Следопыт.
Глава вторая.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Следопыт. Глава вторая. (старая орфография)

ГЛАВА ВТОРАЯ.

Река Озвего, по которой наши приятели продолжали путь свой, образуется из рек Ониды и Онондаги, и течет на разстоянии около десяти миль по ровной плоскости, до достижения природной терассы, с которой ниспадает в равнину с высоты пятнадцати футов, и затем спокойно течет далее до самого озера Онтарио. Челнок, на котором прибыл Кап с своими спутниками, лежал у берега реки, и все поместились в нем, кроме только Следопыта, оставшагося на берегу, чтоб оттолкнуть от него легкую ладью.

- Поставьте кормою вперед, Гаспар, сказал он молодому моряку, который тотчас принял на себя должность рулевого, - и пусть челнок плывет вниз по течению. Если проклятые Мингосы пронюхают след наш и пойдут по нем до сих пор, то, конечно. прежде всего будут искать следов на иле, и если заметят, что мы отплыли от берега вверх по течению, то, конечно, придут к заключению, что мы продолжали путь по тому же направлению.

Гаспар последовал этому совету, и затем Следопыт, дав челноку сильный толчек, сам вспрыгнул на него. Когда они достигли середины реки, то челнок обернулся, и спокойно, без всякого шума поплыл вниз по течению.

Судно это было индейский челнок из коры, который, как по необыкновенной легкости, так и по подвижности своей, совершенно пригоден был для плавания, при котором на каждом шагу встречаются мели, сплавные леса и тому подобные препятствия. Он был до того легок, что один сильный мужчина без труда мог вести его, но тем не менее был значительной длины и весьма достаточен для всей компании.

Кап поместился на поперечном сиденье посреди челнока, а Чингахгок уселся возле него на корточках. Стрела и жена его сели перед ними; Мария за спиной дяди своего, прислонившись к своему багажу, а Следопыт и Гаспар стояли один на корме, а другой на носу, и твердо, тихо, избегая шума, управляли веслами. Они отплыли небольшое пространство, как вдруг сквозь деревья послышался шум, немедленно возбудивший в сильной степени внимание Капа.

- Это весьма приятно звучит! сказал он; навострив уши, подобно собаке, которая прислушивается к отдаленному лаю.

- Это река, которая на полмилю далее ниспадает со скалы.

- Э, чорт возьми, мистер Следопыт! воскликнул Кап при таком неблагоприятном известии: - разве вы не знаете, что водопады непременно имеют над собою быстрину? Дайте челноку другое направление и держитесь ближе к берегу.

- Нет, нет, приятель Кап, положитесь вполне на нас, отвечал Следопыт, - мы, правда, только пресные моряки и не знаем ничего о большом океане, но быстрины и водопады нам несколько знакомы, и так как мы на них плывем, то употребим все силы, чтоб сделать честь нашему образованию и искусству.

- Как! вскричал Кап: - в этой ореховой скорлупе вы хотите переплыть водопад?

- Конечно, - это наше намерение. Дорога идет чрез водопад, и легче переплыть его, чем выгрузить челнок и тащить его сухим путем целую милю, со всем грузом.

- Да, да, прибавил Гаспар: - мы думаем высадить женщин и индейца на берег, а мы трое белых, как привыкшие к воде, проведем лодку через водопад.

- И при этом мы не мало разсчитываем на ваше содействие, приятель Кап, сказал Следопыт, лукаво кивнув Гаспару. - Вы привыкли к падениям волн, и если один из нас не будет смотреть за грузом, то он легко может пойти весь ко дну.

Кап совершенно смешался, и если бы не гордость моряка, то наверно оставил бы челнок, ибо одна мысль переплыть водопад представлялась ему ужасною.

- А что же мы сделаем с племянницей? спросил он. Не можем же мы высадить ее на берег, когда кругом бродят индейцы?

- Ни один Мингос не приблизится к вьючной дороге, отвечал с уверенностию Следопыт: - это место слишком открыто для их дьявольских дед, которые они исполняют там, где этого меньше всего ожидают. Но плыви, Гаспар. Марию надо высадить там на оконечности дерева, чтобы она достигла берега, не замочив ног.

Гаспар повиновался, и чрез несколько минут все, кроме Следопыта, Гаспара и Капа, покинули челнок.

- Станьте на этой скале, Мария, и смотрите, как мы будем переплывать водопад, - закричал ей Следопыт, снова отталкивая челнок от берега.

за происходившим, Между тем, индейцы спокойно уселись на поваленном дереве, но Юнита вскоре подошла к Марии и с сильнейшим вниманием стала смотреть на движения челнока.

В это время он продолжал свой путь; когда же достиг средины течения, то Следопыт стал на колени, не переставая грести, но делал это тихо и таким образом, чтобы не нейтрализировать стараний своего спутника. Последний стоял еще на ногах и, казалось, озабочен был приисканием удобнейшого места для переправы.

- Более на запад, держитесь западнее, ворчал Следопыт; правьте туда, где вы видите водяную пену, и поставьте вершину этого погибшого дуба в одну линию с тем еловым стволом.

Гаспар ничего не отвечал, ибо в это время челнок находился на самой середине реки и, под влиянием усилившагося течения, стал быстро ускорять свой ход. В этот момент Кап дорого бы дал, чтоб иметь возможность невредимым бежать на берег. - Шум падающей воды достигал его слуха подобно отдаленным раскатам грома, и чем громче и явственнее делался, тем более усиливал биение его сердца.

- Держите ниже руль и дайте поворот, закричал он наконец, не будучи уже способен превозмочь овладевший им ужас, когда челнок быстро приблизился к краю водопада.

- Да, да, вниз и без того ужь хорошо идет, отвечал Следопыт, с обыкновенным ему тихим смехом; приподымите корму, приятель, держите ее выше!

В эту минуту течение увлекло челнок с быстротою ветра; он вошел в фарватер и в течение в скольких секунд Капу казалось, что он попал в котел с кипятком; он чувствовал, как нос судна нагибался, видел около себя пляску дикой, пенившейся и шумящей воды в безумном волнении, и заметил, что челнок бросало во все стороны как ореховую скорлупу. Наконец, к великой радости и изумлению, увидел он, что судно, под твердым и верным управлением Гаспара, скользило в разрез спокойной поверхности воды, раскинувшейся внизу водопада.

Следопыт весело засмеялся, встал с колен, достал оловянную кружку и роговую ложку, и стал внимательно мерить количество воды, набравшейся в челнок во время переправы.

- Полных четырнадцать ложек, Гаспар! сказал он затем: - это слишком много, если принять во внимание, что вы переезжали и с десятью.

- Да, да; но Кап так сильно наклонился назад, что мне стоило больших трудов дать челноку надлежащее направление, возразил Гаспар.

Кап глубоко вздохнул, крепко откашлялся и схватился за свои волосы, чтобы увериться, что они, попрежнему, целы, на том же месте. Потом он оглянулся, чтоб измерить опасность, которой только-что подвергался, и увидел почти перпендикулярный водопад около 12 футов вышины, чрез который проскользнул челнок посреди зацепившихся там и сям осколков скалы и древесных стволов. - Этот момент возбудил в старом моряке сильнейшее уважение, и он почти против воли должен был удивляться смелости, с которою исполнено было опасное предприятие. Тем не менее он мало склонялся к тому, чтобы высказать свои чувства, ибо опасался сказать слишком много в пользу плавания по пресным водам. Наконец, после продолжительного откашливания, он сказал:

- Да, да; ваши познания в плавании не маловажны, а это самое главное при озерах и быстринах. Я знаю некоторых лодочников, которые так же хорошо могли бы сюда спуститься, если бы раз изучили Фарватер.

- Нет, нет, приятель, возразил ему Следопыт: - тут не нужно знать никакого фарватера, а только нужна сила и ловкость, чтоб миновать скалы. Здесь во всей стране не найдете кроме Гаспара никого, который бы с уверенностию мог переплыть водопады Озвеги, и даже я сам на это неспособен, если рука Божия видимо не поддержит меня.

- Если это так, то зачем же вы кричали Гаспару, как ему управлять судном?

- Зачем? - из человеческой слабости, которая все-таки есть у каждого, отвечал Следопыт.

- Да, вот что! проворчал Как: - да; но вообще я не считаю все это очень важным; это то же, что при проезде под лондонским мостом - немного забрызжет пеною и все тут. Сотни дам, даже самых знатных, ежедневно проезжают вод ним, и даже сам король своей особой совершил однажды этот проход.

