| Автор: | Голдсмит О. |
| Категории: | Повесть, Философская монография |
Письмо LXXV
[В защиту необходимости услаждать читателей новыми книгами.]
Лянь Чи Альтанчжи - Фум Хоуму,
первому президенту китайской Академии церемоний в Пекине.
Множество людей в этом городе живет сочинением книг. Между тем в каждой большой библиотеке тысячи томов остаются непрочитанными и забытыми. В первые дни моего пребывания здесь я никак не мог взять в толк, отчего это происходит. Возможно ли, думал я, чтобы возникала нужда в новых книгах, когда старые еще не прочитаны? И зачем людям изготовлять товар, когда рынок и без того им завален, да притом еще лучшего качества, чем нынешний?
Однако то, что поначалу озадачило меня, свидетельствует лишь о мудрости и утонченности этого народа. Даже если прежние сочинения написаны лучше {1}, творения живущих ныне писателей обладают тем преимуществом, что отмечены печатью нового времени. Былое принадлежало другим, настоящим владеем мы, а посему нам прежде следует изучить свое, а уж потом на досуге перенестись воображением во времена Шону {2}, царствовавшего за двадцать тысяч лет до сотворения Луны.
Древние книги, подобно старинным монетам, могут доставить удовольствие людям любознательным, но для обихода полезнее современные книги, как и монеты, находящиеся в обращении. Первые нередко ценятся выше своей действительной стоимости, их заботливо берегут, а вторые редко идут выше своей правильной цены и их безжалостно терзают руки критиков и компиляторов. Сочинения древних авторов хвалят, а современных - читают. Мы благоговеем перед сокровищами предков и свою любовь к ним выставляем напоказ, а книги современных гениев нас пленяют, хотя мы стыдимся в этом признаться. Мы берем в руки древние сочинения с тем же чувством, с каким отправляемся с визитом к вельможам: это нелегкая церемония, и тем не менее нам не хотелось бы от нее уклониться. Знакомство с современной книгой похоже на беседу с другом: она, возможно, не льстит нашему тщеславию, зато доставляет больше удовольствия.
Чем образованнее общество, тем нужнее новые книги. В век просвещения почти каждый становится читателем и внемлет поучениям типографского станка, а не поучениям с церковной кафедры. Проповеди бонзы хороши для невежественного крестьянина, но только проникновенное слово хорошего писателя способно воздействовать на сердце, вкусившее изнеживающих плодов цивилизации. Книги необходимы, дабы исправлять пороки людей просвещенных, но пороки эти непрерывно меняются, стало быть, и противоядие надо изыскивать каждый раз новое.
Я не считаю поэтому, что книг в Англии издают слишком много; наоборот, их следовало бы издавать гораздо больше, ибо они - наилучшее орудие исправления общества. Жителей каждой страны должны наставлять или писатели, или проповедники, но чем шире круг читателей, тем уже круг слушателей, тем полезнее писатели и менее нужны бонзы.
числа, а также поощрять их трудолюбие. Бонзу вознаграждают огромными богатствами за то лишь, что он наставляет немногих и самых невежественных людей, и уж, конечно, бедный образованный сочинитель, который способен учить добру миллионы, не должен заботиться о хлебе насущном.
Согласен, что действительно талантливый человек всем наградам предпочитает славу, но в наш просвещенный век стяжать ее, пожалуй, труднее, чем прежде. Сколько превосходных писателей на закате Римской империи, когда образованность процветала, так и не добилось ни славы, ни бессмертия, которое считали своим уделом по праву! А сколько византийских авторов, писавших в ту пору, когда Константинополь был утонченным законодателем империи, теперь покоятся в европейских библиотеках или не напечатанные, или не читаемые! Да, все лавры выпали на долю тех, кто были первыми, в те века, когда и Рим, и Византия еще оставались варварскими государствами. Но вместе с ростом образованности множилось и число сочинителей, и многочисленность эта пагубно сказывалась на их известности. Вот почему только естественно, если писатель, понимая, что его сочинения не принесут ему славы в грядущем, старается в настоящем извлечь из них какую-то пользу и для себя.
Чем бы ни были движимы люди, взявшиеся за перо, - корыстью или жаждой славы, - страна, где они наставляют и поучают, становится просвещеннее и счастливее. Те же страны, где дозволены одни проповеди жрецов, коснеют в невежестве, религиозных предрассудках и рабстве. В Англии, где печатается столько новых книг, сколько во всей Европе, в народе царит дух свободы и разума. Да, англичане нередко поступали как глупцы, но мыслят они обычно как люди.
Единственная опасность от такого изобилия новых книг заключается в том, что некоторые из них способны принести обществу вред, а не пользу. Но там, где писателей много, они сами обуздывают друг друга, и печатное обличение, пожалуй, самая страшная кара для человека, злоупотребившего печатным словом.
Однако следует англичанам отдать должное: такого рода писатели встречаются здесь редко. Большинство печатающихся книг предназначено для того, чтобы наставлять человеческие сердца или содействовать общественному благу. Самый скучный сочинитель с почтением рассуждает о добродетели, свободе и любви к ближнему, рассказывает свою правдивую повесть, не скупясь на добрые и разумные советы, предостерегает против рабства, мздоимства или укуса бешеной собаки и с самыми благими намерениями старается сделать так, чтобы его журнал и поучал, и развлекал. А вот французские борзописцы, которые не находят такого поощрения, куда белее вредны. Нежные сердца, томные глаза, Леонора, изнывающая от любви в тринадцать лет, исступленные восторги, тайное блаженство - вот скабрезное содержание их скабрезных записок. А если в Англии какой-нибудь любитель непристойностей позволит себе что-либо подобное, все его собратья по перу придут в неистовое возмущение, и от расплаты ему не уйти, даже прибегни он к могущественному покровительству.
свои мысли. Это люди, отдающие всему человечеству те чувства, которые прочие приберегают для себя. Такие сочинители заслуживают того, чтобы страна, где им дано было увидеть свет, воздавала им самые высокие почести. Им принадлежит мое сердце, потому что им оно обязано любовью к людям.
Примечания
1...прежние сочинения написаны лучше... - Письмо представляет собой поздний отклик на "спор о древних и новых авторах", возникший еще в XVII в. и время от времени вновь разгоравшийся. Во Франции его начали Фонтенель (см. прим. XVII, 11) и Шарль Перро (1628-1703), которые отстаивали превосходство современной литературы над античной, считавшейся до тех пор непревзойденным образцом. Спор был подхвачен в других странах, в Англии в нем принял участие и Свифт (стихотворная сатира "Битва книг", 1697).
2 Шону - искаженная транскрипция имени легендарного императора древности Шуня, якобы правившего с 2255 по 2208 до н. э.