Новая Магдалина.
Сцена вторая. Маблеторп-Гаус.
Глава XVI. Встречаются опять.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Новая Магдалина. Сцена вторая. Маблеторп-Гаус. Глава XVI. Встречаются опять. (старая орфография)

ГЛАВА XVI.
Встречаются опять.

Мерси, погруженная в свои мысли, не замечала ни движения двери, ни голосов в оранжерее.

Сознание страшной необходимости, пробуждавшееся в душе её время от времени в течение последней недели, мучило ее опять. Она обязана была открыть истину и возвратить должное Грации Розберри. Чем долее она откладывала свое признание, тем более жестоко обижала она женщину у которой отняла имя и положение в свете, безприютную женщину не имевшую возможности представить свидетелей или бумаги которые доказали бы её правоту. Но как ни горячо чувствовала это Мерси, у нея не хватало мужества чтобы преодолеть ужас овладевавший ею при мысли о предстоящем признании, и признание откладывалось со дня на день.

Что же мешало ей сознаться? Был ли то страх за самое себя?

Она содрогалась при одной мысли о возвращении в мир в котором не было для нея ни убежища, ни надежды. Но этот страх она еще могла бы преодолеть, она могла бы покориться этой участи.

Нет! Она молчала не из страха за последствия своего признания, она молчала потому что не могла заставить себя открыть Горацию и леди Дженете что обманула их любовь.

Леди Дженета становилась с каждым днем все добрее и добрее с ней. Гораций с каждым днем привязывался к ней все сильнее и сильнее. Как сказать Горацию, как сказать леди Дженете что она недостойна их любви. - Это выше моих сил! Они так добры со мной, - это выше моих сил!

Так кончалось её колебание в течение семи предшествовавших дней, так кончилось оно и теперь.

Голоса на отдаленном конце оранжереи смолкли. Дверь начала опять отворяться чуть заметно..

Мерси сидела на своем месте не замечая ничего. Мысли её приняли новое направление. Она впервые решилась взглянуть на будущее с новой точки зрения. Предположив что она сознается, или что женщина место которой она занимала найдет средство уличить ее, какую же пользу, спросила она себя, извлечет из этого мисс Розберри?

Перенесет ли леди Джевета на свою настоящую родственницу любовь которою она удостоила свою мнимую родственницу? Нет. Настоящая Грация, при всех своих правах, не заменит ложную Грацию. Качества которыми Мерси заслужила любовь леди Дженеты были качествами принадлежавшими Мерси. Леди Дженета умела отдавать каждому должное, но сердце свое она не отдаст вторично незнакомой женщине. Грация Розберри будет формально признана её родственницей, и только.

Давала ли надежду эта новая точка зрения?

-- Да, она давала ложную надежду на возможность загладить вину не открывая истины. Чего лишилась Грация вследствие поступка Мерси? Она лишилась жалованья компаньйонки и лектрисы леди Дженеты. Если она нуждается в деньгах, Мерси будет отдавать ей свои сбережения от щедрых подарков леди Дженеты. Если она нуждается в занятии, Мерси доставит ей и занятие, словом, Мерси сделает для нея все чего она ни потребует, лишь бы она пошла на соглашение.

Ободренная этою новою надеждой и утомленная бездействием в пустой комнате, Мерси встала. За несколько минут вред тем она содрогалась при одной мысли о встрече с Грацией; теперь она ничего так не желала как найти средство повидаться с Грацией тайно, повидаться немедленно, в тот же день если возможно. Придумывая как бы это сделать, она безсознательно оглянула комнату. Глаза её случайно остановились за двери биллиардной.

Показалось ли это ей, или дверь действительно сначала немного подалась вперед, потом тихо затворилась?

Показалось ли это ей, или она действительно слышала в ту же минуту голоса в оравжерее?

Она остановилась и стала прислушиваться. Говор смолк, если это был действительно говор. Она подошла к двери, чтобы разрешить овое первое сомнение, протянула руку к замку, но в это мгновение голоса в оранжерее (в которых можно было теперь ясно узнать два мужокие голоса) послышались опат.

В этот раз, она разслышала даже сказанные слова.

-- Не будет ли еще каких-нибудь приказаний, сударь? спросил один из мущин.

-- Ничего более, отвечал другой.

Услышав второй голос, Мерси вздрогнула и слегка покраснела. Она остановилась в нерешимости возле двери биллиардной.

Несколько мгновений спустя второй голос послышался ближе к столовой. - Вы здесь, тетушка? спросил он осторожно. С минуту длилось молчание, потом голос послышался опять у самого входа в столовую.

-- Тетушка, вы здесь? повторил он. - Я имею нечто сказать вам.

Мерси собралась с духам и отвечала;, - Леди Дженеты здесь нет. С этими словами она повернулась к оранжерее и увидала пред собой Юлиана Грея.

Они остановились друг пред другом молча. Положение, по совершенно различным причинам, было одинаково затруднительно для обоих.

Пред Мерси стоял человек которого она боялась, поступки которого (с её точки зрения) доказывали что он подозревает ее.

