Божественная комедия. Чистилище.
Песнь двадцать шестая

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Божественная комедия. Чистилище. Песнь двадцать шестая (старая орфография)

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ. 

Седьмой круг: сладострастные и содомиты. - Примеры сладострастия. - Гвидо Гвиничелли. - Арнольдо Даньелло.

1	Пока мы шли так друг за другом краем,
	Мой добрый вождь мне повторял не раз:
	- "Смотри, не будь мной тщетно предваряем".
4	Мой правый бок палило солнце в час,
	Когда весь запад, залит ярким светом,
	Из голубого белым стал для глаз.
7	И падала на пламень темным цветом
	Тень от меня, - на диво там всему
	Собранью душ, ходивших в пекле этом.
10	И признак сей был поводом к тому,
	Что обо мне там все заговорило:
	- "Не призрак тот, кто так бросает тьму!"
13	И многие, насколько можно было,
	К нам подошли с условьем лишь одним -
	Не стать туда, где пламя не палило.
16	- "О, ты, что сзади двух, по долгу к ним,
	A не по лени, пролагаешь тропу,
	Ответствуй мне: мы жаждем и горим!
19	"Не только мне, но и всему здесь скопу,
	Ответ твой жажду утолит полней,
	Чем свежий ключ в пустынях Эфиопу.
22	"Скажи: что значит, что ты свет лучей
	Загородил собой, как бы ни разу
	Еще не зрел злой смерти ты сетей?"
25	Так мне сказал один из них, и сразу
	Я-б все открыл, не увлеки меня
	В то время то, что тут явилось глазу.
28	Шел посреди пылавшого огня
	Навстречу к этим сонм, подъемля пени,
	И я стоял, к идущим взор склоня.
31	И видел я, как с двух сторон все тени
	Сошлись, и как лобзались их семьи,
	И разошлись от кратких наслаждений.
34	Так рыльцем к рыльцу, встретясь, муравьи
	В ватаге черной сходятся средь луга.
	Как бы справляясь про дела свои.
37	И расходясь из братского их круга.
	Пред тем, как в путь пошел пришедший сонм,
40	Пришедшие: "Гоморра и Содом!"
	A эти: "В телку входит Пазифая,
	Чтоб насладиться похотью с быком!"
43	Как журавли летят: одна их стая
	К пескам, другая - в край Рифейских гор,
	То холода. то солнца избегая,--
46	Так приходил и уходил здесь хор.
	Подъемля с плачем те же восклицанья
	И ту же песнь, что пели до сих пор.
49	И подошли ко мне из их собранья
	Те, коими вопрос мне первый дан,
	И полон был их образ ожиданья.
52	Я, видевший уж дважды скорбь их ран,
	- "О, души", начал, "вам же обезпечен
	Когда-нибудь вход в царство мирных стран,
55	"Не бросил я, незрел, иль долговечен,
	Там членов тела, но несу с собой
	И кровь, и плоть, судьбой моей отмечен.
58	"Иду-ж я вверх, да прозрит взор слепой!
	Жена есть там: её благоволеньем
61	"Но да свершится быстрым исполненьем
	Цел ваших дум - в том крае обитать,
	Где мир любви, где круг быстрей вращеньем!
64	"Имен своих, чтоб мог я их вписать,
	Не скройте мне, и почему уходит,
	Поведайте, тот сонм за вами вспять?"
67	С каким тупым смущеньем взором бродит
	Тот житель гор, который, груб и дик,
	Весь онемев, впервые в город входит,--
70	Таким у всех теней смутился лик,
	Когда-ж замолк в них ужас изумленья
	(С высоких душ оно спадает вмиг),--
73	- "Блажен, о ты, кто, к нам вступив в владенья",
	Вновь начал тот, что первый говорил,
