Следопыт.
Глава третья.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Следопыт. Глава третья. (старая орфография)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

Не более осьми дней отдыхала Мария в обществе своего отца, как в одно утро его потребовала к маиору Дункану Лунди, коменданту форта на реке Озвего.

- Сержант! сказал он ему: - как вам уже известно, вас пошлют на следующий месяц на "Тысячу островов". Ваша очередь смены, и хотя наш квартирмейстер, лейтенант Мункс, заявляет желание на этот раз заступить ваше место, но этого нельзя исполнить. Если он хочет сопровождать вас, то может только в качестве волонтера. Выбрали ли вы для себя команду?

- Все готово, сударь, - по-военному быстро отвечал сержант.

- Хорошо; так послезавтра, если не завтра в ночь, вам надо отправляться; отряд сильно требует смены.

- Об этом говорил молодой Гаспар Вестерн, человек, на которого можно положиться.

- Гаспар Вестерн! Этот молодой человек тоже будет сопровождать вас?

- Он командует "Тучей", нашим куттером, на котором нам придется отправиться на станцию.

- Правда, но я думал, что вы захотите взять с собою вашего деверя Капа, так как этот моряк охотно раз покрейсирует на пресной воде.

- Я во всяком случае намерен взять его с собой; но он, как и лейтенант Мункс, должен отправиться волонтером. Гаспар слишком бравый малый, чтобы без причины отнять у него команду, и к тому же я опасаюсь, что Кап слишком презирает ваши воды, чтоб быть на них полезным.

- Хорошо, сержант, я предоставляю все это вашему усмотрению; вы возьмете также с собою Следопыта?

- Да, если позволите, сударь. Я думаю, что ему и Чингахгоку будет работа.

- И по моему мнению, вы правы. Ну, сержант, так желаю вам счастия в вашем предприятии. Не забудьте, что пост необходимо уничтожить и покинуть, когда ваша команда призвана будет обратно, и вернитесь домой в полном здравии. Идите с Богом, мой друг.

Сержант Дунгам сделал честь по-военному, повернулся налево кругом, и хотел уже выйти в дверь, как был позвав маиором назад.

- Я забыл сказать вам, сержант, что младшие офицеры просили о состязании в стрельбе. Завтрашний день назначем для этого, и всякий может быть допущен. Призы состоят из выложенной серебром пороховницы, кожаной фляжки для пороха и шелковой дамской шляпки, которую победитель может подарить, чтобы выказать свою любезность.

- Очень хорошо; а Следопыт также может принять участие в состязании?

- Коенчно, если ему есть охота. Впрочем, как я в последнее время заметил, он не принимает никакого участия в подобного рода развлечениях, - вероятно потому, что убежден в своей собственной безпримерной ловкости.

- Да это так и есть, маиор. Честный малый знает, что никто не может помериться с ним, а потому не хочет лишать других удовольствия,

- Ну, в этом случае, пусть делает, как хочет. Прощайте, сержант Дунгам.

Этим окончился разговор, и, почтительно поклонясь, сержант удалился, чтобы пригласить своего друга Следопыта принят на другой день участие в состязании.

Для этого развлечения приискали открытое место, которое уровняли и очистили от всяких кустов. Оно лежало несколько на запад от форта, непосредственно у берега озера, и было достаточно обезпечено от случайного нападения диких.

Длина цели была сто локтей, а самая цель состояла из обыкновенной белой доски, центр которой означен был черной звездой, называемой бычачьим глазом. В нее должны были стрелять свободной рукой. Для зрителей, в особенности женщин, устроены были у самого берега озера низкие подмостки, вблизи коих на столбе повешены были призы. Передняя скамейка занята была женами трех офицеров с их дочерьми, между тем как на второй скамейке поместились Мария и жены унтер-офицеров.

