Божественная комедия. Чистилище.
Песнь вторая

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Божественная комедия. Чистилище. Песнь вторая (старая орфография)

ПЕСНЬ ВТОРАЯ 

Преддверие чистилища. - Ангел кормчий. - Казелла. - Катон.

1	Уже склонилось солнце с небосклона
	На горизонт, его-ж полдневный круг
	Зенитом кроет верх горы Сиона.
4	И, против солнца обращаясь вкруг,
	Из волн Гангеса вышла ночь с Весами,-
	Чтоб, став длинней, их выронить из рук,--
7	Так что Авроры светлый лик пред нами
	Из белого стал алым и потом
	Оранжевым, состарившись с часами.
10	A мы все были на брегу морском,
	Как тот, кто, путь утратя в мире этом,
	Душой парит, a сам все в месте том,
13	И вдруг, как Марс, пред самым дня разсветом,
	На западе, на лоне синих вод,
	Сквозь пар густой сверкает красным цветом,--
16	Так мне блеснул (о, да блеснет с высот
	Он мне опять!) над морем свет столь скорый;
	Что с ним сравнить нельзя и птиц полет.
19
	Отвел к вождю; потом взглянул и - се! -
	Уж он возрос и стал светлей Авроры.
22	Со всех сторон над ним во всей красе
	Вниз падал блеск, подобный полосе;
25	Еще мне вождь не отвечал ни слова,
	Как верхний блеск уж принял образ крыл.
	Тогда поэт, познав пловца святого,--
28	"Склони, склони колена!" возопил:
	"Здесь ангел Божий! К сердцу длань! Отселе
	Ты будешь зреть лишь слуг небесных сил.
31	"Без ваших средств, смотри, как мчится к цели!"
	Наперекор всем веслам, парусам,
34	"Смотри, как он вознес их к небесам!
	Как режет воздух махом крыл нетленных!
	Им не седеть, как вашим волосам!"
37	Приблизясь к нам от граней отдаленных.
	Так что я глаз, сияньем ослепленных,
40
	С ладьей столь быстрой, легкой, что нимало
	Кристалл волны ее не поглощал.
43
	В лице читалась благодать сама,
	В ладье-ж сто душ и боле возседало.
46	"In exitù Israel от ярма
	Египтян злых!" все пели стройным хором.
49	Их осенил крестом он с светлым взором;
	Затем все вышли на берег, a он,
	Как прилетел, так скрылся в беге скором.
52	Сонм пришлецов был местностью смущон;
	Как тот, кто чем-то новым удивлен.
55	Со всех сторон из Солнцева чертога
	Струился день и тучей метких стрел
	С средины неба гнал уж Козерога.
58
	Поднявши взор, сказал нам: "Укажите:
	Коль можете, путь в горний тот предел".
61	"Может быть, вы мните,
	Что край знаком нам? Уверяю вас,--
64	"Сюда привел пред вами лишь за час
	Нас путь иной. столь пагубный и лютый,
	Что в гору лезть - теперь игра для нас".
67	По моему дыханью в те минуты
	Весь сонм теней вдруг побледнел от смуты.
70	И как к гонцу с оливой вестовой
	Народ теснится, чтоб услышать вести,
	Топча один другого в давке той:
73
	Уставили свой взор мне прямо в лик,
	Почти забыв о времени и месте.
76	Один из них ко мне всех больше ник.
	Обнять меня так пламенно желая,
79	О, видная лишь взором тень пустая!
	Три раза к ней я руки простирал,
	К себе на грудь их трижды возвращая.
82
	A я, гонясь, за нею поспешал;
85	"Спокойней будь!" мне кротко возразила,
	Тогда, узнав ее. я стал молить,
	Чтоб не спеша со мной поговорила.
88	"Как я привык любить
	Тебя, быв в теле, так люблю без тела.
	И я стою. Тебе-ж зачем здесь быть?"
91	- "Казелла мой! чтоб вновь достичь предела,
	Где я живу, - иду на эту круть;
	", сказал я, "медлил так, Казелла?"
94	А он на то: - "Его в том воля будь!
	Тот, кто берет, кого и как разсудит,
	Пусть возбранял не раз сюда мне путь,--
97	"Все-ж воля в нем по Вечной Правде судит.
	Приемлет он, кто с миром в чолн прибудет.
100	"Так вот и я, став y поморий тех.
	Где воды Тибра стали солью полны.
	Был благостно им принят в челн утех,--
103	"На устье том, где он парит чрез волны.
	Затем что там сбирается все то,
	Что не падет за Ахерон безмолвный".
106	- "О! если y тебя не отнято
	В которой слез мной столько пролито,--
109	"Утеш", сказал я, "дух мой хоть немного,
	Затем что он, одетый в плоть и кровь,
	Так утомлен им пройденной дорогой".
112	"В душе со мной беседуя, любовь....."
	Так сладостно он начал петь в то время,
	Что сладость звуков будто слышу вновь.
115	Мой вождь, и я, и все святое племя,
	Здесь бывшее, так были пленены,
118	Не двигаясь, внимания полны,
	Мы слушали, как вдруг наш старец честный
	Вскричал: - "Что это, праздности сыны?
121	"Что стали там вы в лени неуместной?
	".
124	Как голубки, которых корм манит,
	Сбираются в полях без опасенья,
	Сложив с себя обычный гордый вид,--
127
	Бросают корм, затем что всех забот
	Сильней теперь забота о спасенье:
130	Так, видел я, недавний здесь народ,
	Покинув песнь, бежать пустился в горы,
131	За ним и мы пошли, не меньше скоры.