- Быть может, хладнокровно отвечал ему Следопыт; нам же тут при переправе чрез водопады не нужны ни дамы, ни короли, ибо ошибка на длину лодки более или менее может сделать из них безжизненных утопленников. - Послушай, Гаспар, нам еще придется перевезти мистера Капа чрез Ниагару, прежде чем мы докажем ему все, на что способны пограничные жители;

- О, чорт возьми, вы слишком в шутливом расположении духа! воскликнул испуганный Кап. - Положительно невозможно в жалком челноке из коры переехать чрез этот страшный водопад.

- Никогда в жизни, приятель Кап, не были вы в более сильном заблуждении, отвечал Следопыт, плутовски подмигивая глазом Гаспару. Я сам уже много раз видел подобную переправу, и думаю, что можно с уверенностию привести чрез водопад самый большой корабль всего океана, еслиб только удалось довести его до быстрины.

Кап не заметил плутовского знака Следопыта, и несколько времени как бы притаился; он считал также невозможным спуститься во Ниагарскому водопаду, как и подняться на него, и мысль о столь страшном риске совершенно поражала его.

Между тем, оставшееся на земле общество достигло того пункта, где спрятан был челнок Гаспара, здесь все снова соединились и опять сели в лодки: Кап, Гаспар и Мария в одну, Стрела, Следопыт а Юнита - в другую. Чингахгок направился сухим путем вдоль берега реки, разыскивая, с свойственною его племени ловкостию и осмотрительностию, следы какого-либо неприятеля.

- Это Чингахгок, сказал он, и судя по его знакам, он желает, чтобы мы к нему подъехали. Правь на него, Гаспар, ибо, без сомнения, есть в виду опасность, иначе такой человек, как он, не произвел бы задержки. Скорей вперед; мы белые и должны противостать чертовщине Мангосов, как прилично нашему цвету кожи и призванию.

Благодаря сильным ударам весел, челноки приблизились к берегу, и менее чем в минуту достигли того куста, где спрятан был Делавар. Когда пловцы подъехали к нему, - он быстрым движением сделал им знак молчания и тишины, и затем начал с Следопытом короткий, не серьезный разговор на языке Делаваров.

- Мингосы в лесах, коротко сказал он.

- Как мы и думали в последние дни; знает что-нибудь о них брат мой?

Делавар спокойно поднял над годовой каменную трубку.

- Я нашел ее на свежем следу, который, кажется, ведет к гарнизону, сказал он.

- Ладно; но трубка эта может принадлежать и солдату; многия из них употребляют трубки краснокожих.

- Смотрите, отвечал Делавар, и приблизил трубку к самым глазам своего друга.

Этот быстро взглянул на все; она была вырезана из мягкого камня и посредине - латинский крест, сделанный с особенным тщанием и точностию.

- Да, да, это означает безбожие и дьявольство, хотя бы для христианина должно было служить признаком мира, серьезно сказал Следопыт: - только индеец, имевший обхождение с лукавыми патерами Канады, вырежет подобный знак на своей трубке. Мингосы находятся вблизи.

- Да, вблизи, повторил Чингахгок: - табак еще не потух в трубке, когда я нашел ее.

- Ну, так нам предстоит трудная работа. Где след?

Могикан указал на пункт, бывший в разстоянии от берега не более ста локтей. Тогда Следопыт приблизился к этому месту, и вместе с Чингахгоком стал изучать след с особенным вниманием. Только спустя четверть часа вернулся он, между тем как Чингахгок снова исчез в лесах.

- Да, да, сказал он своим спутникам с выражением озабоченности на ясном лице его: - Мингосы близко, и, к сожалению, направились в сторону от гарнизона, так что ни одна душа не может проскользнуть без того, чтобы не попасться им на глаза. Тогда засвистят пули.

- А разве гарнизон форта не может подать нам помощи? спросил Кап: - я думаю, что залп пушек его может прогнать этих гостей.

- Да, еслиб здесь в пустыне были такие же форты, как в колониях. А то здесь у нас только две или три легкия пушки, а они ничего не сделаешь. Нам остается одно средство, да и то трудное и опасное. Мы должны спокойно оставаться здесь и выжидать, что будет. Высокий берег, и в особенности окружающий кустарник скрывают нас от всякого глаза, и все дело заключается теперь в том, каким образом заставить Мингосов снова перейти на другую сторону реки. - Но и этого можно достигнуть, и я знаю как. Гаспар, видите там каштановое дерево с широкой верхушкой? Там, у последняго изгиба реки, на вашей стороне?

- Около сваленной сосны?

- Да, это самое! Возьмите огниво и кремень, проскользните вдоль берега и зажгите на том месте большой огонь. Может быть, дым привлечет их туда, а мы тем временем переведем челноки несколько ниже, чтоб отыскать для них верное убежище. - Хотите туда отправиться, Гаспар?

- Конечно, возразил молодой человек, быстро выскакивая из челнока: - Чрез десять минут огонь запылает.

- Да, да, приятель, я уж вас знаю, сказал Следопыт, с сердечным, тихом смехом. - И послушайте, возьмите на этот раз побольше сырого дерева, понимаете? Если мало будет дыма, то пусть поможет вода.

они остановились, и взоры всех следили за отделившимся от них моряком.

- Вот подымается дым! вскричал Следопыт, когда слабый ветер погнал легкий столб дыма с берега на поверхность реки. - Только бы Гаспар не забыл о сыром дереве, ибо без этого наша хитрость мало нам поможет.

- Слишком много дыма - много ума, сказал Стрела.

- Да, конечно, Тускарора, если бы Мингосы не звали, что вблизи находятся солдаты, которые, по обыкновению, на привале думают больше о своем обеде, чем о мерах предосторожности, могущих защитить их от опасности. - Нет, пусть юноша валит полена одно на другое. - Но, кажется, ужь было бы довольно; он производит такой дым, как будто кругом дороги стоит лагерем целый полк. - Право, нам надо искать другого убежища.

Говоря это, Следопыт провел челноки несколько далее, так что снова изгиб берега закрыл от них дым. Здесь показалась небольшая бухта, в которую он тотчас и направился, увидев с первого взгляда, что едва ли по близости можно найти лучшее убежище. На этом месте кустарник был так густ и так наклонился над водой, что образовал настоящий балдахин из листьев. В глубине бухты, у берега, была узкая полоса крупного песку, на которую и перешла большая часть общества. Здесь можно было быть замеченным только с противоположного берега реки, и даже оттуда опасность открытия была невелика, тот берег был такой топкий и болотистый, что нельзя было пройти к нему без затруднения.

- Это славное убежище, сказал Следопыт, изследовав с видом знатока всю окрестность, - но его надо сделать еще безопаснее и превосходнее. - Мистер Кап, будьте немного тише и спокойнее, а вы, Тускарора, подойдите и помогите в моих намерениях на случай опасности.

Индеец повиновался, и Следопыт углубился с ним в кустарник, где они молча и стараясь избегать всякого шума, отрезали сильнейшия ветви некоторых ольховых деревьев и кустов. Концы этих маленьких деревьев воткнуты были в ил с наружной стороны челноков, и не прошло десяти минут, как воздвигнуты были весьма обманчивые ширмы между обществом и тем пунктом, от которого грозила большая опасность. - При постройке этой перегородки Следопыт применил все свое остроумие. Он преимущественно искал согнутых стволов, которые росли тут во множестве, и так как он отрезал он немного ниже изгибов и только этими последними ставил их на воду, то искусственная чаща казалась не выросшей из реки, - что непременно возбудило бы подозрение, - но скорее имела вид кустарника, который рос отвесно от берега и уже потом нагибался к свету, как это часто бывало на краю берега. Вообще перегородка была так искусно и хитро составлена, что только необыкновенно недоверчивый глаз мог бы подозревать за всю убежище.

- Это, без сомнения, одно из лучших убежищ, в каком я когда-либо находился, сказал Следопыт с тихим, задушевным смехом: - листья наших искусственных деревьев обманчиво совпадают с листьями остального кустарника, и самый пытливый глаз не разберет, где здесь ваша работа, и что составляет создание Провидения. Тише; вот приближается Гаспар; мы сейчас увидим, годится ли наше убежище, или нет.

Действительно, это был Гаспар, возвращавшийся из своей экспедиции и искавший челны, долженствовавшие, по его предположению, быть спрятанными в какой-либо бухте. Он шел в брод по колено в воде, и пытливым взором смотрел во все стороны.