Как только дамы уселись, маиор Лунди отдал приказание начать состязание. Тотчас выступили восемь или десять лучших стрелков, и начали стрелять поочередно. Это были офицеры и другия лица без разбора, так как никто не должен был быть устранен от участия. Некоторые попали в середину доски, другие стреляли с меньшею верностию, смотря по тому, как каждый был поддержан ловкостью или подкреплен счастием.

маиор Дункан, лейтенант Мункс и Гаспар, между тем как Следопыт спокойно бродил по месту, не имея при себе своего известного и опасного ружья. Маиор Дункан тотчас выступил вперед, стал в позицию, поднял ружье, прицелился одну минуту и выстрелил пуля просвистела на несколько дюймов мимо обязательной цели.

- Маиор Дункан устраняется от дальнейшого состязания! тотчас объявил адьютант, с таким решительным видом, что все старшие офицеры тотчас поняли, что этот промах был условлен вперед; между тем молодежь и все общество почувствовали в себе больше мужества при виде казавшагося безпристрастия, с которым применялись законы игры.

- Теперь ваша очередь, Гаспар, сказал квартирмейстер, лейтенант Мункс. Стреляйте, и если вы попадете не лучше маиора, то я утверждаю, что рука ваша умеет владеть только веслом.

Гаспар покраснел, но тотчас направился на позицию, беззаботно и вольно опустил дуло своего ружья на ладонь левой руки, потом поднял его и выстрелил после минутного прицела. Пуля пронизала совершенно середину бычачьяго глаза. Это был до сих пор лучше удавшийся выстрел, так как все прочие только попали в черный круг.

- Прекрасно, мистер Гаспар! сказал Мункс. Выстрел ваш сделал бы честь и более старой голове и опытному глазу. Тем не менее, я думаю, что при этом было немного и счастия, так как я заметил, что вы нехудожественно и нефилософски обошлись при выстреле и обращении с вашим ружьем. Теперь, милостивые государи, будьте внимательны, потому что я сделаю из ружья такое употребление, которое, по правде, можно назвать остроумным.

Говоря это, квартирмейстер приготовлялся к своему ученому испытанию; потом занял позицию, искусно рисуясь, тихо поднял ружье, снова опустил его, потом опять поднял, и наконец, повторив еще несколько раз эти движения, спустил курок.

- Мимо! промах по всей доске; торжественно воскликнул судья, который находил мало удовольствия в учености квартирмейстера.

- Этого не может быть! сердито закричал Мункс, с лицом покрасневшим от раздражения и стыда. Этого не может быть, повторил он, никогда в жизни еще не случалось со мной этой неловкости.

- Будьте довольны, Мункс, смеясь сказал маиор Дункан. Это действительно был промах, и вам надо предоставить себя на волю судьбы.

- Нет, маиор, наконец, заметил Следопыт, выступая с улыбкою. Квартирмейстер, не смотра на его копотливость, вовсе не дурной стрелок на известном разстоянии, и я утверждаю, что его пуля покрыла пулю Гаспара, и это тотчас окажется, если изследуют доску.

Уважение к ловкости Следопыта и верности его глаза было так велико, что зрители тотчас стали не доверять собственным мнениям, и многие кинулись к доске, чтобы удостовериться в действительности. Тотчас нашло, что пуля квартирмейстера, в самом деле, прошла в отверстие, сделанное пулею Гаспара, так как оказались две пули, одна над другой, в Столбе, к которому прикреплена была цель.

- Я ведь сейчас сказал, милостивые государыни, что вы будете свидетельницами перевеса, который имеет наука над искусством стрельбы, - с торжеством сказал квартирмейстер, направляясь к подмосткам, на которых сидели дамы. Философия все-таки философия и годится во всех вещах. Я посмотрю, кто теперь перещеголяет меня.

- Ну, вот выступает Следопыт, возразила одна из дам. Кажется, он также хочет попытать счастия, и сколько нам всем известно, он меткий стрелок.

- Против этого я протестую! воскликнул Мункс, возвращаясь на стрельбище с распростертыми руками. Я протестую, маиор, против того, чтобы Следопыт с своим зверобоем допущен был к этому состязанию.

