Божественная комедия. Ад.
Песнь V

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Божественная комедия. Ад. Песнь V (старая орфография)

ПЕСНЬ V.

Содержание. Поэты спускаются во второй круг ада, меньший пространством, но исполненный большей муки. При самом входе, они встречают Миноса, адского судию, занятого распределением по аду грешников, к нему безпрестанно прибывающих. При виде Данта, Минос прерывает на время исполнение своей обязанности и напоминает живому пришельцу о дерзости его предприятия; но теми же словами, которыми укрощен был Харон, Виргилий укрощает и Миноса. Между тем жалобные крики грешников начинают становиться явственными. Это крики сладострастных: среди вечного мрака неистовый вихрь адский вечно носит их во все стороны. Из их числа Виргилий поименовывает Данту некоторых, преимущественно женщин; но особенное внимание возбуждают две тени, неразлучно носимые бурею - тень Паоло Малатеста ди Римини и жены его брата Франчески. Данте призывает их, разспрашивает о причине их мучений, и одна из двух теней рассказываеть ему о начале и трагическом конце своей преступной любви. Потрясенный до глубины сердца состраданием к их участи, Данте лишается чувств и падает как мертвый.

1	Так с первой мы спустилися ступени
	Вниз во второй, пространством меньший, крут,
	Где больше мук, от них же воют тени.
4	Скрежещет там Минос, ужасный дух,
	Изследует грехи у входа, судит
	И шлет, смотря как обовьется вкруг.
7	Я говорю: едва к нему прибудет
	На покаянье злая тень и сей
	Всех прегрешений ведатель разсудит:
10	Какое место в аде выбрать ей,--
	Хвост столько раз он вкруг себя свивает,
	На сколько вниз низпасть ей ступеней.
13	Всегда пред ним их множество стенает:
	Тень каждая ждет в очередь суда,--
	Поведает, услышит, исчезает.
16	"О ты, пришлец в дом скорби и стыда!"
	Узрев меня, вскричал Минос ужасный,
19	"Взгляни, с кем ты дерзнул в сей путь опасный:
	Пространством врат себя не обольщай!" -
	И вождь ему: "К чему ж твой крик напрасный?
22	Путь роковой ему не воспрещай!
	Так там хотят, где каждое желанье
	Уж есть закон: Минос, не вопрошай!" -
25	Здесь явственней услышал я стенанье
	Печальных душ: я был в стране теней,
	Где так пронзило слух мой их рыданье.
28	Я был в краю, где смолкнул свет лучей,
	Где воздух воет, как в час бури море,
	Когда сразятся ветры средь зыбей.
31	Подземный вихрь, бушуя на просторе,
	С толпою душ кружится в царстве мглы:
	Разя, вращая, умножает горе.
34	Когда ж примчить к окраине скалы,
	Со всех сторон тут плач и стон и крики,
	На промысел божественный хулы.
37	И я узнал, что казни столь великой
	Что разум свой затмили страстью дикой.
40	И как густой станицею скворцы
	Летят, когда зимы приходит время:
	Так буйный ветр несет во все концы,
43	Туда, сюда, вниз, к верху, злое племя;
	Найдти покой надежды все прошли,
	Не облегчается страдании бремя!
46	И как, крича печально, журавли
	Несутся в небе длинною чертою:
	Так поднята тем ветром от земли
49	Толпа теней и нет конца их вою. -
	И я спросил: "Какой ужасный грех
	Казнится здесь под темнотой ночною"?
52	И мне учитель: "Первая из тех, .
	О коих ты желаешь знать, когда-то
	Владычица земных наречий всех,--
55	Так сладострастием была объята,
	Что, скрыть желая срам свой от граждан,
	Решилась быть потворницей разврата,
58
	Наследовав от Нина силу власти,
	Царила там, где злобствует султан.
61	Другая грудь пронзила в дикой страсти,
	Сихею данный позабыв обет;
	С ней Клеопатра, жертва сладострастий."
64	Елена здесь, причина стольких бед;
	Здесь тот Ахилл, воитель быстроногий,
	Что был сражен любовью средь побед;
67	Здесь и Парис, здесь и Тристан, и много
	Мне указал и назвал он теней,
	Низвергнутых в сей мир любовью строгой.
70	Пока мой вождь мне исчислял царей
	И рыцарей и дев, мне стало больно
	И обморок мрачил мне свет очей.
73	"Поэт", я начал, "мысль моя невольно
	Устремлена к чете, парящей там,
	С которой вихрь так мчится произвольно."
76	И он: "Дождись, когда примчатся к нам:
	Тогда моли любовью, их ведущей,--
79	Как скоро к нам принес их ветр ревущий,
	Я поднял глас: "Не скрой своей тоски,
	Чета теней, коль то велит Всесущий!"
82	Как, на призыв желанья, голубки
	Летят к гнезду на сладостное лоно,
	Простерши крылья, нежны и легки:
85	Так, разлучась с толпою, где Дидона,
	Сквозь мрак тлетворный к нам примчались вновь:
	Так силен зов сердечного был стона!
88	"О существо, постигшее любовь!
	О ты, который здесь во тьме кромешной
	Увидел нас, проливших в мире кровь!
91	Когда б Господь внимал молитве грешной,
	Молили б мы послать тебе покой
	За грусть о нашей скорби неутешной.
94	Что скажешь нам? что хочешь знать? открой:
	Все выскажем и выслушаем вскоре,
	Пока замолк на время ветра вой.
97	Лежит страна, где я жила на горе,
	Находит По со спутниками в море.
100	Любовь, сердец прекрасных связь и цель,
	Моей красой его обворожила
	И я, лишась её, грущу досель.
103	Любовь, любимому любить судила
	И так меня с ним страстью увлекла,
	Что, видишь, я и здесь не разлюбила.
106	Любовь к одной нас смерти привела;
	Того, кем мы убиты, ждут в Каине!"
	Так нам одна из двух теней рекла.
109	Склонив чело, внимал я о причине.
	Мучений их, не подымал главы,
	Пока мой вождь: "О чем ты мыслишь ныне?"
112	И, дав ответ, я продолжал: "Увы!
	Как много сладких дум, какие грезы
	Их низвели в мученьям сей толпы?"
115	И к ним потом: "Твоей судьбы угрозы
	И горестный, Франческа, твой рассказ
118	Но объясни: томлений в сладкий час
	Чрез что и как неясные влеченья
	Уразуметь страсть научила вас?"
121	И мне она: "Нет большого мученья,
	Как о поре счастливой вспоминать
	В несчастии: твой вождь того же мненья.
124	Ты хочешь страсти первый корень знать?
	Скажу, как тот, который весть печали
	И говорит и должен сам рыдать.
127	Однажды мы, в миг счастия, читали,
	Как Ланчелот в безумии любил:
	Опасности быть вместе мы не знали.
130	Не раз в лице румянца гаснул пыл
	И взор его встречал мой взор безпечный;
	Но злой роман в тот миг нас победил,
133	Когда прочли, как поцелуй сердечный
	Был приманен улыбкою к устам,
	И тот, с кем я уж не разстанусь вечно,
136	Затрепетав, к моим приникнул сам....
	В тот день мы дальше не читали там!"
139	Так дух один сказал, меж тем так грустно
	Рыдал другой, что в скорби наконец
	Я обомлел от повести изустной
142	И пал без чувств, как падает мертвец.