Находившееся за кустарником общество, внимательно следившее за движениями Гаспара, скоро заметило, что он удаляется от места, где Следопыт спрятал челны. Когда молодой человек миновал изгиб берега и потерял из виду дым, то остановися и стал изучать берег обдуманно и осторожно. Не видя ничего бросающагося в глаза, он отошел шагов десять дальше, и снова остановился, чтоб возобновить свои изыскания. Вода была довольно мелка, и так как он шел около самого берега, то так близко достиг искусственной плантации, что мог бы достать ее руками. Но он ничего не заметил и уже хотел пройти мимо, когда Следопыт осторожно нагнул несколько веток на сторону и тихим голосом пригласил его зайти в их убежище.

- Эта штука выдержала хороший опыт, смеясь сказал Следопыт, и я готов держать пари все против ничего, что целый полк солдат мог бы проследовать мимо, не угадав нашей хитрости. Но тем не менее, Мингосы трудно обманутся, если, как Гаспар, приблизится в брод по реке, ибо глаза краснокожого на столько же отличаются от глаз белого, как подзорная труба от очков.

- Но как же, мистер Следопыт, сказал Кап, - разве вы не считаете за лучшее, чтобы мы тотчас пустились в путь и с возможной быстротой направились вниз по течению, если ужь раз нам известно, что негодяи позади нас? Погоня по воде всегда продолжительна.

- Нет, нет, отвечал Следопыт: - из-за всего пороха, находящагося там в форте, я не решусь с дочерью сержанта двинуться с места, сока мы не получим известия от Чингахгока. Было бы другое дело, еслиб молодая девушка способна была пуститься лесом, - тогда мы действительно до утра успели бы достигнуть гарнизона, но она слишком слаба для этого.

- О, нет! воскликнула Мария, быстро вскакивая: - я молода, проворна и так привыкла к напряжениям, что наверно перещеголяю дядю, если бы даже он пошел и прежде меня; я не хочу служить препятствием, которое могло бы всех вас подвергать опасности.

- Мы нисколько не считаем вас, доброе дитя, сказал Следопыт, за препятствие или тягость, и охотно еще раз пойдем навстречу опасности, чтоб оказать услугу вам и храброму сержанту. Не так ли и вы думаете, Гаспар?

- Конечно, твердо отвечал этот: - ничто не заставит меня покинуть Марию Дунгам до тех пор, пока она не будет в совершенной безопасности.

- Хорошо и храбро сказано, приятель, сказал обрадованный Следопыт: - это совершенно мое мнение. Да, Мария, вы не первое женское существо, которое я проводил чрез пустыню, и при всем том ни одна не потерпела никакого ущерба, кроме только одного милого и доброго дитяти. Это было горестное событие и грустный день! Бедная Кора!

Мария взглянула на обоих защитников своих блестящими от волнения глазами; она протянула обоим руку и сказала:

- С моей стороны несправедливо подвергать вас из-за меня опасности; но дорогой отец мой поблагодарит вас, и я сама благодарю вас в несомненном убеждении, что вы будете вознаграждены Богом. Но нам безполезно было бы долее ожидать здесь опасности. Я могу скоро идти, и уже лишь для своего удовольствия прошла целую милю; почему же не могла бы идти далее, когда дело идет о вашей и моей жизни?

- Она верный голубь, Гаспар, сказал Следопыт, от души пожимая руку Марии; - но тем не менее, вам нельзя идти, доброе дитя, ибо нам бы нужно пройти более 20 миль, и притом же в темноте и чрез чащу, до самого форта. Нет, лучше будет спокойно ожидать Могикана.

поместились в одном из челноков, толкуя о своих приключениях на воде и суше; а Гаспар с Мариею сели в другой челнок, причем первый старался своим разговором заставить ее позабыть о настоящем опасном положении. Не смотря на окружавшее всех принуждение, время шло для них быстро и без боязни.

- Еслиб только можно было покурить! сказал Кап: - вообще здесь довольно уютно, и единственно неприятное заключается в том, что нельзя пустить в ход свою трубку.

- Табачный запах тотчас выдал бы нас, возразил Следопыт: - преодолевайте свою страсть, приятель, и учитесь терпению у краснокожих, которые на целую неделю забывают свой голод, чтоб приобрести хотя один скальп. Гаспар, вы ничего не слышите?

- Идет Чингахгок.

- Ага, так посмотрим, острее ли его глаза, чем глаз некоторого человека, который прошел по воде мимо нас.

Чингахгок следовал по тому же направлению, которого прежде держался Гаспар; но, вместо того, чтобы идти напрямик, он применялся к волнению реки, и чрез то успешно устранял возможность дать себя приметить с возвышенных пунктов. Подкрадываясь около самого берега, он постоянно умел принимать такое положение, что всегда мог смотреть вперед, не видит ли его кто либо.

- Чингахгок видел негодяев! прошептал Следопыт: - без всякого сомнения, они дали себя обмануть дымом и окружили его.

После этих слов он от души разсмеялся, и стал, вместе с другими, с напряженным вниманием наблюдать за осторожными и избегавшими всякого шума движениями Чингахгока. Уже целые десять минут Могикан стоял неподвижен; потом вдруг бросил боязливый и острый взгляд вдоль берега и затем быстро пошел вперед, не покидая заботы скрыть след свой под водою. Повидимому, он сильно торопился и безпокоился, и то оглядывался, то разсматривал пытливым глазом каждое место, где мог считать спрятавшимися оба челнока.

- Позовите его, Следопыт, быстро прошептал Гаспар, не могший уже преодолеть свое нетерпение: - позовите его, пока не поздно; видите он минует наше убежище.

- Нет, нет, это еще не к спеху, хладнокровно возразил Следопыт: - еслиб опасность была так близко, то Чингахгок начал бы ползти; но, да поможет нам Бог и вразумит вас! я, право, думаю, что даже Чингахгок, которого глаз вернее, чем чутье собаки, не видит нас и не замечает созданного нами убежища.

Такое заключение было однако преждевременным, ибо не успел Следопыт вымолвить эти слова, как индеец, находившийся лишь в нескольких шагах впереди убежища, вдруг остановился, бросил скорый, но проницательный взгляд на искусственную плантацию, быстро отступил несколько шагов, нагнулся, осторожно раздвинул кусты и внезапно появился среди общества.

- Проклятые Мингосы! вскричал Следопыт: - где же они?

- Ирокезы! коротко отвечал индеец.

- Это все равно, Ирокезы, дьяволы или Мингосы; все негодяи и всех зову я Мингосами. Но поди сюда приятель, и переговорим толком.

Оба отошли в сторону и стали серьезно совещаться на языке Делаваров. Затем Следопыт снова подошел к остальным, чтобы дать им нужные объяснения.

Могикан шел следом за неприятелями по направлению к форту, пока они заметили разведенный Гаспаром огонь, и вдруг повернули назад. Чрез это Чингахгок поставлен был в большую опасность быть открытым, и вынужден был искать убежища, где бы мог скрыть себя от неприятельских глаз. К его счастию, неприятели так были заняты новым открытием, что не заметили его, хотя прошли совершенно около его убежища. Их было пятнадцать человек и каждый ступал по следам впереди идущого. Как только они прошли, Чингахгок сошел в воду, и оттуда, на сколько было возможно без видимой опасности, наблюдал за дальнейшими движениями Ирокезов. Скоро заметил он, что они открыли хитрость и убедились, что огонь зажжен был только с целию обмануть их; потом, после поспешного исследования места, где разведен был огонь, они разделились, и пока одни снова бросились в лес, другие сошли вниз к берегу и вниз по течению пошли по следам Гаспара до того места, где причаливали челноки. Проследить их далее Чингахгок не имел возможности, но предполагал, что они покажутся на краю берега, и явился к своим друзьям, чтоб известить их о всех этих обстоятельствах.

Когда Следопыт сообщил всем такия известия, то почти все мужчины высказались в пользу поспешного бегства.

- Освободите скорей челноки, живо вскричал Гаспар: - если мы будем дружно грести, то скоро скроемся от негодяев.

- Нет, это не годится, возразил Следопыт: - правда, что челноки быстры на ходу и вы можете сильно грести, но ружейная пуля еще быстрее.

- Но ведь отец Марии получил от нас обещание и потому долг наш заботиться о девушке и стараться избежать этой опасности.

- Да, но никак не долг ваш оставлять без внимания благоразумие.

Они стояли у берега, и Следопыт опирался на свое ружье, которое прислонено было к песчаной почве, между тем как он держал обеими руками дуло, достигавшее до его плеч. Когда Гаспар выразил такой тяжелый и незаслуженный упрек, то лицо Следопыта не изменилось, и только руки его сильнее стиснули ружейное дуло.

