Наследник имения Редклиф. Том третий.
Глава XI.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Наследник имения Редклиф. Том третий. Глава XI. (старая орфография)

ГЛАВА XI.

Однажды, в конце апреля месяца, Чарльз отворил двери уборной и засмеялся. Перед ним сидела Эмми на полу, прямо против камина; кудрявая, густая её коса была распущена по плечам, а маленькая Мэри, с громким смехом, покачиваясь на своих толстых ножках, вцепилась рученками в волосы матери и трепала их изо-всех сил.

- Вот молодец девочка! - закричал Чарльз: - трепли, трепли их побольше! Пусть мамины то кудри хорошенько распустятся.

- А что, брат, приехала мистрисс Гэнлей? - спросила, Эмми, подбирая с улыбкой все свои волосы под чепчик.

- Прибыла, как-же! Из нея двух Филиппов сделаешь. Я думал, что сама Юнона выступает по платформе, когда увидел ее на станции.

- Как же ты ей передал наши планы на счет свадьбы?

- Отлично! Я ей объявил, что свадьба будет самая тихая. Она верить не хочет, что кроме Мэри Росс гостей никого не будет, и воображаеть, что все это делается в угоду тебе. Ну, пускай ее! Я очень доволен, что нышные свадьбы, в роде Килькорановской, опротивели отцу. Беда была бы тогда сладить с Филиппом. - Мэри опять принялась путать голову матери, и та принуждена была послать за няней.

- Знаешь что, Чарли, - сказала Эмми. - Филиппу покоя не дают с Фильдером: Килькораны просят дать ему какое-нибудь место. Навяжут они его нашим на шею, я это предчувствую!

- Да, бедная Ева, жаль мне ее! - заметил Чарльз. - Вышла замуж за учителя, а все тянется в графския дочери. Что тебе, обезьянка? - спросил он смеясь у малютки Мэри, которая ногянулась к нему ручонками.

- Мы бай-бай хотим, дядя, - сказала мать. - Поцелуйте нас. Прощайте! покойной ночи!

Пока Эмми укладывала ребенка, мистрисс Эдмонстон отвела сестру Филиппа в её комнату и пришла с Шарлоттой на верх. Очень довольная, что гостья дала им несколько минут свободных, мать и дочь разговорились о завтрашней свадьбе, с Чарльзом. Сравнение Гэя с Филиппом возбудило небольшой спор между матерью и сыном, но они кончили тем, что отдали полную справедливость Филиппу, который совершенно переменился после своей тяжкой болезни.

- А он, кажется, не очень-то жалует сестрицу, - заметил Чарльз: - вы слышали, как он холодно принял наше предложение пригласить ее

- Счастие наше, что она не загостится у нас долго, - прибавила смеясь Шарлотта. - У нея через два дня будет комитет: дамского, учено-литературного общества, и ей нужно непременно на нем присутствовать.

- Веди себя хорошенько, Шарлотта, тогда, может быть, и тебе с Буяном, пришлют по билету, - сказал брат.

Мистрисс Гэнлей осталась в счасливом заблуждении, что она произвела преприятное впечатление на теткину семью, особенно на Чарльза и Шарлотту. С последней она приняла покровительственный тон, считая ее умной девочкой, а брата её она даже удостоила похвалить как умного человека и достойного помощника Филиппа. Ей и в голову не приходило, что этот достойный молодой человек подтрунивает над ней при всяком удобном случае. Лорой она была довольна во всех отношениях и мысленно радовалась, что брат предпочел ее скромной Эмми.

Настал день свадьбы. Эмми сняла плерезы и нарядилась в первый раз в шелковое черное платье, кружевную шляпку, а к груди приколола серебряную филиграном брошку, последний подарок Гэя. Она была очень оживлена и с ранняго утра начала хлопотать около невесты, потом стала убирать стол цветами и наделала каждому гостю по букету. Отец, в восторге от всех, а от нея в особенности, целовал ее безпрестанно. Мистрисс Гэнлей была великолепна и глядела королевой. Мистрисс Эдмонстон что-то прималчивала и безпрестанно утирала слезы. Шарлотта смирно сидела в уголку; Лора почти не поднимала глаз и держала себя очень холодно, а Филипп едва стоял на ногах от головной боли.

