терезита, складывая руки. Великий Боже! Я люблю Карено. Я теперь думаю о нем.

Терезита. Вы смеетесь. Вы всегда смеетесь. Вы постоянно зубоскалите.

Терезита. Ваше человеческое горе нисколько меня не трогает.

Иенс Спир. Мне это все равно. Я прошу у вас не сострадания.

Терезита. А что же вам не все равно? Я никогда не видала вас неравнодушным.

Иенс Спир страстно. К вам я неравнодушен. Ваши каменные глаза производят на меня сильное впечатление, и ваши вывернутые ноги, и ваши длинные руки. Когда вы подходите ко мне, я чувствую, как во мне подымается грех - точно темнокрасная роза. Я хочу, чтобы вы были моей, Терезита, хочу, чтобы вы всегда были моей! Бросается к ней.

Иенс Спир. Нет, вы хотите. Я всегда буду просить вас.

Терезита топает ногой. Я больше не хочу этого. Чтобы этого никогда не было.

Терезита. Вот вы опять улыбаетесь вашей отвратительной усмешкой. О, рот - клеймо позора на вашем лице.

Терезита. Потухла? Сейчас? Хватает зрительную трубу и смотрит.

Терезита бросает трубу на лестницу и принимает прежнее положение. Нет, кого я люблю, тот не бегает за мной и не бросается ко мне. Вы только земной гад, вас больше нет для меня. Вы научили меня вашим ужасным гримасам.

Терезита. Ах, нет, неправда. Я раньше о многом не имела понятия. Я знаю это. Но вы были настоящим зверем.

Терезита. Да, Карено - точно зеленый остров, приближаясь к которому, чувствуешь себя дома.

Терезита. Послушайте другую, еще более прекрасную. Мне раз снился большой зеленый цветок и я сама! О, если бы я могла никогда не просыпаться!

Терезита. Разве сегодня вечером должен прийти какой-нибудь пароход?

Терезита. Вот вы стоите и позволяете оскорблять себя. Вам это даже приятно; это доставляет вам наслаждение. Внезапно подходит к нему. Я, я ударю вас. Ударяет его в грудь.

Терезита. Какой там ужас на море. Свистки, выстрелы, буря - все это сливается в дьявольский рев.

Иенс Спир. Как смело с вашей стороны признаваться в стольких убийствах.

Терезита. Теперь уже никто не станет между ним и мной. Кланяйтесь мне, Иенс Спир, кланяйтесь мне низко за мой поступок.

Терезита. Ниже. Унизительно низко. Я уничтожу того, кто станет мне поперек дороги. Я его люблю. Я стану на цыпочки, чтобы достать до него.

Иенс Спир. Слышите? Какое волнение в усадьбе.

Голос Карено, приближаясь. Лампа потухла. Пароход...

Иенс Спир. Разве лампа была не полна, фрэкен Терезита?

Карено входит, задыхаясь. Лампа потухла. Я заметил это и побежал...

Карено, оборачиваясь. Она погасла. Она только что погасла. С ней что-нибудь случилось.

Карено. Не полна? Прости вас Бог за то, что вы сделали.

Второй рабочий справа с фонарем. Что, г-н Отерман здесь?

Двое других рабочих тоже выходят справа, один из них с фонарем. Где господин Отерман?

Второй рабочий. Мы поедем спасать людей с парохода.

Карено. Да, поезжайте. Бог вас наградит за это. Только скорей!

Двое других рабочих. Нам нужна лодка г. Отермана.

Карено. Берите ее. Берите. Подходит к углу дома и кричит. Господин Отерман!

Терезита, склоняя голову. Он хочет спасти ее.

Один из рабочих Терезите. Ваш фонарь коптит.

Терезита. Разве? Ну, пусть его коптит. Я еще прибавлю свет. Прибавляет. Иенс Спир!

Терезита. Да, да. Пойдемте туда. Красный петух поет во мне. Идет по лестнице, сопровождаемая Иенсом Спиром.

Голос Карено. Так они могут взять вашу лодку? Карено в сильном безпокойстве идет справа, за ним следует г-н Отерман.

Г-н Отерман. Мою лодку? К рабочим. Что там делается?

Г-н Отерман. Мою лодку? Разве вы находите, что там так опасно?

Карено. Ну да, да, друг мой. Там люди гибнут. Слышите ли вы?

Карено. Да, да! Скорее, люди! Торопит рабочих, идет с ними за дальний угол дома.

Г-н Отерман кричит. Будьте как можно осторожнее с лодкой! Уходит за ними.

Тю. Подождите немного. Я хотел... Останавливается и стоит один, высокий, прямой, с шапкой в руках.

Ярмарочная площадь по владениях г-на Отермана. Лавки палатки, лотки с товаром.
Купцы, моряки, лопари, квены, мужчины и женщины. Труппа музыкантов из первого действия. Рабочие.
Зимний вечер. Месяц и северное сияние. Снег. Горят фонари. Народ толпится по ярмарочной площади.

Купец у своей лавки. Нет ли чего новенького сегодня?

Торговец сукном у своей лавки. Насколько знаю, кажется, ничего.

Карено, протискиваясь через толпу. Лихорадка пришла?

Простолюдин. Народ, пришедший на ярмарку, занес ее. Она началась вчера.

Купец, руки в боки. Я уже слышу об ней целый год. Я больше не боюсь её.

Молодой парень. Я знаю хорошее средство против лихорадки.

Молодой парень. Нужно стать на четвереньки и бежать три дня.

Молодой парень. Потом остановиться и перенести дух у стены.

Молодой парень. У стены. И в нее надо вбить большой гвоздь.

Молодой парень. А на гвозде надо повеситься.

Mолодой пaрень. Вот мое средство от лихорадки.

Лестадианец с поднятым вверх пальцем. Не шути этим, молодой человтик.

Купец. А я не могу пожаловаться. Если будет продолжаться так же, придется телеграфировать, чтобы прислали еще товара.