- Вы молоды и горячи, возразил храбрый охотник с спокойствием и твердостью, ясно выказавшими всем его моральную твердость; - но жизнь моя состояла из непрерывного ряда подобных опасностей, и мои понятия так созданы, что он нет надобности подчиняться нетерпению молодого мальчика. Я не хочу платить упреком за упрек, ибо знаю, что, по вашему образу мыслей, вы крепко держитесь на своем посту; но я хочу вам дать совет, чтобы вы не пренебрегали словами человека, который встречался с Мингосами уже тогда, когда вы еще были ребенком, и потому знает, что скорей можно победить коварство индейцев благоразумием, чем перехитрить их безразсудством.

- Простите меня, Следопыт, вскричал Гаспар, полный раскаяния, быстро схватив и сжав руку обиженного им: - я убедительно прошу у вас извинения! С моей стороны было дурно и безумно обвинять в трусости человека, которого мужество на деле столь же твердо, как скалы на берегу озера,

При этих словах краска на щеках Следопыта исчезла и торжественное достоинство, принятое им, перешло в выражение серьезной простоты. Без всякой задней мысли отвечал он на пожатие руки своего горячого молодого спутника, и в глазах его блеснуло выражение природной доброты.

- Хорошо, Гаспар, хорошо, улыбаясь сказал он. - Я не злопамятен, ибо моя натура белая, и заключается в том, чтоб не сохранять в сердце никакой злобы и неприязни. Впрочем опасно было бы сказать половину этого Чингахгоку, хотя он и храбрый Делавар. У каждого цвета свои понятия, это тебе, милый друг, не дурно бы заметить себе раз навсегда.

В эту минуту Мария Дунгам, дотронувшись до плеча его удочкою, указала в то же время рукою на отверстие в кустарнике, чтобы скорее возбудить его внимание. Следопыт нагнул вперед голову, бросил беглый взгляд чрез кусты и прошептал Гаспару:

- К оружию! проклятые Мингосы близко! Но держитесь так смирно, как будто мертвые.

Гаспар прежде всего поспешил неслышными шагами к челноку, и пригласил. Марию принять такое положение, про котором был бы скрыт весь её стан. Потом он встал возле нея, и приготовил ружье со взведенным курком. - Стрела и Чингахгок подползли ближе к убежищу, и с поднятым оружием глядели, как змеи, на приближавшагося неприятеля; Юнита села, спрятала голову в свою ситцевую одежду и оставалась совершенно смирною и неподвижною; Кап достал из-за пояса свои пистолеты, а Следопыт остался недвижим на месте, ибо он с самого начала занял такое положение, которое в одно время давало ему возможность верно целить и внимательно наблюдать за Ирокезами.

В тот самый момент, когда Мария тронула Следопыта за плечо, трое диких показались на воде. - Они находились в разстоянии от убежища около ста локтей, и остановилась, чтоб изследовать реку и берега. Все было обнажены до пояса, вооружены и снабжены воинскими украшениями. Они, казалось, недоумевали, какое принять направление для преследования беглецов. Один из них указывал вниз по течению, другой вверх, а третий - на противоположный берег.

Наступила решительная минута, ибо спрятанные могли угадывать намерения своих преследователей только по их телодвижениям и знакам. Мгновенное открытие угрожало им; Следопыт созвал необходимость скорейшого решения и занялся приготовлениями к бою; он призвал обоих индейцев и Гаспара к себе, и шопотом сообщил им свои виды.

- Друзья, сказал он, - мы должны быть готовы к бою. Нас пятеро и мы имеем дело только с тремя кровожадными дьяволами, - поэтому победа наша несомненна. Гаспар, ты возьми на цель этого юношу, который раскрашен как самая смерть; тебе, Чингахгок предоставляю их начальника, а вы, Стрела, направьте ваше ружье на третьяго. Ни в каком случае не должно быть ошибки, ибо две пули в одно тело было бы неблагоразумною роскошью, когда дочь сержанта в опасности. Я, с своей стороны, буду в резерве, на случай, если появится еще четвертый негодяй, или если который-либо из ваших выстрелов будет неудачен. Но спускайте курок только по моему знаку, и как только позади вас со стороны берега послышится какое-либо движение, тогда вы, Гаспар, с дочерью сержанта немедленно плывите в челноке к форту со всевозможною быстротою.

Не успел он окончить свои наставления, как приближение неприятелей снова послужило поводом к глубочайшему молчанию. Тихо спускались Ирокезцы вниз по реке, держась постоянно около кустов, нависших над водою. По временам, спрятанные замечали, по шелесту листьев и шуму ветвей на берегу, что вдоль его двигается другая толпа диких, державшихся одного направления с бывшими в воде. Так как искусственный кустарник выведен был в некотором разстоянии об берега, то обе толпы увидели друг друга на противолежавших один другому пунктах. Здесь оне остановились и начали переговариваться буквально над головами скрывавшихся. Эти последние были однако защищены ветвями и листьями их плантации и глаза дикарей скользили по поверхности кустов, которых одежда казалась достаточно густою, чтоб не возбудить никакого подозрения. - Как Следопыт, так и оба индейца, понимали разговор, который вели обе партии, и все прислушивались с сильнейшим напряжением.

- Вода смыла след, сказал один из индейцев в реке, стоявший так близко к убежищу, что мог доставать его руками. - След до того исчез, что даже собака Янгеза не могла бы найти его.

- Бледнолицые покинули берег в своих челноках, отвечал индеец сверху.

- Нет, это не может быть, возразил первый: - ружья наших воинов на реке верны.

При этих словах Следопыт бросил быстрый взгляд на Гаспара, и сжал губы, чтоб удержать невольное восклицание.

- Пусть мои молодые воины смотрят так, как бы у них были орлиные глаза, сказал стоявший в воде начальник. Мы уже более недели в поле, и добыли еще только один скальп. Вперед!

Этим окончился разговор, и спрятанные заключили из шелеста кустов, что толпа на берегу над ними тихо удалялась: находившиеся же в реке еще стояли, и каждый осматривал берег глазами, походившими на горевшие уголья, выглядывавшие из темных воинских красок. Но чрез несколько минут и они пошли в брод вниз во течению, и медленно удалялись шаг за шагом, подобно людям, которые ищут что-то потерянное.

Таким образом они миновали искусственное убежище, и Следопыт уже приготовлялся к сердечному смеху, когда преждевременное торжество его было внезапно остановлено. Именно, последний из трех диких бросил случайно взгляд назад, и, озадаченный, остановил, свои шаги, как будто заметил нечто необыкновенное. - Это заставило Следопыта опасаться, что, вероятно, некоторые неудачно расположенные кусты должны были возбудить подозрение индейца.

К счастию открытых, тот воин, который нагнал на них такой страх, был еще очень молод и впервые в своей жизни выступил в поле. - Он сознавал, как необходима в его лета обдуманность и скромность, и более всего опасался презрения, которое может заслужить, еслиб его подозрение оказалось безосновательным и наделало напрасного шума. Поэтому, не призывая назад своих спутников, он один повернулся и осторожно приблизился к кустам, к которым глаза его были прикованы как бы сверхъестественною силою. - Некоторые листья, более других подвергавшиеся солнечным лучам, казались несколько увядшими, и этот слабый признак послужил обстоятельством, возбудившим внимание молодого воина.

было обмануться, то по крайней мере он избегал насмешек, которых молодые индейцы боятся хуже смерти. При всем том ему угрожала еще опасность западни, которая и побудила его к медленному и осторожному приближению, так что его товарищи уже прошли от 50 до 60 шагов вниз по течению, прежде нежели молодой дикарь достиг кустарника на такое разстояние, что мог достать его руками.

На лице Ирокезца, которое внимательно наблюдалось со стороны спрятавшихся, выражались ясно перемены в его чувствованиях. Сперва лицо его выражало живую надежду на блестящий успех; потом она сменилась сомнением, когда ему показалось, что увядшие листья снова распустились и освежились под влиянием воздуха; наконец, черты его изобразили подозрение грозившей опасности.