	- "Чтоб лучше жить, здесь копишь наблюденья!
76	"Народ, нейдущий с нами, согрешил
	На том, за что в триумфе Цезарь хором
	Насмешников Царицей назван был.
79	"Он прочь пошел, крича Содом с Гоморром,
	Как слышал ты, и тем себя винит
82	"Был собственный наш грех - гермофродит!
	Законов человеческих чуждаясь,
	По-скотски жили мы, забывши стыд.
85	"Зато народ сей, с нами разставаясь,
	В безчестье нам, кричит нам имя той,
	Что осквернилась, под скотом скрываясь.
88	Так вот кто мы! вот в чем наш грех плотской!
	Коль хочешь все узнать не мимолетно, - -
	Нет времени для повести такой.
91	"Что до меня, - откроюсь я охотно;
	Я Гвиничелли, очищаюсь здесь,
	Заране там покаявшись несчетно".
94	Отдался чувству сыновей я весь,
	Узревших мать в тот час, как приключилась
	Ликурга скорбь (сравнюсь ли с ними днесь?),
97	Когда того мне имя вдруг открылось,
	Отец кто мне, и тем, кто лучше нас,
	В ком петь любовь искусство возродилось.
100	Глухой, безмолвный, в думу погрузясь.
	Я долго шел, в него глаза вперивши.
103	Взор наконец виденьем усладивши,
	Я отдался к его услугам весь,
	Приветствием его к себе склонивши.
106	И он: - "Все то, что ныне слышу здесь,
	Кладет в меня столь сильный след, что Лета
	Не смоет, все смывавшая поднесь.
109	"Но коль не ложь - речь твоего привета,
	Скажи мне: что причиной, что в твоих
	Словах и взорах дышит страсть к нам эта?"
112	И я: - "Звук сладких ваших слов живых!
	Покуда длится говор человечий, -
	Нам ни забыть чернил, писавших их!"
115	И он: - "Тот дух, что ждет с тобою встречи"
	(И указал мне), "лучше на земли
	Ковал язык свой, мать родной нам речи.
118	"Как в прозе фабул, так в стихах любви
	Он выше всех, и свет пусть крик подъемлет
	Лиможцу в честь, - ты крику не внемли!
121	"Под шум молвы суд правды в свете дремлет
	И. ложное составив мненье, он
124	"Так некогда прославился Гвиттон,
	Из рода в род хвалим молвой безпечной,
	Пока над ним суд не был изречен.
127	"Но если так взнесен ты бесконечно,
	Что путь открыт в обитель, в те места,
	Где сам Христос - аббат над братьей вечной, -
130	"То "Отче наш" прочти ты у Христа!
	Насколько здесь, где кончилась ошибка
	Греха, для нас нужна молитва та".
133	Чтоб место дать той тени, что так шибко
	Стремилась к нам, он тут исчез в огне,
	Как в лоне вод ко дну уходит рыбка.
136	Я, подошед к указанному мне,
	Сказал, что я в моем душевном мире
	Почет ему готовлю в тишине.
139	И сладостью запел он, как на лире:
	"Tan m'abellis vostre cortes deman *,
	Qu'ieu no-m puesc, ni-in vueil a vos cobrire:
143	"Je sui Arnaut, que plor et vai cantan;
	Consiros vei la passada folor,
145	"Ara vos prec per aquella valor,
	Que vos guida al som de l'escalina
	".
148	Тут поглотила тень огня пучина,
	* * *
140	* "Так нравится мне милый ваш вопрос,
	Что грудь мою я вам открою шире.
142	"Я тот Арно, что здесь пою от слез
	И жду, чтоб Суд мне вечный мир принес.
145	И я молю вас силой той высокой,
	Что вас ведет на верх горы, о нас
	".

Примечания

3. Виргилий повторяет наставление, данное своему ученику в предшествующей песне, стих 118 и следующие.