Торговец сукном. И доставили его с экстренным поездом?

Купец. Да. С экстренным поездом. Уходить в палатку.

Торговец сукном. Ха-ха! Верь ему, кому охота. Уходит в палатку.

Г-жа Карено, 33 лет, с светлыми волосами и начинающейся полнотой, идет с той стороны, откуда раздается музыка, за ней Терезита и Иенс Спир.

Карено. Это так страшно. Этот народ для меня родной; я из того же племени. Мои воспоминания говорят мне об этом. Я только что поклонился одной девушке. Она сложила руки крестом над головой и отдала мне поклон. Тогда моя кровь лопаря заиграла ей навстречу.

Г-жа Карено. Ну, так пойдемте. Уходить с другими.

Терезита возвращается. Выпредпочитаете быть один?

Карено. Вот она ушла... Слушайте, я искал вас здесь на площади. Я знал, что вы здесь.

Карено. Каждый день мы проходим друг около друга, не встречаясь. Точно мы оба невидимки. Но я больше не прохожу так мимо вас. Вы всегда передо мной. Кто вы?

Карено. Я не знаю, не знаю. Нет, вы не моя. Как вы можете это спрашивать? Правда ли, что однажды осенью вы хотели потопить почтовый пароход?

Карено. Вы не колеблетесь. Вы делаете зло перед великим лицом Бога и не мучаетесь, вас не преследуют никакия угрызения совести.

Терезита. Я могу сразу чувствовать только одно.

Карено. В вас пел красный петух, сказали вы тогда.

Карено. Да, но я слышал это потом. Мне кто-то передал. И я не мог забыть, что красный петух пел в вас.

Kapено. Не знаю... Ах, ваше прелестное, мягкое боа. Подносит его к губам.

Терезита. Вы поцеловали мое боа? Берет его и целует в то же место.

Терезита. Хорошее или дурное. Я не знаю этого... Карено!

Г-жa Карено приходит с Иенсом Спиром. Мы не помешали?

Иенс Спир. Мне, право, кажется, вы могли бы быть несколько снисходительнее к моему желанию побыть с вами, фрэкен.

Терезита. Вот вы опять сказали не то, что думаете. Подумав. Хорошо, я пойду с вами. Идет с Иенсом Спиром.

Г-жа Карено следит за ними глазами. Бог с тобой. У нея мужския руки.

Г-жа Карено. Да, вот что я хотела сказать: ты стал в последнее время такой скучный.

Г-жа Карено. Такой безжизненный. Ты был прежде другим.

Г-жa Карено. Я не знаю, что с тобой. Отвертывается. Право, неужели я должна все время оставаться такой серьезной?

Г-жа Карено. Я так не могу. Приближается к нему и просовывает свою руку под его руку.

Г-жа Карено. Даже этого не хочешь? Позволь хоть раз. Знаешь, я больше не хочу этого выносить.

Г-жа Карено. Ты, может быть, предпочел бы, чтобы я потонула тогда осенью, в вечер моего приезда?

Карено. Нет, Элина. Ты была встречена с радостью. Я ждал тебя.

Г-жа Карено. И первое, о чем ты меня спросил, было, куда я дела свои открытые глаза? Ха-ха!

Карено. Да, куда ты их дела? Они были совсем голубые.

Г-жа Карено напевает. Тахи-тахо. Это танец с бубном. Указывая на Терезиту и Иенса Спира. Они снова возвращаются.

Г-жа Карено. Да вот она - косолапая... Боже, какой ты стал тощий. Отворачивается. Ты противен мне со своей просветленной душой.

Г-жа Карено. Нет, ты с ума сошел. Спрашивать, зачем я приехала к своему законному мужу?

Карено. Без которого ты прекрасно могла обходиться десять лет.

Г-жа Карено напевает. Тахи-тахо! Это танец с бубном. Оборачивается. Я уже не прежняя маленькая деревенская девочка, предупреждаю тебя. Прощай. Проходит между лотками направо.

Г-н Отерман идет с той же стороны, он еще худее, в поношенном платье. Поднимает что-то с земли и прячет в карман. Что-то бормочет вполголоса.

Купец у своей двери. Здравствуйте, г-н Отерман.

Г-н Отерман. Я вот говорю самому себе, народ становится все расточительнее. Я здесь в снегу поминутно нахожу рыболовные крючки, гвозди, пуговицы.

Купец, руки в боки. Вы серьезно находите, г-н Отерман, что мы должны собирать подобную дрянь? В наше время...

Г-н Отерман, продолжая. Как будто все люди разбогатели и у них все сундуки набиты всяким добром и золотом. К Карено. Не знаете ли вы, где мальчики?

Г-н Отерман. Я часто думаю о том, что я им оставлю. День и ночь думаю об этом. У меня ведь ничего нет.

Г-н Отерман. Я держу для них учителя. Их учение обходится мне очень дорого. Это все, что я могу сделать.

Г-н Отерман, продолжая. Но надолго ли хватит у меня средств на это? К Карено. Я говорю, надолго ли хватит у меня средств на это? Платить так дорого учителю.

Карено. Да. Идет с Терезитой и Иенсом Спиром.

Человек приходит. Нет ли у кого-нибудь приюта для больной женщины?

Человек. Она только что заболела. Она лежит в лодке и все время бредит.

Г-н Отерман. У меня нет дома. Народ приходит и требует приюта. Они наполняют все и ничего не платят.

Г-н Отерман. Я ничего не могу сделать, любезнейший. Снова что-то находит в снегу и прячет в карман.

Г-н Отерман. Я не хочу занести лихорадку к себе в дом. Ты с ума что ли сошел?

Человек. Мы все-таки отнесем ее к вам. Вы не можете этого запретить. Отворачивается и поспешно уходит.

Г-н Отерман. Я не могу запретить этого? Что же, у меня, стало-быть, дома больница для первого встречного?

Голос в толпе. Теперь у нас разразилась лихорадка.