Последовавшее от солнечных лучей изменение в наружном виде кустарника, концы которого стояли в воде, было так незначительно, что когда Ирокезец взял листья в руку и попробовал их, то пришел к предположению, что обманулся. Тем не менее, не столько в надежде на успех, сколько для того, чтобы не упустить никакого средства для разгадки своего сомнения, он осторожно пригнул ветки в сторону, и одним шагом очутился в убежище, где глазам его представились личности спрятанных, подобно бездыханным статуям. - Едва Ирокезец появился, как рука Чингахгока быстро, но без шума, поднялась и опустила томагавк, подобно молнии на голый череп противника. - Ирокезец дико замотал в воздухе руками, упал на спину и повадился в воду, которая тотчас же увлекла его тело. - Делавар сделал поспешную, но безуспешную попытку схватить убитого за руку в надежде овладеть его скальпом, но окровавленная вода шумно стремилась по течению и увлекла с собою свою добычу,

Все это совершилось в течение менее одной минуты, и притом так внезапно и неожиданно, что Следопыт и его товарищи должны были теперь пустить в ход всю свою находчивость, чтобы взыскать путь к спасению.

- Нельзя терять ни одной минуты, шопотом сказал Гаспар, наклоняя на бок кусты с должною осторожностию: - следуйте моему примеру, мистер Кап, если хотите видеть вашу племянницу спасенною, а вы, Мария, растянитесь во всю длину на две лодки.

При этих словах он схватил нос легкого челнока, потянул его с помощию Капа вдоль берега, и старался достигнуть верхняго изгиба реки, за коим все общество могло выйти из виду диких. Челнок Следопыта лежал ближе к берегу и потому должен был последний отчалить от него. Чингахгок выскочил на берег и исчез в лесу, так как поставил себе задачею наблюдать в этой стране за неприятелем, в то время, как Стрела помогал своему белому товарищу при спуске на воду челнока, чтоб иметь возможность последовать за Гаспаром. - Все это было скоро исполнено, во когда Следопыт достиг течения посреди реки, то вдруг почувствовал облегчение челнока, оглянулся и, к немалому удивлению, увидел, что Тускарора с женой покинули его. Мысль об измене блеснула в его голове, но уже не было времени останавливаться для преследования индейца.

Между тем жалобные крики, раздавшиеся вниз по реке, доказывали, что увлеченный водою труп молодого индейца замечен его друзьями. Последовал ружейный выстрел, и тогда Следопыт увидел, что первый челнок плывет поперек течения и быстро двигается, благодаря сильным ударам весел Капа и Гаспара. Тем не менее грозила опасность, в особенности для Марии, находившейся в лодке Гаспара, и Следопыт, как верный защитник, старался немедленно отклонить ее. - Быстро перескочив на заднюю часть своего челнока, он сильным толчком направил его в течение и таким образом перерезал реку, что его личность могла служить целью для неприятеля. Это было вернейшее средство отклонить опасность от других и привлечь ее на себя, так как страстное желание диких овладеть кожей одного черепа должно было пересилить все другия чувства.

- Держитесь выше течения, Гаспар! закричал ему храбрый и великодушный охотник, разсекая воду сильными и долгими ударами весел: - держитесь постоянно выше и старайтесь достигнуть ольховых кустов на другой стороне. Преимущественно берегите дочь сержанта и предоставьте этих негодяев Мингосов мне и Чингахгоку.

Гаспар махнул веслом в знак того, что понял наставление, тогда быстро раздалось выстрел за выстрелом, и каждый был направлен на ближайший челнок, в котором находился только один человек.

- Да, да, дурачье, тратьте ваши заряды, тихо ворчал про себя Следопыт: - стреляйте себе в неверную цель и дайте мне время уйти от вас шаг за шагом; - да, вот это недурно, - он невольно отогнул назад голову, так как лучше прицеленная ружейная пуля оторвала локон волос от его виска; но все равно, пуля, которая на волос не достигает цели, так же безполезна, как та, которая остается в дуле. - Хорошо, Гаспар; да, дорогое дитя сержанта должно быть спасено, хотя бы мы все при этом лишились скальпов!

Между тем Следопыт достиг середины реки и почти уже был на стороне своих друзей, тогда как другой челнок достиг указанного места на противоположном берегу. Несколько ударов весел приблизили его к самому берегу; Мария с Гаспаром и дядею поспешили в прибрежные кусты, и по крайней мере на время все три беглеца были вне опасности.

Не так легко было Следопыту; его благородное самопожертвование поставило его в опасное положение, которое ухудшилось еще тем, что находившаяся до того временно на твердой земле толпа неприятелей бросилась вниз по берегу и присоединилась к стоявшим в воде товарищам. - В этом месте река была не шире длины каната, и челнок его находился в разстояние не более ста локтей от неприятелей, которые непрерывно направляли выстрелы против смелого охотника.

В таком затруднительном положении Следопыт единственно положился на свою твердость и ловкость, и эти качества, которыми он обладал в высшей степени, оказали ему теперь большую услугу. Он легко мог разсчитать, что его безопасность зависела только от непрерывного движения, ибо неподвижный предмет служил бы на этом разстоянии всегда верною целью. Но он знал также, что одно движение было недостаточною защитою, ибо враги его, привыкшие убивать оленя на скаку, конечно, умели взять цель таким образом, чтоб попасть в него, еслиб движения его были всегда одинаковы. Поэтому он счел за лучшее менять направление своего челнока, несколько времени с быстротою стрелы плыл вниз по течению, потом спустя минуту перерезал его. - К счастию его, Ирокезы не могли снова заряжать свои ружья в воде, а окаймлявшие повсюду берег кусты затрудняли не упускать беглеца из виду, еслиб он вышел на землю. Под защитою таких благоприятных обстоятельств он скоро был на более безопасном от неприятелей разстоянии, как вдруг возникла для него новая, хотя и не совсем неожиданная опасность.

Она состояла в появлении толпы, которая находилась в засаде для охранения реки. Тут было десять человек, которые, в видах обезпечения своих кровожадных намерений, заняли выгодную позицию на том месте, где вода шумно бежала между скалами и имела небольшую глубину. Противиться течению было невозможно, и Следопыт предвидел, что он должен будет прямо плыть на Ирокезов, когда попадет в это узкое место. Смерть или плен были единственными вероятными последствиями подобной попытки. Чтобы избегнуть этой опасности, он напряг все свои силы и старался достигнуть западного берега, так как все враги его держались на восточном. Но такое предприятие было не по силам одному человеку, и попытка переплыть течение, конечно, должна была умерить ход челнока в такой степени, что давала неприятелям достаточно времени для верной цели. - В таком затруднительном положении, бодрый охотник с величайшей обдуманностию приступил к приготовлениям для исполнения решения, принятого им после недолгого размышления. Вместо того, чтоб стараться достигнуть фарватера, он направился к более мелкому месту реки, схватил ружье и ягдташ, спрыгнул в воду и пошел в брод в западном направлении от скалы к скале, предоставив челнок на волю судьбы. Этот быстро завертелся в бурном течении, перекатился чрез несколько подводных камней, наполнился водой и снова выпустил ее, и наконец достиг берега лишь в разстоянии немногих локтей от того места, где стояли индейцы.

Но, не смотря на придуманный способ, Следопыт еще никак не был вне опасности, Сначала удивление его ловкости и мужеству остановило на несколько минут деятельность его врагов, но жажда мести скоро проснулась в них с новою силою. Выстрел следовал за выстрелом, и пули летали так близко от головы беглеца, что он мог слышать свист их, не смотря на прибой волн и шум воды. Но, не взирая на это, как бы имея застрахованную волшебною силою жизнь, он шел далее, и даже кожа его ни разу не была оцарапана, хотя простая одежда его была прострелена во многих местах.

Несколько раз он принужден был идти, имея воду до плеч, и в таком положении держал над головою ружье и боевые припасы. Это не мало истощало его силы, и потому он обрадовался, когда достиг небольшой скалы, верхняя плоскость которой, высоко подымавшаяся над рекой, была совершенно суха. На эту скалу положил он свою пороховницу, и сам стал за скалою, чтоб хотя частью защитить тело свое от неприятельских пуль. Он был уже от западного берега на разстоянии лишь пятидесяти шагов; но быстрое и мрачное течение, отделявшее его от берега, убеждало его, что он может достигнуть его не иначе как вплавь.

Индейцы между тем прекратили пальбу и собрались около прибитого волнами челнока, чтоб овладеть им и переправиться в нем чрез реку.

- Следопыт! раздался голос из бывших на западном берегу кустов.

- Не падайте духом! ваши друзья близко, и ни один Мингос не переправится чрез реку без того, чтобы не получить пулю между глаз. Не хотите ли оставить ружье ваше на скале и переплыть сюда, прежде чем появятся негодяи?

- Нет, нет! Настоящий охотник никогда не бросает своего оружия, пока у него есть порох в пороховнице и пуля в кармане. Еще я сегодня не трогал курка и не могу перевести мысли, что сошелся с этими мерзавцами, не оставив им о себе памяти. При том же, я вижу между ними Стрелу, и желал бы послать ему награду за его предательство. А где же дочь сержанта, Гаспар? Вы не привели же ее сюда, на разстоянии ружейного выстрела наших врагов?