Примечания

1--3. Астрономическое определение суточного времени. Наступает утро 27-го марта (или, может быть, 7-го или 10-го апреля), между 6--7 часом утра. "Поэт принимает на земной поверхности четыре пункта, именно Иерусалим или гору Сиона, реку Эбро в Испании, гору Чистилища и реку Ганг в Индии, пункты, меридианы или полуденные круги которых, по его предположению, все находятся на равном разстоянии между собою. Именно разстояние одного меридиана от другого равняется 90°; таким образом Иерусалим отстоит от горы Чистилища на 180°, или на целую половину земной поверхности, или, другими словами, обитатели этих двух пунктов на земле суть настоящие антиподы между собой. Обе эти точки имеют один общий горизонт, т. е. одну и ту же границу своего кругозора; поэтому, когда для Иерусалима солнце на западе перейдеть эту границу, т. е. садится, тогда оно для горы Чистилища восходит на востоке. Два остальных пункта, Гангь и Эбро, находятся между первыми двумя, отстоя один от другого на 180°; от Иерусалима же и горы Чистилище на 90°, и это пространство протекает солнце (в своем движении) в 6 часов. Следовательно, когда солнце для Иерусалимского меридиана стоит близко над западным горизонтом, тогда для горы чистилища оно только что начинает всходить. Тогда здесь (на Чистилище) начинает исчезать белый и алый цвет юной утренней зари и уступает место густому желтому (оранжевому) цвету, предшествующему восхождению солнца. На Ганге же на 90° к востоку, уже прошло 6 часов, как зашло солнце; следовательно, там теперь полночь. В начале весны ночь выводит с собой на небо созвездие Весов, под знаком которых, шестью месяцами позднее, именно в начале осени, восходит солнце. В это время долгота ночи начинает увеличиваться, созвездие же Весов как бы ускользает из рук её (le caggion di man), так как оно в это время стоит днем на небе вместе с солнцем. Штрекфусс. - "Данте впал здесь в ошибку, приняв неправильно, будто меридианы устьев Ганга и Эбро отстоят одно от другого на 180°, тогда как в сущности они отстоят всего лишь на 121°. Еще сильнее он ошибся, допустив, что Иерусалим находится на равном разстоянии от этих двух меридианов, так как от первого, вместо 90°, он отстоит всего лишь на 39 1/2°, a от второго - лишь на 48 1/2°. Но если в 1300 г. имели в географии самые поверхностные знания, то следует ли винить в том Данте?" Фратичелли.