4--6. Время клонится к вечеру, теперь около 5 час. пополудни; следовательно, поэты употребили около трех часов на восхождение по лестнице между шестым и седьмым карнизом. Так как заходящее солнце светит им справа, то значить, что теперь они идут прямо на юг и стало быть они прошли в третьем, четвертом и пятом карнизах четвертую часть окружности горы, так как при восхождении из второго карниза они направились прямо на запад (чистилища XV, 8).

"Из голубого белым стал". "Естественный цвет безоблачного неба голубой; от лучей солнца цвет этот становится ослепительно белым". Ландино и др.

7--8. Тени, ходящия в огне, подобно тем, которые встречались в других кругах, узнают в Данте живого человека по падающей от него не на землю тени, a на огонь, который становится при этом более темным, вернее - более пламенным, красным - явление, метко подмеченное поэтом в природе". Освещенное солнцем пламя представляется бледным, тогда как в темноте оно яркое, и притом, чем темнее, тем оно становится более ярким. Явление это не только световое, как результат ослабления силы света, но вместе с тем оно есть следствие действительно уменьшенной интенсивности процесса горения при солнечном свете. Мак-Кивер (Annals of philosophy. New Ser. Voi. X. 344) открыл, что восковые свечи совершенно равного веса, зажженные в одно и то же время, на солнечном свете сгорают медленнее, чем в темноте, a всего быстрее - в совершенной темноте: этим несомненно доказывается уменьшение интенсивности горения при свете и в особенности при солнечном". Филалет.

13--15. Т. е. насколько оне могли приблизиться с тем, чтобы не выходить из очищающого их пламени. Муки в чистилище, как не раз было говорено, не только не страшны, но даже переносятся душами с наслаждением и любовию. Сличи Чистилища XI, 13 и следующие; XII, 1--2; XIV, 124--125; XVI, 142; XVIII, 115, XIX, 139; XXI, 66; XXIV, 91; XXIII, 72 и 86.

"Двух", т. е. Виргилия и Стация. В этом кругу уже нет места для лености, потому что по мере восхождения Данте на гору и по мере того, как с чела его исчезают знаки Р, он становится все легче и легче; здесь же, в последнем кругу, он делается особенно легким на ходу. Следовательно, заключают души, он отстает от своих товарищей не по лености или усталости, но единственно по долгу уважения к ним.

25. "Один из них", т. е. Гвидо Гвиничелли, как увидим ниже (стих 92).

28. Очищающиеся здесь сладострастные разделены на два строя, идущие в противоположном друг другу направлении, подобно душам в аду (XVIII, 26--27) идущим тоже двумя строями.

32. Пиетро ди Данте объясняет значение этих поцелуев так: "Dicendo quomodo in conjunctionem osculantur se, ut denotet osculum peccatum in eis fuisse in libidine". Это одно из многочисленных объяснений комментаторами символического значения этого поцелуя. Подробнее см. Скартаццини.

34--36. Одно из удивительных сравнений, доказывающих замечательную способность подмечать малейшия подробности нравов и жизни животных: "Vera poi nella similitudine ogni circonstanza: la fretta, l'incontrarsi muso a muso, la brevitа dell'atto, e il continuar senza sosta". Вентури, Simlitudini, p. 275.

примеры позорного невоздержания (стих 47 и 79).

44. "К пескам", именно Ливитским, в жаркий климат, Рифейския горы (τά ῾Ριπαῖα ὂρη), горы, помещавшияся древними греками где-то далеко на севере, вечно покрытые снегом, может быть Уральския горы.

48. "Ту же песнь" - Summae Deus clementiae (Чистилища XXV, 121).

52. Т. e. я, видевший уже два раза их сильное желание узнать обо мне (стихи 12 и 16).

"Там", т. е. на земле. "Судьбой моей отмечен", т. е. нахожусь под особым покровительством неба.

