| Автор: | Захер-Мазох Л. |
| Категория: | Роман |
Том третий
31. В ложе
В первые дни поста в окружной город приехала польская театральная труппа и давала там представления.
Винтерлих в порыве юношеского воодушевления повсюду разнес сию радостную весть. Как-никак, это было что-то новое. Ему поручили заказать шесть лож на ближайшее представление, и к вечеру следующего дня вся компания, обыкновенно собиравшаяся в Михайловке, прикатила в столицу округа, где была встречена приветственными возгласами гусаров.
В театре давали пьесу из народного быта.
Посмотреть ее явились Меневы, графиня, три студента, священник с женой и Аленой, супружеская чета Литынских - короче говоря, все, даже Сергей; отсутствовала только Наталья.
Священник помог жене снять шубу.
- Что это опять за новое платье? - спросил он. - Оно, верно, очень дорогое. Из каких средств ты оплачиваешь подобную роскошь?
- Это мое свадебное платье, - невозмутимо ответила та. - Я велела его перекрасить, чтобы ты его не узнал.
- Вот как.
Ложь сделала свое дело: священник успокоился.
Зиновия сидела в отдельной ложе и буквально утопала в знаках внимания, которые наперебой оказывали ей Менев, майор, фон Ланберг, Плоцкий и Суходольский. Менев примостился за ее спиной, на высокой скамье у стены, и мало заботился о происходящем на сцене; он увлекся гораздо более приятным спектаклем, где исполнителями главных ролей были плечи Зиновии, ее темные, искусно завитые локоны и унизанные золотыми браслетами руки.
Он терпеливо дождался, пока остальные мужчины один за другим удалились, и потом пылко поцеловал ее в шею.
- Не теряй голову, - пробормотала Зиновия, - на нас смотрит твоя жена.
Затем пришел Винтерлих. С энтузиазмом, который придавал его облику что-то трогательное, он расхваливал все: актеров, костюмы, музыку и танцы.
- Вы влюблены, - с добродушной иронией заметила Зиновия, - потому вам все и видится в розовом свете.
- Ах, перестаньте, будь вы правы, я бы, напротив, смотрел на вещи чрезвычайно мрачно! - пробормотал он. - Когда любишь без надежды… - Тут он запнулся, пожирая глазами Зиновию, и прижал ее руку к своим губам.
- Нет, никоим образом.
- Или Февадию?
- Тоже нет.
- Однако такое создается впечатление…
- Обе дамы относятся ко мне очень доброжелательно.
- Тогда, если позволите дать вам совет, женитесь на Лидии.
- Вы действительно так считаете?
- Я очень хочу, чтобы вы стали частью нашей семьи, чтобы соединяющие нас нежные узы стали еще прочнее.
- Конечно, я тоже этого хочу.
Винтерлих тяжело вздохнул и погладил Зиновию по руке - осторожно, как если бы дотронулся до шкуры задремавшего тигра.
После второго акта, когда Зиновия наконец осталась одна, нагрянул Феофан. Он уселся напротив нее и прижал ее руку к своему сердцу.
- Ну, как складываются твои отношения с Аленой? - спросила Зиновия.
- Скажи мне, а можно влюбиться сразу в двух женщин? - ответил он вопросом на вопрос.
- Почему же нет? Разумеется.
- Тогда я влюблен в Алену.
- Превосходно!
- Да только что толку? Черкавский с женой без особого удовольствия смотрят на мои домогательства: я, дескать, еще слишком молод и не имею никакого положения…
- Ты должен просто похитить Алену, - решила Зиновия.
Феофана сменил дядюшка Карол, который по примеру Менева уселся на скамью позади Зиновии, чтобы оставаться невидимым.
- Ах, какая ты сегодня красивая! - шепнул он ей на ухо.
- Как долго еще, Зиновия, ты собираешься меня мучить?
- Разве я тебя мучаю?
Она повернула голову и через плечо весело взглянула на него.
- Когда ты положишь конец этому невыносимому для меня состоянию неопределенности, тоски и сомнений? На что мне надеяться?
- Наберись терпения, - игриво проговорила она, - так быстро такие дела не делаются.
- Я охотно готов подождать, - тихо сказал Карол. - Время счастья еще, видимо, не пришло, но мне хотелось бы знать, достигну ли я когда-нибудь вожделенной цели, или мне лучше уже сейчас зарядить пистолет и застрелиться.
- Дурачок! - воскликнула Зиновия, пылкая страсть Карола ее забавляла.
- Это не пустые слова, я говорю серьезно.
- Хорошо, в таком случае - у тебя есть надежда.
- Наконец-то!
- Однако ты еще не совсем остепенился. А такие мужчины для брака не годятся.
- Что же я должен сделать?
