Гораций.
Действие первое

Пьер Корнель
Гораций

Трагедия в пяти действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Туллий, римский царь

Старый Гораций, благородный римлянин Гораций, его сын

Куриаций, альбанский дворянин, возлюбленный Камиллы

Валер, благородный дворянин, влюбленный в Камиллу

Сабина, жена Горация и сестра Куриация

Камилла, возлюбленная Куриация и сестра Горация Юлия, благородная римлянка, наперсница Сабины и Камиллы

Флавиан, альбанский воин Прокул, римский воин Стражи

¹³

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ 

Сабина, Юлия 

Сабина

Хвали ты слабости, хвали тоску мою,

В ужасных бедствах сих они мне суть пристойны.

Толико грозные зря бури над собой

Твердейшая душа возможет колебаться,

И чувство мужеско, привыкше все сносить,

В смущении б свою узрело добродетель.

В сей лютой грусти, я которую терплю,

Довольно и того, что слез не проливаю.

Хоть вздохи я свои бессильна принуждать,

Но возмогу еще владети я слезами.

Хоть меньше мужества героев я кажу,

Но оным слабых жен я твердость превышаю.

В нссчастьи воспрещать слезам своим течи

Для женской слабости есть мужества довольно.

[Пропущена реплика Юлии]

Римлянка я, когда Гораций мой супруг,

То титло приняла, прияв его я руку,

Но брака узел сей, связующий меня,

Меня не делает невольницею Рима,

И помню я еще отечество мое.

О Альба! Град, где я впервые свет узрела,

Рожденья моего дражайшая страна.

Меж Римом и тобой войну открыту видя,

Страшусь победы я и гибели страшусь.

О Рим! Коль скажешь, что тебе я изменяю,

Жалея о стране, нротивныя тебе,

Почто ты не избрал себе во сопостата,

Которых бы могла возненавидеть я?

Альбанско и твое со стен твоих зря войско,

В одном супруга зрю, в другом трех братиев.

Могу ли я желать, могу ли беспорочно

Просити от небес успеха твоего?

Я знаю, что твоя рождающася область

Войною лишь себя возможет укрепить,

Назначило твою неодолиму силу

Владети не одним латыняней народом,

И что обещана тебе держава мила,

Котору приобресть ты должен лишь войной.

Я, не противяся сему геройску жару,

Что к твоему тебя величеству влечет,

Хотела б зреть твои победоносны войска,

Открывши славы путь с оружием в руках,

Уже текущие за горы Пиренейски.

Гряди со воинством туда, где солнца веток,¹⁴

И Рейна на брегах свои шатры постави,

И Геркулесовы столпы ты потряси,

Но город почитай, где твой Ромул родился.

Неблагодарный Рим, воспомни то теперь,

Кому, коль не его царей прсславной крови,

Ты должен именем и родом ты своим?

Ты должен всем ему законами, стенами.

И Альба мать твоя. Жестокий, удержись:

Во чрево матери ты острый меч вонзаешь.

О счастьи чад своих она возвеселится,

Любовью матерней исполнена к тебе,

Когда против нее оружие оставишь,

Все будут за тебя желании ее.

Юлия

Сии слова меня приводят в удивленье.

От времени того, как римские полки

Против соседей сих оружие подъемлют,

Взирала с хладностью на Альбу ты всегда,

Как будто б римския сама была ты крови.

Я добродетели дивилася твоей,

Которая тебя, клоня к стране супруга,

Влекла от стороны всех сродников твоих.

Я, мня, что об одном лишь Риме ты жалеешь,

Во горести тебя искала утешать.

Сабина

Доколе мы слабы еще давали бои,

Которые ни нам, ни братиев страны

На век падением конечным не грозили,

Доколе мира я надеждой льстилась,

Когда случалося, что Рима счастье зря

На оного успех я с завистью взирала,

Сердечное сие движенье чувствуя,

Сама себе за то творила я укоры.

И ежели когда пред Альбой падал Рим,

Успехи братьев зря, я ощущала радость,

То в тот же самый час, рассудок свой собрав,

Старалась истребить веселье недостойно,

И плакала всегда, зря славу сродников.

Но днесь, когда уже сие необходимо,

Чтоб Альбе рабствовать или чтоб Рим упал,

Когда после сего ужасного сраженья

Ни победителю не будет уж препятств,

Ни побежденным уж к спасению надежды,

Тогда к своей земле я ненависть явлю,

Хоть душу римскую всегда имети буду.

