Надпись на могиле Ньюфаундлэндской собаки.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Надпись на могиле Ньюфаундлэндской собаки. (старая орфография)

НАДПИСЬ НА МОГИЛЕ НЬЮФАУНДЛЭНДСКОЙ СОБАКИ.

(Inscription on the monument of а Newfoundland dog).

          Когда надменный Крез, безславный, но вельможный, 

          Заснет последним сном под мраморной плитой,

          Венчает прах его ненужный и ничтожный,

          И приглашает всех роскошный мавзолей

          Почтить усопшого слезою лицемерной.

          А бедный добрый пес, приветливый и верный,

          Всю жизнь отдавший нам - безвестным погибает;

          Забвенье ждет его и здесь и в небесах,

          Где жалкий человек, одушевленный прах,

          Приема пышного по праву ожидает.

          Раздутый гордостьюѵобъятый ослепленьем!

          Ты - масса, где одно ничтожество живет;

          Кто раз узнал тебя - бежит тебя с презреньем;

          Твои слова - обман, твоя улыбка - яд,

          Природы вечной царь, венец и перл творенья,

          Ты, пребывающий в безумном ослепленьи,

          Ты, гордый разумом, - перед любым скотом

          Краснеть бы должен ты, горя немым стыдом.

          Над этой урною; в ней нету никого,

          Над кем бы плакать вам; лежит тут друг мой верный:

          Я одного лишь знал - здесь тлеет прах его.

В рукописи помечено: "Ньюстэдское аббатство, 30 октября 1808". Эта могила находится в Ньюстэдском саду. (См. рис. выше, стр. 625). Стихотворной надписи предшествует другая, в прозе: "Здесь погребены останки существа, обладавшого красотою без тщеславия, силою без наглости, мужеством без ярости и всеми добродетелями человека без его пороков. Эта похвала, которая была бы неслыханною лестью, если бы она была надписана над прахом человеческим, есть лишь справедливая дань памяти Ботсвэна, собаки, родившейся в Ньюфаундленде в мае 1803 года и скончавшейся в Ньюстэдском аббатстве 18 ноября 1808 г.". Байрон сообщил своему другу Годжсону о смерти своего любимца в следующих выражениях: "Ботскэн умер! Он испустил дух в состоянии безумия, 18-го числа, после тяжких страданий, но до конца сохранив свои прекрасные качества и не пытаясь причинять неприятность кому-либо из окружающих. Теперь я потерял всех, за исключением старика Муррея". В завещании, написанном в 1811 г., поэт выразил желание быть похороненным в одном склепе с своей собакой; там же должен был быть похоронен и его старый слуга, Джо Муррей. В отсутствие Байрона, один посетитель, которому Муррей показывал эту могилу, сказал: "Ну, вот, старина, и ты ляжешь тут лет через двадцать". - "Мне это известно, сэр", отвечал старик: "конечно, если лорд вернется сюда, то я хотел бы лечь рядом с ним, но мне не хотелось бы лежат одному с собакой".