| Автор: | Дефо Д. |
| Категории: | Роман, Детская литература, Приключения |
Глава 45
Суд губернатора
В маленький отряд, который должен был отправиться на штурм корабля, мы включили капитана, его помощника и пассажира, четырех пленников из числа матросов, прибывших на остров на шлюпке и доказавших свою преданность, а также пятерых из экипажа бота, захваченного минувшей ночью. В заложниках у нас оставались семеро, которых нужно было охранять и кормить. Эту обязанность взяли на себя мы с Пятницей.
Предстояло привести в порядок шлюпку и бот, заново оснастить их и заделать пробоину в днище шлюпки. Только после этого можно было выходить в море.
На подготовку к экспедиции ушло немало сил. Но к вечеру все было готово, и маленькая флотилия из двух суденышек, которой командовал капитан, отчалила от берега под покровом наступившей темноты. Капитан находился на боте, командовать шлюпкой он назначил пассажира. Еще на берегу все члены отряда распределили роли, которые должны были исполнять.
Приближаясь в темноте к кораблю, на котором горел только топовый огонь, капитан велел смышленому матросу по имени Робин еще издали окликнуть вахтенного и сказать, что возвращаются оба судна. Все матросы целы, в том числе и команда шлюпки, которая заблудилась в лесах и потому ее пришлось долго искать.
Робин болтал с вахтенным, выкладывая мнимые подробности поисков, и морочил ему голову до тех пор, пока бот и шлюпка не подошли вплотную к борту корабля. Тем временем из кают поднялись на палубу младший боцман и корабельный плотник. Капитан и его помощник с обезьяньей ловкостью вскарабкались по трапу, не выпуская оружия из рук, и набросились на них. Ударами прикладов боцман и плотник были сбиты с ног.
Преданные нам моряки, поднявшись на корабль, ринулись вперед, хватая и связывая всех, кто спал на батарейной палубе и на шканцах, а Робин бросился задраивать люки, ведущие в кубрик, где находилась бóльшая часть экипажа.
Одновременно к носовой части корабля бесшумно причалила шлюпка. Ее команда, действуя слаженно и быстро, поднялась на бак и задраила люк, ведущий в камбуз, где находились в это время трое бунтовщиков, которые, поняв, что происходит, сразу же сдались.
Как только палуба была очищена, капитан велел помощнику прорваться в кормовую надстройку, где заперся самозваный главарь мятежников, которого кто-то уже успел предупредить. С ним было всего двое матросов и юнга, и когда наши люди с помощью лома открыли дверь, самозванец и его сообщники встретили их залпом из ружей. Пуля перебила руку помощнику капитана, еще двое матросов были ранены, но никто не убит.
Несмотря на рану, штурман успел выстрелить и попал в голову главарю, заставив того умолкнуть навсегда. После этого всякое сопротивление прекратилось. Корабль оказался в нашей власти.
По окончании штурма капитан велел дать семь пушечных выстрелов - это был условный знак, который должен был оповестить меня об успехе. Трудно передать, как счастлив я был слышать их, стоя на берегу в напряженном ожидании в течение нескольких часов.
Только после этого я прилег и мгновенно уснул от усталости и пережитых волнений. Спал я крепко, а разбудил меня новый пушечный выстрел. Я тут же вскочил на ноги и услышал, как кто-то меня зовет: «Господин губернатор! Господин губернатор!»
Это был голос капитана - он стоял на вершине холма, который возвышался над моим убежищем. Не теряя времени, я поднялся к нему, и капитан, заключив меня в объятия и указав на корабль, стоявший у входа в залив, произнес:
От радости я едва не утратил дар речи. Теперь я знал: избавление наконец-то в наших руках и зависит только от нас. Огромный корабль готов принять меня на борт и доставить туда, куда мне заблагорассудится. От волнения я оперся на руку отважного капитана, чтобы не упасть на землю без чувств.
Заметив мое состояние, капитан извлек из кармана флягу и заставил меня выпить несколько глотков вина, которое он прихватил специально ради такого случая. Живительный напиток привел меня в чувство, но все равно мне пришлось сесть на землю, так как ноги мои ослабели и я еще долго не мог произнести ни слова.
Капитан попытался успокоить меня, но в моей груди бушевал такой вихрь чувств, что в конце концов я разразился рыданиями и лишь спустя какое-то время вновь обрел способность связно говорить.
