Варфоломеевская ночь.
Глава II. ВАЖНОЕ РЕШЕНИЕ

Глава II
ВАЖНОЕ РЕШЕНИЕ

Однажды в июне 1567 года Гаспар Вальян и его жена посетили ферму Флетчера.

- Я пришел, Джон, поговорить с тобой о Филиппе,-- сказал Гаспар.-- Через несколько месяцев ему исполнится шестнадцать лет, а ростом он уже выше меня. Его учителя Рене и Постав сообщили мне, что он не хуже их владеет мечом и рапирой, а оба они, как ты сам знаешь, искусные бойцы. Они уверяют, что Филипп уже может состязаться не только с любым французским дворянином его лет, но даже с несколькими. Пора нам подумать о его будущности.

- Я уже много думал об этом, Гаспар,-- ответил Джон.-- Хотя мальчик вырос у меня на глазах, я все-таки не всегда понимаю его. Когда он смеется или шутит с кем-нибудь, мне кажется, что я узнаю в нем самого себя, и вспоминаю то время, когда я участвовал с товарищами в играх и брал призы. Когда же он говорит со мной или с матерью или отдает от ее имени приказания рабочим, он слишком серьезен и спокоен и походит, скорее, на знатного дворянина. Мне кажется, Гаспар, что мы ошиблись, дав ему такое воспитание, и для него было бы лучше, если бы мы сделали из него простого фермера.

- Нет, нет,-- прервал Гаспар Вальян,-- мы сделали из него хорошего человека, и мне кажется, что он унаследовал лучшие качества англичанина и француза. Но главное, Джон, он хороший христианин и ненавидит всех гонителей вашей веры, будь они французы или испанцы. Мне кажется, ему следует дать побольше свободы. Недурно было бы послать его к нашим родственникам во Францию; пусть людей посмотрит и себя покажет.

- Этого самого желает и Люси, и я уже решил исполнить ее желание.

- Я давно уже собирался высказать тебе свои намерения,-- продолжал Гаспар.-- Богу не угодно было благословить нас детьми, и потому Филипп, которого мы считаем как бы своим сыном, будет нашим единственным наследником. Несмотря на то что я много помогал и помогаю моим бедным соотечественникам, я с Божией помощью скопил за последние двадцать лет значительное состояние и, кроме того, купил по соседству два больших участка земли. Правда, Филипп не выказывает желания ехать во Францию, но когда он слушает письма наших друзей или рассказы беглецов, покинувших свои разрушенные жилища, то, как я заметил, краска негодования выступает на его лице и пальцы его судорожно сжимаются. Очевидно, он готов присоединиться к протестантам против их жестоких притеснителей. Не менее сочувствует он и успехам голландцев в борьбе их с испанцами, в которой принимают участие многие из наших соотечественников. Теперь во Франции перемирие, и Филиппу представляется благоприятный случай посетить своих родных. Как ты знаешь, нам сродни известный вождь гугенотов граф де-Лану, он приходится Филиппу по матери двоюродным братом, и с его помощью нам, может быть, удастся получить обратно земли, конфискованные после нашего бегства. Итак, отпусти его, Джон. Я, со своей стороны, снабжу его достаточными средствами, чтобы он мог не только с честью явиться к своим родственникам, но в случае войны и собрать человек пятьдесят под знамена Конде и протестантов.

- Благодарю тебя, Гаспар, за твое щедрое предложение, но я должен сначала переговорить об этом с Люси. Я, со своей стороны, вполне разделяю твое мнение и охотно отпущу сына сражаться за свободу совести.

тех славных полководцев, с именами и подвигами которых он был уже давно знаком.

- Мне жаль расстаться с тобой, Филипп,-- сказал в заключение отец,-- но я, к сожалению, не могу сопровождать тебя. Если во Франции снова вспыхнет война, то сражайся за правое дело и не опозорь имени своих славных предков. Помни это, сын мой. Ступай теперь к своему дяде и поблагодари его за все, что он для тебя делает.

В тот же вечер Джон Флетчер узнал, что жена Гаспара поедет с Филиппом.