Какой-то человек приходить. Что тут происходит?

Лестадианец с поднятым вверх пальцем. Это Божье наказанье.

Пьяный. Что такое за Божье наказание? Божье наказание... что такое?

Пьяный. Ха-ха. Я хотел только знать, что такое Божье наказание? Божье наказание. Ха-ха!

Г-н Отерман. У меня для вас больше ничего нет. Ничего. Что вам нужно?

Контрабас. Да нам ничего не нужно, г-н консул. Мы играем.

Г-н Отерман. Да, вы все играете и играете и получаете за это много денег, а мне что от этого? Вы должны платить мне за аренду.

Контрабас. Аренду? Да ведь у нас нет дома на вашей земле.

Г-н Отерман. Нет, у вас нет дома. Вот это и забавно. У вас нет затрат. Вы только деньги загребаете. Проходит направо между палатками.

Купец, руки в боки. Ха-ха. Этот человек, кажется, скоро потеряет разсудок.

Пьяный. Нет. Ха-ха! разсудок потеряет... Он с ума сошел. Внезапно кланяется очень почтительно и серьезно купцу. Я говорю, он с ума сошел.

Купец. Он становится все больше и больше безумным. Богатство его погубило.

Пьяный. Да, ха-ха. Это самое проклятое, что я видел, как богатство взяло и погубило его. Снова кланяется купцу. Я говорю, что это самое... что это самое проклятое, что...

Пьяный. Я? Сколько стаканчиков? Кланяется в третий раз купцу. Я говорю, что это самое проклятое, что... Обращаясь к человеку, который тянет его за одежду. Будет, говорю я... Музыка играет.

Пьяный поет на разные манеры. Двенадцатилетния девочки и полный стакан. Начинает плясать.

Серьезный человек. Так; ты сегодня не будешь больше шутить, Арон. Подходит к нему и хочет поднять его. Подымайся ты, что ли? К толпе. У него лицо посинело.

Серьезный человек. У него, должно быть, удар.

Серьезный человек. Помогите, надо отнести его домой.

Лестадианец с поднятым вверх пальцем. Его постигла Божья кара.

Пожилая женщина. Ступай домой, дитя. Ступай домой.

Молодая девушка. Я не могу. Помогите мне. Ее уводят.

Торговец книгами. Пришли тяжелые времена. Идите, купите слово Божье. Развертывает и предлагает книги.

Человек, показывая на небо. Посмотри, до чего красно становится северное сияние.

Первый каменотес. Что? Мои часы остановились.

Второй каменотес. Стоят? Смотрит на свои. Пять часов.

Первый каменотес смотрит на часы, трясет их, слушает. Не понимаю. Они шли все время. Остановились на пяти.

Лестадианец с поднятым вверх пальцем. Подумайте о конце.

Другой человек. В эти дни произошло много удивительного. В моем селе корова отелилась необыкновенным теленком.

Третий человек четвертому. Вы не слыхали жужжанье мухи сегодня ночью?

Четвертый человек. Да, я долго прислушивался. Мухи среди зимы!

Третий человек второму. Какой же был теленок?

Женщинa кричит. Молчите! Не говорите этого! Другия женщины окружают ее и уводят в сторону.

Пятый человек. На мосту я встретил человека.

Многие. окружают его. Человека? Что с ним было?

Пятый человек. У него были особенные ноги, не как у обыкновенных людей. Словно обрубки.

Один из толпы, обращаясь к пятому. Ты с ним не говорил?

Пятый Человек. Я поклонился, но он не ответил. В руках он держал шапку.

Пятый человек, обертываясь. Вон он стоит. Показывает на Тю. На ногах у Тю фантастическая обувь надетая пятками наперед. Он держит шапку в руках.

Лопарь скрещивает над головой руки, восклицает. Ибмель! Ибмель!

IIIкипер Рейерсенн, старый в высоких непромокаемых сапогах. Ты его знаешь?

Женщина в мужской куртке. Я тоже его не знаю.

Лестадианец с поднятым пальцем. Это Тю, "Справедливость".

Отец. Пойди и почитай молитву. Уходит с сыном.

Простолюдин к Тю. Зачем ты ходишь в таких башмаках?

Тю. Вы все меня знаете и избегаете меня. Когда вы замечаете мои следы на снегу, вы тотчас сворачиваете на другую дорогу.

Тю. Если я иду на север, вы идете на юг. Все двадцать лет вы не попадались мне, теперь я вас настиг.

Старая женщина, складывая руки, как на молитву. Помолись за нас.

Лопари скрещивают над головой руки. Ибмель! Ибмель!

Второй каменотес. Это просто был взрыв мины в горах.

Лесиадианец с поднятым пальцем. Молодой человек, не шутите этим.

Второй каменотес удивленно. К чему говорить такия глупости! Это был только взрыв мины, говорю я.

Старик в экстазе. Ты должен о нас молиться, пойдем. Уводит Тю.

Тю уводят. Большинство идет за ним. Терезита, Иенс Спир и Карено остаются. Вдали проходят между лавками и палатками мужчины и женщины.

Квен восклицает, глядя на небо. Юмала! Идет за толпой.

Карено. Что здесь происходит. На всех языках призывают Бога.

Иенс Спир. Да, вы правы. Дела службы призывают меня на станцию. Надеюсь, вы меня извините. Кланяется и уходит направо.

Терезита тихо. Да, но и мой покой нарушен вами.

Карено. Я больше не в состоянии работать, не могу докончить главу о справедливости, все потому, что я постоянно думаю о вас. Башня моя пуста, труд моей жизни заброшен.

Карено, схватывая её боа. Нет, нет. Это прекрасно.

Терезита. Никогда я не думала, что доживу до такого дня.

Карено. Одно ваше имя звучит во мне и вьется, как шелковое знамя.

