| Автор: | Лермина Ж., год: 1876 |
| Категории: | Роман, Приключения |
13
ВЫНУЖДЕННАЯ ИСПОВЕДЬ
Пробило девять часов. Герцогиня де Торрес небрежно лежала на кушетке у себя в будуаре. Манкаль стоял перед ней.
-- Ну, как там ваш протеже? - спросила она.
-- Благодаря вам, - отвечал Манкаль, - герцог де Белен принял его как нельзя лучше. Мой протеже, - он насмешливо подчеркнул это слово, - на пути туда... куда я хочу привести его...
Право, - сказала куртизанка, - вы настолько загадочны, что мне подчас хочется оскорбиться вашими недомолвками... Разве мы не союзники, как вы сами сказали?
-- Даже сообщники, если позволите, - ответил Манкаль. - Но, тем не менее, я полагаю, что в таком союзе, как наш, каждому не мешает иметь, в известной степени, личную свободу...
-- Я вспомню об этом при случае.
-- С тем условием, однако, что эта свобода никогда не должна расстраивать планов союзника.
-- Но иногда можно нечаянно помешать этим планам... если союзник не позаботился их объяснить...
Вы очень любопытны... Но знаете ли вы, прекрасная герцогиня, что я серьезно опасаюсь...
-- Опасаетесь... но - чего?
-- Боже мой! Женщины - страшное создание и им прежде всего недостает логики и последовательности.
-- В самом деле? Вы философ, Манкаль... и нельзя сказать, чтобы слишком любезный...
-- О! У вас всегда найдется достаточно пороков, которые вы сумеете превратить в достоинства, чтобы вам нечего было пугаться легкой, но справедливой критики...
Я вас слушаю... Итак, вы говорили, что женщине...
-- Недостает логики... И спешу добавить, что это, даже в том, что касается любви, составляет ее главную прелесть... Но когда речь идет о делах...
-- И что же?
-- Тогда это представляет большую опасность... Чтобы достичь заранее намеченной цели, нужна сильная воля, которая не принимает и не делает никаких уступок. Одним словом, нужен ум... а не чувство.
-- Разве я дала вам повод подозревать меня в чувствительности?
Нисколько. Но знаете, чего я боюсь в вас?
-- Начали, так уж договаривайте, если вы беретесь рассмотреть мою натуру как открытую книгу!
Манкаль подошел к герцогине.
-- Холодные и эгоистичные натуры, как ваша...
-- Какая любезность...
Иногда вдруг испытывают прилив привязанности, симпатии или лучше сказать прямо - страсти, которая бывает тем сильнее, чем она дольше была в состоянии оцепенения...
Герцогиня уже серьезно и внимательно слушала, подперев рукой подбородок и пристально глядя в лицо Манкалю.
-- Я пойдудальше, - продолжал он, - у женщины более всего развит дух противоречия... Скажите женщине, что надо ненавидеть этого человека...
-- И?...
-- И, конечно же, из противоречия она станет любить его.
А если бы и так?
Манкаль сделал быстрое движение.
-- Слушайте! Будем говорить серьезно. Я предложил вам союз... Между нами довольно одного лишь слова: готовы вы или нет исполнить то, о чем мы договаривались? Да или нет?
Манкаль понизил голос.
-- Не улыбайтесь так, - продолжал он, - это не совсем... безопасно... Вы знаете меня только наполовину... а между тем, я сказал вам, и это правда, что вся моя жизнь, все мои силы посвящены одной цели - мщению!
Вы повторяетесь!...
-- Еще раз говорю вам, не смейтесь!... Вы должны понять, что я всем пожертвовал ради этого мщения... Разве я жил? Разве я знал какую-нибудь радость? Нет, я затворился в моей ненависти, как монах в келье... и в этом ужасном уединении, нарушаемом только призраками, я постоянно терзал себя жуткими воспоминаниями... Все, все замкнулось на мщении... для успеха которого я просил вашего содействия... и я не позволю, чтобы каприз уничтожил его... Понимаете ли вы меня?
-- Разве вы мне не приказали сами... так как вы отдаете именно приказания, мой милый, - чтобы я заставила этого молодого человека полюбить себя?
-- И он уже любит вас...
-- Я знаю... чего же вам еще?
