Графиня Листаль.
Часть третья.
Глава VIII.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Графиня Листаль. Часть третья. Глава VIII. (старая орфография)

VIII.

Прошло две недели со времени последняго разговора Неда Фразера с Морисом Серван.

Американец умер.

Графиня Листаль вздохнула с облегчением. Исчезновение её сообщника было для нея спасением.

Все, казалось, сговорилось, чтобы обезпечить графине спокойствие на будущее время, так как здоровье графа Листаль стало быстро поправляться.

Началась весна. Возрождение всей природы дало болезненной организации графа новые силы. Он уже начал выражать желание оставить Париж и возвратиться в замок.

Однако, доктор требовал, чтобы он не торопился делать это путешествие, так как усталость могла оказать вредное влияние на его, еще не вполне возстановившееся здоровье.

Тем не менее, он получил позволение выезжать кататься в экипаже, когда погода была хороша.

Однажды, после полудня, граф, графиня и Берта ехали в Булонский лес в коляске.

Графиня сияла от радости. Она оказывала мужу и Берте величайшее внимание. Она хотела заставить простить себя, она желала, чтобы имя Джорджа Вильсона было забыто навсегда.

Одна Берта была нечальна. Со времени смерти Неда Фразера, Морис ни разу не являлся в отель Прованс. Почему он не приходил? Препятствие, разлучавшее его с невестой, исчезло. Даже более, в минуту решимости, Берта написала ему короткое письмо, в котором умоляла его придти к ним. Граф много раз выражал желание снова увидать того, на кого он смотрел как на друга и на сына.

Графиня не противилась более свадьбе Мориса и Берты. Как могло случиться, что в ту минуту, когда все затруднения были устранены, молодой человек не являлся требовать исполнения данного ему обещания. Графиня Мариен угадывала мысли Мориса. Она сама не могла отделаться от чувства какого-то неопределенного безпокойства, но она скоро успокоивала себя: она достаточно знала характер Мориса и знала, что как-бы он ни ненавидел ее, но все-таки, его любовь к Берте, одержит верх над его ненавистью.

Вдруг Берта вздрогнула:

- Вот он! невольно вскричала она.

Граф и графиня поспешно обернулись в ту сторону, куда указывала молодая девушка.

Это был ехавший верхом Морис.

Быстро приняв решение, Мариен велела остановить экипаж и приказала лакею попросить молодого человека подъехать.

Морис повиновался и, спустя мгновение, он стоял у коляски со шляпою в руке.

- Ну, мой друг, сказал граф, вы, кажется, нас совсем оставили?

Морис пристально глядел на графиню. Казалось, он искал на её лице доказательства того, что ему сказал умирающий Нед.

- Я должен тысячу раз извиниться перед вами, медленно сказал он. Но я с некоторого времени, крайне занят одним делом исключительной важности, которое поглощает все мое время....

Под пристальным взглядом Мориса, графиня не опустила глаз. Она сама также старалась прочитать во взгляде Мориса.

- Когда будем мы иметь удовольствие видеть вас у себя? спросила Мариен самым спокойным голосом.

- Я скоро буду иметь честь явиться к вам, холодно отвечал Морис.

- А что это за важное дело? спросил улыбаясь граф.

- Дело идет о нескольких преступлениях, следы которых я открыл, отвечал Морис равнодушным тоном.

- Вы, по прежнему, желаете состязаться с полицией? заметила Мариен.

Морис ни слова не отвечал на это насмешливое замечание.

- Я очень рад видеть, сказал он, обращаясь к графу, что ваше здоровье поправляется.

Что было всего страннее в этом разговоре, это то, что никто не делал ни малейшого намека на дуэль и на смерть мнимого Джорджа Вильсона. Казалось, что все сговорились не вызывать этого воспоминания.

- До скорого свидания! сказала наконец Берта.

Молодой человек бросил на нее быстрый взгляд, в котором Берта увидела всю прежнюю любовь к ней, которую она считала для себя потерянной.

- До скорого свиданья! отвечал Морис.

После этого он дал лошади шпоры и ускакал.

Но этого короткого свидания было достаточно для Мариен, чтобы указать ей на существование новой опасности, однако, она еще не знала о разговоре Мориса с умирающим Недом.

- Я чувствую себя немного усталым, сказал Листаль, не вернуться-ли нам домой?

Коляска поехала назад в Париж.

Час спустя, она остановилась перед отелем Прованс.

Но ни один из троих, сидевших в коляске, будучи погружены в свои мысли, не заметили на перекрестке триумфальной арки, нищого, который, опершись на палку, равнодушно смотрел на гуляющих и на проезжающие экипажи, но вдруг, при виде экипажа, в котором ехало семейство графа де-Листаль, этот нищий вздрогнул от удивления.... Потом он принялся бежать по боковой аллее, не теряя из вида коляски.

Затем, когда экипаж остановился перед подъездом отеля Прованс, нищий распросил, кто были лица, сидевшие в нем.

Сначала думали, что он хочет просить милостыню и грубо прогнали его, но нищий не успокоился и настоял на том, что получил желаемые сведения.

- Графиня Листаль! повторил он. Благодарю вас.

После этого он поспешно удалился.

- А, это вы, Седьмой-номер! Вы сегодня вернулись раньше обыкновенного, сказал продавец вина.

- Я очень устал, отвечал беглый каторжник.

- Я думаю! вот уже две недели как вы без устали ходите по Парижу.... Не мудрено, что под собою ног не чувствуете.

- Если хочешь что-нибудь найти, то надо искать....

- И вы должно быть ищете усердно.... Но, между нами будь сказано, что-же вы такое хотите найти?

- Скажите, вы никогда не хотели никому отмстить?

