Злой гений.
Часть первая.
Глава III.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Злой гений. Часть первая. Глава III. (старая орфография)

III.

Фамильное сходство между Гербертом и Рандалем Линлей было очень велико, несмотря на то, что Герберт был гораздо красивее брата. Рандаль был не очень высок ростом и слегка горбился; но эти недостатки искупались выражением его глаз и улыбки, в которой было что-то неотразимое, и прелесть её одинаково действовала на мужчин, женщин и детей. Все в доме и по соседству любили Рандаля, не исключая и самой мистрисс Прести.

-- Заметили ли вы новое лицо, появившееся у нас в ваше отсутствие? - был первый вопрос его невестки.

Рандаль отвечал, что видел мисс Уэстерфильд. Затем последовал неизбежный вопрос: как он ее находит?

-- Я скажу вам это через неделю или через две, - отвечал Рандаль.

-- Нет, скажите сейчас.

-- Я не доверяю своим первым впечатлениям; у меня нет дурной привычки спешить с выводами.

-- Сделайте исключение, чтобы доставить мне удовольствие. Находите ли вы ее хорошенькой?

Рандаль улыбнулся.

-- Ваша гувернантка, - отвечал он: - кажется, больна, и, может быть, по этой причине, я нахожу ее незамечательной и некрасивой. Посмотрим, что сделают из нея здоровый воздух и привольная жизнь. От такой молоденькой особы можно ждать всяких превращений. Может быть, через какой-нибудь месяц, мы все будем восхищаться хорошенькой мисс Уэстерфильд... А что, в мое отсутствие, были мне письма?

Он пошел в библиотеку и вернулся с письмами.

-- Вот это позабавит Китти, сказал он своей невестке, подавая иллюстрированную нью-иоркскую газету.

Мистрисс Линлей стала разсматривать картинки, но вдруг внимание её привлечено было одним известием в газете, и не успела она прочитать нескольких слов, как вскрикнула.

-- Ужасная новость, касающаяся именно мисс Уэстерфильд! Прочитайте, Рандаль.

Он прочитал следующее:

"В списке неисправных торговых должников этой недели стоит имя одного англичанина, Джемса Бельбриджа, содержавшого в нашем городе "Салон", пользовавшийся очень худой славой. Бельбриджа подозревают, что он причинил смерть своей жене в припадке delirium tremens. Несчастная женщина, на которой он женился, была в первом браке за английским аристократом, достопочтенным Родериком Уэстерфильдом, которого процесс - в намеренном крушении корабля, находившагося под его командой - возбудил значительный интерес в Лондоне, несколько лет тому назад. Печальная сторона этого дела усложняется еще исчезновением в день убийства маленького сына этой женщины от её первого мужа. Предполагают, что бедный мальчик в ужасе убежал из дома, и полиция тщательно его разыскивает. Говорят также, что другой ребенок от первого брака (дочь) находится в Англии, но о ней ничего не известно".

-- Разве есть у вашей гувернантки родственники в Англии? - спросил Рандаль.

-- Только одна тетка, которая обращалась с ней самым безчеловечным образом.

-- Да, это важная новость, как вы говорите, продолжал Рандаль: - и, скажу, важная новость и для нас. Вот теперь эта девушка, значит, осталась на наших руках круглой сиротой. Что мы будем делать, если вдруг, современем, мы изменим о ней наше теперешнее мнение?

-- Ничего подобного не может случиться, - объявила мистрисс Линлей.

Члены семейства в Моунт-Морвене предварительно обсудили вопрос, нужно ли извещать Сидни Уэстерфильд об исчезновении её брата и смерти её матери.

Прежде всех высказал свое мнение Герберт Линлей, как глава дома. По своей природной доброте, он пугался оживить в памяти Сидни печальные обстоятельства её домашней жизни.

-- К чему разстроивать бедную девочку, когда она толькочто немного успокоилась в нашем доме? Отдайте мне газету, и я ее просто разорву.

Жена отодвинула газету подальше от него.

-- Подожди, - сказала она спокойно: - не все мы, быть может, считаем себя в праве скрыть от нея истину.

Вслед затем высказалась мистрисс Прести. К удивлению всего совета, она согласилась со своим зятем.