Я боюсь, чтобы из чувства противоречия, о котором я сейчас говорил, вы не вздумали... полюбить его сами...
Куртизанка громко и резко расхохоталась, затем она полуоткрыла рот, как бы желая категорически опровергнуть это предположение, равносильное оскорблению.
Однако она не проронила ни слова.
-- Герцогиня де Торрес, - продолжал Бискар, голос которого принял угрожающее выражение, - со мной или против меня?
-- А не то? - спросила она.
-- Неблагоразумно и опасно бросать мне вызов. - сказал он.
Наступило минутное молчание, затем герцогиня расхохоталась.
-- Сознайтесь, что вы почти раскаиваетесь, что пришли ко мне!
-- Я никогда не сожалею о допущенной ошибке, а исправляю ее.
-- Верьте мне, как я верю вам, - самым спокойным тоном произнесла она.
Манкаль взял ее за руку.
-- Значит, я могу рассчитывать на вас?
-- Да.
Я по-царски заплачу вам за помощь.
-- Это решено.
В эту минуту послышался звонок.
-- Сильвереаль, - сказал Манкаль. - Я сдержу мое слово... сдержите же ваше.
-- Вы не будете присутствовать при начале нашего разговора?
Это бесполезно. Кроме того, я не хочу возбуждать его недоверия. Когда придет время, постучите в эту стену... Я приду.
С этими словами он скрылся за дверью.
В эту же самую минуту дверь отворилась и лакей доложил о бароне Сильвереале.
Муж Матильды был очень бледен. Его худое лицо казалось совершенно изможденным, а глаза сверкали лихорадочным блеском.
-- Здравствуйте, дорогой барон, - сказала куртизанка, протягивая ему руку. - Однако, вы опоздали!
-- Вы снизошли до того, чтобы заметить мое отсутствие? - спросил он дрожащим голосом.
Нет ничего отвратительнее старческой любви. Даже сама Тения поражалась тому, что согласилась принять имя этого смешного старика, и, глядя теперь на согнувшегося у ее ног барона, она начинала понимать, что эта жертва будет выше ее сил. Она сама не отдавала себе отчета в том, что происходило в ее душе, но в ушах звучали последние слова Манкаля... Почему она думала об этом юноше, которого ей указали, как жертву? Разве не случается, что мрамор вдруг оживает... В то время, когда Де Сильвереаль смотрел на нее, не смея прервать молчания, она невольно задумалась... и вздрогнула от мысли...
-- Простите меня, дорогой барон, - сказала она. - Я почти невежлива.
-- О! - возразил Сильвереаль.
Я сегодня расстроена, но, - добавила она с очаровательной улыбкой, - я надеюсь, что мои друзья извинят меня!
-- Вы ангел!
-- Разве демоны не были раньше ангелами?... Но оставим эти небесные темы и спустимся на грешную землю...
-- Я к вашим услугам.
-- Во-первых, встаньте... Садитесь сюда, рядом со мной. Я хочу быть доброй, так как почти раскаиваюсь в том зле, которое вам собираюсь причинить...
-- Что вы хотите сказать?
-- Дорогой барон, как вы думаете, что такое для женщины вдовство?
При этом неожиданном вопросе барон с удивлением взглянул на свою собеседницу.
-- Я вас озадачиваю, а, тем не менее, нет ничего проще. Если я печальна, капризна, то это потому, что меня утомляет одиночество... Вы мужчины, вы едва имеете время думать, увлеченные водоворотом жизни... а думать - это, значит, страдать... и я страдаю, что я одна, что возле меня нет друга, душа которого составляла бы одну с моей...
Вы думаете снова выйти замуж? - вскричал Сильвереаль.
-- Разве вы этого не знали?
-- Напротив, и вы даже позволили мне надеяться, что, может быть, согласитесь со временем...
-- На что?
-- Принять имя де Сильвереаль...
Вы с ума сошли! Разве вы не женаты?
Сильвереаль приблизился к ней.
-- Разве я не говорил вам, что готов на все, лишь бы быть свободным?
Де Торрес рассмеялась.
-- Мелодраматические монологи, не более...
Нет, истина!... Баронесса де Сильвереаль приговорена к смерти...
-- Лекарями?
-- Нет, мной!...