- А! да.... да.... я хочу отмстить. Но знаете-ли вы, кому? Я хотел бы отмстить самому себе за то зло, которое я сделал своему сыну....

- Я, сказал Седьмой-номер, я должен отмстить человеку, который сделал зло мне.... и я отмщу! Клянусь теми страданиями, которые я перенес!

- Вы хотите отыскать кого-нибудь?... Но как вы приметесь за это в таком городе как Париж?

Каторжник засмеялся.

- О, случай великое дело.... пустяки.... какой-нибудь проезжающий экипаж.... и дело сделано!

- Да это правда.... при счастии!

- Знаете что, Сэнкуа, я думаю, что мне придется скоро вас оставить.

Сэнкуа был поражен этим неожиданным известием.

- Оставить меня.... почему-же?

- Потому что.... потому, что экипаж проехал.... и мне надо будет многое сделать.

- Т. е., другими словами, вы нашли того, кого искали?

- Да, нашел.

- Значит, дело пойдет на лад?

- Да, именно, как вы говорите, дело пойдет за лад.

- Вы, кажется, опять довольны?... Значит, отмстить так приятно?

- Но, главное дело, продолжал Сэнкуа, не делайте глупостей.... не дайте себя снова взять.

- Ну, это уже мое дело.

- О! я не сомневаюсь, что вы хитрец, но вы знаете, это так скоро делается... и к тому же, к таким, как вы, они не бывают особенно нежны... Впрочем, я говорю все это, желая вам добра.

- Поэтому я и не сержусь на вас... Я пойду теперь наверх... отдохну немного, а потом отправлюсь в путь.

- Так скоро!

- Я не хочу терять времени!

- Чорт возьми! вскричал Сэнкуа, не хотел бы я быть в шкуре того, кому вы собираетесь отомстить...

Седьмой-номер ничего не отвечал.

Он пошел наверх: ни одного тряпичника не было дома. Их спальня была довольно большая комната, в которой постели стояли рядом одна с другой. Сэнкуа занимал сам маленькую комнату, запиравшуюся большим замком

Седьмой-номер огляделся вокруг. Потом стал прислушиваться... он услышал, что внизу Сэнкуа ходил взад и вперед по лавке.

- Ну, прошептал беглый каторжник, к делу.

Он подошел к своей постели, поднял матрас и вытащил из под него множество инструментов странной формы, которые всякий вор живо бы узнал.

Нисколько не стараясь заглушать свои шаги, идя без всяких предосторожностей, Седьмой-номер подошел к двери которая, вела в комнату хозяина.

Дойдя до нея, он уронил один из инструментов, который, падая, сильно зазвенел. Седьмой-номер, казалось, не обратил никакого внимания на это обстоятельство, которое возбудило внимание Сэнкуа. Услыша стук железа, старик поднял голову говоря:

- Какого чорта делает он там наверху?

Потом он стал прислушиваться. Ему казалось, что он слышит какой-то странный шум.

Седьмой-номер, с неловкостью, которую трудно бы было предположить в беглом каэнском каторжнике, ломал замок у двери Сэнкуа...

Замок с шумом открылся. Седьмой-номер вошел в комнату, войдя в нее он поспешно сломал замок у маленького шкапа, скрытого в стене, у изголовья постели. Открыв его, засунул в него руку и вынул оттуда бумажник...

В эту же самую минуту, он почувствовал, что кто-то схватил его сзади.

- Негодяй! вор! кричал Сэнкуа, который тихонько подкрался и поймал каторжника на месте преступления.

- Замолчишь-ли ты! кричал Седьмой-номер, стараясь вырваться.

Во время борьбы они очутились около окна, тогда Седьмой-номер, стараясь удержаться за окно, неловко отодвинул задвижку. Окно открылось.

- Помогите! грабят! продолжал кричать Сэнкуа, резкий голос которого раздавался на всю улицу.

Оба боровшиеся были ясно видны с улицы. Стараясь схватить каторжника за горло, Сэнкуа в тоже время не переставал кричать и крики его начали привлекать соседей.

На улице довольно скоро собралась целаа толпа.

- Помогите! грабят! повторял Сэнкуа.

- По крайней мере, ты не будешь кричать из за пустяков, сказал Седьмой-номер и, вытащив из кармана нож, он взмахнул им над головою старика.

В эту самую минуту несколько соседей по храбрее ворвались в дом и поспешно взбежали по лестнице.

Они вошли в комнату где происходила описываемая нами сцена.

Седьмой-номер опрокинул Сэнкуа и нанес ему удар ножем, так как потекла кровь.

Пришедшие бросились на каторжника, который энергически оборонялся. Нож был у него вырван.

Четыре сильные молодца схватили каторжника, который был вытащен на улицу.

Несколько минут спустя, он был передан в руки полиции.

Сэнкуа шел за ним и злобно показывал кулак Седьмому-номеру, который смеялся. Нож ранил старика в руку и платье его было в крови.

Полицейского коммисара не было- поэтому первый допрос Седьмому-номеру сделал секретарь.

Что особенно приводило в ярость старого Сэнкуа, это то, что покушение на кражу было сделано над деньгами, которые он предназначал своему сыну.

- Неужели тебе не стыдно, кричал он Седьмому-номеру, что ты хотел обокрасть несчастного отца?...

- Я?... ничего. Что же такое, что я хотел немного пообчистить этого старика... меня взяли... тем хуже для меня....

- Как ваше имя?

- Пьер Бланше, по прозванию Седьмой-номер.

- Откуда вы?

Секретарь с удивлением взглянул на него...

- Вас освободили?

- Нет, я убежал, вот и все.

- Твое дело ясно, негодяй! заметил Сэнкуа.

На другой день, Седьмой-номер сидел в Мазасе, обвиняемый в тройном преступлении: в побеге, в покушении на воровство со взломом и на убийство...