"Данте олицетворяет здесь ночь, представляя ее существом, имеющим руки. Она вращается по своду небесному диаметрально противоположно солнцу. Поэт представляет ночь как бы выходящею из волн Ганга, так как там, по его мнению, восточный горизонт Иерусалима. Она держит в руках Весы, потому что она находится теперь в созвездий Весов (Libra); она держит их в руках целый месяц, потому что остается целый месяц в этом созвездии, - точно так, как и солнце остается в нем столько же времени в осеннее равноденствие. В этот-то именно промежуток времени ночь начинает мало-по-малу удлиняться или возрастать (soverchiando) над днем. Но это удлинение, или перевес ночи над днем, не бывает слишком заметно, пока солнце не перейдет созвездие Скорпиона". Скартаццини. - Сличи Деллa Валле, Il senso geografico-astronomico dei luoghi della D. C. Faenza. 1869, p. 35.

7--9. "Поэты представляют себе зарю (Аврору) в виде прекрасной богини, живущей на востоке, так как она всегда является с востока незадолго до восхождения солнца. Итак, желая обозначить, что солнце уже восходит, поэт говорит, что белый и алый лик (собственно щеки, в подлиннике: guance) Авроры, т. е. те два цвета, которыми окрашивается воздух, прежде чем солнце совершенно взойдет, стали желтыми, оранжевыми (rance), как бы состаревшимися". Ландино. - Боккаччио, в прологе к третьему дню в своем Декамероне подражает этому месту Данте.

10--12. Выражение нерешительности странников, еще незнакомых с местностью.

13--15. "Планета Марс является краснее обыкновенного: а) утром, когда подымается туман; b) когда она блестит на вечернем небе и с) когда она приходится близко к поверхности моря, где пары бывают всего гуще". Фратичелли. - Планета Марс избрана здесь, вероятно, не без умысла: прибывающия сюда души должны будут выдержать здесь еще многия битвы, прежде чем достигнут полного блаженства (Ада II, 4)". Копиш.

18. Т. е. "быстрее всякой быстролетной птицы". Нути.

облака. Первый блеск исходит от лучезарного лица и крыльев ангела, и он виден прежде всего, второй - от белого одеяния.

29. Явление этого ангела составляет диаметральную противоположность с явлением Харона в Аду. как Харон переправляет души злых, так этот ангел - души добрых. Как в этом ангеле все здесь небесно и божественно, его появление - свет и блеск, "в лице его благодать сама" (ст. 44) и сам он не нуждается ни в каких пособиях и земных средствах, в парусах и веслах, так, наоборот, все в Хароне демонично, почти бесообразно; вся фигура его отвратительно ужасна; Ахерон, по которому он плывет, мутен и болотист; души вгоняет он в челн свой ударами весла; здесь же воды чисты и души радостно поют псалом. Но если Данте пользуется в Аду мифологией для воплощения своих идей, то к ней он не дерзает уже прибегать в Чистилище, a того менее в Раю. Язычество, хотя и неповинно, принадлежит Аду, потому и Ад можно было изукрашать существами языческих мифов. Это отсутствие мифологии делает, конечно, Чистилище и Рай менее пластичными, - остается в них лишь одна история и некоторые вымыслы форм. Но тем не менее символизм выступает в некоторых местах очень значительно, особенно там, где Библия подает к тому повод, например в последних песнях Чистилища". Каннегиссер.

"Крылья искони служат символом небесного и божественного". Каннегиссер.

42. Весьма знаменательно то, что здесь челн, хотя и касается земной воды, но в нее не погружается, в противоположность челну Харонову, почему Харон и намекает Данте (Ада III, 93) на этот челн. Сличи также Ада VIII, 19 и след.

46. В подлиннике: "In exitu Israel de Egitto" (вместо Egypto, для рифмы); здесь удержана лишь половина латинского стиха. "Это начало 113 псалма, написанного в воспоминание освобождения израильского народа от Фараона и работ египетских. В католических церквах он пелся по воскресеньям в конце вечерни, a также в древности священниками при выносе покойника в церковь". Скартаццини. - "Этот псалом Данте в письме своем к Кану Великому приводит в пример того, как может нечто иметь в одно время и буквальный и аллегорический смысл: "Si literam solam inspiciamus, signiflcatur nobis exitus flliorum Israel de Aegypto, tempore Moysis; si allegoriam, nobis signiflcatur nostra redemptio facta per Christum; si moralem sensum, signiflcatur nobis conversio animae de luctu et miseria peccati ad statum gratiae; si anagogicum, signiflcatur exitus animae sanctae ab hqjus corruptionis servitute ad aeternae gloriae libertatem". Ep. Kani Gr. de Se. § 7, по цитате Скартаццини. Отсюда видно, как уместно применен поэтом этот псалом к душам, которые, освободившись от рабства греховного на земле, стремятся теперь к духовной свободе. По Клименту Александрийскому (Strom. 1,208), Египет на аллегорическом языке библейских толкователей прямо означает земной мир.

