Жил смех ее как бы отдельно от лица.
Казалось, что она
Тревогой тайною всегда удручена,
Мне непонятной до конца.
Еловым шишкам уподоблю кудри эти
Или снопам, так стянутым умело,
Что не распустишь ни за что на свете…
Могли немного полными казаться
Кому-то эти губы. Но, признаться,
Я так не думал - если в летний день
Она бродила по лесу, то тень
От губки нижней нежно зеленела…
Увы, я мало знал ее
И вскоре потерял ее…
Но будь иначе, я б не помнил ту
Ведь, словно в засуху, увянут поцелуи,
Едва любовь утратит слепоту.