Лэ о таинственном, фантастическом и смешном. Автор произведения

ЛЭ О ТАИНСТВЕННОМ, ФАНТАСТИЧЕСКОМ И СМЕШНОМ

Приснился мне чудной чертог,

Для мошек мраморный мирок -

Не трогал тверди топот ног.

Промозглый, резкий бриз вдувал

Чуть слышный запах сыра в зал

И рвущий кашель вызывал.

Отвратен каждый гобелен:

Сюжеты - горе, зло и тлен,

И чушь общественных проблем:

Педант, тщеславием объят,

Льёт легковесных слов каскад -

Кивает слушателей ряд;

Затем безмозглый старичок -

Он в детстве бы резвиться мог,

Но, видно, детством пренебрёг.

Его душа - пустыня льда;

Для жертв-малюток он беда,

Вот пруд - густой тимьян кругом;

Знать, ядом полон водоём -

Сорняк возрос обильно в нём.

Вот птицы, все клеймёны злом,

Кликуши в воздухе гнилом;

Закончат, верно, жизнь силком;

Зазря их гибельный призыв

Пропал, других не совратив,

Хотя был выверен мотив.

Пронёсся молнией фантом,

Он озарил мой мозг огнём,

И ложе вдруг восстало в нём.

Два старца дряхлые на ложе, -

Юристов выдумки; ну что же,

За Дика Роу среди зала

Ответчик плакал; та рыдала,

Что Джона Доу представляла.

«Прошу растолковать (я - к ней)

Отвод, всё дело тех теней».

Она мне: «Дело не от вод;

Про иск я знаю всё, но вот

Про „цесс" ничто на ум нейдёт».

Она нависла как поклоном

Промолвив (кстати ж!): «Мы за коном!»

«Суда…» - его уста рекут

Как в продолженье ей. Про суд?

«...рыня!» - он добавляет тут.

Рассвет, ночную тьму сменив,

Мне ветра влажного порыв

Плеснул в глаза, виденье смыв.

И улетучились из сна

Лежащих - смерть взяла сама.

Мой дух забыть тот сон не смог -

К земле он жмётся как щенок,

Чуть вспомнит мраморный чертог ^[33].

Напечатано стихотворение было в первом номере Oxford Critic and University Magazine (июнь 1857 г.). Ричардом Роу, упомянутым в этом стихотворении, до 1852 года условно именовали ответчика в английском судопроизводстве, а Джоном Доу - истца ради сохранения инкогнито обоих (они и есть «юридические фикции», оставшиеся, наконец, «за коном» суда). Красная тесьма - принадлежность папок для деловых (в том числе судебных) бумаг, своего рода символ. Стихотворение выказывает раннее пристрастие Кэрролла к вышучиванию судопроизводства; по этому поводу можно вспомнить «оксфордскую идиллию» «Величие правосудия», а также сцену суда из «Страны чудес». Это говорит и о том, что в «Охоте на Снарка» бурлескная сцена суда также появляется отнюдь не случайно, более того: она не может быть связана с чем-то конкретным наподобие дела Тичборна, как о том любят рассуждать кэрролловеды, а имеет источником названную склонность нашего автора.

Автор:	Кэрролл Л.
Примечание:	Перевод: Андрей Анатольевич Москотельников
Категория:	Стихотворение


Предыдущая страница	Оглавление	Следующая страница