Оскар Альвский.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Оскар Альвский. (старая орфография)

ОСКАР АЛЬВСКИЙ.

(Oscar of Alva).

          Луна плывет на небесах,

                    Сребрится берег Лоры,

                    Вдали чернеют горы.

          Умолкло все; окрестность спит.

                    Промчалось время боев:

          В чертогах Альвы не гремит

          Как часто звездные лучи

                    Из туч, в часы ночные,

          Сребрили копья и мечи

                    И панцыри стальные,

                    Пылая духом мести,

          Они летели на войну

                    Искать трофеев чести!
 

          Как часто в бездны этих скал,

          Воитель мощный увлекал

                    Героев побежденных!

          Быстрее сыпало тогда

                    Свой блеск светило ночи,

                    Смежали храбрых очи.
 

          В последний раз на милый свет

                    Из тьмы они взирали,

          В последний раз луне привет,

          Они любили - им луна

                    Бывала утешеньем;

          Они погибли - им она

                    Отрадой и мученьем.
 

                    И сильные владыки, 

          И замок Альва, храм побед -

                    Добыча павилики.

          В забвеньи сладостных певцов

          И бродят лани вкруг зубцов

                    И серны быстроноги.
 

          В тяжелых шлемах и щитах

                    Героев знаменитых,

                    И лаврами обвитых,

          Гнездится дикая сова

                    И ветр пустынный свищет;

          На поле битв растет трава

          О, древний Альва! мир тебе,

                    Ничтожности свидетель!

          Со славой отдал долг судьбе

                    Последний твой владетель.

                    Нет ужаса народов!

          И звук мечей не потрясет

                    Твоих железных сводов.
 

          Когда зажгутся небеса,

          И гром, и вихри, и гроза

                    Взбунтуют океаны,

          Какой-то голос роковой,

                    Как бури завыванье,

                    Твое колеблет зданье.
 

          Оскар! вот, чу! твой медный щит,

                    Воюющий с громами,

          Носясь по воздуху звучит

          Вот твой колеблется шелом

                    На тени раздраженной,

          Как ночью черною, крылом

                    Орлиным осененной.
 

                    В рождение Оскара;

          Взвивался пламень к облакам

                    Веселого пожара:

          Владыка Альвы ликовал 

          И бард избранный воспевал

                    И гром, и вихри боев.
 

          Ловец пернатою стрелой

                    Разил в стремнинах ланей,

                    Сзывал питомцев браней.

          Призывный рог пленял их слух,

                    И арфы золотые

          Восторгом зажигали дух,

          "О, будь невинное дитя",

                    Пророчил старый воин,

          "Могуч безтрепетен, как я,

                    Будь Ангуса достоин!

                    Копье и меч Оскара!

          Да будет злобный трепетать

                    Оскарова удара!"
 

          Проходит год - и снова пир:

          И весел он при звуке лир,

                    И радостна дружина.

          Копье ли учат их метать -

                    Их дикий вепрь трепещет;

                    Никто верней не мещет.
 

          Еще младенцы по летам -

                    Они в рядах героев:

          По грозным, пагубным мечам

          Кто первый грянул на врагов?

                    Чьих стран герои эти?

          То цвет Морвеновых сынов,

                    То Ангусовы дети.
 

                    С небрежной красотою,

          Вокруг Оскарова чела

                    Власы вились волною;

          Их ветр вздымал на раменах

          Оскар был - месяц в облаках; 

                    Аллан - как тень тумана.
 

          Оскар с безтрепетной душой

                    Чуждался зла и мести.

                    Аллан был склонен к мести.

          Оскар, как искренность, не знал

                    Притворствовать искусства;

          Аллан в душе своей скрывал

          С блестящей утренней звездой

                    В лазури небосклона

          Равнялась гордой красотой

                    Царица Сутганнона.

                    Супругом быть прекрасной -

          И к деве милой запылал

                    Оскар любовью страстной.
 

          Кеннет и царственный венец -

          И, в думе радостной, отец

                    Внимал его желанью; 

          Ему приятен был союз

                    С коленом Гленнальвона:

                    Соединить два трона.
 

          Я слышу рокоты рогов

                    И свадебные клики,--

          То сонмы старцев и певцов

          Персты летают по струнам,

                    Пылает дуб столетний,

          И ходит быстро по рукам

                    Стакан отцов заветный.
 

                    Герои собралися,

          И в Альве песни дев младых

                    И цитры раздалися.

          Кипит в сердцах восторг живой:

          И Мора в ткани золотой

                    Таит невольно радость.
 