- Мария давно желала повидаться с родными,-- сказал ему Гаспар.-- Графиня де Лаваль, сестра твоей жены и Марии, уже несколько раз приглашала нас навестить ее. Филипп, кстати, проводит туда свою тетку, погостит там и познакомится со своим кузеном Франсуа. Я сам хотел было ехать с ними, но не решаюсь оставить на произвол судьбы фабрику. Филиппу будет лучше выступить в свет вместе с кузеном Франсуа, а в случае войны они могут вместе же поступить под начальство отважного де Лану. Я закажу Филиппу необходимое платье и выпишу из Лондона хорошее оружие. Вчера я уже писал моим корреспондентам в Лондоне и в Саутгемптоне, чтобы они подыскали судно, отправляющееся в Ла-Рошель. В настоящее время протестантам небезопасно путешествовать по Франции без вооруженных провожатых; все дороги кишат распущенными солдатами и разбойниками, а в деревнях происходят постоянные волнения; поэтому я напишу своему клиенту в Ла-Рошели, чтобы он подыскал для Филиппа четырех надежных молодцов и купил бы необходимых для дальнейшего путешествия лошадей.

Шесть недель спустя Филипп Флетчер высадился в Ла-Рошели с теткой и ее служанкой. Когда судно вошло в гавань, приказчик купца, с которым списался Гаспар Вальян, явился на борт и просил госпожу Вальян и ее племянника остановиться в доме его хозяина. Они пошли в сопровождении носильщиков, несших их багаж. Ла-Рошель был вполне протестантский город, жители его с виду мало чем отличались от горожан Кентербери, и путники наши не привлекли к себе особенного внимания, так как Филиппа легко было принять по костюму за джентльмена-гугенота, а его тетку - за богатую купчиху.

- Как я рад видеть вас снова, госпожа Вальян,-- сказал он.-- Ведь уж двадцать лет прошло с тех пор, как вы с сестрой и своим добрым мужем провели у меня несколько дней, пока вам наконец удалось бежать отсюда на английском судне. Да, плохие были времена, а после наступили и того хуже! Но с тех пор, как мы наконец поднялись на наших притеснителей, дела наши пошли лучше, и вот уже за последние пять лет у нас не было ни резни, ни убийств. Вы мало изменились, сударыня, с тех пор как я вас видел в последний раз.

- Я жила спокойно и счастливо, господин Бертрам, и за все это время не испытывала таких ужасов, какие случались здесь с вами. Не понимаю, почему бы католикам и протестантам не жить в мире между собой. Ведь живут же они мирно в Англии.

- Мы ничего лучшего не желали бы, сударыня.

Купец провел гостью в верхний этаж, в большую, прекрасно обставленную комнату и предупредительно снял плащ с госпожи Вальян.

- Вот мой племянник,-- сказала она,-- Муж мой уже писал вам о нем.

- Добро пожаловать, молодой человек,-- приветствовал Филиппа купец.

- Удалось вам добыть лошадей и нанять нам четырех провожатых? - спросил его Филипп.

- Да, все готово. Завтра вы можете отправиться в путь. Для вас, сударыня, я достал дамское седло, а служанка ваша может поместиться на одном коне с одним из провожатых. А для вас, молодой человек, я купил такого коня, которым вы, надеюсь, останетесь довольны.

- О да! Все они гасконцы и участвовали под начальством Колиньи в последней войне. Мне рекомендовал их мой друг, на виноградниках которого они работали последние два года. Он говорил, что все они честные, расторопные молодцы и покинули его, полагая, что вскоре снова настанет смутное время, и намереваясь поступить к какому-нибудь гугеноту, чтобы выступить с ним в поход. Я нанял их с тем, что в конце месяца вы можете уволить их, если будете недовольны ими, и что они, в свою очередь, могут покинуть службу у вас, если она им не понравится. Оружие у них есть, коней для них я купил, равно как и лишнюю лошадь для вашего багажа. Для вас же я не нанимал слуги, предоставив вам самим выбрать себе слугу по своему вкусу.

- Пока я обойдусь и без слуги,-- ответил Филипп.

- Сударыня,-- заметил купец,-- желательно, конечно, чтобы он был гугенот и, во всяком случае, не папист, но вашему племяннику нужно прежде всего, чтобы слуга был хорошим поваром и конюхом.

После обеда Бертрам повел Филиппа в конюшню смотреть купленных коней. Когда конюх вывел его коня, Филипп пришел в восторг от прекрасного животного.