Лунный камень.
Период первый. Потеря алмаза.
Глава XIX.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Лунный камень. Период первый. Потеря алмаза. Глава XIX. (старая орфография)

XIX.

Слухи о побеге Розанны уже распространились между дворовою прислугой. Каждый с своей стороны навел справки, и таким образом добрались до одного проворного маленького чертенка, по прозвищу "Доффи", который, будучи употребляем иногда для очистки сада от сорных трав, видел Розанну не далее как полчаса тому назад. Доффи был убежден, что проходя чрез сосновую аллею, он встретил именно Розанну, которая не шла, а бегом бежала по направлению к берегу.

- Знает ли мальчик береговые окрестности? спросил пристав Кофф.

- Он родился и вырос на этом берегу, отвечал я.

- Доффи, сказал тогда пристав, - хочешь ли заработать шиллинг? В таком случае отправляйся за мной, а вы, мистер Бетередж, приготовьте к моему возвращению кабриолет.

И с этими словами он таким быстрым шагом пустился на зыбучие пески, что (несмотря на мои еще хорошо сохранившияся ноги) я не в состоянии был бы с ним соперничать; а маленький Доффи, подобно всем нашим молодым дикарям, когда они бывают в веселом настроении духа, гикнул и побежал рысью по пятам пристава. Здесь опять я нахожу невозможным изобразить то состояние духа, которое овладело мной по уходе мистера Коффа: то была какая-то странная, безтолковая гомозливость. Я делал тысячу безполезных вещей внутри и вне дома, которых решительно не в состоянии теперь припомнить. Я даже не мог дать себе отчета, сколько времени прошло с тех пор как пристав отправился на пески, когда Доффи примчал мне от него записку. Это был небольшой клочок бумажки, вырванный приставом из его портфеля и заключавший в себе следующия строки карандашом: "Пришлите мне поскорее ботинок Розанны Сперман, да не мешкайте, пожалуста."

Я послал первую попавшуюся мне женщину в комнату Розанны, потом, отправляя мальчика к приставу, велел передать ему, что сам немедленно последую с ботинком.

Очень хорошо понимаю, что путь, избранный мною для выполнения полученных инструкции, был далеко не кратчайший, но я решился до тех пор не отдавать ботинка Розанны в руки пристава, пока не удостоверюсь, не затеял ли он какой-нибудь новой мистификации. Мое первоначальное желание, оправдать как-нибудь девушку, если это окажется возможным, снова заговорило во мне в последнюю минуту. Столь возбужденное состояние чувств моих, помимо следственной горячки, заставило меня поторопиться, и потому, вооружась ботинком, я отправился на пески таким форсированным маршем, каким только способен ходить семидесятилетний старик, не слишком полагающийся на свои силы.

Между тем как я приближался к берегу, собрались черные туча, дождь, отбиваемый ветром, хлынул широкими струями, а вдали, на песчаной отмели у входа в залив, слышен был грозный рев набегавших морских волн. Сделав несколько шагов вперед, я увидал Доффи, приютившагося на подветренной стороне песчаных холмов. Но скоро глазам моим предстала картина еще более мрачная: расвирепевшее море, валы разбивавшиеся о песчаную отмель, гонимый ветром дождь, который, подобно легкой дымке, вился над поверхностью вод, и бурый пустынный берег, на котором одиноко выделялась черная фигура пристава Коффа. Завидев меня, он указал рукой на север.

- Держитесь этой стороны и спускайтесь ко мне отсюда, громко крикнул он.

Я стал спускаться с холмов, едва переводя дыхание, между тем как сердце мое так и хотело выскочить. Говорить я положительно не мог: сотни вопросов роились в моей голове, но ни один из них не выходил из моих уст. Лицо пристава испугало меня; взор его был ужасен. Он выхватил у меня ботинок и вложил его в след ноги, глядевший прямо на юг от того места, где мы стояли, в направлении к утесу, известному под названием южной скалы. След еще не размыло дождем, и ботинок девушки пришелся по нем точь-в-точь. Пристав молча указал мне на ботинок, стоявший в следу.

Я схватил его за руку, снова пытаясь заговорить с ним, но как и прежде ничего не в силах был вымолвить. А он между тем продолжил спускаться все ниже, и ниже, до того самого места, где утесы упирались в песок. В это время около южной скалы только-что начинался прилив, и набегавшая вода вздувалась над песчаною зыбью. В глубоком молчании, которое свинцом падало мне на сердце, с упорною, наводящею страх настойчивостью, пристав Кофф то здесь, то там вкладывал ботинок в следы, постоянно указывавшие, что девушка шла в направлении к скалам, а не от скал. В противоположном направлении никаких следов не было.

Наконец пристав бросил эти безплодные поиски. Он снова взглянул на меня, а затем на воды, все выше и выше вздымавшияся над таинственною поверхностью зыбучих песков. Я в свою очередь посмотрел туда же и угадал его тайную мысль. Ужасная, немая дрожь внезапно пробежала по моему телу; я упал на колени.

- Она, должно-быть, приходила сюда, послышался голос пристава, говорившого с самим собой, - и эти скалы были, вероятно, свидетелями какой-нибудь ужасной катастрофы.

