Аэроплан-призрак.
Часть вторая. Мисс вдова.
XIV. В плену у шпиона

XIV. В плену у шпиона

"Переодеться, стать неузнаваемым, зная, что на ночь есть надежное пристанище... Но действительно ли оно надежное? Попридержит ли канцлер свой язык? В этом далеко нельзя быть уверенным... Да и эта проклятая Мисс Вдова..."

Так рассуждал фон Краш, быстро шагая по Кайзерштрассе.

Стиснув кулаки, он продолжал размышлять.

"Однако опасность увеличивается. Я больше ничего не могу понять в этом. Все планы Франсуа д'Этуаля были ведь расстроены прелестной Лизель. Но наши инженеры сумели построить нечто уродливое и нескладное, по сравнению с тем чудом техники, которое мы видели в Билине. Мисс Вдова, очевидно, использует изобретение Франсуа... Тогда?.. Разве, - пробормотал он задумчивым тоном, - ей удалось усовершенствовать его творение?

Если бы я мог последовать за старым Тиралем! Клад, далекая страна, огромное состояние... Только нужно подождать сообщений от моих агентов там, в Америке".

Он угрожающе махнул в воздухе рукой:

-- Ох, не терплю, когда мостовая горит под ногами! В настоящий момент, честное слово, можно сказать, что все против меня, все, включая мою дочь Маргариту... Она, видите ли, осуждает мою экспедицию в Фэртайм, вертясь вокруг этих смехотворных британцев.

Между тем Краш подошел к калитке императорского парка и углубился в чащу деревьев. Вскоре он остановился перед квадратным домом.

Подойдя к двери, фон Краш сунул ключ в замок, повернул его, и дверь бесшумно отворилась.

На скамейках, тянувшихся вдоль стен передней, куда только что проник шпион, сидело несколько слуг, среди которых легко было узнать матросов, орудовавших ночью в Фэртайм-Кастле.

Они вскочили, заметив начальника, но тот нетерпеливым жестом заставил их занять прежние места.

Когда все опять расселись в ленивых позах, он прошел мимо них к коридору, открывавшему доступ к правому флигелю в конце вестибюля.

Лампа на подставке распространяла тусклый свет. Проход примыкал к широко раскрытым дверям, позволявшим видеть первые ступени узкой каменной лестницы, углублявшейся в подвальное помещение.

Внизу, у края одного из подвальных отделений, шпион различил полосу света, проникающую через трещину. Фон Краш направился к запертой двери. Справа и слева от него открывались узкие галереи, настоящие переулки, устроенные в толщине стен. Эти ходы обрамляли тюрьму Фэртаймов. Немец ринулся в правый. Через три шага чья-то рука уперлась ему в грудь, заставив остановиться.

-- Это ты, Петунич?

-- Так точно!

-- Тебе не кажется, что заключенные собираются бежать?

В ответ последовало глухое кудахтанье.

-- Если бы они даже и собирались, - возразил наконец стражник, - мне об этом совсем ничего не известно... Но могу поклясться в том, что им не удалось бы удрать!.. Восемь человек наверху, Штольц - у входа в подвал, Каспер да я - в окружном коридоре, а госпожа Маргарита - в их компании! Надо быть очень хитрым, чтобы обмануть такую охрану.

-- О, - отвечал Петунич с восторгом, - с самого вашего ухода!

-- Превосходно, Петунич, но дай мне пройти. Я хочу лично убедиться, как живется моим жильцам на этой квартире.

Узкий проход отмечает повороты. Фон Краш уже обогнул два из них, сам считая что-то вполголоса.

-- Тридцать шагов, - сказал он. - Это здесь.

Немец зажег восковую спичку и стал водить ее пламенем по стене. Там обнаружилась медная дощечка, прикрепленная к камню: прямоугольная поверхность ее была продырявлена посредине специально для наблюдения за происходящим в соседнем подземелье с невысоким сводом.

Оно было обставлено скромной мебелью. Асфальтовый пол прикрывал плотный переносной ковер.

...В старом кресле, полузакрыв веки и с отрешенным видом, сидел лорд Гедеон Фэртайм, очевидно, о чем-то напряженно размышляя.