-- Вот, вы снова начинаете лицедействовать? Неужели вам не надоело? Знаете, вы становитесь глупым... или скучным... как вам больше нравится...
Сильвереаль сделал решительный жест.
Слушайте... для вас... чтобы дать вам мое имя... я пошел бы на преступление...
-- Барон!
-- Но теперь дело идет не о преступлении... а об акте правосудия...
-- Что вы этим хотите сказать?
-- Знаете ли вы, герцогиня, какие права дает закон мужу жены-изменницы?
Вы говорите про баронессу? Вы клевещете на нее...
-- У моей жены есть любовник...
-- Кто вам это сказал?
-- Я знаю абсолютно точно!
-- Как его зовут?...
-- Его зовут... Арман де Бернэ...
Герцогиня вскрикнула. Итак, Манкаль сказал правду! Этот человек, наказавший ее своим презрением, человек, у которого она вымаливала одно лишь слово, один лишь взгляд, этот человек любил другую!...
-- Вы убьете их обоих, не так ли? - воскликнула она с гневом, который не в состоянии была скрыть.
Сильвереаль ничего не понял.
И вы будете моей?... Вы обещаете мне это?...
-- Когда вы отомстите за ваше бесчестие... пожалуй... я вам обещаю это!
-- Вы будете баронессой де Сильвереаль! - выкрикнул он с восторгом.
Отныне его решение стало бесповоротным. В эту минуту глаза его вдруг упали на букет белых камелий, стоявший в китайской вазе.
-- А что вы дадите мне в залог исполнения вашего обещания? - спросил он.
Что вы хотите?
-- Один из этих цветов, - сказал он, указывая на букет.
Герцогиня вздрогнула. Она совершенно забыла о Манкале и его инструкциях. Жажда мщения заглушила в ней алчность. А тут сам барон напоминал ей о действительности... Манкаль ведь сказал, вернее, приказал ей дать барону понюхать красный цветок!
Действительно, среди белых камелий этот красный цветок горел зловещим пятном, точно разлитая кровь!
Она вынула этот цветок и передала его Сильвереалю.
Довольно ли вам этого залога? - сказала она.
Барон быстрым движением поднес цветок к губам. Но едва только его губы дотронулись до лепестков, как Сильвереаль выпрямился и сделал несколько нетвердых шагов.
-- Что с вами? - испуганно воскликнула герцогиня.
Барон качался на дрожащих ногах. Руки его беспомощно хватали пустоту.
В эту минуту в дверях появился Манкаль. Взглянув на герцогиню, он приложил палец к губам. Глаза барона остекленели. Действие наркотика, видимо, только начиналось...
-- Вы его убили? - спросила герцогиня довольно спокойно.
-- Убил? О, нет! - возразил Манкаль. - Но теперь в течение целого часа этот человек полностью принадлежит нам. Забавно, но именно сейчас он впервые в жизни будет говорить правду...
Манкаль вынул из кармана флакон и дал понюхать барону Через несколько мгновений Сильвереаль глубоко вздохнул. Его лицо вновь обрело краски жизни.
-- Все в порядке, - сказал Манкаль, - опыт удался! Блазиаса можно поздравить!
Но что вы хотите сделать? - спросила куртизанка дрожащим голосом.
-- Возьмите себя в руки, герцогиня! Что вас смущает? Или вы раздумали стать богатой? Прогоните этот глупый страх и слушайте!
Манкаль подошел к барону и взял его за руку.
-- Вы слышите меня?
Губы Сильвереаля дрогнули.
Да, слышу, - произнес он.
-- Хорошо ли вы сознаете настоящее и помните прошлое?
-- Да...
-- В таком случае, отвечайте на мои вопросы и скажите мне всю правду о сокровищах короля кхмеров!
Тения глядела на Манкаля и спрашивала себя, не сошел ли тот с ума.
Короля кхмеров!... - пробормотал Сильвереаль.
Он помолчал немного.
-- Мы его убили...
-- Продолжайте...
-- У него был ребенок. Де Белен бросил его в пропасть.
Дальше...
-- С ним был старик француз, мы его...
Он остановился.
-- Говорите! - приказал Манкаль.