Терезита. Да чего вы хотите? Бросается к нему на шею. Ах, нет, подождите немного. Я встану на колени. Да, да. Не говорите ничего, я хочу вполне быть вашей. Падает на колени. Любите ли вы меня теперь?

Терезита у его плеча. Скажите это еще! Говорите это все время!

Карено. Вы были точно змея. Почему это? Вы подняли голову и откинули ее назад. Я видел вашу поразительно сильную грудь.

Терезита. Я простирала к вам руки, ломала их, стремясь к вам. Я стояла у себя в комнате, смотрела в стену и слушала вас... Дохните на меня.

Терезита. Еще. Это точно звездное сияние. Я возношусь над землей. Снова появляется много народа.

Карено. Неужели же нам стоять здесь, среди всей этой толпы?

Карено. Моя жена? С силой. Она не жена мне больше. Нет. Никогда.

Терезита, оборачиваясь. Она сегодня вечером уезжает? Медленно уходит направо.

Карено одно мгновенье стоит и думает, после чего быстро идет по площади.

Другой человек. К ночи становится свежо. Это от северного сияния.

Иенс Спир справа с телеграммой в руке. Шкиперу Рейерсенну на яхту "Южная Звезда".

Третий человек. Он в молельне. Сейчас я позову его. Уходит направо.

Женщина легкого поведения справа, в густом красном вуале. Это ко мне?

Женщина легкого поведения. Да, я жду телеграммы от какого-либо бразильского ювелира с огненными глазами.

Женщина легкого поведения. Меня зовут Забавой; тахи-тахо... А вы кто?

Женщина легкого поведения. Конечно. Я забавляюсь.

Женщина легкого поведения. Ха-ха-ха! Мое бедное сердце живет минутой. Вы еще хотите спросить меня о чем-нибудь, Иенс Спир?

Женщина легкого поведения. Ваши глаза точно блуждающие огоньки.

Иенс Спир удивленно. Вы можете болтать без умолку. Откиньте с лица ваш густой вуаль.

Женщина легкого поведения страстным движением откидывает со шляпы вуаль. Пристально смотрит на Иенса Спира, прячет вуаль в карман и уходит направо.

Г-н Отерман выходит слева, разговаривая с инженером Брэде, за ними идут рабочие в блузах и с инструментами на плечах.

Г-н Отерман. Не в том дело, что есть мрамор, вся суть в том, что вы его находите. Вы постоянно продолжаете его находить. Вы не оставите мне мрамора даже на одну ступеньку.

Инженер Брэде. Компания не поручала мне оставить вам мрамора на ступеньки.

Г-н Отерман. Но мы могли бы столковаться относительно этого. Я поблагодарил бы вас за это.

Инженер Брэде рабочим. Будьте на всякий случай свидетелями слов г-на Отермана. Вы слышали, что он сказал?

Инженер Брэде холодно кланяется и уходит вправо, сопровождаемый рабочими.

Г-н Отерман. Я? Разве я в состоянии что-либо покупать? Я разоренный человек.

Торговец книгами. Тут выдержки из Библии на каждый день в году. Есть "Негритянка Нелли", или "Цветок Суматры". Вот "Тихий утешитель".

Торговец книгами, с сердцем. Вы не можете? С вашим богатством?

Г-н Отерман. Господь с вами, что вы только говорите. У меня ничего нет.

Торговец книгами. В таком случае я подарю вам эту книгу.

Г-н Отерман жадно хватает. Благодарю. Прячет книгу в карман.

Торговец книгами. Пусть она принесет вам благодать!

Г-н Отерман. Весь этот народ, Иенс Спир, богат. Все очень много зарабатывают.

Г-н Отерман. Терезита больна? Подбирает что-то на земле и время от времени сует в карман.

Иенс Спир. Она, наверное, заразилась лихорадкой. Она дрожала, когда шла домой.

Шкипер Рейерсенн, сопровождаемый многими другими, справа. Шкипер Рейерсенн с яхты "Южная Звезда".

Иенс Спир подает ему телеграмму и показывает. Подпишитесь тут. Г-ну Отерману. Да, ваша дочь больна.

Г-н Отерман. Что же мне делать, по-вашему, Иенс Спир? Снова ищет что-то на площади.

Иенс Спир берет квитанцию и идет за г-ном Отерманом.

Шкипер Рейерсенн, который, наконец, распечатывает телеграмму. Приказ отплывать. Появилась навага.

Карено. Хорошо, что я тебя так скоро нашел, Элина: ты должна ехать.

Г-жа Карено. Но я ничуточки не боюсь лихорадки, уверяю же тебя.

Карено. Она губит одного за другим. Я не могу поручиться за тебя, если ты еще останешься.

Тот же человек. Лучшого ветра нечего и ждать. Прямо в спину.

Шкипер Рейерсенн. Но к ночи он крепнет. Смотрит на небо.

Карено шкиперу Рейерсенну. Куда вы направляетесь?

Служанка с непокрытой головой в белом кухонном фартуке выбегает справа. Г-н Отерман здесь? Видит его. Г-н Отерман, фрэкен Терезита заболела.

Г-н Отерман, сопровождаемый Иенсом Спиром. Лихорадкой?

Г-н Отерман. Что? Мне некого послать за докторомь.

Г-н Отерман к Иенсу Спиру. Вы, может быть, думаете, что это пустяшный расход, послать лодку за доктором? Служанке. Ты, смотри, хорошенько поторгуйся с ними, а то и эти молодцы невесть что сдерут. Снова что-то ищет на площади.

Карено. Элина, я говорил с этим человеком, ты поедешь с ним.

Шкипер Рейерсенн. Только скорей. Через час будьте на пристани. Идет на площадь.

Карено возбужденно. Так торопись. Иди скорей домой. Уводит ее почти насильно.

Купец у своей двери. Нечего делать. Надо посылать телеграмму.

Торговец сукном у своей двери. Чтобы прислали еще товару?

Купец. Чтобы прислали значительно большую партию товара. Уходит.

