Оскар Альвский

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Оскар Альвский (старая орфография)

Оскар Альвский.
Повесть.

          Светило ночное лучи разливает

          И в Лоре прозрачной, играя, дрожит,

          Высокого Альвы зубцы освещает;

          Оружие в замке безлюдном молчит;

          Ах! сколько раз месяц полночный лучами

          Играл на пернатых, стальных шишаках,

          Как воины Альвы шли биться с врагами

          В сияющих латах, с мечами в руках!

          С утесов кремнистых, кропимых водою,

          Он видел, печальным, дрожащим лучем

          Как смерть меж рядами сверкала косою,

          И храбрые пели в паденьи своем;

          Их взоры, которым судьба воспретила!

          Дождаться восхода денницы златой,

          Блуждая, искали ночного светила,

          Навек закрываясь могильною тьмой.

          Ах! прежде сей месяц, друг ночи печальный,

          Являясь звездою любови для них,

          Трепещет на своде небес голубых.

          Нет рыцарей Альвы. Вид башен зубчатых

          Подернулся туском протекших веков;

          Но сами герои - еленей рогатых

          В лесах не гоняют, не губят врагов.

          Кто были владетели?... Замок высокий!

          Давно ли оделся ты мохом седым?

          Под сводами тихо, - лишь буре жестокой

          Ответствует ехо в них свистом глухим.

          Тогда, как бывает готово проснуться

          Румяное утро - лишь ветр зашумит -

          Ужасные звуки в стенах раздаются!

          Колеблются своды - весь замок дрожит ?

          Свирепая буря, поднявшись в пустыне,

          Гремит, разъяряся, Оскара щитом;

          Но рыцаря знамя не веет в долине

          И шлем не блистает с высоким пером.

          У Анга родился Оскар, сын безценный!

          Любови супружеской первый залог:

          С толпами вассалов отец восхищенный

          Ловцы поразили еленей стрелами;

          Воинственный рог на пиру затрубил:

          Звук громкого рога, лети меж горами,

   Их жителей Храбрых сердца восхитил.

          Вассалы, геройского полные жара,

          Воскликнули радостно: "Время придет -

          Звук рога предтечею будет Оскара,

          Когда он дружину на брань поведет!"

          Год минул, - у Анга другой сын родился -

          И Альвы владетель опять пировал ?

          Наполненный кубок кругом разносился,

          И замок от радостных кликов дрожал.

          Сыны, обученные Ангом, стреляли

          Без промаха в ланей с лесистых холмов,

          В бегу же Оскар и Алан обгоняли

          Отважных, стремительно скачущих псов.

          Младенчества годы прошли, пролетели -

          Ужь братья стояли в воинских рядах;

          Испытывать крепость булата умели

          Они на кольчугах железных щитах.

          Но светлые Кудри Алана, кольцом

          Вияся, младое чело отеняли

          И дума печать положила на нем.

          Мог каждый удобно Оскара во взорах

          Движения чистого сердца читать;

          Алан же был скрытен в своих разговорах,

          И Лаской слова он умел подслащать.

          Порывы геройского, сильного жара

          Они прохлаждали в Саксонской кропи.

          Не ведало робости сердце Оскара,

          Знакомое с трепетом сладким любви.

          И младший сын Анга был рыцарь прекрасный,

          Но чувств благородства в душе не имел;

          По нраву, но чувствам свирепый, несчастный,

          Он злобой и мщеньем ужасным кипел.

          Кенеффа наследница, Дщерь Гленальвона,

          Известная милой, волшебной красой,

          Пришла молодая из Соутаннона -

          И жителей Альвы пленила собой.

          Оскар объяснился: "Будь, дева, моею!"

          Союз с Гленальвоновой милою дщерью

          Тщеславию старца-владетеля льстил.

          Рога загремели, рога зазвучали;

          С рогами слилися певцов голоса,

   И звуку и грому рогов отвечали

          Высокия горы, густые леса.

          И воины - в шлемах блестящих, высоких,

          Украшенных длинным, багряным пером,

          В кольчугах и мантиях цветных, широких -

          Владетеля Альвы обстали кругом.

          Их созвали в замок - не в поле сражаться;

          Не бранные звуки здесь рог издает:

          Они все сошлися пить, есть, забавляться;

          Здесь брачную песню хор громко поет.