- Теперь прикажете мне с вами проститься или после? - спросил Филипп, обращаясь к Эмми.

- Нет, я поеду с вами в церковь, если только мое черное платье не будет неуместно, - кротко отвечала она.

- Неужели наш ангел-хранитель не захочет присутствовать при нашем браке, Лора? - спросил Филипп.

- Нет, сестра, поезжай, прошу тебя! - возразила невеста.

Уходя, Филипп долго и нежно целовал маленькую Мэри, которая, обняв дядю за шею, подала ему букет фиалок и примулов. Он воткнул цветы в петлицу и уехал с ними. Свадебный обряд был совершен мистером Россом.

Молодая пара отличалась необыкновенной красотой и достоинством, но бледное, задумчивое лицо невесты, одетой в простое белое платье и такую же шляпку, страдальческий вид жениха и резкия морщины на лбу его, ясно говорили, что молодой чете жизнь далась не легко, а что взаимная любовь их прошла чрез многия испытания.

Мистрисс Эдмонстон с участием следила за небольшой фигуркой своей младшей дочери, которая во все время обряда стояла на коленях и, стиснув крепко руки, усердно молилась за счастье сестры, невольно вспоминая в то же самое время, что и она недавно стояла на её месте, рядом с милым Гэем.

Обряд кончился. Лора кинулась на шею матери.

- Маменька! простили ли вы нас! - воскликнула она. Мать молча, но с нежностью поцеловала молодую.

- Эмми! помолись, чтобы мои испытания кончились, - шепнула Лора, прощаясь с любимой сестрой.

Филипп, не говоря ни слова, принимал поцелуи и пожатия руки родных.

- Вы сестра моя, наконец! - произнес он тихо, когда Эмми подошла к нему в свою очередь.

- А вы - его брат, Фигапп! - отвечала она также тихо: - прощайте, друг мой!

На возвратном пути домой, лэди Морвиль села в карету с братом и залилась слезами.

- Полно, Эмми! - заметил нежно Чарльз: - не горюй о Филиппе: теперь ты будешь спокойнее. Лора должна сама о нем заботиться, зачем же тебе плакать? Я право начну думать, что ты считаешь себя несчастной, живя в нашей семье.

Эмми с жаром возстала против такого обвинения. Отвыкнув раскрывать свою душу перед другими, после смерти Гэя, она на этот раз не выдержала и высказала Чарльзу, что она ежедневно от всей души благодарит Бога за то счастие, которое Он ей послал ей в замен потерянного мужа. "Нам теперь остается одно, Чарли, - заключила она: - жить с тобою до конца нашей жизни, душа в душу. У папа теперь есть дочь для света; посмотри, какая хорошенькая девушка вышла Шарлотта; пусть она и занимает гостей наших, пусть выезжает в свет как мисс Эдмонстон, а мы с тобой примемся за воспитание моей дочери. Я кроме того займусь школой Лоры, а ты будешь моим помощником до делам. Я совсем хочу отдалиться от общества, чтобы посвятить всю жизнь свою Мэри. Гэю всегда нравился домашний очаг больше чем свет, и мне будет приятно исполнить его желание, устроившись так, как я говорила.

его все уважали, любили и дорожили его знакомством. Но внутренняя жизнь его навсегда была разбита, и здоровье - не могло уже возстановиться шолне. Лора посвятила ему всю жизнь, она ходила за ним как за ребенком и делила свой день между мужем и общественными обязанностями, неизбежными при том положении, которое занимал Филип в свете. Ей почти недоставало времени заниматься хозяйством и детьми. Последния все почти выросли под надзором её второй сестры. В свете их супужество считалось одним из примерных. Многие втихомолку удивлялись, отчего Филипп, которому судьба улыбалась во всех отношениях, так всегда грустен и молчалив. Было только одно существо, не понимавшее, отчего дядю считают строгим и сердитым, отчего его собственные дети любят его с некоторою робостью и часто не смеют к нему приласкаться. Это существо была всеми любимая, всеми балованная девочка, любовь к которой у Филиппа доходила до обожания, и девочку эту звали: Мэри Верена Морвиль. 

КОНЕЦ.