Торговец сукном. У него сегодня не было ни одного покупателя. Уходит.

Г-н Отерман Иенсу Спиру, который уходит. Вы домой, Иенс Спир?

Г-н Отерман. Будьте добры сказать, чтобы не посылали за доктором.

Г-н Отерман, Да, моей дочери, несомненно, лучше. Слава Богу!

Г-н Отерман. Да я так думаю. Ах, чистый разбой со всех сторон. Идет по площади.

Серьезный человек. Вот мы и видим, как коротка жизнь человека.

Лестадианец с поднятым вверх пальцем. Смерть - наказание за грехи.

Торговец книгами. Наступили тяжелые времена, люди добрые! Идите, купите слово Божие.

Служанка снова появляется справа; кричит. Г-н Отерман, никто из рабочих не соглашается ехать за доктором!

Г-н Отерман, за ним Иенс Спир. Никто не соглашается?

Г-н Отерман радостно. Что сбережено, то сбережено. Служанке. Скажите Терезите, чтобы она завтра была здорова.

Иенс Спир, немного подумав. Скажите Терезите, что я поеду.

Купец выходить из лавки с телеграммой в руке. Вот телеграмма. Нельзя ли ее сейчас же послать?

Иенс Спир разрывает конверт и читает. Вы ничего не продаете?

Купец, руки в боки. Вам нет до этого никакого дела.

Иенс Спир, возвращая телеграмму. Вы просите вашего патрона, чтобы он прислал вам денег на обратный путь?

Иенс Спир бросает телеграмму. Нет. Я занят. Служанке. Ступай домой. Застегивает пальто, надвигает шляпу и уходит.

Купец кричит Иенсу Спиру. За это вы ответите! Подбирает телеграмму и бросается в свою лавку.

Торговец сукном, который стоял все время у своей двери. Ха-ха! Так вот какие новые товары. Уходит.

Терезита появляется справа в разстегнутом платье, с распущенными волосами. Она осматривается кругом. Кого тут нет?

Терезита. Я не хочу, чтобы у меня была лихорадка. Зачем мне она? Я лежала в постели, но встала и пришла сюда. Я хочу быть на воздухе.

Терезита. Да, я это сделала. Я выпустила весь скот.

Терезита. Слышите, как коровы разбежались? Почему здесь так тихо? Музыканты, играйте, у меня есть крона. Вынимает из кармана крону и и держит ее.

Терезита. Вот теперь зашумела жизнь, собаки лают. Нет, играйте же, музыканты! Я праздную медовый месяц моей новой любви.

Серьезный человек. Это даже возмутительно слушать.

Старуха застегивает Терезиту. Грех на ней. Ведь это Терезита Отерман.

Лестадианец поднимает палец вверх и хочет говорить.

Терезита. Скажите ему, когда он придет, что я была здесь и искала его. Скажите ему это. Я искала двадцать лет. К лестадианцу. А ты, раб Божий, что ты думаешь обо мне?

Старая женщина накидывает на Терезиту свою шаль. Позволь мне помочь тебе. Отводит ее в сторону

Терезита, оборачиваясь. Больше не грешить? О, ты, раб Божий, я не грешу, я повинуюсь кому-то. Я иду и ищу его по всему свету.

Серьезный человек. Она, наверное, бредит, бредит о своем отце. Где г-н Отерман?

Терезита. Вон Тю. Ты получишь крону. Бросает ему крону и идет со старой женщиной вправо.

Тю стремится вперед, путается в своих башмаках и падает.

Серьезный человек. Ты упал. Подает ему крону и помогает встать.

Многие из толпы становятся на цыпочки. Кто упал?

Служанка стоит на окне и протирает стекла с наружной стороны. Г-н Отерман справа, худой, плохо одетый, что-то бормочет про себя и все время ищет глазами что-то на земле.

Г-н Отерман про себя. Вы находите все больше. С каждым днем вы находите все больше. Останавливается, разводя руками, как бы меряя. Большие белые глыбы под землей. Идет. Вы не оставите мне даже ни одной доски для столика. Замечая служанку. Я ведь уже говорил вам, чтобы вы не тратили мыла.

Г-н Отерман Мойте водой; и одной водой можно вымыть очень чисто.

Г-н Отерман. Вы должны также наблюдать за мной и разыскивать меня, если вам покажется, что меня долго нет.

Г-н Отерман. Потому что за последнее время вы плохо наблюдали за мной. Никто ведь не знает, что может случиться, я могу и заболеть.

Г-н Отерман. Рабочие ведь все до единого - разбойники. Иенсу Спиру, который идет, еле передвигая ноги, из-за отдаленного угла дома, в довольно поношенной одежде. Что сегодня нового на линии, Иенс Спир?

Г-н Отерман. Да, правда. Вы получили отставку. Вы теперь чем же занимаетесь?

Иенс Спир. Ничем. Я теперь не работаю. Человек глупеет и грубеет от работы.

Г-н Отерман. Счастливый вы человек, если можете существовать без работы. А я вынужден усиленно трудиться.

Г-н Отерман. Я говорю, что работаю изо всех сил.

Иенс Спир. Каждому свое. К Карено, который идет справа. Вы болтаетесь, как и я?

Иенс Спир. И смотрите на людей снисходительно, как они того заслуживают. Итак, фрэкен Терезита ушла с инженером?

Служанка. Да. Закрывает окно и протирает стекло изнутри.

Иенс Спир. Он ушел... У меня есть новость. Указывая головой влево. Там нашли новую жилу.

Г-н Отерман в замешательстве. Опять новую жилу? Иенс Спир, да ведь они никогда не перестанут, они каждый день находят новые жилы. Ведь этому конца не будет!

Iенс Спир. Ее нашли сегодня утром. Прислоняется к перилам лестницы.

Инженер Брэде, снимая шляпу. Здесь я должен покинуть вас, фрэкен.

Инженер Брэде. Я в отчаянии от этого. Вы оставите у себя пистолет?