58. "Стих этот имеет величайшую важность для ясного уразумения основной идеи Божественной Комедии. По засвидетельствованию самого поэта, цель его странствования в странах вечности заключается в том, чтобы излечиться от своих заблуждений. Цель же его странствования и цель его поэмы одна и та же. И так, цель поэмы не только политическая, ни чисто поэтическая, но глубоко нравственная и религиозная". Скартаццини.

59. По мнению одних, Беатриче; по мнению других - Дева Мария.

62--63. Т. е. в высочайшем круге неба - эмпирее, имеющем наибольшую быстроту движения.

64. Разумеется: вписать в страницы моей поэмы, чтобы передать потомству.

76--78. Юлий Цезарь в юности в своих сношениях с царем вифинским Никомедом так опозорил свою славу, что получил в насмешку название царицы; вследствие этого во время триумфального шествия Цезаря в Рим после завоевания Галлии (Светоний, Vit. Jul. Caes. e. 49) солдаты его между другими песнями пели следующее:

81. Т. е. их самообвинение усиливает жар огня, служащого к их очищению.

82--84. "Грех - гермафродит", peccato fu ermafrodito. Гермафродит - сын Меркурия (Гермеса) и Венеры (Афродиты): nomen quoque traxit ab illis; с чертами отца он соединял грацию и красоту матери. Он слился в одно тело с нимфой Салмакидой. Эта терцина подала повод к толкованиям, особенно со стороны старинных комментаторов. Сделав оценку большей части этих мнений, Скартаццини приходит к следующему выводу: di Poeta parla qui di semplici lussuriosi, e le sue parole bisogna intenderle: Que' che non vengon con noi peccarono maschio con maschio; noi peccammo maschio con femina; ma perché non ci tenemmo entro i limiti della ragione e dell' ordine, perchè seguimmo l'appetito come fanno le bestie, perciò gridiamo a nostra vergogna il nome di Pasifae". В подтверждение этого мнения, Скартаццини приводить слова Аквината касательно этого греха, тем более здесь важные, что Данте постоянно следует Аквинату. "Peccatimi luxuriae consistit in hoc quod aliquis non secundum rectam rationem delectatione venerea utitur. Quod quidem contingit duppliciter: uno modo secundum materiam in qua hujusmodi delectationem quaerit; alio modo secundum quod materia debita existente, non observantur aliae debitae oonditiones". Sum. Theol., p. II, 2-ae, qu. CLIV, art. 1. В том же параграфе Фома Акв. различает шесть видов сладострастия: fornicatio simplex, adulterami, incestus, stuprum, raptus и vitium contra naturam. Последний грех той толпы, которая кричит, уходя: "Содом и Гоморра!" Другая толпа согрешила в одном из остальных пяти видов греха. Что же касается до греха скотоложства, то, очевидно, Данте и не упоминает о нем, основываясь на словах Аквината. "Bestialitas a Sanctis ponitur extra numerum peccatorum, quasi gravius eis; tamen si ad aliquod de septem capitalibus reduci debeat, poterit ad superbiam reduci, secundum definitionem Augustini". Ibid., art. 11. Что же касается басни о Пазифае, то, очевидно, Данте смотрел на нее, как на аллегорию, точно так, как смотрел на нее Сервий (ad Virg. Aen., lib. VI, v. 24), т. e. как на символ неумеренного, возводящого на степень животного, стремления человека к удовлетворению плотской своей страсти.

83. "Законов человеческих". См. предыдущее примечание. "Usus venereorum potest esse absque peccato, si fiat debito modo et ordine, secundum quod est conveniens ad finem generationis humanae". Фома Акв., p. II, 2-ae,qu. CLII, art. 2. - Каннегиссер очень верно объясняет этот стих: "Menschliches Gesetz, entgegengesetzt dem natürlichen".

84. "По-скотски". - "Человек, который в чести и неразумен, подобен животным, которые погибают". Псалом XLVIII, 21.

