Оливер Твист.
Глава XVI. Что сделалось с Оливером, когда он встретился с Нанси.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Оливер Твист. Глава XVI. Что сделалось с Оливером, когда он встретился с Нанси. (старая орфография)

Глава XVI.
Что сделалось с Оливером, когда он встретился с Нанси.

Извилистые улицы оканчивались обширною площадью, на которой видны были следы рынка. Сайкс пошел тише, и, обращаясь к Оливеру, грубо велел ему взять за руку Нанси.

-- Слышишь? закричал он, видя, что Оливер медлит и оглядывается кругом.

Они были около темного угла, где не видно ни души. Он протянул руку, которую Нанси крепко сжала в своих руках.

-- Подаii мне другую, сказал Сайкс. - Сюда, Буль!

Собака взглянула на него и заворчала.

-- Смотри сюда! продолжал Сайкс, кладя другую руку на воротник Оливера. - Если он вымолвит хоть слово, хватай его! Слышишь?

Собака опять заворчала и оскалила зубы, смотря на Оливера, готовая тотчас в него вцепиться.

Ночь была темная и сырая. Огни в лавках тускло светились сквозь туман, который, густея более и более, обхватывал дома" улицы, и еще более увеличивал ужасную неизвестность Оливера.

Они прошли еще несколько шагов; тяжелый церковный колокол пробил восемь. С первым ударом, два спутника Оливера остановились и начали прислушиваться.

-- Восемь часов, Уильям, сказала Нанси.

-- К-чему жь ты говоришь мне это? разве я не слышу? отвечал Сайкс.

-- Я думаю, слышат ли они? сказала Нанси.

-- Конечна, слышат, отвечал Сайкс. - Когда раз меня заперли, то я даже слышал звон монет, которые считали купцы, идя домой с ярмарки.

-- Бедняжки! сказала Нанси, все еще не отводя глаз от того места, где слышались звуки колокола. - о, Уильям! такие молодые...

-- Вы, женщины, всегда так разсуждаете, отвечал Сайкс. - Такие молодые, что жь такое! Теперь все равно, как-будто их и не было на свете; нечего же и думать об них.

С таким утешением Сайкс крепче сжал руку Оливера и велел ему идти далее.

-- Постой на минуту! сказала девушка. - Я не бросилась бы туда, когда б пришла твоя очередь быть повешену. Я бы все ходила вокруг до-тех-пор, пока не упала бы на землю, и еслиб земля была покрыта снегом, я не покрыла бы себя платком.

-- А что бы в этом было толку? спросил безчувственный Сайкс. - Разве мне от этого было бы легче? Полно врать. Пойдем дальше.

Они пошли далее пустыми и грязными улицами, встречая очень мало народу, и то по-большой-части таких людей, которые принадлежали к обществу Сайкса. Наконец они повернули в узкую, темную улицу, в которой видны были только лавки, где продавалось старое платье. Собака побежала вперед и остановилась перед дверью одной из лавок, которая была заперта и казалась пустою, потому-что дом был почти в развалинах, а у ворот прибита дощечка с надписью, что он отдается в наем; дощечка эта, по-видимому, висела на этом месте уже несколько лет.

-- Все спокойно, сказал Сайкс, осматриваясь кругом.

Нанси остановилась у ставень, и Оливер услышал звон колокольчика. Они перешли на другую сторону улицы и стали у Фонаря. В доме послышался шум; дверь на улицу тихо отворилась; Сайкс без церемонии схватил испуганного мальчика за воротник, и все трое быстро вошли в дверь.

В корридоре совершенная темнота; они ждали, пока человек, отворивший им дверь, снова запрет ее на ключ.

-- Никого нет? спросил Сайкс.

-- Никого, отвечал голос, который показался Оливеру знакомым.

-- Старик здесь?

-- Здесь; я думаю он не слишком вам обрадуется.

-- Свети же нам! сказал Сайкс: - или мы сломим себе шею и наступим на собаку.

-- Постойте здесь; я сейчас принесу свечу. Говоривший эти слова удалился, и потом показался Докинс, или "хитрец" с свечею, прикрепленною к палке.

Этот джентльмен, увидя Оливера, весело усмехнулся и просил посетителей следовать за ним вниз по лестнице. Они прошли через пустую кухню и, отворив дверь в низкую, сырую комнату, приняты были с громким хохотом.

-- Ах, парик, парик! кричал Чарльс Бэтс, помирая со смеху: - вот он! О, кричите же: "вот он"! Феджин, посмотри на него; да посмотри же! Я не могу удержаться от смеха...

И Чарльс Бэтс упал на пол и целые пять минут судорожно хохотал от избытка радости. Потом, вскочив на ноги, он выхватил свечу у Докинса и, подойдя к Оливеру, начал ходить вокруг его, осматривая его со вниманием, между-тем, как Жид, снявший свой колпак, низко кланялся изумленному мальчику. В это время "хитрец" шарил в его карманах.

