Отрывок из Делилевой поэмы: Сады, или искусство украшать сельские виды (" В картине действие потребно - без того... ")
(Старая орфография)
| Автор: | Делиль Ж., год: 1792 |
| Примечание: | Перевод А. Ф. Воейкова |
| Категория: | Стихотворение |
| Связанные авторы: | Воейков А. Ф. (Переводчик текста) |
Текст в старой орфографии, автоматический перевод текста в новую орфографию можно прочитать по ссылке: Отрывок из Делилевой поэмы: Сады, или искусство украшать сельские виды (" В картине действие потребно - без того... ")
Отрывокъ изъ Делилевой поемы:
Сады, или искусство украшать сельскiе виды
(Поетъ сказавъ, что садъ есть картина, доказываетъ, что въ ландшафте должна быть изображена живая природа, действiе, движенiе; что живописецъ долженъ выбирать предметы, которые бы действовали на душу, трогали бы сердце.)
Въ картине действiе потребно - безъ того
Задремлетъ праздный умъ: оно душа всего.
На мертвыя поля взираемъ мы безъ чувства;
Опять возмемъ въ примеръ изящныя искусства,
И станетъ замечать, какъ живописца кисть
Одушевляетъ холстъ, вливаетъ въ краски жизнь.
Предметы движутся на полотне недвижномъ.
Тамъ вихрь ломаетъ лесъ въ стремленiи порывномъ,
Вотъ вьется дымъ изъ трубъ, тамъ слышенъ бури свистъ,
Тутъ овцы съ яблони ощипываютъ листъ,
Тамъ пляски пастуховъ, свирели, хороводы:
Вотъ жизнь, вотъ действiе! Съ согласiя природы
Садите и кусты и гордые древа;
Пусть колыхается отъ ветра ихъ глава;
Прохладную ихъ тень въ садахъ святыней чтите,
Железу оскорблять природу запретите;
Отъ корня до сучковъ, отъ ветвей до листовъ,
Все гибче, гибче ихъ она образовала,
И рощу, какъ реку, отъ ветра, взволновала.
Я зрю невежество съ секирою въ рукахъ;
Бегите Нимфы рощь!.. нетъ помощи... о страхъ!
Неумолимые срубили верьхъ красивый....
Не видно, не слыхать какъ ветерокъ игривый
Перебирается сквозь ветвей ихъ, жужжитъ,;
И негой утомясь, на ихъ листочкахъ спитъ:
Однообразные, бездушные, холодны,
Железу дерева соделались подобны.
Видъ сельской есть ландшафтъ: пусть гордый лесъ шумитъ,
Пускай струится лугъ, пускай тростникъ звенитъ;
Все, все бездушное въ садахъ одушевите,
И даль предметами живыми населите.
Пусть водопадъ реветъ, пускай журчатъ ключи,
Пусть вьются по траве игривые ручьи.
Все живо! синiй лугъ, уступы горъ съ кустами,
Пестреютъ, движутся, красуются стадами,
Виситъ на воздухъ межь неба и земли;
Я слышу ревъ быковъ, овецъ, ягнятъ блеянье,
Зыкъ рога по горамъ и еха хохотанье.
На жирной пажити, где ключь съ холма бежитъ,
Колена подогнувъ дебелый быкъ лежитъ;
Межъ темъ какъ гордый конь, строптивый, разъяренный,
Трезубцемъ бога водъ для браней порожденный,
Играетъ вкругъ него, бодръ, легокъ и красивъ;
Или бежитъ къ реке - и съ розмаху вскочивъ.
Струй знакомыя съ храпеньемъ возмущаетъ
Иль гриву длинную по ветру распущаетъ,
Къ любовницамъ своимъ на паству онъ летитъ,
Трясется тучный лугъ отъ топота копытъ;
Глаза его горятъ и дымъ съ ноздрей клубится;
Летитъ - исчезъ - но взоръ мой въ следъ за нимъ стремится.
Такъ вы безмолвное пространство населя;
Одушевили все: пустынныя поля,
Дубравы мертвыя въ туманномъ отдальнье,
Все ожило у васъ, и все пришло въ движенье.
Умей движенiю свободы видъ придать;
Вотъ мой советъ: границъ не означай ты саду,
Сломай или хитрей закрой его ограду:
Пределъ прекраснаго мой глазъ съ печалью зритъ;
Где зренью нашему надежда ужь не льститъ,
Очарованiе и прелесть исчезаетъ;
Тогда несытая душа моя мечтаетъ,
Что за преградою досадныя стены,
И виды и места быть лучшiе должны,
Грущу, сообразя, что я цепями скованъ;
Тогда мой умъ смущенъ и взоръ разочарованъ.
Въ векъ грозный рыцарства былъ каждой сельской домъ
Прикрытъ бойницами, вокругъ окопанъ рвомъ,
И каждой предокъ нашъ стенами огражденный,
Чтобъ безопасней жить, жилъ такъ какъ заключенный.
Какую пользу намъ отрада принесетъ,
Котору создалъ страхъ, a гордость бережетъ?
Стенамъ, которыя стесняли наши взгляды,
Не лучшель предпочесть колючiя ограды.
Рвемъ розу дикую или крыжовникъ злой?
Несносно скученъ садъ стесненный городьбою;
Оковы разорвемъ, и смелою стопою
Въ свободный садъ вздохнуть свободно мы пойдемъ;
Ерменовиль для насъ послужитъ образцемъ.
Сады казались встарь безплодными полями;
Засеянны поля здесь кажутся садами.
Сидяща на высяхъ, отколь объемлетъ взоръ
Разстланныя поля и рядъ далекихъ горъ,
Природа генiю; какъ нежна мать, вещаетъ,
Черты некончанны докончитъ поручаетъ:
"Мой трудъ недовершенъ, кинь быстрый взглядъ окрестъ,
"И будь вторымъ творцомъ сихъ втуне спящихъ местъ;
"Ихъ отдаю тебе въ счастливое подданство,
"Да оживитъ сiе молчащее пространство."
Скончала - онъ летитъ въ пустынныя места,
Где въ мрачной дикости дремала красота;
Слегка обрисовалъ прелестныя картины,
Одно соединилъ, другое разделилъ,
Сiе поставилъ въ видъ, a то искусно скрылъ;
Тамъ онъ раздвинулъ лесъ, a здесь навесилъ тени,
И душу далъ всему, - но сей художникъ - генiй,
Какъ некiй чародей умея льстить глазамъ,
Не новые творитъ въ садахъ предметы намъ;
Онъ только старые съ разборомъ направляетъ,
Черты природою начатыя кончаетъ.
Велитъ - и мрачное стремнистыхъ горъ чело,
Покрылися цветнымъ ковромъ пески сыпучи;
Велитъ - суровой видъ теряетъ лесъ дремучiй,
И на воды склонясь въ ихъ зеркало глядитъ;
Велитъ - идутъ древа - открылся новой видъ;
Прочистилъ озеро и бить ключи заставилъ.
Велитъ дорожкамъ онъ и тропкамъ въ розь бежать,
Сходиться, путаться, искать, соединятъ
Далеко по саду разбросаниыя части,
Всеобладающа искусства покорясь,
Другъ съ другомъ сладкую почувствовали связь,
И прежде чуждыя - составили едину,
Великолепную, всецелую картину.
"Вестникъ Европы". Часть LXIII, No 11, 1812