| Автор: | Захер-Мазох Л., год: 1870 |
| Категория: | Роман |
XXVI. Маскарадная интрига
В танцевальную залу вошла высокая стройная женщина, в роскошном костюме турецкой султанши. Лицо ее скрывалось под густой вуалью, сквозь которую так и сверкали большие голубые глаза. Костюм ее состоял из широких желтых атласных панталон и коротенькой юбочки, поверх которой были надеты голубой, вышитый серебром и отделанный горностаем кафтан и короткая жилетка из ярко-красного бархата; на шее висело монисто из кораллов, жемчуга и дукатов; тюрбан был украшен великолепной брильянтовой брошкой.
Мужчины толпами следовали за ней, осыпая ее комплиментами, но она не обращала на них внимания. Наконец у буфета в столовой она увидела того, кого искала, подошла к нему, положила руку на плечо и сказала:
-- Здравствуй, Казимир Ядевский, отчего ты сегодня так грустен и задумчив?
Меня ничто не радует.
-- Помилуй, есть так много способов разогнать тоску!.. Да вот самый лучший из них, -- добавила она, беря с буфета бокал с шампанским и подавая его офицеру.
-- Что это, сладкий яд или любовный напиток?
-- Ни то, ни другое.
-- За твое здоровье! -- и Казимир залпом осушил бокал.
Есть еще и другое средство.
-- Какое же?
-- Ухаживай за мной.
-- На это я не способен.
-- Потому что ты влюблен.
Может быть.
-- Ты любишь двух женщин... обе они здесь... о которой из них ты сейчас мечтаешь?
-- Это инквизиторский допрос?
Султанша засмеялась.
-- Теперь я узнал тебя! Ты Эмма Малютина.
Не выдавай меня, -- шепнула она, крепко сжимая его руку, -- за нами следит граф Солтык, а мне хочется заинтриговать его.
Действительно, граф стоял у дверей, устремив взор на прекрасную султаншу. Кровь клокотала в его жилах от зависти и ревности. В то же самое время другие, прелестные, подернутые слезами глаза робко, со страхом, смотрели на Казимира. Это была Анюта; она узнала Эмму, и сердце ее болезненно сжалось.
Султанша сделала несколько шагов в сторону графа Солтыка, но в эту минуту к нему подошел патер Глинский и шепнул на ухо:
-- Я считаю своим долгом предостеречь вас, граф... Эта султанша - Эмма Малютина... Заметили ли вы, как она разговаривала с офицером и пожимала ему руку?
Что с того?
Кокетка опутывает вас сетями...
-- Вы ошибаетесь, -- с иронической усмешкой возразил граф, -- эта девушка холодна как лед.
-- Я знаю, что Ядевский часто бывал у нее...
-- Как и Сесавин.
-- Она одинаково дурачит их обоих.
Тем лучше!
-- Вы добровольно стремитесь к своей погибели! Я вижу, что спасти вас уже невозможно.
-- Послушайте, мой любезный патер, если ад населен такими красавицами, как Эмма, то вы первый убежите из рая в царство сатаны.
Солтык устремился вслед за удаляющейся султаншей и догнал ее на пороге комнаты, изображающей Азию.
-- Здесь твое царство, -- сказал он ей, -- позволишь ли ты своему рабу войти вместе с тобой?
Стены и потолок комнаты были обиты персидскими коврами, в центре возвышался шатер, увенчанной золотым, осыпанным драгоценными камнями полумесяцем; пол был покрыт индийскою тканью белого цвета, в которой ноги тонули, как в мягком снегу. С потолка спускался красный фонарь; там и сям лежали подушки; сильный, одуряющий запах благовоний струился в воздухе. Все это располагало к отдохновению, неге и мечтательности.
Эмма прилегла на диван, покрытый шкурой пантеры. Граф остановился перед ней, с трудом сдерживая порывы бушевавшей в нем страсти.