По внешности обстоятельства сопровождавшия их первую встречу повторились теперь точь-в-точь, с тою только разницей что желание скрыться обнаруживалось теперь со стороны мущины, а не со стороны женщины. Мерси заговорила первая.

Он, с своей стороны, отвечал еще сдержаннее.

-- Все равно, сказал он, - я приду в другой раз.

С этими словами он сделал шаг назад. Она подвинулась вперед, со смелым намерением заговорить с ним, чтоб удержать его.

Его желание удалиться, сдержанность его ответа подтвердили её ложное подозрение что он, один он, понял истину. Если она угадала, если он за границей сделал открытия вследствие которых судьба её теперь в его руках, попытка соглашения с Грацией будет безполезна. Первою и главною необходимостью теперь было узнать на каком счету она у этого человека. Чтобы решить свое страшное сомнение обдававшее ее холодом с головы до ног, она остановила его в ту минуту когда он готов был выйти и заговорила с ним с жалким подобием улыбки на лице.

Старанье скрыть от него свое волнение вызвало мимолетный румянец на её щеки. Как ни изменилась она в последнее время, но обаяние её красоты было еще настолько сильно чтоб удержать его вопреки его воли. Все что он хотел сказать леди Дженете было то что в оранжерее он встретил одного из садовников и предупредил его также как и привратника. Это можно было написать, и уходя из дома послать записку тетке. Ради своего собственного спокойствия, ради Горация, он был вдвойне обязан воспользоваться первым предлогом какой пришел бы ему в голову и уйти от Мерси. Он сделал попытку и поколебался. Презирая себя за свое малодушие, он позволил себе взглянуть на нее. Глаза их встретилась. Юлиан вошел в столовую.

-- Если мое присутствие не помешает вам, сказал он в замешательстве, - я воспользуюсь вашим позволением и подожду здесь.

Она заметила его замешательство, заметила и то что он старался не глядеть на нее. Глаза её опустились, сердце забилось сильнее.

"Если я взгляну на него еще раз", думала она, "я упаду к его ногам и сознаюсь ему во воем что я сделала."

"Если я взгляну на нее еще раз", думал он, "я упаду к её ногам и сознаюсь ей, что люблю ее."

С опущенными глазами он поставил ей стул. С опущенными глазами она поклонилась ему и села. Никогда между людьми не было более полного недоразумения как теперь между этими двумя.

Рабочая корзинка стояла возле Мерси. Она взяла ее и принялась разбирать цветную шерсть, чтобы выиграть время и собраться с духом. Он стоял за её стулом, глядя на красивый оборот её головы, на пышную массу её волос. Он сознавал что оставаясь с ней поступает как малодушный человек, как лживый друг, и тем не менее остался с ней.

Молчание продолжалось. Дверь биллиардной опять беззвучно отворилась, и в отверстии показалось внимательное женское лицо.

В ту же самую минуту Мерси собралась с духом и решилась заговорить. - Не хотители сесть? предложила она, все еще не глядя на него, все еще занятая разборкой шерсти.

-- Разве в той комнате кто-нибудь есть? спросил он.

-- Не знаю, отвечала Мерси. - Несколько времени тому наг зад мне показалось что дверь тихо отворилась и тотчас же затворилась опять.

Юлиан пошел к двери биллиардной. В эту же минуту Мерси уронила один из своих клубков. Он вернулся чтобы поднять его, потом подошел к двери и растворил ее. В биллиардной не оказалось никого.

Не подслушивал ли кто-нибудь, и не успел ли подслушивавший скрыться? В отворенную дверь курильной комнаты видно было что и эта комната пуста. Третья дверь, дверь прихожей выходившей на двор, была также отворена. Юлиан затворил и запер ее и вернулся в столовую.

Мерси приняла молча объяснение, которым он сам повидимому был не вполне доволен. С минуту он с безпокойством оглядывал комнату, потом прежнее очарование овладело им опять. Он взглянул на красивый поворот её головы, на пышную массу её волос. Она все еще не находила в себе мужества предложить ему критический вопрос. Она казалась слишком занятою своею работой чтобы вглянуть на него, чтобы заговорить с ним. Молчание стало невыносимо. Он прервал его избитым вопросом о здоровья.

-- Я чувствую себя настолько хорошо чтобы стыдиться за безпокойство которое я причинила окружающим, отвечала она. - Сегодня я сошла вниз в первый раз, и вот стараюсь развлечься работой.

Она взглянула на корзинку. Разноцветная шерсть была частью в клубках, частью в распущенных мотках. - Вот путаница-то! воскликнула Мерси с робкою улыбкой. - Как мне привести это в порядок?

-- Почему же нет? спросил, он с минутною вспышкой своего веселого юмора. - Вы забываете что я священник. Священники пользуются привилегией оказывать услуги молодым женщинам. Позвольте мне попробовать.

Он поставил пред ней стул, сел и взял один из спутанных мотков. Минуту спустя шерсть была растянута на его руках, и конец освобожден для сматывания. В этом незначительном, мирном занятии было что-то успокоительное, и страх Мерси значительно ослабел. Она начала сматывать шерсть с его рук в клубок и за этим занятием произнесла смелые слова которые должны были заставить его высказать мало-по-малу свои подозрения, если он действительно подозревал истину.