Тэсс из рода д'Эрбервиллей.
Фаза первая. Девушка.
Глава 8

8

Усевшись рядом с Тэсс, Алек д'Эрбервилль, расточая ей комплименты, быстро погнал лошадь вдоль гребня холма; двуколка с сундучком осталась далеко позади. По обе стороны от них открывались необъятные просторы: сзади - зеленая долина, где она родилась, впереди - серая страна, о которой она знала лишь то, что успела увидеть во время первого короткого пребывания в Трэнтридже. Потом начался спуск - прямая дорога шла под уклон почти на протяжении мили.

С того дня, как погибла лошадь ее отца, Тэсс Дарбейфилд, хотя и смелая от природы, стала бояться езды, даже легкие толчки ее пугали. Сейчас она с беспокойством заметила, как неосторожно правит лошадью ее спутник.

-- Я думаю, спускаться вы будете медленно, сэр? - сказала она с напускной беззаботностью.

Д'Эрбервилль повернулся к ней, прикусил сигару крупными белыми зубами, и губы его раздвинулись в медленную улыбку.

-- Что же это, Тэсс? - сказал он, попыхивая сигарой. - Как можете вы, смелая девушка, задавать такой вопрос? Конечно, я всегда пускаю лошадь в галоп - самый лучший способ поднять настроение.

-- Но, быть может, сейчас вам этого не нужно?

-- Увы! - отозвался он, покачивая головой. - Считаться приходится с двумя. Я не один. Нельзя забывать о Тиб, а у нее капризный норов.

-- Кто это?

-- Да моя кобыла. Мне показалось, что она только что оглянулась и посмотрела на меня очень хмуро. Вы не заметили?

-- Не надо пугать меня, сэр, - сдержанно сказала Тэсс.

-- Я вас не пугаю. Если есть на свете человек, который мог бы справиться с этой лошадью, то человек этот - я. Я не утверждаю, что это вообще возможно, но если кто-нибудь имеет над ней власть, то это я.

-- Зачем же вы держите такую лошадь?

-- Вот об этом стоит спросить. Должно быть, такая моя судьба. Тиб уже убила одного парня, а как только я ее купил, она едва не убила меня. Затем - можете мне поверить - я едва не убил ее. Но она все-таки капризна, очень капризна; и порою иметь с ней дело - значит рисковать жизнью.

Они только что начали спускаться, и ясно было, что лошадь сама, или повинуясь его воле (последнее было более вероятно), прекрасно понимала, какого безрассудства от нее ждут, и не нуждалась в понукании.

Вниз, вниз мчались они! Колеса жужжали, как волчок, кабриолет кренился то вправо, то влево - он летел слегка наклонно, - круп лошади перед ними поднимался и опускался, как волна. Порой колесо приподнималось над землей, казалось, на много ярдов, камни, вертясь, летели через изгородь, из-под копыт лошади вырывались искры, видные даже при дневном свете. Прямая дорога перед ними словно расширялась, насыпи по сторонам раздвигались, как концы расщепленной палки, и проносились мимо.

Ветер продувал насквозь белое муслиновое платье Тэсс, а вымытые ее волосы развевались за спиной. Она решила скрыть свой страх, но схватила д'Эрбервилля за руку, державшую вожжи.

-- Отпустите руку! Нас может вышвырнуть, если вы будете это делать! Обнимите меня за талию.

Она обхватила его за талию, и так они спустились к подножию холма.

-- Слава богу, целы, несмотря на ваше безумство! - сказала она; лицо ее пылало.

-- Тэсс, фи! Вы сердитесь! - отозвался д'Эрбервилль.

-- Я правду говорю.

-- А как вы неблагодарны - перестали за меня держаться, как только почувствовали себя в безопасности!

Она не думала о том, что делает, когда, помимо своей воли, уцепилась за него; ей было все равно, мужчина это или женщина, палка или камень. Теперь, опомнившись, она ничего не сказала и продолжала хранить молчание, пока они не поднялись на вершину следующего холма.

-- Ну вот, еще разок! - сказал д'Эрбервилль.

-- Нет! - воскликнула Тэсс. - Прошу вас, сэр, будьте благоразумнее.

-- Но когда люди оказываются на вершине одного из высочайших холмов в графстве, надо же им спуститься вниз, - возразил Алек.

Он ослабил вожжи, и снова они понеслись. Когда их начало швырять из стороны в сторону, д'Эрбервилль повернулся к ней и сказал с шутливой насмешкой:

-- Ну-ка, красотка моя, обнимите меня за талию, как раньше.

-- Позвольте мне хоть разок поцеловать вас в губки, Тэсс, или хотя бы в эту разгоревшуюся щечку, и я остановлю лошадь, честное слово, остановлю!

Тэсс в безграничном удивлении отодвинулась как можно дальше. Тогда он снова погнал лошадь, и кабриолет стал раскачиваться еще сильнее.

