Отважные капитаны.
Глава 12. Домой!

Глава 12. Домой!

Дни шли один за другим. Команде шхуны «Мы у цели» с ее капитаном Диско Троупом оставалось уже совсем немного времени до окончания лова, когда трюм будет загружен под завязку и когда можно, глубоко вздохнув, с полным правом сказать: «Вот теперь мы у цели! Вернее, у одной из целей: успешно закончили лов, загрузились и можем отправляться домой». Но пока они еще только шли к финишу, делали последний рывок. Работали все, даже корабельный повар, который, почти не отходя от плиты, проявлял такое мастерство в укладке рыбы, что в трюме не оставалось ни одного пустующего местечка. На долю Харви досталась разделка рыбы - этим, впрочем, занимались все, даже капитан, он же вместе с коком руководил укладкой, прижимая уложенную в штабеля рыбу досками и каким-то дополнительным балластом - все для того, чтобы вышло как можно больше.

Работали абсолютно все.

На других шхунах происходило то же самое; сейчас шло обычное у рыбаков состязание - какое судно раньше окончит лов, завершит полную загрузку и отправится восвояси, захватив с собой почтовые отправления у тех, кто отплывет позднее. На этот раз битва за первое место происходила между шхунами «Мы у цели» и «Пэрри Норман», и в честном поединке капитан Троуп и его команда одержали верх.

Шхуна «Мы у цели» собирает почтовые отправления.

Это произошло ровно в десять утра, а к полудню того же дня на шхуну «Мы у цели» поставили большой грот, и она была готова к дальнему плаванию. Взвился флаг, отмечающий, что этот корабль - победитель в рыбном лове, был выбран якорь, и, умело лавируя между оставшимися судами, шхуна капитана Троупа пустилась в путь на юго-запад под звуки гармоники Дэна и разудалой песенки, которую распевал Том Платт.

Харви впервые уразумел разницу между ходом шхуны от стоянки к стоянке под малым парусом и теперешним плаванием под всеми ходовыми парусами, с тяжело груженым трюмом. Штурвал так и рвался у него из рук, когда изредка, при очень хорошей погоде, ему доверяли его, а шхуна летела по волнам так, что, если глядеть вниз, начинала кружиться голова.

В основном же Дэна гоняли от паруса к парусу, а в перерывах нередко приходилось выкачивать при помощи помпы избыток соленой жижи из трюма, чтобы рыба чересчур не просолилась. Однако у него выкраивалось время и на то, чтобы полюбоваться морем, восходом и закатом солнца, облаками, принимающими самые немыслимые формы и очертания.

Плывут домой.

Как-то раз, когда, лениво растянувшись на палубе, они вели неспешную беседу, Дэн изрек:

- В следующее воскресенье будем уже в Глостере. Кстати, ты, наверное, не знаешь, где он. Недалеко от Бостона, в Массачусетском заливе, понял?

- Да знаю я, - отмахнулся Харви. - Подумаешь, удивил своим Глостером…

Но Дэн не унимался:

- Спорим, ты не заснешь там в первую ночь без морского шума, в полной тишине? Нужно будет нанять кого-нибудь за твои деньги, чтобы плескал тебе воду в окно.

В Глостер прибыли в грозу.

Харви невольно улыбнулся:

- Это верно. Только где будет то окно? Где я буду жить, пока родители за мной не приедут?

- Как где? У нас поживешь… А знаешь, что всего лучше, когда на берег выходишь?

- Горячая ванна, наверное?

- Это тоже, но для меня - длинная ночная рубашка. Мама мне новую, наверное, сшила. Мягкую, теплую… - Он потянул носом воздух. - Чуешь?.. Нет? Липой запахло. Значит, мы почти уже дома!..

В гавань Глостера они вошли, когда бушевала гроза. Вспышки молний освещали невысокие холмы вокруг гавани, низенькие дома, лодочные сараи. Была середина ночи, и капитан Троуп, ведя шхуну к пристани, обходя пришвартованные буксиры и шхуны, отдавал команды вполголоса.

Почти в полной тишине они пристали к причалу, обогнув катер смотрителя маяка, с которого несся звучный храп сторожа. И тут Харви с удивлением понял, что они почти на берегу, на суше. И почувствовал, как и Дэн, запахи земли, листвы и что здесь в темноте - спящие люди… много людей. Таких же, как его мать, отец… Он опустился на доски палубы и заплакал.

Перед рассветом высокая улыбающаяся женщина ступила с причала на борт шхуны «Мы у цели». Это была мать Дэна: еще в свете молний она увидела, как судно входило в порт, и поспешила увидеться с мужем и сыном. На Харви она сначала не обратила внимания, и только когда капитан и Дэн рассказали ей историю его появления на шхуне, принялась опекать его как родного и сразу пригласила пожить у них в доме.

Мать Дэна поднялась на борт шхуны.

Однако до той поры, пока Харви не отправил рано утром телеграмму своим родителям, ему казалось, что он самый одинокий и брошенный мальчик во всей Америке. Не один раз ему на глаза снова наворачивались слезы, которые он пытался скрыть, но ни капитан Троуп, ни Дэн не стыдили его за это.

Вскоре он получил ответную телеграмму от родителей, полный текст которой показал только Дэну, и они, подумав немножко, решили сохранить этот текст в тайне и ничего никому не говорить, пока не произойдет что-то… Что должно было со дня на день произойти и всех удивить.

Харви посылает телеграмму родителям.

Вид у обоих мальчиков в эти дни был такой подозрительный и вели они себя так странно - то хихикали без причины и толкали друг друга в бок, то прикладывали пальцы к губам и начинали вращать глазами, - что капитан Троуп не выдержал наконец и сказал, что, если они не перестанут кривляться, он будет вынужден врезать кому-нибудь линьком…

Заняв безопасную позицию у дверей, Дэн как-то сказал отцу:

… Тоже можешь ошибаться.

Отец только руками развел и покачал головой:

- Что он такое мелет, этот парень? Ему, видать, вредно находиться на твердой земле. В море был намного умнее. Да и Харви опять стал похож на того, слегка помешанного, которого мы из воды выловили… Что вы все перешептываетесь да посмеиваетесь? Клад, что ли, нашли?

- Может, и клад, - сказал Дэн. - Скоро узнаете.

И они пошли. Вернее, поехали на трамвае в Восточный Глостер, где через заросли восковницы пробрались к маяку и там, разлегшись на рыжеватом песке возле такого же цвета валунов, вволю наговорились и посмеялись, предвкушая момент, когда случится нечто, что произведет эффект разорвавшейся бомбы. Или вроде того.