Теперь и я, в свою очередь, обнял мужественного моряка. С еще не просохшими на глазах слезами я сказал, что считаю его посланцем небес, ибо такая череда чудес, какие совершились в последние дни, не может быть делом рук человеческих. Подобные события - явное свидетельство того, что вселенной правит невидимая рука Провидения, которая посылает помощь терпящим бедствие в самых отдаленных уголках земли.
Наконец мы спустились с холма. По пути капитан сказал, что у него в шлюпке небольшой подарок для меня. Позвав матросов, он велел им доставить на берег, что предназначалось губернатору.
Это были поистине царские дары и в таком количестве, будто я не собирался покинуть остров на корабле, а оставался здесь навсегда. Сперва появился погребец с флягами различных крепких и целебных напитков, затем шесть бутылок мадеры, два фунта отменного табака, дюжина больших кусков говяжьей солонины и свиной ветчины, мешок гороха и чуть не сотня фунтов сухарей. За этим последовал ящик сахара, мешок лучшей муки, ящик лимонов и множество других продуктов. Но что было во сто крат для меня дороже провизии - полдюжины совершенно новых рубашек, столько же галстуков и шейных платков, две пары перчаток, башмаки, великолепная шляпа, пара чулок и новехонький камзол с шитьем. Одним словом, капитан одел меня с головы до ног.
Можете сами судить, как дорог был такой подарок для человека в моем положении! Но скажу без утайки: ни на одном из людей приличное платье еще не сидело так скверно, как на мне. Я совершенно отвык от обычной одежды, принятой в цивилизованном обществе, и чувствовал огромное неудобство, надев ее впервые за долгие годы.
Когда подарки были перенесены в мое убежище, мы с капитаном принялись советоваться, как поступить с пленными бунтовщиками, заточенными в гроте. Пребывание их на борту корабля было большим риском - среди них находились двое закоренелых и неисправимых негодяев. Капитан заметил, что готов пойти на это только при условии, что оба будут закованы в кандалы и немедленно по прибытии в первый же английский порт переданы в руки правосудия.
даром времени, отправил Пятницу с двумя матросами в грот, чтобы они доставили пятерых пленников в мою палатку и охраняли до тех пор, пока я сам туда не прибуду.
Выждав некоторое время, я облачился в новый камзол, в котором выглядел настоящим вельможей, и направился в палатку в сопровождении капитана. Там я велел пленникам представиться и объявил, что мне известны их преступления на корабле, а также намерение заняться пиратством и разбоем. Однако, сказал я, Провидение распорядилось так, что они сами угодили в яму, которую рыли для других. Вот капитан, против которого они подняли бунт, вот корабль, стоящий на рейде, и вскоре они увидят, как их негодяй-предводитель в наказание за измену будет вздернут на рее.
Затем я спросил, есть ли у них оправдание своим поступкам, иначе я буду вынужден казнить их как преступников, схваченных с поличным. Это прямая обязанность губернатора острова.
Один из бунтовщиков, выступив вперед, ответил, что сказать им в свое оправдание нечего и своей вины они не скрывают. Но сдались они капитану с условием, что он сохранит им жизнь, и теперь покорно просят исполнить это обязательство и пощадить их.
- Не знаю, - как бы в задумчивости проговорил я. - Преступления ваши слишком очевидны. Однако долг вынуждает меня в скором времени вместе с моими людьми покинуть остров и отправиться в Англию, а капитан готов взять вас на свое судно лишь в качестве арестантов, закованных в кандалы. И, разумеется, по прибытии в порт передаст вас как бунтовщиков и разбойников в руки властей, а это - прямая дорога на виселицу. Не вижу для вас иного выхода, как остаться на острове. Если вы готовы, не буду вам в этом препятствовать. Трудно обойтись с вами более милосердно.
Тем не менее капитан продолжал делать вид, будто колеблется и настаивает на более суровом наказании. Тогда, напустив на себя суровость, я заявил, что эти пятеро не его, а мои пленники, и уж раз я решил оказать им великую милость, то останусь тверд в принятом решении. В случае если капитана это не устраивает, я готов вернуть им свободу и предоставить ему возможность ловить беглецов по всему острову.
Затем я велел снять с бунтовщиков путы и приказал им отправляться в лес - туда, откуда их привели, добавив, что после нашего отплытия они найдут в моем убежище различные инструменты, запас провизии, а также оружие, порох и свинец, которые позволят им вести на острове вполне сносную жизнь.
Пришла пора готовиться к отплытию. Я попросил капитана позволить мне в последний раз переночевать в моем убежище, а на следующее утро прислать за мной шлюпку. Ему я посоветовал вернуться на корабль, потому что за время мятежа команда позабыла о дисциплине и нуждалась в твердой руке командира.