Инженер Брэде. До скорого свидания. Кланяется и уходит.

Терезита Иенсу Спиру. Если это вы стоите там, то я лучше вернусь к инженеру.

Терезита. Вы всегда так отвечаете. Почему вас уволили со службы, Иенс Спир?

Иенс Спир. Потому что я раз днем ушел из конторы. Это было зимой.

Терезита. Не правда ли, как мило с моей стороны, что я даю вам возможность еще раз повторить это мне.

Терезита разсерженным тоном. Но зачем вы это сделали? Я ведь вас не просила об этом. Я теперь мне все время приходится видеть изнуренное лицо человека, получившого отставку.

Iенс Спир. Мне жаль, что я доставляю вам эту неприятность.

Терезита. Ваши щеки все более и более вваливаются, ваше платье изнашивается.

Иенс Спир. Я и пришел сюда к вам для того, чтобы вызвать ваше сожаление.

Терезита. Врите больше. Как вы сказали? Для чего вы сюда пришли?

Терезита, подумав. Ну, хорошо, вы это сделали. А еще что?

Iенс Спир. Вы намерены продолжать посылать мне пищу?

Терезита. А вы намерены продолжать нуждаться в ней?

Иенс Спир. Во всяком случае, я обращаюсь к вашему великодушию и прошу вас прекратить это.

Терезита, улыбаясь. Я не могу обещать вам этого, Иенс Спир. Но это не должно раздражать вас. Вы должны снова искать себе работу.

Терезита смотрит ему вслед. Вы сегодня прелестны. А что было бы, если бы я и сегодня вечером послала вам суп?

Иенс Спир оборачивается. А было бы то, фрэкен Терезита, что я в подходящую минуту подстерег бы вас, схватил бы вас за руку и многозначительным образом предложил бы вам две кроны. Некоторое время пристально смотрит на нее, потом медленно идет направо.

Карено идет из-за дальняго угла дома, нервно. Терезита?

Карено. Вас не было дома. Я искал вас. Вы были с инженером?

Терезита. Что он под этим подразумевал? Он дал бы мне многозначительным образом две кроны...

Терезита. Он так сказал. Понимаете ли вы, что это значит? Как будто вдруг догадывается. А! а. Топает ногой. Я сделаю это. Останавливается и кричит. Николина!

Терезита кричит в окно, показывая руками. Большую миску. Поворачивается с напускной мягкостью. Это вы, Карено? Что вам?

Терезита. Да, я начинаю его любить. Хотите знать еще что-нибудь?

Карено. Я не могу... не умею с вами ссориться. Я ни в чем больше не буду упрекать вас, Терезита. Скажите мне только, вы серьезно говорите?

Терезита. Господь с вами. Вы меня даже немного трогаете вашим откровенным вопросом.

Карено твердо. Я не хочу вас растрогивать. Я только хочу знать правду.

Терезита. Вы, Карено, оказались не таким, каким я вас себе представляла. Я вам уже раньше говорила это. Вы такой же человек, как и все, с простым, обыденным грехом. Вы мне надоели.

Терезита. Господи Боже, неужели вы воображаете, что я любила вашу физиономию лопаря и ваши тонкия ноги. Ах, нет, в вас нет красоты. Но вы были такой тихий. Я верила, что в вас было что-то из другого мира. Ваше лицо действовало на меня. И вы меня обманули.

Карено. Чем обманул я вас? Разве я попрежнему не говорил о стеклах и свете?

Терезита. Вы приходили каждый вечер и смотрели на меня - так. Смотрит на него, скосив глаза. И это означало что-то. Вы, наконец, утомили меня.

Карено. Я теперь больше не смотрю на вас так.

Терезита, качая головой. Теперь уже слишком поздно.

Карено энергично. Но, удивительный вы человек, чего же вы хотели от меня?

Терезита. Чего я хотела от вас, Карено? Ветвь склонялась в моей руке, когда я стояла перед вами.

Карено. Так же, как теперь она склоняется перед инженером?

Терезита. Может быть, его горб. Кто знает, что моему сердцу угодно было полюбить в нем.

Карено, хватая её руку. Ударьте меня в лицо и назовите меня еще раз вашим. Слышите вы?

Терезита. Как грустно, что вы просите меня об этом.

Карено. Подождите, не покидайте меня, Терезита. Не делайте этого теперь. Подождите до нового свидания.

Терезита с отвращением. Чего вы еще хотите от. меня? Солнце заходит.

Карено. Ничего. Чтобы вы еще раз взвесили это.

Г-н Отерман показывается из-за отдаленного угла дома, бормоча про себя. Видит Карено. Новая жила, Карено. Опять новая жила. Я вот сейчас иду и думаю, что мне надо поговорить с вами.

Г-н Отерман. Мальчики подрастают. Они должны будут скоро сами заботиться о себе. Меня преследует тяжелая нужда, Карено.

Г-н Отерман. В самом деле? Прекрасно. Вы их учитель. Я необыкновенно доволен вами.

Г-н Отерман. Но я не в состоянии продолжать этого. Это выше моих средств.

Карено. Что собственно вы хотите сказать мне, г-н Отерман?

Г-н Отерман. Мне это так прискорбно. Мои мальчики привязаны к вам, но теперь им придется остаться без учителя.

Г-н Отерман. Я разорен. Сегодня нашли еще новую жилк.

Г-н Отерман бормочет и ищет что-то на земле. Вы следите за мной, вы шепчетесь у меня за спиной и указываете на меня пальцем. У вас недоброе на уме. Останавливается. Белые горы под землей. Широко разводит руки. Вот такия.

Инженер Брэде показывается слева; в руке у него револьвер; он кланяется молча.

Г-н Отерман. Сегодня опять нашли новую жилу, я слышал?

Инженер Брэде. Боковая жила. Ветвь от главной.

Инженер Брэде. То-есть, вы хотите сказать: компании.

Г-н Отерман. Я несчастный человек. Все должны жалеть меня. У меня нет даже куска хлеба.