          Но где Оскар? Уж меркнет день, 

                    Клубятся в небе тучи,

                    Приди, ловец могучий!

          Луна лиет дрожащий свет

                    Из облака тумана;

          Невеста ждет - и нет их, нет

          Пришел Аллан, с невестой сел

                    И в думу погрузился.

          И вот отец его узрел:

                     - "Куда Оскар сокрылся?

          "

                     - "Гоняя лютых вепрей,

          Давно разстался он со мной

                    В кустах дремучих дебрей.
 

          Гроза ревет; быть может, он

          Ему приятней зверя стон

                    Руки прелестной Моры?"

           - "Мой сын! любезный мой Оскар!"

                    Вскричал отец унылый: 

          "Где ты? где ты? какой удар

                    И мне, и Море милой!
 

          Скорей, о воины-друзья,

                    Искать его спешите!

          Не возражать! В тревоге я...

          Ступай, Аллан - ищи его;

                    Пройди леса, долины!

          Отдайте сына моего,

                    Мне верные дружины!"
 

          "Оскар, Оскар!"

                    Взывают звероловы,

          И грозно вторит им удар

                    В поднебесьи громовый.

          "Оскар!" ответствуют леса,

                    "Оскар!" грохочут волны,

          И воют буря и гроза -

                    И все опять безмолвны.
 

          Денница гонит мрак ночной,

                    Свод неба прояснился.

                    Оскар не возвратился.

          Приди, Оскар! невеста ждет,

                    Ждут девы молодые!

          И нет его - и Ангус рвет

           - "Оскар! предмет моей любви!

                    Оскар, мой светлый гений!

          Ужели ты с лица земли

                    Спустился в царство теней?

                    Убийца потаенный?

          Открой его, открой его,

                    Властитель над вселенной!
 

          Быть может, жертва злобы, он

          И труп героя обречен

                    Зверям на расхищенье;

          Быть может, змей в его костях

                    Белеющих таится,

                    Луною серебрится.
 

          Не с честью он, не в битве пал,

                    Но от руки поносной:

          Сразил могучого кинжал -

          Никто слезой не оросит

                    Оскаровой могилы

          И славы холм не посетит

                    В час полночи унылой.
 

          "Оскар, Оскар! смежил ли ты

                    Пленительные взоры?

          Правдивы ль Ангуса мечты

                    И Вышнему укоры?

          Погиб ли ты, сын милый мой,

          Сдружися, смерть, сдружись со мной,

                    Небес благих награда!"
 

          Так старец, мучимый тоской,

                    Излил свое волненье -

                    И чуждо утешенье.

          Повсюду горестный влачит

                    Губительное бремя, 

          И редко дух его живит

          "Оскар мой жив!" он льстит себя

                    Надеждою приятной

          И снова мнит: "Несчастен я,--

                    Погиб он невозвратно!"

                    То меркнут, то пылают,--

          Печаль с отрадой на челе

                    У Ангуса сияют.
 

          Бегут за днем другие дни

          И кроют будущность они

                    Завесою туманной.

          Плывет луна; проходит год -

                    "Оскар не возвратится!"

                    И менее крушится.
 

          Оскара нет; Аллан при нем:

                    Он дней его опора

          И тайным, пламенным огнем

          Подобный брату красотой

                    И - дев очарованье

          Привлек он Моры молодой

                    Летучее вниманье.
 

           "Оскара нет, Оскар убит -

                    И ждать его напрасно",

          Стыдливо дева говорит,

                    Сгарая негой страстной:

          "Когда ж он жив, то, может быть,

          Люблю его, клянусь любить

                    Прекрасного Аллана!"
 

           - "Аллан и Мора! год один",

                    Им старец отвечает:

          "Продлите год: погибший сын

                    Мне сердце сокрушает!

          Чрез год и ваши и мои

                    Исполнятся желанья:

          Я сам назначу день любви

                    ".
 

          Проходит год. Ночная тень

          И вот настал желанный день

                    Для юноши и Моры.

          Быстрей во взорах их горит

                    Веселие живое.
 

          Я слышу рокоты рогов

          То сонмы старцев и певцов

                    Ликуют вкруг владыки.

          Персты летают по струнам,

                    Стакан отцов заветный.
 

          В одеждах пышных и цветных

          И в Альве песни дев младых

          Забыта горесть прежних дней:

          И, средь торжественных огней,

                    Таит невеста радость.
 

          Вражда и месть в его очах,

                    Как молнии, сверкают.

          Незнаем он, не Альвы сын,

          И сел от всех вдали один,

                    Исполнен тяжкой думы.
 