- Нет, Мария теперь в безопасности, и нам остается только разрешить задачу, чтоб сохранить реку между нами и неприятелем. Негодяи знают теперь вашу малосильность и наверно сделают по крайней мере попытку переправиться.

- Этому должно воспрепятствовать до наступления ночи; тогда, в темноте, мы попытаем наше последнее средство и употребим все силы, чтоб спасти дочь сержанта.

- Все это хорошо, Следопыт, еслиб только вы могли достичь берега. Надеетесь ли вы по крайней мере попасть на берег с сухим оружием, если бы имели ваш челнок?

- Может ли орел летать? спросил Следопыт, смеясь от души. - Но как добыть челнок? Вы сами не должны выходить в воду, ибо я вижу, что негодяи снова заряжают ружья.

- Ведь это можно устроить, и не подвергая меня опасности. Кап уже отправился выше за челноком, и бросил в реку сучок, чтобы изследовать течение. Видите, вот ужь он и плывет. Если он верно направляется, то только протяните руку и тотчас вслед за сучком приплывет и самый челнок.

Плывший сучок приблизился, ускоряя свой бег сообразно усилившейся быстроте течения, и потом поплыл прямо на Следопыта, который схватил его и с торжеством поднял вверх. Кап понял этот сигнал и предоставил челнок течению, которое и привлекло его прямо к Следопыту. Последний остановил его, вспрыгнул туда с ружьем и ягдташем, дал судну сильный толчек, и чрез несколько секунд достиг безопасного берега. Челнок укрепили, и оба приятеля от души пожали друг другу руки.

- Теперь, Гаспар, посмотрим, попытается ли который из этих негодяев переправиться по воде, смеясь сказал Следопыт, махая над головой своей винтовкой.

- Вот уже они двигаются, возразил Гаспар, показывая на противоположный берег.

- В самом деле, воскликнул Следопыт, совершенно озадаченный. Трое негодяев только-что сели в лодку. Они верно думают, что мы убежали, ибо иначе никогда не рискнули бы на что нибудь подобное в виду моего зверобоя.

Ирокезы действительно предполагали, что Следопыт и друзья его бежали, и потому старались достигнуть противоположного от них берега. Трое лежали в челноке; из них двое стояли на коленях, постоянно наготове к выстрелу, а третий на задней части судна управлял веслом. Он прекрасно знал свое дело, ибо под его твердыми и долгими ударами весла, легкая ладья летела по воде как птица.

- Стрелять мне? спросил Гаспар, горя желанием начать бой.

- Нет еще, мой друг, шопотом отвечал Следопыт: - их только трое, мы можем допустить их спокойно причалить, и тогда снова овладеем челноком.

- А Мария?

- Не бойтесь ничего за нее. Она, как вы сами говорили, спрятана хорошо, и...

Он вдруг замолчал, ибо в эту самую минуту раздался ружейный выстрел. Индеец, стоявший на корме, подпрыгнул на воздух, и затем вместе с веслом упал в воду. Легкий дымок показался из одного куста на восточном берегу реки и постепенно исчез в чистом, голубом воздухе.

- Это выстрел Чингахгока, радостно вскричал Следопыт. - Да, в груди Делавара бьется смелое и верное сердце. Но все-таки мне жаль, что он вмешался в дело; впрочем, он не знал достоверно о нашем положении и потому не мог сделать ничего лучшого.

Между тем как Следопыт высказывал таким образом свои чувства, челнок, лишенный своего руководителя, был увлечен быстротою течения. Находившиеся в нем два безпомощные индейца дико озирались кругом, не имея возможности оказать ни малейшого сопротивления силе стихии. Чрез несколько секунд челнок ударился о скалу, перевернулся, и оба воина упали в воду. Челнок навис на скале по средине течения; индейцы же вплавь и вброд бросились обратно к дружественному берегу, которого о достигло благополучно, хотя с потерей оружия.

один из этих негодяев уже крадется по берегу. Постой.

Острый глаз Гаспара тотчас открыл того, кого указывал Следопыт. Это был молодой неприятельский воин, горевший желанием отличиться, и потому подкрадывавшийся к убежищу, в котором скрывался Чингахгок. Он именно достиг той позиции, с которой мог видеть Чингахгока, что ясно доказывалось его приготовлениями к выстрелу, хотя сам Следопыт не мог еще увидеть убежища своего друга. Храбрый охотник опустил свое ружье, не спуская глаз с молодого неприятельского воина.

- Чингахгок должен находиться там около дороги и быть особенно настороже, если допускает к себе на такое близкое разстояние молодого кровопийцу, - проворчал он про себя. - Смотрите, этот коварный негодяй именно имеет намерение овладеть скальпом моего давнишняго, лучшого и испытанного друга.

Вдруг Следопыт замолчал, быстро поднял свое длинное ружье, прицелился с достойною удивления быстротою и верностию и выстрелил. Ирокезец тотчас свалился, и ружье его, которым он только что прицелился в Чингахгока, разрядилось безвредно на воздух.

- Коварный червь не хотел ничего лучшого, пробормотал Следопыт, опустив ружье и снова заряжая его. - Мы с Чингахгоком сражались рядом с ранней молодости, и такой безумный негодяй думает, что я хладнокровно посмотрю на умерщвление моего лучшого друга из засады. Глуп же он!

- Смотрите, Следопыт, прервал его Гаспар: - что это плывет к нашему берегу, собака или олень?

- Ни то, ни другое: это человек, и притом индеец, отвечал Следопыт, внимательно осмотрев указанный предмет.

- Он что-то толкает перед собой, и голова его походит на плывущий куст, сказал Гаспар.

- Да, это индейская чертовщина, мой друг; но наша христианская честность победит все их хитрости.

Пока индеец медленно приближался, наблюдатели снова усомнились в своем мнении, пока, наконец, когда он проплыл уже две трети реки, истина сделалась им ясною.

- Это Чингахгок, также верно, как я здесь стою, вскричал Следопыт, и так от души засмеялся счастливой мысли своего друга, что слезы потекли из глаз его. Он прикрепил кустарник на свою голову, чтобы защитить ее, и привязал пороховницу к небольшому сучку. Ружье лежит на стволе дерева, который гонит он веред собой, и переплывает, чтоб присоединиться к друзьям. Ах, те времена, когда мы вместе выкидывали подобные штуки, не так еще далеко от вас!

- Но, право, это не Чингахгок, прервал его Гаспар: - я не могу заметить вы одной черты, которую бы помнил.

- Что такое черта! Кто станет у индейца смотреть на черты? Разрисовка говорит все. Это краски Чингахгока, которых никто не будет носить, кроме Делавара, и потом, приятель, можете также видеть глаз его - глаз храброго начальника. Но, Гаспар, как ни дико блестит он в бою, и как вы ярко сверкает из-за зелени листьев, - все-таки я видел эти глаза полные слез, и в не давнее еще время! Да, под этой красной кожей бьется верное и мягкое сердце, хотя понятия его отличаются от наших.

- В этом никто не сомневается, кто только его знает, возразил Гаспар.

- Да, но я убежден в этом, гордо сказал Следопыт: - я был его товарищем в счастии и горе, и всегда видел его верным и честным человеком. Но довольно об этом. Он знает, что я люблю его и всегда за спиною говорю о нем хорошо. Больше ничего и не нужно.

Чингахгок в это время совершенно достиг берега около своих товарищей, вскарабкался на него, подобно собаке, стряхнул с себя, и издал свое обыкновенное восклицание гуг! Следопыт приветствовал его с трогательною радостью.

- Разве благоразумно было с твоей стороны, что ты улегся в засаду один против дюжины Мингосов? спросил он с полным упрека, но нежным участием. Конечно, Зверобой редко дает промах, но река широка, и я видел у негодяя, который посягал на твою жизнь, немного более головы и плеч. Тебе бы нужно было обдумать это.

- Чингахгок могиканский воин, и на поле сражения думает только о неприятелях.

- Да, я знаю это, и мне известны твои понятия, возразил Следопыт, - но тем не менее благоразумие также идет воину, как и храбрость, и еслиб эти проклятые Ирокезы не глазели на своих друзей в воде, то несомненно попали бы на твой горячий след.

Чингахгок пробормотал несколько непонятных слов. Потом вдруг отошел от своего друга, обернулся, направился к реке и снова сошел в воду. Гаспар следил за этими движениями, не скрывая своего изумления.