-- А без этого не остановитесь? - в отчаянии крикнула она наконец, и взгляд ее больших глаз напоминал взгляд дикого зверька. Напрасно мать наряжала ее - это привело к печальным последствиям.

-- Не остановлюсь, дорогая Тэсс, - ответил он.

-- Не знаю... Ну, хорошо, мне все равно! - тоскливо выговорила она.

Он натянул вожжи и, когда лошадь замедлила шаг, хотел было запечатлеть поцелуй на щеке Тэсс, но инстинктивная стыдливость заставила девушку отпрянуть. В руках он держал вожжи и не мог предупредить этот маневр.

-- Черт возьми, теперь мы оба сломаем шею! - выругался ее капризный и пылкий спутник. - Так вот как вы держите слово, маленькая колдунья!

-- Ну, хорошо, - сказала Тэсс. - Я не пошевельнусь, раз вы настаиваете! Но... я думала, вы будете добры ко мне, защитите меня... как родственник.

-- К черту родственника! Ну!..

-- Но я не хочу, чтобы меня целовали, сэр! - взмолилась Тэсс; крупная слеза скатилась у нее по щеке, уголки рта подергивались, она старалась не расплакаться. - Я бы не поехала, если бы знала!

Он был неумолим, и она умолкла, а д'Эрбервилль поцеловал ее, пользуясь преимуществом своего положения. Едва он это сделал, как она, вспыхнув от стыда, вынула носовой платок и вытерла то место на щеке, которого коснулись его губы. Движение это было бессознательное, и д'Эрбервилль почувствовал себя задетым.

-- Очень уж вы чувствительны для деревенской девушки! - сказал он.

Тэсс ничего не ответила на это замечание, смысл которого был ей не совсем понятен, так как она не подозревала, что оскорбила его, вытерев машинально щеку. В сущности, она стерла поцелуй, насколько это было физически возможно. Смутно сознавая, что он рассержен, она упорно смотрела вперед, пока они ехали рысью, и вдруг с ужасом заметила, что им предстоит еще один спуск.

-- Вы пожалеете об этом! - заговорил он все тем же обиженным тоном, снова занося хлыст. - Если только не согласитесь добровольно на повторение... Но на этот раз без носовых платков.

Она вздохнула.

-- Хорошо, сэр... Ай! Позвольте, я подниму шляпку!

В этот момент ветер сорвал с нее шляпу, так как они и в гору ехали отнюдь не медленно. Д'Эрбервилль остановил лошадь и сказал, что поднимет шляпу, но Тэсс уже выпрыгнула из экипажа.

Пройдя назад по дороге, она подняла шляпу.

-- Клянусь, без шляпки вы еще лучше, если это только возможно! - сказал он, глядя на нее поверх спинки кабриолета. - Ну, садитесь! В чем дело?

Шляпа была надета, и ленты завязаны, но Тэсс не двинулась с места.

-- Нет, сэр, - сказала она с торжеством и вызывающе улыбнулась, сверкнув зубами. - Теперь уж я не сяду!

-- Как? Вы не хотите сесть рядом со мной?

-- Да, я пойду пешком.

-- До Трэнтриджа остается еще пять или шесть миль.

-- А хоть бы и десять! К тому же за нами едет двуколка.

-- Ах вы хитрая девчонка! А ну-ка скажите, уж не сами ли вы устроили так, чтобы с вас сорвало шляпу? Готов поклясться, что это так!

Ее неосторожное молчание подтвердило его подозрения.

Тогда д'Эрбервилль, не жалея бранных слов, стал ругать и проклинать ее за эту хитрость. Неожиданно дернув вожжами, он направил лошадь на Тэсс, чтобы зажать ее между изгородью и кабриолетом. Но этого он не мог сделать, не рискуя ее искалечить.

матери!

Ее гнев рассеял дурное настроение д'Эрбервилля, и он от души расхохотался.

Но Тэсс так и не согласилась снова сесть в кабриолет. Однако она не возражала против того, чтобы д'Эрбервилль ехал рядом с ней; и так, шажком, приближались они к деревне Трэнтридж; время от времени д'Эрбервилль бурно выражал отчаяние, видя, что своим поведением принудил ее идти пешком. Теперь она действительно могла бы ему довериться, но один раз он обманул ее - и сейчас она упорствовала и шла задумчиво, словно размышляя о том, не благоразумнее ли вернуться домой. Однако решение было принято, и отступать от него теперь без более веских причин казалось чуть ли не ребячеством. Могла ли она, руководствуясь такими сентиментальными соображениями, забрать свой сундучок, вернуться к родителям и разрушить план восстановления семейного благополучия?

Несколько минут спустя показались трубы усадьбы "Косогор", а направо, в уютном уголке, - птичий двор и домик, предназначенный для Тэсс.