2--3. Чем ближе круги ада к центру земли, тем более съуживаются (см. прим. к Ад. IV, 7--9).

4. Минос, сын Юпитера и Европы, мифологический судия мертвых, преобразован, подобно Харону, в беса (см. прим. к Ад. III, 83). По объяснению некоторых, он олицетворяет собою пробужденную злую совесть.

18. Минос прерывает отправление своей обязанности: значит, Данте не принадлежать к числу грешников. В первой песне он был только представителем греха других.

20. Намек на Виргилиево изречение: "facilis discensus Averni."

23--24. Теми же словами, которыми Виргилий укротил гнев Харона (Ада III, 94--96), укрощает он и адского судию. Это повторение одних и тех же слов дает Виргилию характер чародея и заклинателя, - характер, который он носил в средние века.

28. В подлин: luogo d'ogni luce muto. Я решился удержать эту смелую метафору, часто встречающуюся у Данта.

34. Окраина скалы есть внутренний край адского круга, граничущий с бездной: сюда устремлены души бурею, как корабль, разбивающийся о подводный камень.

37--39. Здесь наказуются сладострастные (i peccator carnali). "Как в жизни вечно стремила их необузданная страсть, лишая их спокойствия, так и здесь безпрестанно кружить их адский вихрь. Как в жизни голос желания увлекал их против води на утесы и в пропасти, где погибали они духовно, а нередко и физически, так и здесь, в стране вечного наказания, повинуются они тому же голосу. И вот, встречая опасность, они обвиняют не самих себя, за то, что на веки покорны дикой ослепляющей страсти дар божественный - разум и свободную волю; но с тем же безумием, в той-же слепоте обвиняют божественную силу и промысл." Штрекфусс.

52. Из грешников этого круга Данте упоминает преимущественно о женщинах, может быть потому, что женский под наиболее склонен к греху, здесь наказуемому. Каннегиссер.