- Какое намерение у Делавара? спросил он: - не захочет же он вернуться на другой берег?

висит там на скале. Он плывет к нему ради чести и славы, то есть чтоб достать его скальп.

- Но, Боже мой! он подвергает себя при этом сильнейшей опасности, вскрикнул молодой человек заботливо.

- Да; но он мы ни что не ставит опасность, когда дело идет о смелом поступке.

Теперь между Ирокезами поднялись страшные крики, за которыми последовали выстрелы. Враги старались удалить Делавара от его жертвы, и при этом так разгорячились, что даже десятеро из них бросились в воду и отплыли около ста футов в пенившемся течении. Но Чингахгок не видел в этом препятствия, и окончил свою задачу спокойно и с ловкостью, достойною долгой опытности. Потом высоко в воздухе поднял он кровавый знак победы, и в громких, страшных звуках издал боевой клик своего народа. Ирокезы отвечали криком изступления, и в течение нескольких минут безмолвный лес наполнялся страшными звуками возбужденных страстей,

Между тем Делавар достиг невредимо берега, бросил на своих товарищей гордый, торжествующий взгляд, и потом удалился в глубь кустов, чтобы выжать свою мокрую одежду и снова зарядить ружье.

- Гаспар, отправьтесь теперь вниз к Капу, и пригласите его присоединиться к нам, сказал Следопыт. Нам необходимо посоветоваться, и мы не имеем на это много времени, потому что эти негодные Мингосы скоро постараются отплатить за понесенную ими неудачу.

Гаспар послушался, и чрез несколько минут все четверо собрались вблизи берега для обсуждения своих дальнейших движений.

Но уже вечерело, и наступили сумерки, которые вскоре должны были смениться глубокой и темной ночью. На этом благоприятном обстоятельстве основывал Следопыт свои надежды, ибо если темнота и не устраняла всякой опасности, то все-таки могла способствовать бегству, скрывая их движения от неприятелей.

- Друзья, серьезно сказал он, - настала минута обсудить наши планы. Через час эти леса будут так темны, как в полночь, и если мы когда либо хотим достигнуть форта, то это необходимо исполнить в темноте. Каково ваше мнение, мистер Кап?

- Я думаю, что мы не можем сделать ничего лучшого, как снова сесть в челнок и поплыть к форту с такою скоростию, какую только дозволит вода и ветер.

- А вы, Гаспар, что скажете? спросил его Следопыт.

- Я того же мнения, возразил молодой человек. Еслиб я и Чингахгок могли вплавь достигнуть другого челнока и привести его, то самый верный путь для нас будет по воде.

- Да, да, - еслибы! И то это можно бы исполнить, как только немного стемнеет. Скажите, Гаспар, хотите это вы предпринять или нет?

- Я готов на все, что только может послужить в пользу Марии, отвечал Гаспар.

- Ну, хорошо, тогда Чингахгок может помочь вам, и у Монгосов отнимется хотя одно средство, которым они могут воспользоваться для отмщения вам за неудачу и ущерб.

Когда таким образом эта статья приведена была в ясность, то приступили к необходимым для выполнения её приготовлениям. Лишь только вечерняя мгла густо спустилась над лесом, и так стемнело, что уже нельзя было различать предметы на противоположном берегу, все было уже готово к смелой попытке. Между тем как Чингахгок и Гаспар сошли в воду, вооруженные только ножами и томагавком Делавара, и старались скрыть все свои движения с величайшею осторожностию, Следопыт отправился за Мариею в её убежище, пошел с ней и Капом к месту нахождения челнока, и все вошли в него, заняв свои прежния места. Следопыт стоял у кормы и крепко держался за кусты, чтобы челнок не был увлечен течением. Так прошло несколько минут напряженного внимания, в течение коих они ожидали результатов смелого предприятия их друзей.

за руки, и медленно, с крайнею осторожностию, вошли по тому направлению, где надеялись найти челнок. При этом Гаспар совершенно предоставил себя на волю инстинкта Делавара, так как в глубокой темноте глаза не могли принести никакой пользы. Ничего не было видно даже на разстоянии трех шагов, и когда оба смельчака думали, что находятся по средине реки, то берега представлялись одними темными массами, которых очертания обозначались на небе лишь выступавшими вершинами деревьев.

Путникам приходилось несколько раз менять свое направление, ибо они неожиданно нападали на глубокия места, между тем как знали, что челнок стоит на самом мелком пункте реки.

Уже около четверти часа бродили они по воде; но, казалось, находились от предмета своих поисков в таком же разстоянии, как и сначала. Гаспар стал выражать нетерпение, а Делавар хотел уже сообщить ему, что им лучше вернуться к берегу, чтобы оттуда возобновить свою попытку, - как вдруг увидели они движение по воде посторонняго человека, и им сделалось ясно, что Ирокезы преследуют ту же цель, как и они.

- Мингос! - прошептал Делавар Гаспару на ухо. - Я покажу им, до какой степени можно быть хитрым.

Молодой человек заметил неизвестную личность и страшная правда блеснула в душе его. Он тотчас созвал необходимость совершенно довериться руководству Делавара в этом опасвом положении, и ответил утвердительно на предложение Чингахгока предоставить дело его хитрости.

- Пойдем, отвечал Чингахгок на языке Ирокезов: - веди нас, мы идем за тобой.

Неизвестный последовал этому приглашению и повел своих врагов прямо к челноку, которого и достигли через несколько секунд. Он стал на одном конце, Чингахгок у средины, а Гаспар у другого конца.

- Подымайте, сказал Ирокез, и тотчас челнок сдвинули со скалы, освободили от наполнившей его воды, и потом снова поставили в надлежащее положение. Все трое крепко держали лодку, чтоб течение не увлекло ее, и ирокез направился к восточному берегу, где его ожидали товарищи.

Поняв из того обстоятельства, что их появление нисколько не удивило индейца, что еще многие Ирокезы должны находиться в воде, Чингахгок и Гаспар сознали необходимость крайней осторожности. Тем не менее они не выказали никакого страха и даже решились бы на более смелое предприятие, чтобы только овладеть челноком, который был им необходим для предположенного бегства.

что смертный крик индейца привлечет к ним всех его товарищей, побудила осторожного Делавара отложить свое намерение. Скоро однако он раскаялся в своей нерешительности, увидев себя окруженным еще четырьмя Ирокезами, которые также искали челнока.

Тотчас они остановили челнок, и Чингахгок в течение нескольких минут увидел себя в весьма большом затруднении. После обмена пары слов, Ирокезы общими силами повлекли судно к своему берегу, и скоро достигли края восточного фарватера, где, как и на западном, вода была слишком глубока, чтобы идти вброд. Здесь на короткое время они остановились, ибо нужно было решит, каким именно способом скорее довести челнок до берега.

Эта остановка более всего угрожала Гаспару, что его откроют, хотя положение его у задней части лодки некоторым образом скрывало его от глаз неприятелей. Еще опаснее было для Чингахгока, который буквально окружен был своими смертельными врагами, и едва мог двигаться без того, чтобы не задеть которого либо из них. Он, однако, держался спокойно, хотя все его чувства были напряжевы, и каждую минуту был наготове бежать или же в удобный момент сделать решительную попытку. Опасность быть открытым уменьшалась еще тем, что он не оглядывался, и таким образом лицо его скрывалось от стоявших сзади. Со всем непотрясаемым терпением храброго начальника ожидал он минуты, когда ему придется действовать.

- Пусть все мои молодые воины идут на берег за своим оружием, кроме только двоих на концах челнока, сказал наконец вновь подошедший индеец, который, как казалось, был один из начальников Ирокезов.

Индейцы повиновались и оставили Гаспара у кормы, а Ирокеза, нашедшого челнок, у носа, Чингахгок так глубоко нырнул в воду, что, не будучи замеченным, миновал всех остальных. Плеск воды скоро известил, что все пустились вплавь и быстро удалялись. Как только Делавар это заметил, он тотчас вынырнул, снова завял прежнюю свою позицию и стал думать о моменте для действия.

и затем все трое поплыли вперед к восточному берегу. Но, вместо того, чтобы помогать вести челнок наискось быстрого течения, Делавар и Гаспар плыли таким образом, что препятствовали ему двигаться по этому направлению. Это делалось так осторожно и постепенно, что Ирокез у носа сначала думал, что ему приходится бороться только с силою течения, и челнок все двигался вниз таким образом, пока не достиг более тихой воды в конце узкого места. Здесь только дикарь заметил обман: обернулся, и тотчас увидел, что причину безплодности своих усилий он должен искать в действиях своих помощников.