          Но где же Оскар? где жених? Не пора ли?..

          Он медлить не должен часа одного!

          И гостьи и гости --· все видеть желали

          Счастливца Оскара и брата его.

          Последний явился - и сел с обрученной.

          "Где сын мой? Почшо мой Оскар запоздал

           - Со мною он не был - с душею смущенной,

          Так старому Ангу Алан отвечал.

           - Быть может, сего дня в лесу за зверями

          Гоняясь, дорогу Оскар потерял.

          Иль ветер, бушуя морскими волнами,

          Челнок его легкий в бегу задержал.--

          "Нет, нет! ни охота, ни моря волненье

          Не могут сегодня его удержать!

          Гдеж сын мой?" Анг в сильном воскликнул движенье:

          "Почто не стремдтся он Мору обнять!

          "О воины братья! в окрестностях Альвы

   Ищите Оскара. Прошу, как друзей,

          Обегать с Аланом все горы, дубравы:

          Найдите Оскара, найдите скорей!"

          Разносится имя Оскара в долинах,

          Разносится имя Оскара в горах,

          В тенистых дубравах и мрачных пустынях -

          Напрасно! Уж ночь на холодных полях.

          Но поискам смелых и ночь не мешала;

          Оскара по прежнему гул выкликал -

          Оскара никто не видал, не встречал!

          Три дня и три ночи Анг старый трудился

          В окрестностях Альвы Оскара искать -

          Но тщетно! Несчастный с надеждой простился

          И начал в отчаяньи волосы рват!

          "Оскар, сын мой!.. Боже, услыши моление;

          Пошли мне Оскара, мне сына отдай!

          Но если убит он - на страшное мщенье

          Злодея убийцу его мне предай!

          "Быть может, Оскар мой лишен погребенья

          И труп его брошен на пищу зверям;

          Но дух его, Боже! пусть в царстве нетленья

          Ликует - и с ним съединюся я там!

          "Быть может, не умер Оскар мой любезный -

          Престанем отчаянью сердца внимать,

          Умолкнем!.. Прости, о Создатель Небесный,

          Что я на тебя покусился роптать!

          "Но жив ли Оскар? Нет! надежде не верю;

          Ах! чем заслужил я такую потерю?

          "

          Так сетовал бедный, злосчастный родитель -

          И радовать старца ничто не могло.

          Оно проясняет несчастных чело.

          Владетелю Альвы надежда шептала,

          Что милого сына он скоро найдет;

          Но верить надежде душа перестала:

          Дни шли, проходили; еще совершило

          Блестящее солнце свои круг годовой,

          И время грусть старца- отца исцелило:

          К нему возвратился душевной покой.

          Алан; в нем отраду отец находил.

          Сей Рыцарь, плененный прелестною Морой,

          Прелестную Мору собою пленил.

          "Кто краше Алана?" она, размышляя,

          "уже нет Оскара в живых;

          Но если и жив он, то, верно, другая

          Изменника держишь в оковах своих"

          "Вы год подождите:

          Когда я в надежде еще? обманусь -

          Любезные дети, желанной союз.

          Прошел год унылый - и день съеднеенья

          Алану с любезной назначил отец -

          И вспыхнул в их взорах огнь восхищенья;

          Рога загремели, рога зазвучали;

          С рогами слилися певцов голоса

          И звукам, и грому рогов отвечали

          Высокия горы, густые леса·

          Толпились - и каждый весельем дышал;

          В шуму пированья забыли, как прежде

          Нечаянный случай веселье прервал.

          Но кто сей пришлец? кто? - в замке не знали.

          И все на угрюмого взоры вперяли...

          Огонь от прихода его потемнел!

          Он черной, широкой страшил епанчою,--

          И вздохи из груди, как буря, неслись!

          Приближалась полночь - и чаща златая

          За здравье Алана ходила кругом,

          И все восклицали, ее осушая:

          "со счастьем знаком!"

          Пришлец на гостей взвел страшные взоры -

          И каждый невольно пред ним замолчал:

          И вздрогнуло сердце красавицы Моры,

          И старец чего-то в смущении ждал.

          "Здесь счастья Алану все гости желали;"

          Так чудный, свирепый пришлец говорил,

          "Здесь чашу заздравную все осушали:

          Я также за здравье, как прочие, пил.