"Вернейший путь к нравственной свободе есть вера во Христа и Христово нравственное учение: осеняя крестным знамением, ангел поручает души этим руководителям". Штрекфусс.

55--57. Солнце изображается тут как бог Аполлон, вооруженный луком и стрелами. Стихи здесь обозначают, что солнце уже значительно поднялось над горизонтом: при самом восхождении его в знаке Овна (в это время года) знак Козерога находится на полдне; a так как он отстоит от Овна на 90°, то с поднятием солнца знак Козерога должен уже отойти от меридиана и склоняться к закату. По расчислению астрономов (Ponta, Orolog; dantesco No 6, также Lanci: degli ordinamenti ond' ebbe conteste Dante Alighieri la II e III Cantica, ecc. Roma 1856), солнце уже полчаса как поднялось над горизонтом; большинство, впрочем, принимают около двух часов. - Сличи у Камерини.

60. "Во второй песне Ада мы видели, что поэт с великим колебанием и сомневаясь в самом себе решается на убеждения Виргилия предпринять роковое странствование. Точно такую же нерешительность обнаруживают теперь только что прибывшия души при новости состояния, в коем оне находятся". Штрекфусс.

61--63. "Виргилий не знает ни о чем, что было раскрыто Христом, a потому здесь является скорее руководящим соучеником Данте, чем его учителем; здесь о многом более возвышенном он сам должен спрашивать других. Уже в Аду он не знает о существовании обвала моста в шестом рве (Ада XXI, ст. 106 и след.), также при виде Каиафы приходить в изумление (Ада XXIII, ст. 124)". Копиш.

65. В подлиннике: Per altra via, che fu si aspra e forte, т. е. чрез темный лес и ад; a в ст. 52 в подлиннике употреблено выражение selvaggia. "Все три эпитета: selvaggia, aspra и forte, употребленные в Аду I, ст. 5 для обозначения темного леса, не без значения употреблены здесь вторично". Копиш.

"Здесь при свете дня души тотчас могли заметить, что Данте еще дышет, что среди адской мглы не тотчас было заметно". Ноттер. Сличи Ада XXIII, прим. к 88 ст.

70--72. Как в древности, так и во времена Данте, было в обычае отправлять послов, просящих о мире, с ветвью оливы в руках. "Те, кого посылали просить мира или кто хотел, чтобы их приняли как друзей, носили в руках ветку оливы; также и те, которые приносили весть о noбеде, возвещали издали об этом оливой". Веттори. Впрочем Данте здесь подражает Виргилию. Virg, Aen. 1. VIII, v. 114, 115:

79--84. O природе теней по смерти, по учению Данте, мы будем подробно говорить ниже (Чистилища XXV, ст. 94). Сличи Ада IV, ст. 34 и VI, ст. 36.

"Знаменитый флорентийский певец и хороший собеседник ("vir affabilis et curialis", говорит Бенвенуто да Имола) во времена Данте; он был, как кажется, другом, a может быть и учителем Данте в музыке. Кресчинбини в своей "Storia della volgare poesia" говорить, что он нашел в Ватикане на одном сонете Леммо да Пистойа, поэта, жившого около 1300 г.. надпись: "Lemmo da Pjstoja e Casella diede il suono" (положено на музыку)". Фнлалет.