Не прилепляется мой беспристрастный дух

Ко пользе одного лишь только человека,

Ни Альбе счастия, ни Риму не хочу,

И стану от страны гонимая судьбой.

Доколе страшна та победа не свершится,

Я равнодушие казати буду к ним,

Но к побежденным я жаленье ощущая,

В их бедстве буду я участье принимать,

Не принимаючи участия во славе.

Что победители себе приобретут.

Слезами оболью моими побежденных,

А победителям я ненависть явлю.

Юлия

Неравны чувствия твоим явит Камилла.

Супруг твой брат ее, твой брат ее жених,

Но не таким она, как ты, взирает оком

На брата своего и на любовника,

Обеих видя их во воинствах противных.

Как римский ты в себе казала прежде дух,

Тогда, смущенная, Камилла тороплива

И самых слабых битв страшилася всегда.

Победа всякая казалась ей ужасна,

И, кто б ни победил из обеих сторон,

Но уж вчера, когда назначен оный день,

В который должно быть решительну сраженью,

Внезапно радость дух восчувствовал ее.

Сабина

Ах, сколько я сея премены ужасаюсь.

Вчера с веселием и лаской обходясь,

Она, не знаю что. с Валером говорила,

Конечно, для него брат ею мой забыт,

Иным прельщенная, не помнит Куриаса.

Но извини мою ко брату ты любовь,

Творящую во мне к Камилле подозренье,

Которо, может быть, еще и суетно.

В толь пагубны часы кто мыслит о любви?

Во время страшных бедств не нежность на уме.

Однако и никто во время бед грозящих

Со удовольствием таким не говорит

И нежностей таких друг другу не являет.

Юлия

Подобно так, как ты, и я сему дивлюсь.

Мне чудна кажется души толика твердость,

В веселье утопать и быти беспечальной.

Сабина

Но се Камилла к нам сама сюда спешит.

Ты испытай се, о сем вещая с нею.

Любя тебя, она откроет все тебе,

И я оставлю вас.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Камилла, Сабина, Юлия

Сабина

Отсель я удаляюсь,

Стыдясь тебе явить печаль и скорбь свою.

И сердце горестью мое отягощенно

Во единении спокоить отхожу.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Камилла и Юлия

Камилла

Почто она, почто себя от нас скрывает?

Иль думает она, что меньше я терплю?

Потоков горьких слез не столько я лию?

Подобно трепещу, подобно я крушуся,

В обеих воинствах, подобно как она,

Иль брата своего, или любезна трачу.

Дражайший мой - мое то все, что я люблю,

Иль за отечество свое погибнуть должен,

Иль должен рушити отечество мое.

И сей предмет любви к горчайшу мне мученью

Иль должен скоро, ах, оплакан быти мной,

Иль должен быти мной он вечно ненавидим.

Юлия

Однако меньше ты достойна жалости.

Не столь удобно нам переменить супруга,

Как можно премснить нам данна женихом.

Валера ты прими, забуди Куриаса,

Не будешь трепетать, не станешь унывать,

Не будешь ты иметь в стану, противном Риму,

Того, что сердце днесь твое крушит и рвет.

Камилла

Давай советы мне теперь, но беспорочны,

Не показуя мне к бесславию дороги.

Хотя несчастия мои безмерны суть,

Я буду их уметь сносить великодушно

И не соделаю себя достойной их.

Юлия

Иль то пороком чтишь, что есть необходимость?

Камилла

Или простительно рушенье наших клятв?

Юлия

Что к нашему врагу нас может обязати?

Камилла

Но что от клятвы нас возможет свободить?

Юлия

Напрасно хочешь скрыть то, что уж всем известно.

С Валером зрела я вещающу тебя,

Приемы ласковы, что ты ему являла,

Надеждой сладкою его удобны льстить.

Камилла

Со радостным лицом вчера я с ним вещала,

Но может ли ему надежду то подать?

Вещая с ним, иным предметом утешалась.

Узнаешь то тогда, что обманулась ты,

Не чти меня, не чти клятвоприступницей:

Я твердую любовь храню ко Куриасу.

Воспомни время то, когда его сестра

Со братом сопряглась моим счастливым браком.