          "Всех, старец, ты созвал - и все в восхищеньи

          Почто же, скажи мне, оставлен в забвеньи

          Оскар твой? ужели тебе он не сын?"

           - Ах! горесть все сердце мое истерзала!--

          Так старец, несчастный отец, отвечал: -

          С тех пор, как любезный Оскар мой пропал!

           - Нет вести! Ужь солнце в пространстве воздушном

          Свершило с тех пор три пути годовых!

          Теперь мне отрада в Алане послушном,

          "Но, старец! кто знает, какими судьбами

          Оскар потерялся? Быть может, он жив!"

          Вскричал незнакомец, сверкая глазами,

          Голос пришельца был бури порыв!

          "Кто знает? быть может, Оскар бы явился,

          Когдаб все усердно желали того;

          Быть может? сей Рыцарь в горах заблудился -

          Но жизнь не угасла во груди его!

          "Внимайте! Пусть мигом напиток чудесный

          Ее мы осушим... Да будет известно:

          Здоровье Оскара заочно я пью!" -

          Анг вскликнул: - Сюда драгоценные вина! -

          И чашу напенил до самых краев -

          "Но, старец! усердия клик раздается

          А чаща в руках у Алана полна!

          Пей, пей, брат Оскара!..· Но чаша трясется!

          "

          И Рыцарь ужасно в лице изменился -

          Бледнел, трепетал он, не смея дохнуть,

          И крупный, холодный дот градом катился

          С лица на высокую, жаркую грудь.

          Три раза невольно ее оставлял.

          Три раза с пришельцем встречаясь глазами,--

          Во взорах свирепых угрозу читал.

          "Уже ли с сим чувством, Алан, вспоминанье

          Коль это знак дружбы и сердца желанье,

          То с ними как ужас, скажи, различишь?"

          Сим едким упреком Алан оскорбленный,

          Хотел пить невольно - и так возгласил:

          Ах! еслиб... И чашу из рук уронил!

          "Почшо, мой убийца! меня призывал?"

          Убийца, убийца! в стенах раздалося -

          Померкли светильники в зале огромной,

          И трепет и холод коснулись сердец -

          О страх! привиденье в одежде зеленой

          Стояло , исчез неизвестный пришлец!

          Висел при бедре и лучами блистал;

          Текла на груди кровь из раны глубокой,

          Печальные очи туман покрывал.

          Три раза оно улыбнулось, вздохнуло -

          Три раза оно на Алана взглянуло -

          Во взглядах был виден жестокий укор.

          Ударила буря - весь замок смятенье!

          Врата отворились в мгновенье одно! -

          На крылиях бури умчалось оно!

          Все гости оставили замок ужасный...

          Усердьем служителей старец несчастный

          Но тщетно Алана избавить хотели -

          Над ним распростерся могильный туман;

          Сомкнулися вежды, уста охладели -

          Уже не возстанет убийца Алан!

          Над прахом Оскара сребрилась луна;

          Его волосами играл ветр пустынный;

          В груди охладелой стрела вонзена.

          Не льзя изъяснить незнакомца явленье:

          Но каждый в минуту узнал привидение

          Ах! это являлся убитый Оскар,

          И гордость и зависть рукою водили,

          Когда злой Алан тетиву натягал -

          Когда он ее в грудь Оскара послал.

          Стрела понеслася, стрела засвистела -

          И кровью долину Оскар обагрил ·

          Алан обольстился Любезностью Моры -

          И ревность в груди его яд разлила...

          О горе! нередко прелестные взоры

          Бывают источником страшного зла!

          Средь дикой долины печально стоит?

          То брачное ложе младого Алана;

          В ней злобный убийца навеки сокрыт.

          Далеко отсюда, близь тихой дубравы, -

          Над прахом усопших владетелей Альпы;

          Герба их над прахом Алановым нет.

          Какой Менестрель, ах! какой сладкогласный

          Деянья Алана певец воспоет?

          Но кто же, кто славить убийцу дерзнет?

          Нет! сладостных звуков убийца не стоит -

          Пусть спящия струны на арфе молчат:

          Но если кто в честь ему арфу настроит -

          Над хладной могилой Алана молчанье:

          Не слышно ни лиры, ни гласа певца;

          Лишь эхо разносит глухое стенанье

          Убитого брата, проклятье отца!

          Оренбург