- Спокойствие зверобоя не должно быть нарушено, смеясь возразил Следопыт. Я держу ружье Гаспара, как вы сами можете видеть, а оно не лучше вашего.

Этим ответом квартирмейстер должен был удовольствоваться, и все глаза устремились на Следопыта, когда он завял надлежащую позицию. Ничто не могло быть прекраснее, как вид этого известного охотника, который теперь выпрямился во весь рост и держал ружье наготове. Он, конечно, не был тем, что обыкновенно называют прекрасным мужчиной, но появление его внушало доверие и уважение, а стан его можно было назвать совершенным, еслиб он был более полон и не так худ. Следопыт прицелился с быстротою мысли, и когда после выстрела над головою его разсеялся дым, он стоял уже опершись рукою на дуло ружья, и честное лицо его готово было к веселому, тихому и добродушному смеху.

- Ну, Следопыт, я почти мог бы утверждать, что вы также не попали в доску, сказал маиор Дункан.

- Маиор, это было бы очень рискованно с вашей стороны, отвечал с уверенностию Следопыт: я, конечно, не заряжал ружья и не могу сказать, что в нем заключалось; но если оно было заряжено, то вы найдете, что моя пуля вдвинула глубже пули Гаспара и квартирмейстера, или пусть меня не зовут более Следопытом.

Восклицание со стороны бывших у мишени подтвердило справедливость его слов.

- Но это еще не все, дети, далеко не все, сказал Следопыт, тихо приближаясь к дамам. Я проиграл, если вы найдете, что доска тронута хотя на волос. Пуля квартирмейстера зацепила дерево, моя же не задела его нисколько.

- Правда, Следопыт, очень справедливо, сказал Мункс: - моя пуля так расширила отверстие, что ваша легко могла пройти в него. Это важная штука, приятель!

- Ладно, ладно, квартирмейстер; но теперь дело касается гвоздя, и посмотрим, кто из нас глубже вдвинет его в дерево. Если и гвоздь не удовлетворит вас, то предоставим это картофелю.

- Не важничайте чрезмеру, Следопыт! вы скоро сами убедитесь, что имеете дело мы с мальчиком или рекрутом, - могу вас уверить в этом.

не настоящий ружейный стрелок. Я не хочу хвастаться; но у всякого человека свои дарования, и это значило бы противиться Провидению, еслиб изменить им. Вот, пусть дочь сержанта постановит решение насчет вашей ловкости, если вы имеете охоту подчиниться такому любезному судье.

- Хорошо, Следопыт, пусть будет по-вашему: возьмемте дочь сержанта за посредницу, и оба предоставим ей приз, кто бы из вас его ни выиграл.

Призыв адьютанта прервал этот разговор, и как Следопыт, так и квартирмейстер снова пошли на стрельбище, где, спустя несколько минут, началось второе испытание. обыкновенный железный гвоздь с выкрашенной головкой, слегка воткнут был в доску, и стрелки должны были попасть в него, если не хотели потерять право на дальнейшее участие в стрельбе, причем никто из непопавших пред этим в цель не был допущен ко вторичному испытанию.

Нашлось не более шести охотников на это испытание, и первые трое не попали в гвоздь, хотя пули их пролетели очень близко. Тогда выступил квартирмейстер, который, после своих обыкновенных телодвижений, был так счастлив, что его пуля сорвала кусочек головки с гвоздя, и потом ударилась около него. Это нельзя было назвать удачным выстрелом, хотя он все-таки сохранил за стрелком право на дальнейшее испытание.

- Ну, квартирмейстер, вы салютовали вашей коже, как имеют обыкновение говорить в колониях, сказал смеясь Следопыт. Но все-таки много было бы нужно времени, чтобы построить дом молотком, который не лучше вашего. Если Гаспар не утратил нисколько твердости своей руки и верности глаза, то он покажет вам, как надо попадать в гвоздь, - а потому будьте внимательны. Впрочем, если хотите последовать моему совету, то принимайте при стрельбе менее солдатский вид! Стрелять метко - это природный дар, который следует употреблять обыкновенным и непринужденным образом.