Тогда и Куриас у моего отца

В невесты испросил меня любви в награду.

Сей день был счастлив нам и купно несчастлив.

Союзом связаны в день оный наши домы,

Но в тот же день союз разрушен меж царей.

И брак наш, и войну единый час устроил,

Надежду подал нам и паки ону рушил,

И все нам обещав, похитил все у нас.

Любовью нас нленя, соделал нас врагами.

Ах, сколько бедствие сие нас тронуло,

Колико я тогда лила потоков слезных,

И сколько он тогда против богов роптал.

Я больше не скажу, ты все сама то зрела,

Колико мучались мы, разлучаяся.

Ты после видела моей души страданье,

Алкала тишины благополучна мира,

И сколько слез лила, то за любовника,

То за отечество, в опасности их видя.

И, наконец, не зря я бедствиям конца,

Ко предрицателям в отчаяньи прибегла.

Внимай, удобно ль то, что слышала вчера,

Отчаянной душе моей подать отраду.

Тот грек, который нам уже от давних лет

Предбудуще всегда толь точно предвещает,

Конец моим бедам мне тако предсказал:

"Рим завтра с Альбою свои пременит виды,

Спокойство мирное их стены окружит.

Во всем твое, во всем желанье совершится,

Соединишься ты с любовником навек

И больше никогда ты с ним не разлучишься".

Предвестьем таковым уверилася я,

И как успех мою превосходил надежду,

Я душу всю свою восторгам предала.

Дивися моего ты силе восхищенья.¹⁵

Бесскучно о его я слушала любви,

Позабывая то, что с ним вещала я.

Я хладности ему нимало не казала,

И без презрения снося Валера речь,

Во всем, что видела, я зрела Куриаса,

Во всем, что слышала, внимала глас его.

В сей день назначено решительно сраженье.

Я, слыша то вчера, забыла обо всем.

Предметы страшные все в мыслях помрачались

Надеждой сладостной лишь брака моего.

Но ночь рассеяла те лестны вображеньи.

Ужаснейшие сны, кровавы образы

И в мыслях лютое мечтанье страшных боев.

Мечталась только смерть, и кровь одна мечталась,

И все, увы, во сне мой страх усугубляло.

Юлия

В противном смысле ты теперь толкуй сей сон.

Камилла

Хоть сбудется, хоть нет - иного я желаю,

Но несмотря, увы, на все пророчество,

Юлия

Сим кончится война, настанет жданный мир.

Камилла

Пусть вечно длится зло, коль нет иного средства.

Хоть Рим, хоть Альба ли в сей страшный день падет,

Дражайший Куриас не будет мне супругом.

Во веки браком я не сопрягуся с тем,

Кто Рима будет раб иль будет победитель.

Но что я зрю теперь, тебя ли, Куриас?

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Куриас, Камилла, Юлия

Куриас

Увидь того, увидь, дражайшая Камилла,

Который днесь ни раб, ни победитель Рима,

И не страшись, чтоб иль бесчестье уз,

Иль римска кровь мою б десницу помрачила.

Я знал, что ты, любя отечество и честь,

Должна в любовнике, конечно, ненавидеть

И победителя и римского раба,

Камилла

Довольно, Куриас, я вижу мысль твою.

Бежишь желаниям твоим противна боя¹⁶

И предан мне во всем. Чтоб не сгубить меня,

Отечество своей ты помощи лишаешь.

Пускай иной в сей час, взирая на сие,

Что столько любишь ты, за то тебя порочит.

Не мне тебя, не мне осталось в том винить.

Чем более твоя ко мне любовь явится,

Тем больше я тебя за то должна любить.

Но зрел ли моего родителя ты ныне,

Дозволил ли тебе он в дом его вступить?

И им отечество не предпочтенно ль крови?

Не первенствует ли Рим в мыслях у него

Пред дочерью его, тебя котора любит,

Блаженство наше днесь со всем ли утвержденно?

Как зятя он тебя иль как врага приял?

Куриас

Как зять я принят им со дружеством и лаской,

Я вшел сюда, своей не помрачая чести,

И пользы своего не предал общества.

Я честь еще люблю, Камиллу обожая.

Я, быв любовником, гражданин был прямой

Во все те дни, когда оружие гремело.

