Искатели золота.
Глава XVIII. Изобретения господина Вебера

ГЛАВА XVIII. Изобретения господина Вебера

Королевский дворец был окружен большим парком из магнолий. Когда девушки вышли, они нашли господина Массея с доктором и Жераром; вскоре и Вебер присоединился к ним. Что же касается Брандевина, то он остался в своей кухне, занятый предстоящим торжеством.

Начались расспросы, рассказы, прерываемые подробностями, которые повторялись сотни раз. Столько нужно было сказать друг другу, что не знали, с чего начать. Наконец более или менее удалось установить некоторую связь между фактами.

Жерар и Колетта узнали, что господин Массей и его друзья попали в одну из двух последних лодок, спущенных с "Дюранса"; они не знали, успели ли Генрих и капитан Франкер отплыть на остававшейся лодке, или же они остались на судне. В тумане невозможно было ничего разглядеть. Лодку господина Массея и его спутников понесло и выбросило на берег Мозамбикского пролива. Потерпевшие крушение решили тотчас же направиться в Трансвааль, но после утомительного пути, измученные, они попали в плен к одному из племен матабелей.

- Племя Больших Голов воевало в то время с кифарами, которым покровительствовали немцы, снабжая их ружьями и водкой.

Большие Головы были убеждены, что мы немцы, а потому можете себе представить, какими глазами они смотрели на нас. Мы ежечасно должны были ожидать, что нас перебьют и превратят в котлеты и бифштексы.

- Как! Неужели матабелы - людоеды? - воскликнула Колетта. - Это невозможно, у них тогда была бы наружность гораздо свирепее!

- Не всегда можно доверяться внешности, - возразил доктор. - Большинство диких племен делаются людоедами в известный момент. Это еще не значит, что они всегда питаются человеческим мясом, или что они нарочно убивают людей с этой целью. Но когда представляется удобный случай, редко кто из них устоит от искушения...

- Одним словом, нам бы пришлось весьма плохо; к тому же нас не понимали; но тут подвернулось счастливое обстоятельство, убедившее дикарей в наших добрых намерениях.

- На матабелов внезапно напали, выскочив из оврага, человек двадцать кифаров. Хотя Больших Голов было столько же, но они растерялись от неожиданности и хотели бежать.

- Тогда господин Массей явился их избавителем. Вырвав топор из рук одного из беглецов, он закричал громким голосом:

- Нас больше! Как вам не стыдно отступать! У кого есть хоть капля совести, пусть идет за мной! Заметьте, что в критические минуты всякий язык делается понятным, поэтому всем стал ясен смысл речи господина Массея, - и все без исключения пошли за ним. Очертя голову, точно двадцатилетний юноша, он бросился в самую гущу кифаров и начал махать топором направо и налево, каждым ударом кладя на месте человека. Кифары же, взявшие вместо своих простых боевых орудий немецкие ружья, совсем растерялись при вмешательстве белых.

- Конечно, мы разбили их наголову, и наше положение сразу упрочилось. Вместо подозрительных людей мы вдруг сделались благословенными гостями, посланными каким-нибудь добродетельным маниту!

- Нас с триумфом повели в деревню, как избавителей, и после такой услуги за нас, разумеется, уцепились всеми силами.

- Первой нашей заботой было ознакомиться с местным наречием.

- О! Это совсем нетрудно, - воскликнул Жерар. - Их речь и образ мышления совсем просты. Достаточно изучить какую-нибудь сотню слов, и при соответствующей мимике вы всегда будете поняты.