- Прежде чем я за тебя выйду, ты должен пережить по крайней мере один настоящий роман. Тогда со всеми проволочками будет покончено. Только не воображай, что мое ярмо окажется легким - я мужчин знаю и уж тебя сумею держать в узде.
- Ты не только самая красивая, но и самая умная женщина, какая когда-либо мне встречалась.
- Ты это наконец признаешь?
- Да; однако где же я найду героиню для этого романа?
- Экий ты нерасторопный человек, прямо невинная овечка! - Она передала ему театральный бинокль. - Погляди-ка вот на ту маленькую актрису. Как она тебе нравится?
- Очень недурна-с.
- Значит, за ней ты и поухаживаешь.
- Как же ее зовут?
- Я боюсь показаться смешным.
- Ты немедленно раздобудешь букет цветов и отошлешь ей, со своей визитной карточкой.
- С моей карточкой?
- А после этого акта пройдешь за кулисы и представишься.
- Представлюсь ей?
- Если ты сразу пригласишь ее на ужин, то, разумеется, гораздо быстрее продвинешься к цели.
- Быть по сему, - вздохнул Карол. - Но боготворю я тебя, только тебя.
- Надеюсь, - ответила Зиновия. - А сейчас не теряй времени попусту, иначе кто-нибудь тебя опередит.
Едва он покинул ее, она извлекла записную книжку, набросала на листке - измененным почерком - несколько слов, вырвала листок и через Ендруха отослала на сцену.
К тому моменту, когда Карол появился за кулисами, Зиновия уже одержала блистательную победу. Маленькая актриса была сама любезность, она многообещающе смеялась в ответ на комплименты Карола и, когда он по рассеянности запамятовал пригласить ее на ужин, напросилась сама. Она вообще его больше не отпустила: по окончании представления чуть не насильно усадила на обтянутую холстом дерновую скамью и велела не двигаться с места, пока она переодевается. Впрочем, еще с большим удовольствием она бы его сразу привязала.
На сцене было довольно темно, когда она воротилась из гардероба - в тонком пальтишке и в шляпке с вуалеткой, уже потершейся в некоторых местах, но оттеняющей свежесть хорошенького лица. Полумрак сделал Карола предприимчивым.
- Вы не простудитесь, барышня? - нежно проворковал он.
- О нет, я вовсе не избалована.
- Но вы все же позволите мне положить к вашим ногам шубу?
- Охотно, однако сперва мы отправимся ужинать - я очень проголодалась.
Она взяла его под руку и повела вниз по узкой безлюдной лестнице.
- Я думаю, мы съедим жареную курицу и компот, - сказала она.
- И выпьем бутылку шампанского.
Она обрадованно посмотрела на него.
- Я вижу, что имею дело с истинным кавалером…
- А где Наталья? - поинтересовался он. - Я ее что-то не видел.
- Она осталась дома.
- Одна?
- Разумеется, одна, - ответила Зиновия. - Влюбленные любят одиночество, а она, полагаю, вас любит.
Сергей молчал.
- Какой у вас несчастный вид! - с иронией проговорила она. - Пойдемте, я попробую вас утешить.
С этими словами она взяла его под руку.
Всей компанией отужинали в гостинице «Европейская» и затем вернулись к саням. Ночь выдалась холодной, но спокойной и звездной.
Зиновия ехала с Сергеем. Однако он сидел рядом с ней, точно каменное изваяние.
На следующее утро Карол явился к актрисе на квартиру с огромным букетом.
- Да, я сегодня свободна.
- Смею надеяться… Если у вас, конечно, нет других планов… Прошу не принимать мое предложение за бестактность.
- К чему так много слов?
- Если это доставит вам удовольствие…
Барышня Ярунковская закончила свой туалет и затем под руку с сияющим Каролом отправилась в город. Первым делом он повел ее к еврейскому скорняку, где она выбрала себе шубу из черного бархата с хорьковым мехом и тут же ее надела; потом - к одной marchande de modes[71] (там Карол преподнес ей вышитый золотой нитью башлык), а в завершение - к кондитеру. Здесь он угостил свою даму паштетами и ликером. Затем они, оба в прекрасном расположении духа, прошли на постоялый двор, где стояли его лошади, и Карол велел запрягать.
Не прошло и десяти минут, как подкатили сани. Карол посадил барышню Ярунковскую, заботливо укутал ее в теплую шкуру и уселся рядом - с видом победоносного военачальника, въезжающего в ликующий Рим. Молоденькая актриса с искренним блаженством прижалась к его руке, день был таким чудесным, так приветливо светило солнце, снег искрился, точно бескрайнее море маленьких бриллиантов, она в кои-то веки наелась досыта и впервые в жизни куталась в теплые меха. Все было так упоительно.
«Вот мчится тройка удалая…»[72]
Примечания
70
Пер. Н. Вольпин.
71
Торговка модными товарами (фр.).
72
«Тройка» - русская народная песня.