Инженер Брэде. Ваше положение в таком случае достойно глубокого сожаления.

Г-н Отерман. Я хотел обратиться к вам. Вы можете помочь мне.

Инженер Брэде. Если это от меня зависит, то я готов с большим удовольствием.

Г-н Отерман радостно. Да, не правда ли, не правда ли? Вы это сделаете. Вы поможете мне вернуть мое прежнее положение. Вы ухаживаете за моей дочерью? Не так ли? Вы постоянно с ней гуляете. Прекрасная девушка, не так ли? Хлопает его по животу. Что, молодой человек? Хе-хе, да вы большая шельма, доложу я вам. Показывает на дом. Вон её окно. Там она живет. Навещайте ее иногда, слышите? А, да вы весельчак, могу сказать.

Инженер Брэде в смущении. Фрэкен Терезита дома?

Г-н Отерман. Я сейчас позову ее... Значит, вы можете сохранить мне новую жилу?

Г-н Отерман. Я вам заплачу. Мы можем поделиться. Пусть жила покоится в недрах земли.

Инженер Брэде. Нет. Я не знаю никакого другого способа.

Терезита сходит с лестницы, радостно. Солнце зашло. Солнце взошло.

Г-н Отерман. Это мой мрамор. Уходит за отдаленный угол дома, повторяя: Это мой мрамор.

Инженер Брэде. Фрэкен Отерман, вы не ожидали видеть меня так скоро?

Терезита. Нет. Вы доставляете мне новую радость.

Терезита смотрит на него. Вы благодарны за такие пустяки.

Инженер Брэде. Для меня это не пустяки. Разве вы не понимаете этого?

Терезита, вдыхая воздух. Чувствуете ли вы испарения земли?

Инженер Брэде, тоже вдыхая воздух. Я различаю только запах камня из копей.

Инженер Брэде. Нет. Мне было как-то не по себе. И я хотел пройтись. Фрэкен Отерман, вы сегодня что-то сделали со мной.

Терезита. Фрэкен Отерман делает всегда что-нибудь дурное.

Инженер Брэде. После того, что вы сказали мне во время прогулки, я, может быть, могу предположить, что вы не совсем ко мне равнодушны?

Терезита, показывая на горы. Там уже появилась зелень.

Инженер Брэде берет лорнет и осматривается кругом, кланяется. Я вижу только вас.

Инженер Брэде. Если вы не хотите больше стрелять, то я поговорю с вами.

Инженер Брэде. Я смотрю на нечто прекрасное. Я видел вашу шею. Кланяется.

Терезита. Пойдемте, будем стрелять. Уходит с инженером Брэде налево.

Карено входит справа. Одно слово! Обдумали ли вы? Я не имею ни минуты покоя.

Терезита. Я обдумала. Это просто, мой друг. Инженер Брэде удаляется налево.

Карено стоит и смотрит ей вслед, решительно. Пусть так! Пусть будет! Фрэкен Терезита! Хватается за голову, ходить взад и вперед; останавливается перед окном и кричит: Дети!

Карено. Милые дети, хотите сделать мне удовольствие?

Карено. Пойдите в башню и приберите там немного. Подметите и сотрите пыль.

Карено. Да, пожалуйста. Идите сейчас. Вот вам ключ. Дает Густаву ключ. Но только не трогайте бумаги на столе.

Карено. Спасибо вам, дети. Густав и Элиас убегают, скрываясь за отдаленный угол дома.

Г-н Отерман приходит справа, что-то бормочет, увидав Карено. Да, Карено, тогда было другое дело. В случае, если вы хотите ехать сейчас же...

Г-н Отерман. Чем скорей вы уедете, тем лучше. Прошу вас об этом.

Карено. С завтрашняго дня я снова берусь за свое сочинение.

Карено. И окончу свою главу о справедливости. В этой главе должна заключаться вся соль.

Карено. Избавьте меня, г-н Отерман, от необходимости выразиться яснее: я оканчиваю свой труд.

Г-н Отерман. Может быть, на это потребуется много времени?

Карено. Нет, не бойтесь. Теперь дело пойдет быстро, я напрягу все свои силы. А какой смысл итти вперед и заманивать, лучше итти сзади и ударять длинным бичом. Разматывайся, катись, круглый клубок. Я прокалываю твое тело железным стержнем.

Г-н Отерман. А потом что, Кдрено? Вот о чем я думаю.

Карено. Потом я замолчу. Я буду сидеть на конце света и молчать, пока все другие будут говорить. Я буду прислушиваться к их речам, думать над этим и смеяться. Так как ничто уже не будет меня удивлять.

Г-н Отерман. Я полагал, что, когда, наконец, вся башня наполнится исписанной бумагой...

Г-н Отерман. Вам, очевидно, еще не надоело шутить?

Карено резко. Я не стану больше спорить с вами. У меня есть против вас трое взрослых свидетелей. Уходит вправо, держась гордо и очень прямо.

Г-н Отерман. У него есть свидетели. Трое взрослых свидетелей. К Тю. Слышал ты это?

Г-н Отерман. В былые времена тебе много перепадало от меня. Дай теперь ты мне.

Г-н Отерман. Спасибо, Тю. Ты оказал мне благодеяние. Прячет монету в карман; говорит сам с собой. Завтра он снова начнет писать. У него трое взрослых свидетелей. Бормочет и уходит за отдаленный угол дома.

Тю искоса, покорно следит за ним. Терезита и инженер Брэде показываются слева, Терезита бежит впереди.

Терезита энергично. Нет, говорю я вам. Не говорите со мной больше. Что вы в самом деле воображаете? Вы думаете, что можете быть любовником? Меряет его взглядом с головы до ног.

Инженер Брэде. Я думаю, что могу искренно любить вас.