Пока Следопыт еще говорил, Гаспар выстрелил и пуля его попала в головку гвоздя, который и вошел в доску почти на дюйм.

- Выньте его снова, закричал Следопыт, становясь в позицию. Не нужно брать новый гвоздь; я вижу и этот, хотя с него и сошла краска, а в то, что я вижу, попадаю на разстоянии ста локтей, хотя бы это был только глаз комара. Укрепили ли вы его снова?

Раздался выстрел, пуля просвистела, и головка гвоздя, покрытая плоским куском свинца, исчезла в дереве.

- Ну, Гаспар, друг мой, я вижу, что вы с каждым днем делаете успехи! продолжал Следопыт, как бы не думая о результате своего выстрела. Если вы еще совершите по стране несколько путешествий в моем обществе, то скоро на всей границе трудно будет отыскать стрелка, который бы мог померяться с вами. Квартирмейстер стреляет хорошо, но он никогда не пойдет далее; вы же, напротив, обладаете дарованием и смело можете состязаться с любым стрелком.

- Ого! вскричал Мункс: - вы называете попасть в головку гвоздя только хорошим выстрелом, когда это доказывает совершенство искусства. Если при стрельбе важно разстояние на один волос, то тем больше имеет оно значения при ударе в цель. Таково мое мнение.

- Успокойтесь, Мункс, сказал маиор Лунди: вы еще раз можете показать вашу ловкость при испытании с картофелем.

Мункс замолчал и стал приготовляться к новому опыту, который тотчас и последовал, и квартирмейстер стал в позицию. Опыт был труден. Именно, большая картофелина была выбрана и передана одному, который находился от позиций на разстоянии двадцати локтей. По команде стрелка, картофель бросали вверх, и задача целившого заключалась в том, чтоб прострелить ее прежде, чем она упадет на землю.

Изо ста раз квартирмейстеру только однажды удалось счастливо исполнить этот фокус, и потому он теперь выступил на испытание только с некоторого рода слепой надеждой на успех. Картофелина брошена была вверх, раздался выстрел, го надежда стрелка не оправдалась и цель осталась нетронутою.

- Направо кругом! провалился квартирмейстер, воскликнул маиор с задушевным смехом. - Теперь спор о славе только между Гаспаром и Следопытом.

- А чем должен кончиться опыт? спросил последний: - последует за за ним проба с двумя картофелинами или же решится центром и кожей?

- Центром и кожей, если видна будет заметная разница, возразил маиор, - если нет, то потребуется двойной выстрел.

- Следопыт, это для меня страшная минута! прошептал Гаспар, медленно приближаясь к стрельбищу.

С удивлением взглянул Следопыт на своего молодого друга, попросил маиора иметь минуту терпения и отвел Гаспара немного в сторону, так, чтобы разговор их не был никем услышав.

- Гаспар, вы, кажется, очень принимаете к сердцу это дело, сказал честный охотник, пристально смотря молодому человеку прямо в глаза.

- Да, Следопыт, возразил молодой человек: сознаюсь, что никогда еще чувства мои не были в таком напряженном состоянии.

- Так вы требуете, чтоб я был побежден, я, старый, испытанный и верный друг ваш? И это на моем же поле? Видишь, мой друг, уметь стрелять - это мой талант, и никакая обыкновенная рука не может со мной померяться.

- Я это знаю, Следопыт, очень хорошо знаю, но...

- Ну, что же, но? говори прямо, как с другом!

Следопыт с удивлением посмотрел сперва на молодого человека, а потом задумчиво опустил глаза к земле.

- Так к этому вы стремитесь, наконец, сказал он: - но, Гаспар, это никогда не удастся вам при двойном выстреле.