"Нет времени" или потому, что наступает вечер, или, что вернее, потому, что число этих грешников так велико, что мне недостало бы времени всех их перечислить - обстоятельство, которое опять говорит в пользу вышеприведенного (примечание к стиху 82) объяснения очищающагося здесь греха. Бенвенуто Рамбалди.

92. Гвидо Гвиничелли из Болоньи, один из лучших ранних итальянских поэтов, предшественник Данте, который отзывается о нем с большой похвалой, называя его nobile (Convivio, tr. IV, с. 20), и massimo (Vulg. eloq. lib. I, с. 15). Он процветал около 1250 г. (ум. 1276), был ярый гибеллин, a по профессии юрист (Сличи примечание к Чистилища XI, 98). - Кардуччи говорит о нем (Studi letterari, p. 35): "Nella canzone del Guinicelli la fredda affettazione dei seculi cede luogo all' imaginoso sentimento lirico, la dovizia misera del ritmo provenzale all'ondeggiamento armonioso e solenne della stanza italica, le forme convenute agi' intelletti della scienza". - Особенно прославилась его канцона, начинающаяся словами: "Al cor gentil ripara sempre Amore".

94--96. Смысл - радость моя при виде Гвиничелли была так же велика, как радость Тоанта и Эвнея при виде найденной ими матери Изифиллы в ту минуту, когда ей угрожала смерть за то, что она не сберегла от змеи сына немейского царя Ликурга (Сличи Чистилища XXII, 109--114 примеч.). Данте имеет здесь в виду стихи Стация, Theb., lib. V, v. 721 и следующие:

96 "Сравнюсь ли с ними днесь?", ибо я не мог бросbться к нему в объятия, как сделали дети Изифиллs, так как этому препятствовало пламя, в котором находился Гвиничелли. Замечательно, что то же самое делает Данте при встрече с своим учителем Бруйетто Латини (Ада XV, 43 и след.), и с тремя флорентинцами (Ада XVI, 46 и след.) в седьмом кругу ада.

98. "Данте, вероятно, потому называет Гвиничелли своим отцом в искусстве стихотворства, что он (Гвиничелли), как кажется, был чуть ли не первым из тех поэтов, которые воспевали не только любовь, но и философские предметы под видом любви, как впоследствии это делал сам Данте. По крайней мере, приведенная у Кресчимбени канцона ("Al cor gentil ripara sempre Amore") написана именно в этом роде; она даже имеет до того разительное сходство с последнею, комментируемою в Convivio, канцоною Данте ("Le dolci rime d'Amor ch'io solia"), что некоторые, напр. Фавсто да Лангиано, пришли к убеждению, что Convivio написал не Данте, a Гвиничелли". Филалет. - Знаменитый стих Данте:"Amor, che al cor gentil ratto s'apprende" (Ада V, 100), заимствован у Гвиничелли, который еще до Данте пел: "Foco d'Amore in gentil cor s'apprende".

"Ваших" - из чувства уважения, Данте обращается к Гвнничелли, как и к учителю своему Брунетто Латини в аду, a также к предку своему Каччья Гвиди в раю на "вы", "ваши".