-- Да, я буду говорить... Зачем мне молчать? Я один... Никто не может меня слышать... Это был заговор... Там... далеко... в Камбодже. Надо было овладеть сокровищами большой Ангорской пагоды. Эти сокровища находятся под охраной Эни, короля Огня. Мы убили Эни, но тайна ускользнула от нас. Ею владел француз...
Имя этого француза?
-- Марсиаль... да... так. Мы схватили его и хотели заставить говорить. Это был старик. Он казался слабым. Мы... пытали его.
-- Вы его пытали? - повторил он. - Продолжайте!
По всему телу Сильвереаля пробежала дрожь.
Это было ужасно... Это приказал де Белен... Мы положили старика на землю и распяли его, проткнув руки и ноги заостренными деревянными кольями. Он молчал. Я взял факел и стал жечь старику колени. Мясо тлело, но он по-прежнему молчал! Тогда де Белен кинжалом перерезал ему артерию. Он колол его... кровь текла ручьями, а старик все-таки не заговорил...
-- Де Белен выколол ему глаза... Старик сказал: "У меня есть сын"... Де Белен раздробил ему руки громадными камнями... Старик сказал: "Моя бедная жена!" Тогда в слепой ярости мы бросились на него и прикончили. Он сохранил тайну короля кхмеров!
-- Дальше, - задыхающимся голосом сказал Бискар.
-- Затем мы бросились в хижину и искали там всю ночь... Мы нашли вход в пещеру... и вошли туда. Там было на два миллиона драгоценных камней. Мы взяли все, но это было еще не то сокровище... То, другое, - в большой пагоде Ангора. Искать в пагоде было невозможно, для этого не хватило бы человеческой жизни, так как пагода огромна. Вдруг де Белен, возвратившись в хижину, нашел на земле бумажник француза, старого Марсиаля. Он открыл его и вскрикнул: "В Париж! Надо ехать в Париж!" Я хотел узнать в чем дело, но он пригрозил убить меня. Я не смел произнести ни слова. Я боялся, что он поступит со мной так же, как и со стариком. Но потом я догадался. Он нашел план, указания, в какой части пагоды должны быть сокровища кхмеров... в Париже... я знаю, что он ищет, но еще не нашел, но мы близки к цели, и сокровища будут наши!
Манкаль обернулся к герцогине.
-- Обманул ли я вас?
-- Все это ужасно! - сказала куртизанка. - И как ни сильны мои воля и разум, мне кажется, что нахожусь под влиянием какого-то ужасного кошмара. Итак, эти люди...
Обыкновенные убийцы.
Скажите лучше - палачи!
-- Ба! Убивают для того, чтобы убить! - насмешливо сказал Манкаль - Разница только в средствах!
-- Но эти сокровища, эти варварские слова, которые я не поняла...
Причиной этого только незнание географии. Все это верно, ясно и определенно... и сокровища пагоды будут нашими, или лучше сказать, вашими, так как моим единственным интересом будет мое мщение!
-- Посмотрите... Он просыпается!
Действительно. Слушайте же... Ни словом, ни жестом не выдайте себя! Он не должен знать, что с ним было. Что касается меня, то я найду достойное применение этому красочному рассказу.
-- Вы уходите?
Конечно. Ваш достойный жених не должен знать о моем визите. До скорого свидания, дорогая герцогиня! Вы мне понадобитесь. Я могу по-прежнему рассчитывать на вашу помощь?
-- Да.
-- Прощайте же! Я вас оставляю с вашим будущим властелином!
Сильвереаль начал приходить в себя. Он огляделся кругом мутными глазами, едва соображая, где он находится.
-- Ну, дорогой барон, - сказала Тения, - я должна усомниться в искренности ваших чувств...
Он тупо смотрел на нее и молчал.
Вы вдруг уснули на этом диване. Я не стала будить вас... Но уже поздно, друг мой, и вам пора уходить.
Несколько минут спустя Сильвереаль выходил из дома герцогини де Торрес. Он шел как лунатик.
Оставшись одна, герцогиня обхватила голову руками.
-- Это странно! - прошептала она. - Странно и страшно... Я, не отступавшая ни перед чем... даже перед преступлением... я так боюсь этих людей, их слов, поступков, их страшных тайн...
Как я бледна! - сказала она.
Затем добавила тихо:
-- Если бы меня сейчас увидел Жак де Шерлю...