Не показывая никакого страха, он быстрым скачком чрез воду кинулся к Чингахгоку, и тут оба индейца схватились с ожесточением раздраженных тигров. Среди мрака темной ночи, и плывя на стихии, которая должна была представлять столько опасностей для смертельного боя, они, казалось, забыли все, кроме кровавой вражды и обоюдного стремления победить, во что бы то вы стало.

Гаспар увидел челнок в полном своем владении; тем не менее, первою мыслию его было поспешить на помощь Делавару. - Но после он вспомнил, как необходимо обезпечить обладание челноком, и погнал его, как только было возможно скоро, к западному берегу. Он достиг его благополучно, и, после недолгого искания, нашел оставленное им общество, которому и сообщил, в каком положении и опасном бою он вынужден был оставить Делавара.

За извещением наступило глубокое молчание, и каждый напряженно прислушивался к тишине ночи, чтобы услыхать хотя что нибудь такое, что могло бы указать на исход страшного боя в воде. Но ничего не было слышно, кроме шума журчащей реки, и даже враги на противоположном берегу соблюдали такую же гробовую тишину.

- Гаспар! сказал наконец Следопыт спокойно, но несколько меланхолическим и грустным голосом: - возьмите это весло и следуйте за мной с вашим челноком. Неблагоразумно долее медлить здесь.

- Он в руках своего Бога и будет жить или умрет, как угодно будет Всевышнему. Помочь мы ему не можем, а было бы слишком рискованно оставаться здесь в бездействии и горевать. Темнота неоцененна и надо ею пользоваться.

Громкий, продолжительный, страшный крик раздался с берега и прервал его речь.

- Что значит этот шум? спросил Кап, совершенно пораженный. - Он походит более на крики дьяволов, чем на звуки из горла христиан.

- Этот крик, глубоко вздохнув и с грустию отвечал Следопыт, - крик радости победителей. Не может быть более сомнения, - что тело Чингахгока, живое или мертвое, в руках кровожадных Мингосов.

- Не делая никакой попытки к его освобождению? Не зная даже, жив он или нет?

- Да, да, Гаспар прав, робко сказала Мария: - я остаюсь здесь и не двинусь с места, пока не буду звать, какая судьба постигла вашего друга.

- Следопыт! я нахожу это благоразумным, и соглашаюсь с моей племянницей, обдумав сказал Кап: - настоящий моряк не может покинуть своего товарища в нужде, и меня радует, что я нахожу между пресноводами такия же хорошия понятия.

жизнь, то старайтесь достигнуть форта, и предоставьте Делавара его судьбе. Ах! олень, который слишком часто ходит по соленую воду, наконец встречает там охотника.

Тогда все, без возражения, сели в стоявшие наготове челноки, которые, под управлением Следопыта и Гаспара, быстро и спокойно поплыли вниз по реке. Кругом все было тихо; только природа говорила своими тысячами языков на наречии темной лесной ночи. Воздух вздыхал между деревьями; вода шумела и журчала вдоль берега, и там и сям раздавался треск сухой ветки или трещало дерево в пустыне. Один раз Следопыту казалось, что он слышит отдаленный вой волка; но звук этот был так непродолжителен и сомнителен, что он остался в недоумении на счет значения его.

Прошло уже около часа, в течение коего все общество в челноках тихо разговаривало, как вдруг Следопыт поднял руку, делая знак, чтобы все замолчали.

- Я слышал человеческие шаги на берегу, прошептал он.

- Разве Ирокезам удалось с оружием и без лодки переправиться чрез реку? тихо спросил Гаспар.

- Пустите меня! торопливо прошептал Гаспар. Я оставил Делавара в нужде, и готов на все, если могу помочь ему.

- Прекрасно; это благородное чувство, а я не помешаю вам последовать ему, отвечал Следопыт. - Идите же, во действуйте веслом потихоньку, и ни в каком случае не рискуйте выходить наудачу на берег.

Гаспар быстро исчез в темноте, между тем как другой челнок медленно скользил вниз по течению. Никто не говорил, никто не пропускал ни одного звука, вы даже вздоха или самого слабого стона, доносившихся с берега. Но все-таки кругом царствовала величественная и торжественная тишина, как и прежде; прошло минут десять, и никто не звал еще о результатах предпринятого дела. Наконец послышался треск сухих ветвей, и Следопыту казалось, что он слышит звуки сдержанных голосов.

- Может быть, я и ошибаюсь, сказал он, преодолевая волнение: - но мне кажется, что эти звуки похожи на голос Делавара.

- Да, да, это челнок, отвечал обрадованный Следопыт. Верно все благополучно, иначе мы бы что нибудь услыхали от Гаспара.

Вслед затем оба челнока снова поплыли рядом, и явственно показалась личность Гаспара на корме своей лодки. На носу же сидел другой человек, в котором Следопыт тотчас узнал своего верного товарища, Делавара.

- Чингахгок, брат мой! сказал он дрожащим голосом, выразившим вполне всю силу его радостных чувств: - сердце мое радуется. Мы часто ходили вместе в кровавые битвы, но я уже боялся, что этого больше не будет!

- Гуг! воскликнул Чингахгок. - Мингосы настоящия бабы; три скальпа их висят у моего пояса. Они не умеют поразить Делавара. В сердце их нет крови, а мысли их на обратном пути чрез воды большого озера.

- Он стал рыбой, и кости его лежат на две у угрей. Мой нож достиг его; пусть братья ловят его удочками. Следопыт, я считал врагов и трогал ружья их.

Могикан, удовлетворяя этому приглашению, рассказал сущность сделанных им открытий с того времени, когда он боролся в воде с своим врагом. Как только он вышел победителем из этой страшной схватки, то поплыл к восточному берегу, осторожно вышел на землю, и под защитой темноты следовал дальше посреди Ирокезов. Однажды его окликнули; но он выдал себя за Стрелу, и этим избег дальнейших разспросов. Из разговоров диких он скоро убедился, что они искали Марию и дядю её, которому придавали высшее звание, нежели он имел на самом деле. Также узнал он, что Стрела изменил им, хотя и не получил еще условленного за его услуги вознаграждения.

Следопыт перевел этот рассказ на английский язык, и потом объявил своим спутникам, что пришло время приложить все силы, чтобы бежать дальше, пока Ирокезы еще не оправились от своего замешательства.

возьмите, однако, Марию в ваш челнок, ибо мы знаем, что вы лучше меня знаете дорогу, и затем с Божиею помощию двинемся вперед.

Это указание было исполнено: Мария и Чингахгок поменялись местами, и челноки поплыли вперед в темноте. Разговоры прекратились и приближение опасного узкого места произвело на каждого боязненное впечатление, Скоро послышался шум падающей воды, и в особенности Кап должен был приложить всю храбрость и держаться смирно на своем сиденье, так как он не мог еще прогнать неприятного впечатления при переправе чрез первый водопад. Страх его был, впрочем, если не совершенно неоснователен, то слишком силен, так как узкия места реки Озвего гораздо безопаснее для плавания, чем водопады её.

Мария также была не без заботы; но она скоро успокоилась при дружеском разговоре её спутника, который только просил ее держаться крепче за челнок, а в остальном, без страха и боязни, положиться на Бога и его управление.

Теперь быстрина завладела челноком Гаспара и понесла его вперед с необычайною быстротою. В течение нескольких минут Мария не видела вокруг себя ничего, кроме брызг блестящей пены, и не слышала ничего, кроме шума волновавшейся воды. Раз двадцать казалось, что легкое судно должно быть поглощено подымавшимися волнами, но всегда под сильным и ловким управлением Гаспара оно невредимо избегало грозившей опасности, и скоро снова очутилось в спокойном и безопасном фарватере, оставив далеко за собою опасное место.

- Слава Богу, сказала Мария, глубоко вздохнув: - но где же наши друзья?

Гаспар поглядел кругом, и тотчас увидел другой челнок, но пустой и с поднятым кверху килем. Он был опрокинут волнами, и сидевшие в нем старались теперь вплавь или вброд достигнуть берега. Это удалось им, и Следопыт закричал Гаспару, чтобы он спокойно продолжал свой путь по реке, между тем как он с своими товарищами постарается достигнуть форта сухим путем. Гаспар повиновался, и после непродолжительного плавания, лодка его очутилась под валами небольшой крепости. На зов его открыли ворота, и чрез несколько минут Мария была в объятиях своего отца, который с радостными слезами сердечной любви встретил дитя свое, благополучно избегнувшее опасности.