115--120. Упоминаемые здесь два провансальских поэта, без сомнения, Арнольд Даниель из Перигора и Герольд де Борнейль из Лиможа, которых Данте очень часто цитирует в своей de Vulgari Eloquentia. Из числа трех предметов, которые он считает преимущественно перед другими достойными быть воспеваемыми народным языком, именно оружие, любовь и прямодушие, первое, говорит он, воспевал Бертрам де Борн, вторую - Арнольд и третье - Герольд. Арнольд из Перигора жил в конце XII века (ум. 1189), занимался в начале науками, затем бросил это поприще, чтобы воспевать в стихах одну прекрасную даму. Позднее он пел в честь многих других дам, почему Данте, может быть, и поместил его в этот круг, так как его любовные похождения едва ли всегда были чисто платоническими. Отличительная черта его стихотворений - необыкновенная искусственность в построении слов, образов и особенно рифм. "Секстина", повидимому, его изобретение. По мнению некоторых, он был также автором романа Lancelot du lac. Напротив, Герольд (Лиможец) чуждался брака и любви; зиму он посвящал наукам, летом - обходил дворы от двумя музыкантами, как трубадур, но не брал ничего в свою пользу, раздавая бедным все, что ни получал в награду за пение. В свое время он пользовался великой славой и был назван главою трубадуров (ум. 1278). Почему Данте ставит Арнольда выше "Лиможца" - вопрос этот теперь трудно решить при нашем малом знакомстве с сочинениями обоих этих поэтов. Сисмонди, в своей Littérature du Midi, не особенно хвалит Арнольда, как поэта, также Ренуар, величайший знаток провансальской литературы, ставит ему в упрек темноту и изысканность. Напротив, в свое время он был весьма прославляем и Петрарка сказал о нем:

Отзывы o Герольде также не очень высоки. Монах Монтанда говорит, что стихи его жидки, плаксивы и напоминают крики утки, которая трещит на солнце (Кресчимбени, выпуск II, 1710, стр. 22--22, 106--107). Филалет, К. Витте, Скартаццини.

116--117. Т. е. писал стихи на провансальском языке лучше, чем на родном итальянском. "Язык, мать родной нам речи": del parlor materno. "Forse intese Dante che la lingua provenzale d'allora e l'italiana fossего una". Биаджиоли.

118. В подлиннике: Versi d'amore e prose di romanzi. Слово "проза" здесь надобно понимать так, как оно понималось Данте. По определению Glossariumdel Du Fresne: "Prosa, latinis scriptoribus, oratio pedestris, recta, quae versificatae opponitur"; также и Данте poeti противопоставляет prosaici dicitori (Vit. Nuov. § 25); Бланк (Vocab. Dant. p. 404) говорит: "les troubadours appelaient prose leurs compositions qui n'étaient pas divisées en stances, mais écrites en tirades monorimes et qui consistaient en recits épiques". Диец (Poesie der Troubadours, стр. 208) полагает, что Данте разумеет под именем прозы низкий поэтический стиль, a под словом "versi" - высокий стиль, стихотворный. Для решения этого вопроса необходимо было бы знать, как написаны два романа Арнольда Даниеля - стихами или прозой. Торквато Tacco (Discorso sopra il parere di Francesco Patricio, Voi III, p. 167) замечает, что романы на языках провансальском или кастильянском всегда писались не в стихах, но в прозе. Но из трех дошедших до нас провансальских романов - "Girart de Roussillion", "Jaufre" и "Philomena" - два первых написаны в стихах, a последний - в прозе.

"Anche gli altri dicono cosi, è la perpetua scusa degli stolti". Бенвенуто Рамбалди. - Pluresenim magnum saepe nomen falsis vulgi opinionibus abstulerunt. Боеций Cons. phil., lib III, pr. 6.

124. Гвиттон из Ареццо. Сличи Чистилища XI, 98 примечание.

124. Слово "аббат" имело в древнем языке весьма высокое значение и означало отец или вождь; так Гуго Капет титуловался аббатом Парижа.

130--132. Очищающиеся в чистилище более уже не грешат (Чистилища XI, 22--24 примечание), потому прочти за нас молитву Господню лишь до слов: "не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого", так как такое прошение для нас уже излишне.

133--131. "Так как эти спутники идут в одном направлении с Данте и его спутниками, то Гвидо должен был уступить свое место Арнольду, шедшему тотчас перед ним; так что Гвидо стал вторым в ряду душ". Филалет.

эти терцины на русский язык, но вместе с тем оставил и провансальский подлинник, соединив его, как и у Данте, посредством рифм с цепью предшествовавших терцин. Надобно заметить, что эти провансальския терцины очень испорчены в списках, так что существует около 8 различных редакций этих стихов.