| Автор: | Золя Э., год: 1875 |
| Категория: | Роман |
IX
Между тем кабриолет снова покатился по разбитой дороге вдоль бесконечной стены Параду. Аббат Муре молчал и, подняв глаза, следил за мощными ветвями, которые высовывались из-за стены, точно руки спрятавшихся там гигантов. Из парка доносился шум: шелест крыльев, трепет листьев, треск веток, ломавшихся под чьими-то прыжками, вздохи гнувшихся молодых побегов, -- точно дыхание жизни проносилось по верхушкам древесной чащи. Порою, когда крик какой-нибудь птицы напоминал смех человека, аббат отворачивался с некоторым беспокойством.
-- Забавная девчонка! -- говорил доктор Паскаль, немного отпустив вожжи. -- Ей было девять лет, когда она попала к этому язычнику. Брат Жанберна разорился, уж не знаю там, отчего. Малютка воспитывалась где-то в пансионе, когда отец ее покончил с собой. Была она уже настоящей барышней, весьма ученой: читала, вышивала, умела болтать и бренчала на фортепьяно. И кокетка же была! Я видел, как она приехала в ажурных чулочках, в вышитых юбочках, в воротничках, манжетках, вся в оборочках... Да, нечего сказать! Надолго хватило этих оборочек!
Он стал смеяться. Кабриолет наехал на большой камень и чуть не опрокинулся.
-- Недостает только, чтобы у моей таратайки колесо сломалось. Экая омерзительная дорога! -- пробормотал он. -- Держись крепче, милый!
Стена все еще тянулась. Священник прислушивался.
-- Понимаешь, -- снова заговорил доктор, -- Параду с его солнцем, камнями, чертополохом может за один день целый туалет извести. В три-четыре приема он поглотил все прекрасные платьица девочки. Она возвращалась из парка чуть не голой... Ну, а теперь одевается точно дикарка. Сегодня она еще была в сносном виде. А иной раз на ней только башмаки да рубашка, и ничего больше... Ты слыхал? Весь Параду ей принадлежит. Как только приехала, на другой же день завладела им. И живет там! Закроет Жанберна дверь, она выскакивает в окно; всегда ухитряется ускользнуть и бродит себе неизвестно где. Она там всякую дыру знает... И делает в этом пустынном парке все, что ей в голову взбредет.
-- Послушайте-ка, дядюшка, -- прервал его аббат Муре. -- Мне чудится, будто за этой стеной бежит какое-то животное. Доктор Паскаль прислушался.
-- Нет, -- сказал он после паузы, -- это коляска стучит по камням... Ну, понятно, девочка разучилась теперь бренчать на фортепьяно. Да и читать, я думаю, тоже. Представь себе барышню, которую отпустили на каникулы на необитаемый остров, и она превратилась в совершенную дикарку. Ничего-то У нее не осталось от прежнего, кроме кокетливой улыбочки, когда она захочет ею щегольнуть... Да, если тебе когда-нибудь поручат заботу о девице, не советую доверять ее воспитание Жанберна. У него весьма примитивная метода: все предоставлять природе. Случилось мне как-то беседовать с ним об Альбине: он мне ответил, что не следует мешать деревьям расти на приволье. Он-де, говорит, сторонник нормального развития темперамента... Как бы то ни было, оба они интересные типы! Всякий раз, когда мне приходится бывать в этих местах, я заглядываю к ним.
Но вот кабриолет выехал из выбоины на ровное место. Здесь стена Параду загибалась, теряясь из виду где-то вдали, на гребнях холмов. В то мгновение, когда аббат Муре повернул голову и бросил последний взгляд на серую ограду, непроницаемая строгость которой, в конце концов, начала необъяснимо раздражать его, -- в это самое мгновение послышался шум, точно кто-то сильно потряс ветви деревьев, и над стеною несколько молодых березок приветственно закивали вслед проезжающим.
-- Ведь я же знал, что какое-то животное бежало за нами! -- сказал священник.
Однако никого не было видно, только все яростнее раскачивались в воздухе березки... И вдруг раздался звонкий голос, прерываемый взрывами смеха:
-- До свидания, доктор! До свидания, господин кюре!.. Я целую дерево, а дерево отсылает вам мои поцелуи.
-- Эге, да это Альбина, -- сказал доктор Паскаль. -- Она бежала за нашей коляской. Этой маленькой лесной фее ничего не стоит прыгать по кустам!
В свою очередь, он закричал:
-- До свидания, малютка!.. До чего ж ты выросла, коли можешь кланяться через стену.
Тут смех усилился, березы наклонились еще ниже, и с них на верх коляски полетели листья.
-- Я ростом с эти деревья, а падающие листья - мои поцелуи!
Голос ее по мере удаления казался столь мелодичным, он был так овеян дыханием парка, что молодой священник весь задрожал.
и сказал:
-- Нет, спасибо, лучше я пройдусь пешком, мне это полезно.
-- Как тебе угодно, -- ответил доктор. И, пожимая ему руку, добавил:
-- Н-да! Если бы все твои прихожане походили на этого дикаря Жанберна, тебе не часто приходилось бы беспокоиться. В конце концов, ты сам захотел навестить его... Ну, будь здоров! Как только что-нибудь заболит, посылай за мною, -- все равно, хоть днем, хоть ночью. Ты ведь знаешь: всю нашу семью я лечу бесплатно... Прощай, дружок!