-- Выслушайте меня! -- начал он дрожащим от волнения голосом. -- Ободрите меня хоть одним словом, иначе я не решаюсь...
-- Неужели вас до такой степени смущает и страшит разговор с женщиной?
Да, потому что эта женщина вы, Эмма!
-- Вы ошибаетесь.
-- Нет, я узнал вас... Возможно ли вас не узнать, не различить, даже и под маской, между тысячами женщин?.. Да, это вы, Эмма, всегда надменная, холодная и жестокая.
-- Это не жестокость, а лишь благоразумие.
Чем я заслужил вашу ненависть? За что вы с таким убийственным недоверием относитесь ко мне?
-- Какая оскорбленная невинность! -- воскликнула она. -- А как же ваше прошлое... Поступки Дон-Жуана в сравнении с вашими кажутся проказами неопытного школьника.
-- Уверяю вас, что моя репутация в этом отношении слишком преувеличена, хотя я не безгрешен в известном смысле. Что же я за человек по вашему мнению?
Вы злодей, потому что ухаживаете за мной, будучи влюблены в Анюту Огинскую.
-- Меня хотят женить на ней, -- это правда.
Иезуитская тактика! Вы сделаетесь орудием для достижения каких-нибудь политических целей; вот зачем необходимо это соединение двух могущественных польских фамилий.
-- Быть может, вы и правы, но я вовсе не гожусь для этих целей.
Следовательно, вы не любите Анюту?
-- Нет... Я люблю вас! -- добавил он, становясь на колени.
Громкий смех был ответом на это признание.
Вы смеетесь... Вы мне не верите... Клянусь, что до встречи с вами мое сердце было свободно! Я ухаживал за женщинами, но никогда не увлекался ими. То были мимолетные юношеские забавы, и больше ничего... Я не умею определить то чувство, которое вы возбуждаете во мне. Оно для меня так ново, так необъяснимо. Я не влюблен в вас, не ослеплен вашей красотой, но мне кажется, что мы созданы друг для друга, что жизнь вдали от вас была бы для меня адом. Если это не любовь, то что же тогда?
-- Бедный граф, -- вздохнула она. -- Я начинаю верить, что вы меня действительно любите.
-- И вам жаль меня, потому что вы не можете ответить мне взаимностью... Сердце ваше принадлежит другому.
-- Я не люблю вас, но сердце мое свободно, попробуйте покорить его. Скажу вам более: из всех моих поклонников вы один нравитесь мне, -- прибавила она, расстегивая толстую золотую цепь, обвивавшую ее руку.
Следовательно, вы позволяете мне надеяться?.. О, какое счастье!
Вне себя от радости граф покрывал руки красавицы пламенными поцелуями, а она тем временем накинула на него цепь.
-- Вы делаете меня своим рыцарем?
-- Нет, своим рабом... Вы видите, что я сковала вас.
Ты один, -- начала она, -- где та очаровательная женщина, в которую ты влюблен?
-- Я не понимаю, о ком ты говоришь... Сердце мое свободно, -- возразил молодой человек.
-- Меня тебе трудно будет обмануть. Я знаю, что ты недавно клялся в любви одной девушке, но ты забыл свои клятвы и влюбился в другую...
Кто ты? -- воскликнул Казимир, схватив незнакомку за руку.
Рука ее дрожала.
Нет, не может быть... Я ошибаюсь, -- процедил он сквозь зубы. -- Признайся, тебя кто-нибудь подослал ко мне?
-- Никто... Я хочу предостеречь тебя... Тебе угрожает опасность.
С какой стороны?
-- Со стороны любимой тобой женщины.
-- Если ты хочешь, чтобы я поверил тебе, расскажи мне все, что ты знаешь.
Изволь, -- сказала она, -- ты узнаешь все... Но не теперь... Здесь не место для подобных объяснений.
Незнакомка вырвала свою руку из рук Ядевского и исчезла в толпе...