Губительница душ.
V. Блуждающий огонек

V. Блуждающий огонек

На следующий день после обеда Эмма приехала со своей матерью в село Конятино.

"Это что-нибудь да значит", -- подумала Ядевская, поспешно накидывая на плечи турецкую шаль, и быстрыми шагами пошла навстречу нежданным гостям.

Казимир был уже в гостиной и очень удивился, когда Эмма с приветливой улыбкой подала ему руку. Будто она переродилась или как змея переменила кожу. Скромный полумонашеский наряд ее исчез бесследно. На ней было красивое белое платье с голубыми бантами, волосы были заплетены в две роскошные косы, глаза блестели, на губах играла радостная улыбка.

 Прикажите распрячь ваших лошадей, дорогая соседка, -- упрашивала Ядевская. -- Я не отпущу вас без ужина, вы у меня такая редкая гостья!

Малютина взглянула на свою дочь, та едва заметно кивнула, и радушное приглашение было принято.

Выпив чашку кофе, Эмма предложила Казимиру погулять с ней в саду.

-- Что с тобою? -- воскликнул он, сходя по ступенькам террасы. -- Ты сегодня так мила, что я тебя просто не узнаю!

-- Заметь, друг мой, -- ответила Эмма, -- что женщины становятся необыкновенно любезны, когда намерены обратиться к кому-нибудь с просьбой.

 Чего же ты от меня хочешь?

-- Об этом после.

На клумбах еще осталось несколько запоздалых астр и георгинов. Эмма нарвала цветов, села на скамейку у бассейна, сплела венок и надела его себе на голову. Казимир молчал, не сводя с нее глаз.

-- Ты мне очень нравишься, когда сидишь так смирно, -- сказала она, протягивая ему обе руки, -- будь всегда таким же умницей.

-- Почему же ты запрещаешь мне любить тебя?

 Я желаю, чтобы ты был моим другом, но боюсь довериться тебе - меня пугают твои страстные порывы.

-- Признайся, что ты любишь другого, и я перестану жаловаться на судьбу.

-- Не могу же я признаваться в том, чего нет! Поверь, если бы мне вздумалось полюбить мужчину, то я избрала бы тебя.

-- Золотые пилюли!

-- Клянусь, что никто, кроме тебя, не будет моим мужем! Доволен ли ты этим? Но к этому я прибавлю, что не намерена выходить замуж.

 Девические фантазии!

-- Попробуй уговорить меня, и ты убедишься, что я мраморная статуя, не хуже вот этой царицы амазонок, которая прячется там, в густой зелени.

-- Чем же я могу быть тебе полезен? -- спросил Казимир после непродолжительной паузы.

-- Я хочу попросить тебя...

-- Почему же не приказать?

 Потому что ты мой друг, а не раб.

-- Говори же, в чем дело?

-- Дня через два я еду в Киев, не проводишь ли ты меня?

-- С величайшим удовольствием!

-- Итак, решено - мы поедем вместе.

 Долго ли ты там пробудешь?

-- Быть может, до весны.

-- Отлично!

-- У меня есть дела, которые задержат меня в Киеве на несколько месяцев.

-- Тебе есть, где остановиться?

 Я буду жить у своей старой тетушки. У нее собственный дом на Подоле, но мне нужен мужчина в качестве защитника. Не хочешь ли ты быть моим рыцарем?

-- И ты еще спрашиваешь? -- вскричал юноша. -- Боже, какое счастье сулит мне грядущая зима! Сколько приятных вечеров проведу я с тобой, сидя у камина!

-- Дай мне слово, что ты не нарушишь моего душевного спокойствия.

-- Постараюсь быть таким же хладнокровным, как ты.

-- Я вовсе не хладнокровна. Просто во мне нет страстных порывов, и тебе советую их сдерживать.

-- За счастливое будущее!

На прощание, садясь в коляску рядом с матерью, она протянула ему руку и прибавила:

-- Можешь поцеловать ее, я тебе не запрещаю.

Юноша впился губами в изящную маленькую ручку, которую у него быстро отняли.