93. Из этого вопроса следует заключить, что Казелла умер уже довольно давно, во всяком случае ранее объявленного в 1300 r. папой Бонифацием VIII юбилейного года. Данте поэтому и спрашивает, почему он только теперь прибыл в чистилище на ладье ангела, т. е. в начале весны (начало странствования Данте), следовательно, спустя три месяца после объявления юбилея, считая напрасно потерянным время, протекшее между смертью и вступлением в чистилище. "Поэт, как кажется, имел здесь в виду Виирилиева Палинура, которого Эней встречает по эту сторону Стикса. Харон отказывается перевезти через Стксг тень Палинура на том основании, что труп его еще не погребен. Подражая здесь Виргилию, Данте, однакож, не объясняет, почему ангел не принял ранее в свой челн душу Казеллы". К. Витте.

95. "Тот, кто берет, кого и как разсудит", - т. е. ангел, перевозящий души на гору Чистилища.

97. "По Вечной Правде", т. е. по воле Господней.

98 и др. Год 1300 был юбилейный год (Ада XVIII, прим. к ст. 28--30); на Страстной неделе, в конце марта, когда Данте совершает свое загробное странствование, прошло уже три месяца с начала юбилея, так как он начался с рождественских праздников в 1299 г. Во время юбилея все пилигримы, прибывшие в Рим, получили отпущение грехов; потому в это время ангел принимает всех в свой челн и отвозит их на остров Чистилища. - Сличи. Бианки, стр. 285.

"С миром", т. е. с покаянием (в подлиннике: chi ha voluto entrar con tutta pace).

100--101. "У поморий тех, где воды Тибра стали солью полны" (alla marina vуlto, dove l'acqua di Tevere s'insala), т. e. где воды Тибра, вливаясь в море, получают вкус морской воды, или при впадении Тибра в море.

103. "На устье том", т. е. на морском берегу Остии, при устье Тибра, где собираются души всех спасенных от ада. Отправление душ на какой-нибудь морской остров было народным мнением, распространенным повсеместно (см. Grimm, deutsch. Mythol. S. 791). Данте избирает для этого устье Тибра, недалеко от Рима. Как живые пилигримы шли в Рим для получения отпущения грехов, так и все покаявшияся души собираются туда же. Все же души, не допущенные сюда, мгновенно погружаются в ад (за Ахерон безмолвный). Этим обозначается, что Рим и церковь есть посредствующее звено между Богом и предназначенными к блаженству душами. Впрочем те, которые принесли неполное раскаяние, остаются где-то, прежде чем будут перевезены в чистилище (прим. к ст. 93); чаще же остаются у подошвы горы чистилища.

"потому ли, что еще находится под впечатлением ужаса адских мук, или потому, что ему предстоит еще вынесть много трудностей в чистилище, так как он во всем, что видит, принимает самое живейшее участие, или даже сам принадлежит к числу тех, состояние коих он созерцает". Каннегиссер.

112. В подлиннике: Amor che nella mente mi ragiona - начало дивно прекрасной канцоны Данте, может быть, положенной на музыку самим Казеллой. Это именно вторая из трех канцон, которые он сам комментировал в своем Convivio. Под именем своей возлюбленной он разумеет в ней умозрительную философию, причем дух, mente, обозначаемый им местом, из которого говорит в нем любовь, он называет драгоценнейшею частью, божеством, своей души.

"Старец честный" - Катон, который как мгновенно исчез в первой песни, ст. 109, так мгновенно здесь и является снова.

120. "Т. е. души забыли здесь свое ближайшее назначение - подниматься на гору очищения. По Ландино и Веллутелло, здесь заключается та мысль, что обращение иногда вновь задерживается чувственными прелестями, но что свободная воля, выражающаяся здесь в возгласе Катона, ст. 120, скоро опять берет перевес", Каннегиссер.

122. "Сбить с себя гранит" (a spogliarvi la scoglio) - т. e. осквернение землей.

124--129. "Когда стая голубей спускается на поле, то мы видим, что сперва они разбегаются по полю с воркованием и с особенным покачиванием шейками, что придает им гордый вид. Вскоре затем они начинают тихо и спокойно подбирать зерна на жниве до тех пор, пока, испуганные чем-нибудь, не разлетятся все в разные стороны. Во всех сравнениях, заимствованных из обыденной жизни, мы видим, как точно подмечает поэт все явления до малейших подробностей". Штрекфусс.