-- Посмотри, какое у него белье, Феджин! сказал Чарльс Бэтс, поднося свечу к самому лицу Оливера. - Чудесное полотно, и как сшито! А книги-то? настоящий джентльмен!

-- Я восхищен, что вижу тебя в таком наряде, дружок, сказал Жид, кланяясь с насмешливым смирением. "Хитрец" даст тебе другую пару платья, чтоб ты этого не замарал. За чем ты не писал к нам, дружок, что приидешь сегодня? Мы приготовили бы что-нибудь к ужину.

Чарльс Бэтс опять захохотал; но когда Докинс вынул из кармана Оливера пяти-фунтовую ассигнацию, сам Феджин улыбнулся.

-- Что это? спросил Сайкс, выступая вперед, когда Жид схватил бумажку. - Это мое, Феджин.

-- Нет, нет, сказал Жид. - Мое, Уильям, мое. Ты возьми себе книги.

-- Если это не мое, сказал Сайкс, ударяя шляпою по столу с решительным видом: - не мое и не Нанси, то я возьму мальчика назад.

Жид вздрогнул и Оливер вздрогнул также, но от другой причины.

-- Давай руку! сказал Сайкс.

-- Худо или хорошо, давай сюда руку! сказал Сайкс. - Ты думаешь, что мне и Нанси больше нечего делать, как таскаться по улицам, отъискивая твоих мальчишек? Подавай сюда, подавай, скелет! подавай!

С этими словами Сайкс вырвал бумажку из рук Жида, и хладнокровно взглянув в лицо старику, свернул ее в комок и завязал в платок.

-- Это нам за хлопоты, сказал Сайкс: - и этого слишком мало. Ты можешь оставить у себя книги, если любишь читать; а нет, так продай.

-- Чудесные книги! сказал Чарльс Бэтс, развертывая их с страшною гримасою. - Славная печать, не правда ли, Оливер? - И, встретив робкий взгляд, брошенный Оливером на своих мучителей, Бэтс захохотал громче прежнего.

-- Это книги старого джентльмена, сказал Оливер, ломая руки: - доброго, старого джентльмена, который взял меня к себе в дом и кормил меня, когда я почти умирал. Прошу вас, отошлите их назад; отошлите ему книги и деньги. Держите меня здесь хоть целую жизнь, но прошу вас, отошлите их. Он подумает, что я украл их; и старушка, и все, которые были так добры ко мне, подумают, что я украл... О, сжальтесь надо мною, отошлите назад!

И с этими словами, в порыве жестокой горести, Оливер упал на колени к ногам Жида.

-- Он прав, сказал Феджин, осматриваясь с безпокойством. - Ты правду говоришь, Оливер, правду; они подумают, что ты украл эти вещи. Ха! ха! ха!.. Мы выбрали самое счастливое время.

-- Именно счастливое, отвечал Сайкс: - я только-что вышел из дому, как увидел, что он идет с книгами под мышкою. Нам бояться нечего. Его искать не станут; они верно добрые души, иначе не взяли бы его к себе; за него хлопотать некому.

При этих словах, Оливер, как обезумленный, смотрел на всех его окружавших, не понимая, что вокруг его происходит; но когда Сайкс молчал, он вдруг вскочил на ноги, выбежал из комнаты и начал так громко звать на помощь, что весь старый дом оглашался его криками.

-- Подержи собаку, Уильям! вскричала Нанси, подбегая к двери и запирая ее вслед за Жидом и двумя мальчиками, бросившимися в погоню: - подержи собаку, она разорвет его на части.

-- Пусти ее! кричал Сайкс, стараясь освободиться от девушки. - Прочь от меня, или я...

-- Не боюсь! Биль, кричала девушка, изнемогая в борьбе с Сайксом: - я не допущу, чтоб собака растерзала ребенка; прежде убей меня.

-- Не допустишь? сказал Сайкс, скрежеща зубами. И сильною рукою он отбросил девушку на другой конец комнаты в то самое время, как вошел Жид и два мальчика, влача за собою Оливера.

-- Что здесь случилось? спросил с безпокойством Жид.

-- Она сошла с ума, отвечал дико Сайкс.

-- Нет, она не сошла с ума, сказала Нанси, бледная и почти безчувственная: - не думай этого, Феджин...

-- Так молчи, слышишь? сказал Жид с диким взглядом.

-- Нет, никогда не замолчу, отвечала Нанси еще громче. - Что жь ты осмелишься мне сделать?

Феджин довольно-хорошо знал привычки и характеры того особенного рода людей, к числу которых принадлежала Нанси, и потому не смел ничего отвечать ей. Чтоб отвлечь от нея общее внимание, он обратился к Оливеру.

-- Так ты хотел убежать, голубчик? сказал Жид, взяв острую и толстую палку, которая лежала в углу.

Оливер не отвечал ни слова, но следил за движениями Жида и тяжко дышал.

