Лунный камень.
Период второй. Раскрытие истины.
Рассказ 7-й. В письме мистера Канди.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Лунный камень. Период второй. Раскрытие истины. Рассказ 7-й. В письме мистера Канди. (старая орфография)

Разказ 7-ой. В письме мистера Канди.

Фризингалль, среда, 26-го сентября 1849 г. - Дорогой мистер Франклин Блек, вы угадаете грустную весть, сообщаемую мною, найдя ваше письмо к Ездре Дженнингсу возвращенным в этом пакете и нераспечатанным. Он умер на моих руках при восходе солнца в прошлую среду.

Не упрекайте меня в том, что я не известил вас о близости его кончины. Он нарочито запретил мне писать к вам. "Я обязан мистеру Франклину Блеку несколькими днями счастия, говорил он: - не огорчайте же его, мистер Канди, - не огорчайте его."

Страшно было смотреть на его страдания до последних шести часов его жизни. В промежутках между припадками, когда он приходил в память, я умолял его назвать мне своих родственников, которым я мог бы написать. Он просил простить его за отказ мне в чем бы то на было. И затем сказал, - без горечи, - что умрет, как жил, забытый и неизвестный. Он до конца остался верен этому решению. Теперь нет надежды что-нибудь разведать о нем. Его история - белая страница.

За день до смерти он оказал мне где лежат его бумаги. Я принес их к нему на постель. В числе их была небольшая связка старых писем, которую он отложил. Тут же находилось его неоконченное сочинение и Дневник во многих томах с застежками на замочке. Он развернул том за нынешний год и вырвал одну за другою страницы, относящияся к той поре, когда вы встречалась с нам. "Эти отдайте мистеру Франклину Блеку, сказал он: - пройдут года, он, может-быть, пожелает оглянуться на то, что здесь написано." Тут он сложил руки, усердно моля Бога благословить и вас, и тех, кто вам дорог. Он говорил, что ему хотелось бы еще раз повидаться с вами. Но минуту спустя переменил намерение. "Нет, сказал он в ответ на мое предложение написать к вам: - не хочу огорчать его! Не хочу его огорчать."

Затем, по просьбе его, я собрал остальные бумаги, то есть связку писем, неоконченное сочинение и том Дневника, - и завернув их в одну обертку, запечатал своею печатью. "Обещайте мне, сказал он: - положить это своими руками со мною в гроб и позаботиться о том, чтобы ничья рука уже не касались этого."

Я дал ему обещание. Оно исполнено.

Он просил меня еще об одном, и мне стоило тяжелой борьбы согласиться. Он сказал: "пусть могила моя будет забыта. Дайте мне честное слово, что вы не допустите ни малейшого памятника, - даже самого простого камня, - для указания места моего погребения. Пусть я почию без имени; пусть я упокоюсь в неизвестности." Когда я стал убеждать его переменить свое решение, он в первый и единственный раз пришел в сильный гнев. Я не мог этого выносить и уступил. На месте его успокоения нет ничего кроме дерновой насыпи. Со временем вокруг нея возникнут памятники; следующее за нами поколение будет глядеть и дивиться на безыменную могилу,

Как я уже сообщил вам, часов за шесть до кончины страдания его прекратились. Он немного задремал. Мне казалось, что он грезит. Раз или два он улыбнулся. Уста его часто повторяли одно имя, вероятно женское, - имя "Эллы". За несколько мгновений до смерти он просил меня приподнять его на подушках, чтоб он мог видеть в окно восход солнца. Он был очень слаб. Голова его склонилась на мое плечо. Он шепнул: "настает!" Потом сказал: "поцелуйте меня!" Я поцеловал его в лоб. Вдруг он поднял голову. Солнечный свет озарил его лицо. Чудное выражение, ангельское выражение проступило в нем. Он трижды воскликнул: "мир! мир! мир!" Голова его снова упала ко мне на плечо, и горе многих лет его жизни миновало.

Я, пожалуй, ни разу вполне-то не приходил в себя с самой моей болезни. Иногда мне думается бросить практику, уехать и попытать, не помогут ли мне какие-нибудь заграничные воды и купанья.

Здесь говорят, что в будущем месяце вы женитесь на мисс Вериндер. Удостойте принять моя сердечные поздравления.

Страницы из дневника моего бедного друга ожидают вас у меня в доме, запечатанные в пакете на ваше имя. Я боялся доверить их почте.

Свидетельствую свое почтение с пожеланием всего лучшого мисс Вериндер! Остаюсь, дорогой мистер Франклин Блек, преданный вам Томас Канди.