У стены на кушетке лежал Джим Фэртайм. Так же, как и отец, он не принимал участия в оживленном разговоре, который вели между собой мисс Эдит, Питер-Поль и Маргарита фон Краш.

-- Я верю в ваши добрые намерения, мисс, - говорила Эдит, - верю! Все, что вы сказали, должно быть, соответствует истине. Нас похитили и заключили сюда, чтобы таким образом заполучить Мисс Вдову.

-- Увы!

-- Заполучить, - замычал фон Краш в коридоре, - нет! Но для того, чтобы предотвратить ее удары.

-- Не думайте, однако, - продолжала мисс Фэртайм, - будто несчастье испугало и подавило меня. Преследуя нас, враги только обнаруживают, какое глубокое впечатление произвела Мисс Вдова и до чего она внушает им ужас.

-- О, можете не сомневаться.

-- И это меня ободряет. Мисс Вдова победит! Она вернет нам свободу, свободу, которая, впрочем, имела бы для меня смысл только после ее торжества. Имени Франсуа д'Этуаля должна быть возвращена утраченная честь...

-- Ах, - вырвалось у Маргариты сквозь слезы, - я ничего не могу, ничего, но охотно пожертвовала бы чем угодно, лишь бы всех освободить!

-- Вы? О, это было бы слишком много... после всего, что вы сообщили нам! Дочь нашего тюремщика...

-- Верьте мне, умоляю!

-- Увы, - вздохнула Эдит, - я убеждена, что вы не злая и жалеете нас. Но пойти вразрез с намерениями отца - признайтесь, что здесь чувствуется преувеличение, способное внушить недоверие!

-- Мне отвратителен отец.

-- Вам?

Шпион заскрежетал зубами.

-- Мисс, - начал Питер-Поль, обращаясь к Маргарите, - я хотел бы задать вам один вопрос...

-- Отвечу от всего сердца! - решительно заявила она.

-- Я вам верю и в доказательство спрашиваю, не встречались ли мы с вами раньше во Франции?

У Марги вырвался крик:

-- В Мурмелоне! Вы вспомнили?

-- Именно потому, что я вспоминаю...

-- Трибуну? - перебила она. - Да, вы правы! В этот день я уже могла упрекнуть своего отца за легкомысленный спор, который он затеял...

-- О, - любезно возразил Питер-Поль, - тогдашний спор не имел никакого значения.

-- Для вас, - нежно возразила молодая женщина, - это я допускаю. Но на мне легкое недоразумение болезненно отразилось, так как с этого мгновения я почувствовала, как влечет меня к вам и вашим близким! Не зная вас, вопреки собственной воле, я стала вашим другом.

-- Итак, мисс, вы доверите нам имя этого друга?

Дрожащим голосом она выдавила из себя горькую правду:

-- Я - Маргарита фон Краш.

Ее слова прозвучали как удар грома! Питер-Поль с сестрой невольно отступили, инстинктивно ощущая необходимость отстраниться от той, которая носит это ненавистное имя.

Молодая женщина опустилась передними на колени.

-- О, простите мне мое родство с фон Крашем. Не карайте за грехи, в которых я неповинна. Только узнав вас, я поняла весь ужас своего происхождения... Делайте со мной, что хотите, только не гоните!

Проникшись неодолимой жалостью, молодой человек поднял Маргу и прошептал;

-- Конечно! - поддержала его сестра с увлажнившимися очами.

-- Друг! О, это правда! - воскликнула Марга, одушевление которой еще возросло. - Но я хотела бы доказать, доказать, насколько...

-- Я хочу, чтобы вы узнали тайну, известную до сих пор лишь отцу да мне, тогда как сам рейхсканцлер не имеет об этом понятия. "Фон Краш" - это псевдоним! Под ним скрывается совсем другой человек - граф Кремерн, который, будучи разорен, на грани бесчестия исчез под предлогом командировки в Тибет. Для света он - мертвец, но для нас, теперь для вас, граф Кремерн воскрес в лице фон Краша! Пощадите ли вы Маргариту фон Кремерн?

Немец, тайно присутствовавший при этой сцене, прошептал:

-- Она ничего от них не утаила... Значит, необходимо, чтобы слышавшие это никогда и никому не смогли повторить сказанного...