- Да, я согласен с вами, - сказал доктор с улыбкой. - Итак, пока мы изучали их язык, Вебер принялся за исправление и усовершенствование ружей, отнятых у неприятеля, потом наготовил новых, еще более усовершенствованных, и, таким образом, понемногу положив прочное начало будущим победам, мы добились расположения к нам матабелов. К тому же, в самое короткое время мы приобрели на эти темные умы большое нравственное влияние и наш авторитет окончательно установился. Затем наши познания и опытность сыграли тоже немаловажную роль. Довольно было двух-трех вкусно приготовленных блюд, и Брандевин сделался в их глазах великим человеком. А когда, благодаря артиллерии, изготовленной нашим изобретателем, господину Массею удалось разрушить неприятельский лагерь, престиж белых людей достиг своего апогея. Только королевская власть могла вознаградить такой подвиг, и ваш отец волей-неволей вынужден был согласиться на королевские почести.

- И мои таланты как чародея тоже оказались весьма кстати. Меня здесь почитают то за бога, то за дьявола. Не успею я покончить с лечением, как меня просят поколдовать; потом пристают с фокусами и, к довершению всего, я имел неосторожность рассказать им однажды несколько басен и сказок, когда наше положение еще не совсем упрочилось. Легенда о "Всесильном Адамасторе, короле бурь", произвела на них очень сильное впечатление. Вряд ли когда-либо оратора слушали с большим благоговением. Все их круглые глаза устремились на меня как загипнотизированные; эти грубые лица перестали гримасничать и, под влиянием поэтических грез, озарились чем-то духовным... Но, к несчастью, эти разбойники пристрастились к моим рассказам, и с тех пор они не дают мне ни минуты покоя.

- А знаете, доктор, - сказал Жерар, - что еще до матабелов у вас и на "Дюрансе" были ревностные поклонники?

- О ком вы говорите?

- Из всех, кто имел счастье слушать вас, особенно выделялась Мартина, невеста Иаты.

- Она постоянно изливалась мне на ваш счет: "Иес! Он знает все, этот удивительный человек, - говорила она. - Я бы за ним пошла на край света!.."

- Мартина честная, прекрасная девушка! - воскликнул господин Массей при упоминании о верной прислуге. - Как жаль, что ее нет с нами!

- Но я не считаю это дело проигранным! - сказал Жерар. - Наш долг освободить ее!

- А бедный Ле-Гуен! Я уверен, что он тогда только успокоится, когда найдет нас.

- Ты забываешь, голубчик, что мы сами-то - пленники!

- Как! Король?

искусства цивилизации.

- А знаете, господа, какая мысль мне пришла в голову? - сказала Колетта. - Есть одно средство избавиться от несносного почитания ваших обожателей: надо найти себе заместителей!

- Что именно вы подразумеваете под этим?

- А вот, например, пусть господин Брандевин научит одного из них, которого он признает способным, как надо готовить кушанья, пусть он его заставит справиться без своей помощи в нескольких торжественных случаях, чтобы удостовериться в его опытности. Другому папа может показать военную тактику и научить секретам управления. Третьему господин Вебер откроет секрет делать орудия. И, наконец, доктор Ломонд сообщит своему ученику необходимые сведения о хирургии, гигиене... и даже по колдовству, - добавила Колетта, улыбнувшись, - и я уверена, что после таких благодеяний для края и подготовив достойных себе преемников, вы будете иметь полное право просить своей отставки!

- Прекрасная мысль, - сказал доктор после минуты раздумья. - Однако, мадемуазель Колетта, я и не подозревал за вами таких политических способностей!

- А! Колетта не только замечательный политик, но могла бы быть и генералом во главе армии. Если бы вы ее видели в этих огромных равнинах, в непроходимых лесах, - там она нам всегда давала хорошие советы и находила способы выйти из тяжелого положения, и все так спокойно, не теряясь в трудных обстоятельствах... Ле-Гуен часто говорил:

- Мамзель Колетта! Да она нам командир; ей повинуешься охотно не только потому, что ее глубоко уважаешь, но и потому, что знаешь, что она не ошибается в своих суждениях!

И добрый парень всегда заканчивал так:

- Жаль, что она девушка! Какой бы славный капитан вышел из нее со временем!

- Нет, нет, нечего сожалеть! - воскликнул господин Массей, кладя руку на белокурую головку дочери. - Пусть наша Колетта остается для нас такой, какова она есть!