-- Кто-нибудь должен решительно высказаться, - начала старая лэди: - и я намерена показать пример. Говорить правду, - строго заметила она дочери: - более сложная вещь, нежели тебе кажется. Конечно, это вопрос нравственности, но в семейных кругах это бывает и вопросом приличия. Прилично ли волновать гувернантку моей внучки, как раз в то время, когда она только-что вступила в должность? Разумеется, нет! Господи, какое дело нашей юной приятельнице Сидни до того, жива или нет её безчеловечная мать? Герберт, я с величайшим удовольствием поддерживаю ваше предложение разорвать газету.

Герберт, сидевший возле Рандаля, дружески положил руку на его плечо.

-- А ты, на нашей стороне? - спросил он.

Рандаль колебался.

-- Я готов согласиться с вами, - сказал он Герберту. - Действительно, жестоко напоминать мисс Уэстерфильд о несчастной жизни, которую она вела, и вдобавок при таких исключительно-тяжких обстоятельствах. Но с другой стороны...

-- Не порти того, что сказал, выставляя другую сторону вопроса! - закричал его брат. - Ты прекрасно высказал свое мнение; останься при нем.

-- С другой стороны, - мягко настаивал Рандаль: - те резоны, которые я слышал, не убедили меня в нашем праве скрыть от нея то, что случилось.

Такое серьезное отношение к спорному вопросу в высшей степени забавляло мистрисс Прести.

-- Он на моей стороне, - объявил Герберт.

-- Вовсе нет.

Герберт спросил брата: - как ты сам скажешь?

-- Не знаю, - отвечал Рандаль.

Рандаль пытался объяснить свой странный ответ.

-- Я хочу только сказать: - мне надо время, чтобы подумать.

Герберт перестал спорить и обратился в жене.

-- Ты все еще держишь, в руках американскую газету. Что ты намерена с ней делать?

-- Вопреки моему мнению, вопреки мнению твоей матери? Неужели мы не имеем на тебя никакого влияния? Сделай, как Рандаль: повремени, моя душа, и хорошенько подумай.

Она отвечала с обычной спокойной манерой и кротким тоном:

-- Я боюсь, что вы сочтете меня упрямой, но мне не надо времени, чтобы думать. Мой долг для меня ясен.

Муж и мать слушали ее с удивлением. Слишком кроткая, слишком счастливая и, надо сказать, слишком ленивая, чтобы выступать вперед при обыкновенных обстоятельствах семейной жизни, мистрисс Линлей редко выказывала, из какого металла она сделана, и только в очень редких случаях скрытая твердость её характера выступала наружу.

Но и этот аргумент не подействовал: - Доверьтесь мне, - отвечала она: - я сообщу мисс Уэстерфильд печальные вести из Америки со всею осторожностью, так, как бы сообщила своей дочери.

Услышав это, мистрисс Прести спросила: - Когда же ты думаешь сказать ей это?

-- Сейчас, мама.

Мистрис Прести встала с места. - Подожди, пока я уйду. Надеюсь, что ты ничего не имеешь против того, чтобы Герберт подал мне руку и отвел к себе? Раздирательные сцены так же не в его духе, как и не в моем.

Герберт охотно исполнил желание тещи, и они вышли под-руку из гостиной.

Рандаль не последовал их примеру. Он уже успел обдумать и сказал Катерине: - Вы правы, а мы нет. Не могу ли я вам помочь?

Она отвечала: - Благодарю вас. Я переговорю с мисс Уэстерфильд у себя в комнате. Подождите меня здесь.

После более краткого отсутствия, нежели ожидал Рандаль, мистрисс Линлей вернулась.

-- У этой бедной, обиженной девушки благородное сердце, - отвечала она. - Её первая мысль, когда она поняла мотивы моего поступка, была не о себе, а обо мне. "Не бойтесь, что я буду небрежна в исполнении своих обязанностей, - сказала она мне. - Вы завтра не заметите во мне следов от сегодняшняго сообщения". И попросила только, чтобы ей позволили провести остаток дня у себя в комнате. Главное её горе - не по матери, безсовестно ее бросившей, а по бедном, несчастном брате, одиноком и безпомощном в чужой стране. Не можем ли мы что-нибудь для него сделать?

-- Я напишу в Нью-Иорк, к одному стряпчему с большой практикой.

-- Именно! это как раз то, что нужно. Напишите сегодня же.

Письмо было отправлено, но решено было - и вполне благоразумно, как показали последствия - ничего не говорить Сидни об этом, пока не получится ответ. Корреспондент Рандаля ответил ему в самом непродолжительном времени. Он разузнавал о пропавшем мальчике, но безуспешно. Мальчик пропал без вести. Что касается Джемса Бельбриджа, то его заключили в сумасшедший дом, как неизлечимо-помешанного.