Тогда только пришли мне на память странные взгляды, слова и поступки девушки, то отупение и безжизненность, с которыми она слушала меня и отвечала на мои вопросы несколько часов тому назад, когда я застал ее в корридоре со щеткой в руках. Все это промелькнуло в моей голове, пока говорил пристав, и я разом убедился, что он был далек от страшной истины. Я хотел поведать ему об оледенившем меня ужасе, я пытался было оказать ему: "Пристав, она сама искала этой смерти"; напрасно! слова не выходили из моих уст. Немая дрожь не покидала меня. Я не чувствовал дождя, не замечал прибывавшей воды. Предо мной стоял как бы призрак бедного погибшого создания, мне живо представилось то утро, когда я приходил за ней на пески, чтобы звать ее обедать. В ушах моих еще раздавались эти слова, что песчаная зыбь неудержимо влечет ее к себе, и что в ней-то, быть-может, она и найдет свою могилу. Я почувствовал какой-то безотчетный ужас, применив несчастную судьбу этой девушки к моему родному детищу. Розанна была ей ровесница. Кто знает, быть-может, и дочь моя не перенесла бы тех испытаний, которые выпали на долю Розанны, быть-может, и она, подобно ей, наложила бы на себя руки. Пристав с участием помог мне встать и заставил меня отвернуться от того места, где погибла несчастная. Я вздохнул свободнее и стал понемногу отдавать себе отчет в окружающих меня предметах. С холмов бежали к нам наши дворовые люди, вместе с рыбаком Иолландом, которые, узнав о случившемся, еще издали спрашивали у нас, нашлась ли девушка. Убедив их в коротких словах, что следы сохранившиеся на песке принадлежали именно Розанне, пристав высказал предположение, что она, вероятно, сделалась жертвой какого-нибудь несчастного случая. Потом, отозвав в сторону рыбака, он повернулся с ним к морю, и стал его разспрашивать:

- Скажите-ка мне, мой любезный, начал пристав, - есть ли какое-нибудь вероятие, чтобы к этому утесу, у которого оканчиваются её следы, могла подъехать лодка и увезти ее отсюда целою и невредимою.

- Еще не существовало такой лодки, которой удалось бы совладать с этим, отвечал он.

Пристав Кофф в последний раз взглянул на следы, оставшиеся на песке и почти уже размытые дождем.

- Вот, оказал он, указывая на них, - очевидное доказательство того, что она не могла возвратиться отсюда берегом. - А здесь, как вы мне сейчас объяснили, продолжал он, глядя на рыбака, - другое доказательство того, что она не могла вернуться, и водой. - Он замолчал и задумался. - За полчаса до моего прихода сюда, продолжал он, снова обращаясь к Иолланду, - видела ее бежавшею к этому месту. С тех пор прошло еще несколько времена; стало-быть, сложив все вместе, выйдет, пожалуй, добрый час.... Высока ли была в то время вода около этих скал? спросил он, указывая на южный выступ, то-есть на место, незанимаемое зыбучими песками.

- Судя по нынешнему приливу, отвечал рыбак, - должно предполагать, что час тому назад, вода в этом месте была настолько возка, что в вся не могла бы утонут и кошка.

Пристав Кофф повернулся тогда на север, в направлении к Зыбучам Пескам.

- А же эту сторону? спросил он.

- А здесь и того меньше, отвечал Иолланд. - Зыбучие пески разве чуть-чуть была прикрыты водой.

Тогда пристав обратился ко мне с замечанием, что несчастный случай с Розанной произошел, вероятно, на песках. Тут, наконец, язык мой развязался.

- Какой там случай! сказал я: - жизнь была ей в тягость, и она просто пришла сюда на добровольную смерть.

Пристав отшатнулся от меня.

- Почему вы это знаете? спросил он.

Все столпились вокруг нас; но мистер Кофф не растерялся. Он отстранил от меня всех присутствующих, оказав, что в мои лета такое странное происшествие не могло не отозваться на мне самым потрясающим образом.

- Не приставайте к нему, сказал он. Потом, обратившись к Иолланду, он спросил его: - нельзя ли будет найдти Розанну после отлива?

- Никакими судьбами, отвечал Иолланд. - Что раз попало в пески, то ужь не возвратится оттуда никогда. - Сказав это, рыбак обратился ко мне: - Мистер Бетередж, сказал он, - я должен вам передать кое-что насчет смерти этой молодой женщины. Во всю длину скалы, на полсажени под песком, находится каменный выступ в четыре фута шириной. Я спрашиваю себя, почему Розанна не наткнулась на него. Если она случайно соскользнула с утеса, то она могла бы удержаться на этом выступе, где песок не закрыл бы её выше талии. Стало-быть, нужно предположить, что она или перебралась с рифа по воде в песчаную глубь, или она прямо спрыгнула туда с утеса, - иначе куда бы ей деваться. Нет, сэр, я, и сам думаю, что это не случай! Ее поглотили зыбучие пески, и она отдалась им по своей доброй воле.

на крутой берег.

Поровнявшись с песчаными холмами, мы были встречены грумом, бежавшим к нам из дому. Это был добрый малый, всегда относившийся ко мне с почтением. Он подал мне маленькую записочку, между тем как на лице его написано было искреннее горе.

- Пенелопа велела передать вам кто, мистер Бетередж, оказал он. - Она нашла эту записочку в комнате Розанны.

Так вот оно её последнее прощальное слово старику, который старался - да, благодаря Бога, - всегда старался приголубить бедняжку.

"В былое время", писала она, "вы многое прощали мне, мистер Бетередж; когда снова увидите зыбучие пески, постарайтесь простить меня в последний раз. Я нашла свою могилу там, где она меня ожидала. Я жила и умираю признательною за ваши ласки."

когда покидает ее. И я залился слезами.

Не сомневаюсь, что пристав Кофф с участием подошел ко мне; но я отшатнулся от него.

- Оставьте меня, сказал я. - Ведь это все наделал страх, который вы ей внушили.

- Вы не правы, мистер Бетередж, спокойно отвечал он. - Но мы еще успеем поговорить об этом когда вернемся домой.

Опираясь на руку грума, я последовал за моими спутниками, и мы по проливному дождю вернулась домой, где нашли всеобщее смятение и ужас.