С любовию моей хранил я к Альбе долг,

Сражался за нее я, по тебе вздыхая,

И, несмотря теперь на сильну страсть мою,

Коль длилася б война, еще б я был при войске.

Днесь мир восставленный отверз мне вход сюда,

И миру мы должны любови нашей счастьем.

Камилла

Мы миру тем должны, могу ль ему поверить?

Юлия

Поверь, Камилла ты, предвестнику сему.

Но коим средством в мир война преобразилась?

Куриас

Кто думать мог сие? Уж оба воинства

К сраженью двигнулись, пылая равным жаром.

Гроза на их очах и смерть была в руках,

Тогда диктатор наш выходит из рядов

И перемирия у римляней он просит,

Которо получив, воздвигнул та ко речь:

"Что делаем? К чему мы, римляне, стремимся?

Почто друг друга мы желаем истребить?

Да просветит наш дух луч здравого рассудка.

Соседи близки мы и все мы сродники,

В нас кровь одна, и мы один народ в двух градах.

За что домашней нам себя войной терзать,

Где кровь лия врагов, слабеет победитель,

Где лавр всегда омыт потоком горьких слез?

Все наши общие завистны сопостаты

С веселием теперь того лишь только ждут,

Которая страна другою истребится,

Чтоб в добычь получить ту, что своей рукой

Другую пред собой повергнет в брани лютой,

Победой помощи сама себя лишит.

Давно раздорами, которы нас смущают,

Коварный веселят злодеи наши дух.¹⁷

Развраты наши все забвенью предадим,

Которы воинов дают нам добрых славу,

Но сродственниками худыми нас творят.

Коль честолюбие повелевать друг другом

В сей день на страшну брань вооружает нас,

Чтоб удовольствовать сие нам честолюбье,

Немногой кровию мы можем делать то.

Мы изберем бойцов за первенство сражаться,

Возложим бремя мы и благо общее

Народов обеих на рамена немноги.

Пускай победой их, иль их паденьем,

Кому покорствовать или владеть решится.

Предпишет храбрость их, кому начальствовать,

Но, чтоб без подлости покорство оно было

И побежденные чтоб не были рабы,

Без посрамления судьбине повинуясь

И победительским знаменам следуя,

Без низости б за них сражалися повсюду,

Чтоб наши области одна была страна".

Горящий перед сим наш кончился разврат.

И всяк, воззрев на строй врагов вооруженных,

Иль видит сродника, иль друга познает.

Чудятся все, и все того понять не могут,

Что, жаром ярости наполнивши их дух,

К кровопролитию их ближних приводило.

Все вдруг к сражению охоту отвратить

Желание явят к избранию бойцов,

И мирный договор уже на сем основан.

От каждой стороны три будут избраны,

Что смертию своей толиких жизнь избавят.

Но, чтоб избрать к сему граждан, достойных бою,

На несколько часов сие отложено.

Начальствующий над Римом суд в Сенате,

А наши во шатрах советуют в стану.

Камилла

Благодарю я вас, всесильны небеса.

Куриас

Чрез два часа уже по общему согласью

Меж тем входить сюда и выходить мы вольны.

Весь Рим у нас в стану, и в Риме весь наш стан,

Все дружбу прежнюю возобновляют паки,

А я, покорствуя единой лишь любви,

С твоими братьями вошел во грады Римски,

И столько счастлив я в желаниях моих,

Что к завтрию наш брак твоим отцом назначен.

Ты воле отческой покорна будешь ли?

Камилла

Вся должность дочери в покорстве состоит.

Куриас

Пойдем в сей час его прияти повеленье,

От коего мое зависит счастие.

Камилла

Я к братьям днесь пойду, чтобы еще услышать

Конец всех наших бедств.

Юлия

И я пойду к богам,

Чтоб за щедроту им принесть благодаренье.

КОНЕЦ ПЕРВОГО ДЕЙСТВИЯ

¹³ Название трагедии и список действующих лиц в рукописи отсутствуют. Они даются по изданию: Сигал И. А. Пьер Корнель.

¹⁴ Восток. См.: Словарь русского языка XVIII века. Л., 1988. Вып. 4 (Воздух--Выпись). С. 96.

¹⁵ То есть: ты дивися силе моего восхищенья.

¹⁶ То есть: бежишь боя, противного твоим желаниям.

¹⁷ То есть: наши злодеи веселят коварный дух.