58. Семирамида, царица вавилонская и ассирийская, названа "владычицей всех наречий," или потому, что повелевала многими народами, или потому, что Вавилон, её столица, был местом смешения языков. Об ней есть предание, которое гласит, что она законом дозволила сыновьям жениться на матерях, и сама вышла замуж за сына, которого впоследствии убила. На этот закон намекается в ст. 55--56. Семирамида послужила Данту превосходным образцем необузданной чувственности, потому он и избрал ее в предводительницы вереницы теней. В средние века ходила в народе легенда о подобной веренице душ, носящейся по ночам среди бури.

60. Странами, где царствовала Семирамида, управляли во времена Данта султаны турецкие и курдистанские.

65. Ахиллес, влюбленный в Поликсену, был умерщвлен стрелой её брата Париса.

67. Парис или похититель Елены, жены Менелаевой, или знаменитый в средние века герой рыцарского романа этого имени - Тристан, первый странствующий рыцарь, из цикла баснословных сказаний о короле Артуре. Он был влюблен в Изотту или Изольду (Белорукую), супругу Марка корнваллийского, своего дяди, и за то убит ядовитой стрелой последняго.

74. Эта чета тень Паоло и Франчески. Боккаччио в своем комментарии к Дантовой поэме так рассказывает трагическую историю этих двух любовников. Между Гвидо да Полента, властителем Равенны и Червии, и домом Малатеста ди Римини существовала давнишная фамильная вражда. Наконец раздор между двумя домами был улажен, при чем положено было для прочности дружбы выдать Франческу, прекрасную дочь Гвидо, за Джианчиотто, сына Малатеста. Как скоро об этом узнали, один из друзей Гвидо дал ему заметить, что дочь его едва ли согласится выйдти за хромого, безобразного Джианчиотто, отличавшагося сверх того свирепостью нрава; а потому советовал прибегнуть к хитрости. Хитрость эта состояла в том, чтобы сам Джианчиотто не являлся для свершения брачного обряда, а прислал бы вместо себя одного из своих братьев. Гвидо, желавший иметь зятем Джианчиотто, как человека весьма умного, а главное - прямого наследника своего отца после его смерти, воспользовался советом друга. Таким образом, один из братьев Джианчиотто, Поло или Паоло, прекрасный, образованный юноша, прибыл на место брата, чтоб обвенчаться с Франческой. Франческа тотчас же влюбилась в него страстно и вскоре была с ним обвенчана. Поло увез ее в Римини; но и там она узнала обман только на другой день, когда, проснувшись, вместо Поло нашла около себя Джианчиотто. Глубоко оскорбленная этим поступком, она тем с большей силой предалась своей страсти к Поло. Ежедневно виделись они в отсутствии Джианчиотто, уехавшого из Римини по своим дедам. Впрочем, они были недовольно осторожны: один из слуг Джианчиотто, подслушав их разговор, известил об этом своего господина. Джианчиотто в бешенстве возвратился в Римини и начал наблюдать за любовниками. Подметив, что Поло вошел к Франческе, он поспешил за ним; но, найдя двери запертыми изнутри, начал сильно стучаться и называть Франческу по имени. Любовники тотчас узнали его по голосу. Поло умолял Франческу впустить её мужа, надеясь скрыться чрез потаенную дверь и тем спасти честь Франчески. Но в торопях он зацепился платьем за железный крюк потаенной двери в ту самую минуту, когда Джианчиотто ворвался в комнату. В бешенстве он бросился на Поло с обнаженным кинжалом. Чтобы спасти Поло, Франческа кинулась между им и мужем; кинжал, направленный в грудь Поло, погрузился ей в сердце. Увидев у ног своих мертвую Франческу, Джианчиотто тем с большей яростию бросился на своего брата и заколол его. Это случилось 4 Сентября 1989. Племянник этой Франчески, Гвидо V Полентский, был до смерти Данта искренним его другом и лучшим покровителем.

95. Даже адская буря на время замолкает, пока Франческа рассказывает печальную историю своей любви.

97--99. Франческа родилась в Равенне, при впадении реки По в море.

107. Каина, одно из отделений девятого круга, названное так по имени Каина.

122. По толкованию одних, это намек на слова Виргилия: Infandum regina jubes renovare dolorem; но с большим вероятием должно разуметь здесь Боэция, который в книге своей: De consolatione, сказал: In omni adversitate fortunae intelicissimum genus infortunii est fuisse felicem. Книга эта составляла для Данта утешение по смерти его Беатриче.

128. Ланцелот озера, рыцарский роман из цикла сказаний о Круглом Столе. Ланцелот был сын свергнутого с престола короля Бан де Бенуа; его спасла и воспитала "Царица озера." Впоследствии он отличился рыцарскими подвигами при дворе короля Артура и влюбился в его супругу Жиневру. Ланцелот был любимый роман высшого круга во времена Данта.

137. Галлего (Галеотто), король d'outre les marches, того времени всех людей подобного рода называли Галеоттами.