Иенс Спир показывается из-за угла дома; он очень бледен. Направляется к Терезите, хватает ее за руку, пристально смотрит на нее, показывая на монету. Той же рукой несколько раз указывает на окно Терезиты. Затем кладет ей монету в руку и возвращается по той же дороге, как пришел.

Терезита. Две кроны? Ведь это был Иенс Спир? Вдруг бросается за дальний угол дома и кричит. А, это вы за суп? Не стоит платить так дорого. Суп был вчерашний; наша собака не стала его есть. Возвращается к инженеру Брэде и берет его за руку. Он только хотел заплатить за суп, который я ему послала.

Терезита. Как вы думаете, слышал ли он, что я ему крикнула?

Инженер Брэде. Пламя слишком сильно вспыхнуло во мне. Я не мог сопротивляться.

Инженер Брэде. Вот вы стоите и все время толкуете об Иенсе Спире и его двух кронах.

Инженер Брэде. Если ваш отец захочет обратно выкупить копи, тогда разговор другой.

Инженер Брэде. Тогда я, как главный управляющий, могу заявить, что копи уже использованы, что мрамора больше нет.

Инженер Брэде. О том, что ваш отец может получить копи обратно за очень небольшие деньги.

Терезита. Получить обратно? Это его, конечно, обрадует.

Терезита смотрит на него. Ах, милый человек, уйдите!

Терезита берет револьвер. Можете ли вы дать мне его на время?

Инженер Брэде. На время? Я отдаю вам его в полное распоряжение.

Инженер Брэде снимает перчатку и осматривает револьвер. В нем два заряда.

Терезита. Подожди минутку, Тю. Вот деньги Иенса Спира. Он сам платит тебе. Дает ему деньги.

В эту минуту раздается звук выстрела и крик. Терезита идет, шатаясь, к лестнице. Тю роняет револьвер.

Инженер Брэде. Ты выстрелил, сумасшедший! Испуганно мечется.

Иенс Спир быстро идет из-за дальняго угла дома. Мне послышался выстрел...

Инженер Брэде. Да... фрэкен Отерман... Выстрел попал в нее.

Иенс Спир. Он? Торопливо осматривает Терезиту, берет ее на руки и вносит в дом по лестнице.

Инженер Брэде. Я пошлю за доктором. Уходит налево.

Служанка, выбегая из-за дальняго угла дома, испуганным голосом. Горит! Я видела, как он это сделал. Это г-н Отерман. Он запер двери и поджег. Я сама видела. Господи, спаси нас и помилуй.

Служанка смотрит на него, как бы не понимая. Нет, я говорю, что я была на дворе. Он сам велел присматривать за собой. Он быстро запер дверь и зажег. Прости господи, я не посмела войти туда.

Г-н Отерман идет из-за отдаленного угла дома, как будто бежит от кого-то; задыхаясь, говорит сам с собой. Они опять меня преследовали. Они там громко разговаривали. Их было много, они подсматривали за мной. Вытирает пот. Кто там говорил? Никто. Я говорю, никто. Мне только померещилось. Смотрит на башню, пламя все разгорается. Его сочинение теперь горит. Ха, ха! Три свидетеля, говоришь ты? Ха, ха! Бумаги горят! Снова вытирает пот и смотрит на башню. Все деревянное строение сгорит. Оно могло пригодиться мне на что-нибудь. Замечает Тю. Ты зачем стоишь здесь, Тю? Ты подслушивал?

Иенс Спир идет с лестницы. Г-н Отерман, ваша дочь умерла.

Иенс Спир ведет его к лестнице. Пойдите и посмотрите

Иенс Спир. Пойдите и посмотрите. Ведет его по лестнице до верху и затворяет за ним дверь; возвращается и говорит Тю. Так это ты выстрелил, Тю? Почему у тебя оказался револьвер?

Иенс Спир после паузы. Итак, ты, наконец, исполнил свое дело. Ты всегда хотел что-то сказать; теперь ты сказал, что тебе было нужно?

Иенс Спир. Да, разумеется. Это тебя зовут "Справедливостью"'?

Иенс Спир. Да. Справедливость - слепой зверь. Она мстит без разбора. Её выстрелы разряжаются сами собой. Берет револьвер и осматривает его, говорит про себя. Остался еще один заряд. Видит огонь в башне. Что это?

Иенс Спир. Ты стоял, видел, как что-то горит, и не сказал ни слова! Пожимая плечами. Ну, это безразлично. Вдруг. Знаешь ли ты, что такое справедливость? Это что-то парящее в небесах. Она долго терпеливо смотрит, как люди совершают злодеяния, и вдруг сразу спускается на землю и карает смертью. Опять осматривает револьвер, про себя. Здесь есть еще один заряд... Словом, хочешь ли ты завтра прийти ко мне за этим револьвером?

Иенс Спир. Ты найдешь его в моей комнате. Ты постучишься, ответа не будет, но взойди прямо, дверь будет отперта.

Иенс Спир. Револьвер будет в моей руке. Прячет револьвер и идет за дальний угол дома.

Г-н Отерман сходит разстроенный с лестницы. Мою дочь застрелили, Карено.

Карено замечает пожар, огонь разгорается все сильнее. Господи! Там пожар!

Карено, складывая руки над головой. Башня горит! Мои бумаги! Шатаясь, идет, пораженный, к лестнице. Труд всей моей жизни горит!

Карено. Что это? Небесная кара за мой грех? Неужели она не могла быть легче?

Карено испуганно вскакивает. Да, а ваши сыновья сгорели!

Г-н Отерман пристально смотрит на него одно мгновение. Так это они разговаривали там, в башне? Пронзительно вскрикивая, бросается за отдаленный угол дома. Элиас!

Kapено. Мудрая Немезида! Идет направо со сложенными руками и низко опущенной головой.

Тю остается один среди сцены, высокий, прямой, с шапкой в руке.

Автор:	Гамсун К., год: 1896
Примечание:	Перевод А. Эйгес
Категория:	Пьеса
Связанные авторы:	Саблин В. М. (Издатель)