- Да, я знаю, и это-то меня и мучает.

- Что за странное, однако, создание человек! воскликнул честный охотник: - мучится такими предметами, которые не касаются его дарований, и легкомысленно обращается с благодеяниями Провидения! Но ничего! Становитесь на позицию, и слушайте: я должен по крайней мере задеть кожу, ибо иначе мне нельзя будет показать здесь глаз. Поэтому, соберитесь с духом.

- Я приложу столько старания, как будто дело идет о моей жизни.

Гаспар выступил, а Следопыт повторил: - Что за чудное создание человек! Он пренебрегает собственными дарованиями и жаждет чужих.

Между тем картофелина полетела кверху; Гаспар выстрелил, и последовавшее затем восклицание обнаружило, что пуля его так близко прошла от центра, что выстрел должен быть серединным.

- Это достойный вас соискатель, Следопыт, с удовольствием сказал маиор Дункан, когда охотник занял позицию: - я надеюсь, что мы еще увидим пару блестящих выстрелов при вторичном испытании.

- Что за странное создание человек! пробормотал про себя Следопыт, не обращая внимания на слова маиора.

Картофелина полетела, и выстрел раздался в ту самую минуту, когда маленькая цель, казалось, остановилась в воздухе. Следопыт, повидимому, цедился очень старательно, и тем сильнее было удивление тех, которые подняли картофель.

- Два отверстия на одной стороне? спросил маиор.

- Кожа! кожа! прозвучал ответ: только кожа задета.

- Это что значит? спросил Дункан. Так честь всего дня принадлежит Гаспару?

- Шляпа его! покачивая головой, возразил Следопыт, и спокойно удалился со стрельбища. - Что за создание смертный человек! он никогда не доволен своими дарованиями, и постоянно стремится к тому, в чем отказало ему Провидение.

Так как Следопыт не прострелил картофелины, а только задел кожу её, то приз присужден был Гаспару, который, с сиявшим от удовольствия лицом, поднес его Марии.

- Благодарю вас за подарок, Гаспар, краснея сказала она: - он будет служить мне воспоминанием о той опасности, которой я избегла, благодаря вам и Следопыту.

- Довольно об этом, милое дитя, сказал последний. - Пойдемте, Гаспар, и посмотрим, чем-то отличаются другие.

были самим себе. Дамы вернулись в крепость, и Мария также направлялась туда, когда к ней подошел Следопыт. Он держал в руках ружье, которым стрелял в этот день. Глаза его были не так дружественны, как прежде, и имели непостоянное и мрачное выражение. Вдруг после нескольких незначительных слов, он устремил резкий взгляд свой на девушку и сказал:

- Гаспар выиграл для вас эту шляпку, не слишком напрягая свои природные дарования.

- Но все-таки он хорошо держался.

- Да, без сомнения. Пуля славно пронизала картофелину, и никто не мог сделать больше, хотя и другие способны были исполнить то же самое.

- Но никто не исполнил! возразила Мария с некоторой живостью, в которой тотчас раскаялась, когда увидела болезненный взгляд честного охотника, не мало огорченного её словами.

головами?

- Ну, хорошо! здесь, где оне летят наискосок друг другу, поспешно сказал он, взводя курок и подымая ружье: - эти две, эти две, - смотрите, Мария!

С быстротою мысли, он приложился в ту самую минуту, когда две птицы пришли на одну линию, имея между собою разстояния несколько локтей; раздался выстрел и пуля прострелила обе жертвы. Только-что птицы упали в озеро, как Следопыт опустил ружье на землю и захохотал своим обыкновенным задушевным смехом. На лице его исчезли всякий след неудовольствии или оскорбленной гордости.

- Видите, милое дитя, это то, что я называю выстрелом, сказал он. И теперь, когда вы видели, как я могу стрелять, я охотно предоставляю честь этого дня Гаспару. Он не сделает подобного выстрела.