Жид сильно ударил палкою по плечам Оливера и занес ее, чтоб повторить удар. Вдруг Нанси, бросившись к нему, вырвала палку и бросила ее в огонь с такою силою, что уголья полетели по комнате.

-- Я не хочу стоять здесь и видеть это! кричала девушка. - Ты нашел мальчика: чего жь ты еще хочешь? Оставь его - оставь сию минуту, или я положу на одного из вас такие следы, за которые меня будут казнить прежде времени.

Произнеся эти слова, она сильно ударила ногою о пол и, сверкая глазами, смотрела то на Жида, то на другого разбойника; - лицо её пылало от ярости и негодования.

-- Ба, Нанси! сказал Жид, смягчая голос после минутного молчания, во время которого он и Сайкс в нерешимости смотрели друг на друга: - ты... ты, кажется, сегодня к вечеру что-то веселее обыкновенного. Ха! ха!..

-- Я? сказала девушка. - Берегись, чтоб этого не случилось в самом деле; тогда тебе будет хуже, Феджин. Повторяю тебе: берегись!..

В словах женщины, дышащих отчаянием и угрозою, есть что-то особенное, чему нельзя противоречить. Жид видел, что напрасно было бы стараться узнать истинную причину гнева мисс Нанси, и, невольно отступив назад несколько шагов, бросил умоляющий и боязненный взгляд на Сайкса, как-бы почитая его одного способным продолжать разговор.

На этот безмолвный призыв, Сайкс, быть-может побуждаемый самолюбием и гордостью, быстро произнес несколько ругательств. Но как ругательства не произвели никакого действия на мисс Нанси, то он придумал другое средство.

-- Что это значит? сказал Сайкс. - Чорт меня возьми! знаешь ли кто ты, и что ты?

-- О, да, знаю, отвечала девушка с судорожным смехом, качая головою в каком-то безумном, отчаянном равнодушии.

-- Так молчи, сказал Сайкс таким же тоном, с каким обращался к своей собаке: - или я заставлю тебя молчать.

Девушка опять захохотала. Бросив быстрый взгляд на Сайкса, она отвернулась от него и кусала себе губы до крови.

-- Очень прилично, продолжал Сайкс: - прикидываться кроткой и честолюбивой. Прекрасно сделаться другом ребенка, как ты называешь его...

-- Бог свидетель, что буду ему другом! вскричала Нанси. - Я лучше желала бы упасть мертвою на улице, или быть на месте тех несчастных, мимо которых мы проходили сегодня ночью, нежели привести его к Жиду. Он вор, лжец, дьявол, - все, что только есть отвратительного в мир.

-- Послушай, Сайкс, сказал Жид умоляющим голосом, обращаясь к нему и показывая на мальчиков: - мы должны говорить немного-скромнее... гораздо-скромнее.

-- Скромнее! вскричала девушка, которая становилась ужасною от негодования. - Ты от меня ничего не заслуживаешь, кроме того, что я сказала тебе. - Я служила тебе, когда была ребенком, вдвое моложе Оливера. Я служила тебе двенадцать лет сряду. Ты не знаешь этого? говори: ты не знаешь этого?

-- Да, да, сказал Жид, стараясь как-нибудь примириться: - но ведь это твое ремесло...

-- Да! отвечала девушка, и слова громким потоком полились из уст её. - Это мое ремесло; холодные, сырые, грязные улицы дом мои, а ты тот злодеи, который давно привязал меня к ним и который будет держать меня день и ночь, день и ночь, пока я не умру!

-- Я сделаю, что тебе будет худо! прервал Жид, взбешенный этими упреками: - хуже, нежели теперь, если ты скажешь еще слово.

но напрасно, и упала без чувств.

-- Теперь она совсем готова, сказал Сайкс, кладя ее в угол. - Она очень сильна, когда вздумает дурачиться.

Жид отер пот с лица и усмехнулся, как бы-довольный-тем, что так счастливо отделался; но и он, и Сайкс, и собака, и мальчики не иначе смотрели на эту сцену, как на очень обыкновенное происшествие.

-- Я думаю, Феджин, ему лучше бы не надевать завтра своего нового платья? спросил Чарлсь Бэтс.

Бэтс, восхищенный поручением, взял свечу и повел Оливера в кухню, где были постланы две или три постели, на одной из которых он спал прежде. Там, с неумолкаемым хохотом достал Чарльс старое платье, с которым Оливер так весело разстался у мистера Броунло, и которое тогда купил Феджин; - это и помогло Феджину открыть место его пребывания.

-- Снимай новое платье, сказал Чарльс: - я отдам его на сбережение Феджину.

Бедный Оливер неохотно повиновался; Бэтс, взяв новое платье, вышел из кои паты и запер за собою дверь, оставив Оливера в темноте.

Громкий смех Чарльса и голос мисс Бэтси, которая явилась опрыскать водою свою подругу и привести ее в чувство, могли бы помешать сну многих людей, - но только не в положении Оливера: он был утомлен и болен, и скоро заснул крепким сном.