 До свидания! -- раздалось в ночной тишине, и сытые вороные лошади помчались по дороге, поднимая целое облако пыли.

Весь следующий день Казимир провел со своей матерью, а вечером принялся укладывать чемодан. На этот раз расставание было для него не так тягостно, как прежде - его манил за собою чудный призрак.

Рано утром он был уже на ногах и вышел в сад, где вскоре столкнулся со своей матерью. Глаза старушки были заплаканы. Она села рядом с сыном на скамейку и молча пожала ему руку.

-- Обещай мне, -- начала она, с трудом сдерживая душившие ее рыдания.

-- Что такое, милая мама? -- спросил молодой человек, горячо целуя ее руки.

 Будь осторожен... Эмма...

-- Да она и слышать не хочет о моей любви!

-- Она так говорит, но я этому не верю... Предчувствие редко обманывало меня... она теперь не случайно тебя преследует... тебе грозит опасность.

-- Даю тебе слово, что я буду осторожен.

Ровно в два часа пополудни приехала Эмма в дорожной карете, нагруженной сундуками, шкатулками и картонками. Горько плакала старушка Ядевская, расставаясь с сыном, и потом долго глядела вслед удаляющемуся экипажу.

песни.

Наконец Эмма обратилась к своему спутнику с вопросом: "Не знаком ли он с графом Богуславом Солтыком?"

-- Нет, -- отвечал Казимир. -- Но я слышал от моих товарищей, что это какая-то странная личность, непонятная смесь Гамлета с Монте-Кристо.

День клонился к вечеру. Вдали показались позолоченные купола киевских соборов; на западе небо было красно, как огонь. Вскоре наступили сумерки. Вся окрестность подернулась легким туманом; на небе одна за другой засверкали звезды; карета въехала в густой лес. Кучер остановил лошадей и зажег фонари. Вдруг в стороне от дороги, над болотом, что-то блеснуло.

-- Блуждающий огонек, -- заметил Ядевский.

 Мой символ, -- ответила девушка. -- Не ходи за мной, если я поманю тебя, а то попадешь в болото и погибнешь.

-- Какие пустяки! Разве ты сирена, прельщающая путника для того, чтобы утопить его?

-- Не только русалки губят легковерных юношей.

Было уже поздно, когда карета въехала в Киев, но дома и улицы были еще освещены, а по тротуарам двигались толпы гуляющих. По мере того, как путники приближались к Подолу, прохожих становилось все меньше. Фонари едва мерцали. В этой части города царил полумрак - лавки уже давно были закрыты. Наконец усталые лошади остановились перед маленьким одноэтажным домиком с закрытыми ставнями.

Путники вышли из кареты, и Казимир позвонил у подъезда. Но прошло несколько минут, прежде чем дверь отворилась. На пороге показался старый седой лакей с фонарем в руках. Почтительно поцеловав руку Эммы, он начал вынимать из кареты багаж.

 Теперь мы с тобой простимся, -- обратилась Эмма к своему спутнику. -- Я очень устала и хочу отдохнуть. Мой кучер довезет тебя до твоей квартиры, а завтра вечером я жду тебя к чаю.

Они расстались.

На лестнице Эмму встретила скромно одетая старушка с серыми плутовскими глазами и ярким румянцем на щеках.

-- Елена?

-- К вашим услугам, барышня.

 Ты уже получила распоряжения?

-- Точно так.

-- И знаешь, что будешь считаться моей тетушкой?

-- Да, для посторонних, для вас же я самая покорная раба, -- и старушка повела Эмму через ряд роскошно обставленных комнат.

-- А это ваша спальня, -- сказала она, отворяя последнюю дверь.

 Хорошо.

-- Какая же вы хорошенькая да молоденькая! -- вздыхая, проговорила она и, печально понурив голову, вышла из комнаты.

Девушка заперла за ней дверь, достала из шкатулки конверт, полученный от апостола, внимательно прочла все инструкции и не легла в постель до тех пор, пока все бумаги не сгорели в камине дотла.