          Окрест рамен его обвит

                    Шелом его высокий.

          Слова его - как гул вдали.

          Едва касается земли

          Уж полночь. Гости за столом; 

          И кубок с дедовским вином

                    Из рук летает в руки.

          Стремятся радостные к ним

                    Приветствия и взоры.
 

          И вдруг, как бурная волна,

          И воцарилась тишина,

                    И трепет повсеместный.

          Умолк веселый шум речей

                    И Моры, и владыми.
 

           - "Старик", сказал он: "вкруг тебя,

          Пируют верные друзья

          Я пил за здравие его -

          Пей ты за здравье моего

                    Товарища и друга.
 

          Веселья брата своего?

                    Зачем не поминает

          Никто о доблестном ловце?

          Зачем не здесь он - при отце?

                    Реши мое сомненье!"
 

          --"Оскар где?" Ангус отвечал,

                    Слеза из глаз скатилась.

          "Давно, мой друг, Оскара нет!

          Лишь он один на склоне лет

                    ".
 

           - "Лишь он один тебя забыл?"

          Свирепый воин возразил:

                    "А может быть напрасно 

          Беседовать, как о живом, 

                    В пиру, при шумном рое.
 

          Наполни кубок свой вином -

          Из рук в другия за столом:

                    Оскара он приводит

          На память любящим его.

                    Оскара выпиваю!"
 

           - "Я пью", ответствует старик,

                    "За здравие Оскара!"

          И загремел всеобщий клик:

                    "За здравие Оскара!" 

           - "Оскар в душе моей живет",

                    "как прежде,

          И если жив он, то придет:

                    Я верю сей надежде!" 
 

           "Придет иль нет - но что ж Аллан

          И держит полный свой стакан

                    Дрожащею рукою?

          И отчего, Оскаров брат,

          Иль ты не можешь и не рад 

                    Исполнить предложенье?
 

          Какой тебя волнует страх?

                    "

                    Аллана помертвели.

          Течет с лица холодный пот;

          К устам подносит и не пьет -

           - "Чего не пьешь, Аллан? - И так

          Ты показал нам явный знак!"

                    Воскликнул неизвестный. 

          "Я вижу - хочешь честь воздать

          Но на челе твоем печать

                    Не радости, а страха".
 

          Аллан неверною рукой,

          Подносит кубок круговой

                    К устам своим дрожащим.

           - "Я пью", сказал, "за моего

                    "

                    Как будто от удара.
 

           - "Я слышу голос: это он -

                    "

          Раздался вдруг протяжный стон

          "Убийца мой!" отозвалось

          И с страшным гулом потряслось

                    Стремительно все зданье.
 

          И стал незрим в кругу гостей

                    Чудесный незнакомый,

          И отвратительный фантом,

          Предстал, одеянный плащом

                    Широким и багровым.
 

          Из под полы огромный меч,

                    С шелома упадают;

          Зияет рана на его

          И страшны бледное чело

          С приветом хладным и немым

          И, взор осклабив, перед ним

                    Колено преклоняет,

          Без чувств простертому, среди 

                    Друзей своих, Аллану.
 

          Вновь громы в мрачных облаках

          Щиты и латы на стенах

                    Протяжно зазвенели -

          И тень в ужасной красоте,

                    Как метеор летучий.
 

          Разстроен пир; собор гостей

          Но кто - не Ангус ли - кто сей,

          Нет, дни владыки спасены:

          Но дни Аллана сочтены:

                    Он более не встанет.
 

          И ветр власы его носил 

                    В долине Глентанара.

          Не в битве жизнь окончил он,

          Венчанный славой, поражен,

                    Но братнею стрелою.
 

          Как в летний зной увядший цвет.

                    Ужасный незнакомец,

          Никем неузнанный, исчез.

          Как было признано - с небес

          Прошли твои златые дни,

          Не узрят более они

                    Им пагубного взора. 

          Взгляни сюда: сей холм крутой -

                    Алланова могила!
 

          Какие барды воспоют

          И поздним летам предадут

                    Конец его ужасный?

          Какой возвышенный певец

                    На урну злодеяний?
 

          Пади венок поэта в прах!

          Одно добро живет в веках.

          Напрасно жалости злодей

          Проклятье брата и людей

                    Мольбы его разносит.

"Сюжет этой баллады заимствован из истории Иеронимо и Лоренци в первой части Шиллерова "Духовидца" {См. Шиллерь под ред. Венгерова т. III, стр. 357--364.}. В ней есть также некоторое сходство с одной сценой III действия "Макбета". (Байрон).