Жизнь и приключения Робинзона Крузо.
Глава XVI

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Жизнь и приключения Робинзона Крузо. Глава XVI (старая орфография)

ГЛАВА XVI. 

Шапка и одежда Робинзона, сделанные из кож. Постройка нового бота. Неудачное путешествие Робинзона вокрут острова.

Оставив до времени мой бот в покое, пока придумаю какое-нибудь средство для спуска его в море, я занялся хозяйственными делами. Я прежде всего обратил внимание на кожи диких зверей и коз, убитых мною. Их было у меня большое количество. Все оне были развешены на солнце, и большая часть из них так высохли и сделались тверды, что никуда не годились. Что же касается до других годных к употреблению, то я сначала сделал из них себе большую шапку, шерстью наружу, чтобы лучше защищаться от дождя, а потом сработал себе и целое платье или, точнее выразиться, широкий камзол и панталоны. Они служили мне защитой более от жары, нежели от холода, дождь, как бы ни был силен не мог промочить их и тотчас же скатывался с них; сверх этих одежд, я сшил себе два длинные кафтана или сюртука, из матросских бострок, взятых мною с корабля. Вместо игол употреблял я обвостренные спички или рыбьи кости, а нитки делал из разсученных веревок.

Кончив эту работу, я употребил много труда и времени на приготовление себе зонтика, сначала я устроил себе нечто в роде большого безобразного зонтика, который однако мог предохранять меня от дождя и солнца; но его нельзя было складывать, а носить можно было не иначе как на голове. Наконец после многих попыток, мне удалось сработать зонтик, который соответствовал несколько моим желаниям. Я покрыл его звериною кожею, шерстью наружу. Я с ним был точно под навесом во время сильных дождей, и ходил в невыносимые жары точно также легко и приятно, как и в прохладную погоду. Когда мне не было в нем нужды, то я складывал его и носил в руке.

Между тем я все-таки не мог оставить своего прежнего намерения путешествовать по морю, и принялся строить новый бот, однако с большею против прежнего осторожностию и предусмотрительностию. Я выбрал уже небольшое дерево и скоро окончал свою работу. Потом, вырыв канал глубиною в 6 футов, а шириною в 4, я легко спустил мой бот в залив морской. Мне хотелось на этом боте объехать кругомь моего острова. Подобные путешествия я делад сухям путем, как было выше сказано, и открытия, сделанные мною на нем, возбуждали во мне непреодолимое желание видеть и прочия части берегов, которых я не посещал.

Я только думал об этом путешествии; для поклажи пороха, провизии и других надобностей были устроены по обеим сторонах бота ящики, а на дне его был сделан узкий жолоб, в который я мог класть свое ружье и закрывать его звериною кожею, чтобы не попал туда дождь или морская вода. К своему боту я приделат мачту и повесил парус, сделанный из тех парусов, которые я взял с корабля, а на задней части его воткнул зонтик, чтобы иметь тень.

Чтобы испытать, надежен ли мой бот, я несколько раз плавал на нем около берегов моего острова, не удаляясь никогда на большее разстояние от залива. Уверившись таким образом в прочности моего бота, я решился сделать на нем объезд кругом острова. 6 сентября я отправися в путь, взяв с собою ружье, две дюжины маленьких ржаных хлебов, которые были сделаны на манер пирожков, горшок сухого рису, небольшую бутылку рому, половину жареной козы, пороху и дроби, чтобы стрелять дичь и наконец два толстые сюртука, которые могли служить мне во время ночи одеялом и постелью.

Это путешествие причинило мне много опасности и продолжалось гораздо дольше, чем я предполагал. Остров сам по себе не очень обширен, но с восточной его стороны тянулась длинная цепь скал, уходившая в море более нежели на две мили. Одне из скал возвышались над водою, а другия были скрыты и составляли опасные подводные камни, сверх того в конце этой цепи скал находилась сухая песчаная мель, вдававшаяся в море на полмили. Видя эти затруднения и не желая подвергаться опасностям на таком плохом судве, я пристал к берегу и поставил свой бот на якорь, который был не что иное, как осколок бревна.

Когда мой бот был в безопасности, я взял с собой ружье, сошел на берег, а потом отправился на небольшой холм, откуда мне была видна вся цепь скал, и я убедился, что мне можно было продолжать путь.

Я заметил притом сильное морское течение, бывшее на восточной стороне, на самом краю подводных камней. Это обстоятельство грозило мне большею опасностию и я решился оставаться здесь до тех пор, пока уменьшится сильный ветер, дувший против этого течения.

течение, которое быстро меня увлекало в открытое море. Ветру в то время почти совсем не было, гребля была безполезна и я почитал уже себя погибшим. Между тем мой бот все далее и далее уносило в открытое море. Я проклинал глупое свое любопытство, с сожалением смотрел на остров и с упреком говорил сам себе: "зачем оставил я мое тихое, благополучное жиляще, зачем я был столько неблагодарен к нему? Если бы еще один раз возвратился туда, то никогда бы его не оставил!" Спасение мое казалось мне невозможным, потому что бот был отнесен далеко в море и я сам пришел в изнеможение от страха и гребли. Но вот подул небольшой ветер и я ободрился. Спустя четверть часа после сего, поднялся довольно сильный ветер. Ни сколько не медля, я поправил свою мачту, натянул парус и всеми силами старался выдти из морского течения. Наконец с помощию ветра мне удалось это сделать и я попал в противоположное прежнему течение, которое принесло меня прямо к острову.

Пробудившись, я стал думать, что мне теперь делать? Вчерашняя опасность так напугала меня, что я не решался ни ехать на боте обратно назад, ни продолжать на нем путь далее: а потому и положился бот оставять тут, а самому возвратиться домой сухим путем. И так, оставив весь мой запас, кроме ружья и зонтика, в боте, который я ввел в безопасный залив, отправился домой и к вечеру пришел к своему загородному дому. Все там было в том же положении как и прежде.

Я перелез через забор и лег под тень, потому что чувствовал необыкновенную усталость. Лишь только я задремал, вдруг слышу голос! "Робинзон! Робинзон! бедный Робинзон Крузо! где ты был? Робинзон Крузо, где ты?" Я сначала думал, что это мне послышалось во сне; но голос продолжал: "Робинзон! Робинзон!" Я встал и, осматриваясь кругом, увидел моего попугая, сидевшого на заборе. Он подлетел ко мне и сед на мое плечо; потом, приложив свой нос в моему лицу, говорил: бедный Робинзон Крузо! где ты теперь? где ты был? как попал сюда? и т. п.

Наконец я вместе с моим попугаем возвратился из загородного моего дома в старое жидшце с величайшею радостию и поклялся, что никогда не оставлю его.