- А пока, - сказал Жерар, - я вижу, что моя сестра совсем забыла обо мне в своем прекрасном плане. Нельзя ли и мне найти какую-нибудь работу или должность?

- Не беспокойтесь, и вашими трудами воспользуются, - сказал доктор. - Во-первых, если хотите, то с сегодняшнего же вечера вы будете моим помощником, как на "Дюрансе".

- Ах! Как я рад! - воскликнул Жерар. - Что может быть интереснее фокусничества!

- А Колетта и Лина что будут делать?

- Для них достаточно бы было служить украшением нас всех, что тоже не последняя вещь. Но если барышни пожелают заняться чем-нибудь, то они могут принести большую пользу туземным женщинам, внушив им идеи порядка, чистоты, домашнего хозяйства и прочего.

- Мы согласны от всей души, не правда ли, Лина? - спросила Колетта.

- О, да! - ответила девочка. - Я сделаю все, чего захочет Колетта!

- В таком случае вот что я вам посоветую для начала, - сказал господин Массей, - устройте мастерскую шитья. В этих местах произрастает масса деревьев, так называемый "лен матабелов", волокно которых так же крепко, как нитки лучшего голландского полотна. Заметив эти деревья, мы уже кое-что сделали.

- Вебер приготовил ткацкий станок, хотя совсем простой, но вполне отвечающий цели. Потом его гениальный ум сообразил, как обращаться с ним, и тогда, выбрав из этих обезьян четырех самых понятливых, их засадили к станку. Дело пошло недурно. Теперь уже наткано несколько дюжин метров полотна. Остается только кроить и шить. И мне кажется, это для вас самое подходящее занятие, как вы думаете, девицы?

- Ах, Боже мой! - воскликнула Лина, - но ведь у нас нет ни ножниц, ни иголок! У Мартины был рабочий несессер, но он остался у нее!

- Ну, ну, об этом-то вам нечего тревожиться, Лина, - сказал господин Массей. - Разве вы забыли, чья вы дочь? Не так ли, месье Вебер?

- Э!.. Что? - спросил изобретатель, прерванный в своих мечтаниях.

- Ничего, ничего. Извините, что я помешал вам. Но дело в том, что эти барышни очень были бы рады иголкам, ножницам, наперсткам и прочему. Ведь вы наготовили всех этих вещей, как будто предчувствуя, что они скоро понадобятся!..

- О, да! Конечно! - сказал Вебер, думая совсем о другом. - Я к вашим услугам. - Порывшись в своих карманах, он вытащил оттуда связку всевозможных инструментов и, выбрав пару щипцов и коробку с гвоздями, с любезной улыбкой предложил их Колетте; потом, заметив, что он ошибся, он подал ей пробочник и связку ключей. Десять раз начинал он сызнова искать, нисколько не смущаясь, после чего опять погрузился в свои мечты о новых изобретениях и усовершенствованиях.

Колетта с Линой были в восторге. Иголки, ножницы, наперсток, - все это драгоценности для каждой рассудительной девушки, любящей опрятность. Но надо пожить в пустыне, чтобы понять, какое важное значение приобрели эти вещи в глазах девушек.

Поэтому добродетельные иголки они сочли за самое важное изобретение Вебера, а когда доктор принес им еще клубочек ниток, изготовленных из "льна матабелов", восторгу их не было пределов: они сейчас же начали зашивать на себе все дыры.

Между тем послышались звуки бубнов.

размещенные с большим вкусом.

- После обеда будет спектакль! Как видите, мы совсем светские люди, - сказал доктор, объясняя в это время Жерару, что он должен будет делать, как его помощник в фокусах.

- Вы в этой зале устраиваете спектакль? Но здесь не поместиться всему племени!

- Нет, но мы устроимся: их будут приглашать группами, и каждое приглашение они должны считать как награду за какую-нибудь оказанную услугу...