Песня о Гайавате.
IV. Друзья Гайаваты.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Песня о Гайавате. IV. Друзья Гайаваты. (старая орфография)

IV. Друзья Гайаваты. [1]

У него два друга были:

Отличал он их пред всеми,

Он им был душою предан,

Он своё им сердце отдал,

Разделяя с ними радость,

Разделяя с ними горе.

Это были: Чайбай-абосъ[2] -

Музыкант - и сильный Квазиндъ[3].

Между трёх друзей тропинка

Никогда не заростала;

Подстрекательства и сплетни

И фальшивые наветы

В их ушах не находили

Ни малейшого вниманья.

Злые люди, как ни бились,

Не могли друзей поссорить, -

Потому что друг у друга

Эти юноши искали

Говоря между собою

Откровенно, прямодушно,

Много думая-гадая

Как бы сделать то, чтоб люди

Были счастливы на свете.

В высшей степени любим был

Гайаватой Чайбай-абос,

Музыкант из всех первейший

И певец вз всех сладчайший.

Чайбай-абос был прекрасен,

Простодушен как ребёнок,

Храбр, как должно быть мужчине,

Нежен, женщине подобно,

Гибок точно ветка ивы,

Статен как олень рогатый.

И когда он пел, сбегалась

Вся деревня, чтоб послушать;

Дети, женщины, мужчины--

Все ему внимали молча;

Доводил он их до страсти,

А порой их сердце плавил,

Исторгал из глаз их слёзы.

Из пустых тростин болотных

Делал он такия флейты,

Что при звуке их чудесном

Всё в природе замолкало:

В чаще леса Сибовита[4]

Прерывал своё журчанье,

Птицы петь переставали,

Даже белка Аджидомо

Прекращала вмиг на дубе

Шорох свой неугомонный,

А Вабассо, белый кролик,

Приседал на задних лапках

И недвижно ждал и слушал.

Да! однажды Сибовита

Задержал свой бег игривый

И сказал: "О, Чайбай-абос,

Музыкальному теченью,

Чтоб оне звучали нежно,

Как слова в твоих напевах!"

Да! Овэйса синепёрый

Говорил: "О! Чайбай-абос,

Научи меня ты этим

Диким, странным, чуднын звукам,

Песням полным упоенья!"

Да! опечи красногрудый

Говорил ему в восторге:

"Научи о, Чайбай-абос,

Ты меня подобным звукам,

Звукам нежным, звукам сладким,

Этим песням, полным счастья!"

Полуночник Вавопэйса

Говорил ему, рыдая:

"Научи, о Чайбай-абос,

Ты меня таким же звукам,

Этим тонам заунывным,

"

Все, что есть в природе, звуки

Позаимствовали сладость

От его чудесных песен,

Все сердца людей смягчались

От его волшебной флейты.

Потому, что Чайбай-абос

Пел о мире, о свободе,

Красоте, любви, томленьи,

Пел о смерти, пел о жизни

Безконечной за могилой -

Там, на островах Блаженных,

В царстве вечного Попима,

На земле времён грядущих.

Дорог сердцу Гайаваты

Был прекрасный Чайбай-абос,

Музыкант из всех первейший

И певец из всех сладчадший,

Он любил его за кротость

И за чары дивных песен.

Был силач великий Квазинд

Богатырь необычайный.

Он любил его за силу

И незлобивую душу.

Квазинд в юности ленив был,

Вял, задумчив и разсеян,

Не любил он детских игор,

Никогда не занимался

Рыбной ловлей и охотой,

Но за то постился много,

Своему моляся духу -

Покровителю усердно.

Как-то мать его бранила:

"Отчего, ленивый Квазинд,

Не поможешь мне в работе?

Летом ты без дела бродишь

По лесам и по долинам,

А зимой сидишь согнувшись,

Над жаровнею вигвама.

Толстый лёд сама должна я

Прорубать для рыбной ловли,

Ты жь сидишь, сложивши руки!

Вон висит мой мокрый невод,

У порога, замерзая, -

Встань, возьми его, да выжми,

Просуши его на солнце,

Ну, ступай же, Йенадиззи[5]."

Квазинд медленно поднялся,

Ничего не отвечая;

Молча вышел из вигвама,

Взял он сети, что висели

У порога, леденея,

Как соломенку скрутил их,

Как соломенку сломал их:

Он не мог их не испортить,

Такова была в нём сила.

А отец ему однажды

Говорил: "ленивый Квазинд

Ты не думаешь помочь мне.

Прикоснёшься ли ты к луку -

Ты всегда его сломаешь,

Чуть за стрелу ты возьмешься--

Ужь она в куски разбита.

Впрочем, всё-таки пойдём-ка

В лес со мною на охоту,

Ты мне нужен: ты оттуда

Принесёшь домой добычу."

Вдоль по узкому ущелью

Шли они в лесу пустынном,

Направляясь по теченью

Ручейка, где по прибрежью,

След оленей и бизонов

Виден был на мягком иле;

Шли покуда путь их не был

Преграждён внезапно грудой

Повалившихся деревьев:

Вдоль и поперек дороги

Не давая им прохода.

"Мы должны назад вернуться"

Говорил старик в раздумья:

"Через эти пни и корни

Перелезть нам невозможно,

Тут сурку пробраться негде,

Не вскарабкаться тут белке!"

И свою зажегши трубку

Сел--и стал курить да думать;

Не успел он кончить трубку,

Как проход ужь был очищен:

Квазинд поднял все деревья,

Разбросал их вправо, влево;

Сосны он метал как стрелы,

Кедры он кидал как копья.

Молодые люди тоже

Раз пристали: "Вялый Квазинд!

Ну, чего стоишь ты праздно,

Прислонясь спиной к утёсу?

И бросать железный обруч!"

Квазинд не дал им ответа,

Только встал неторопливо,

Из земли скалу он вырвал,

И швырнул как палку в реку

В реку быструю Повэтин, -

Там скала видна доныне.

По реке, покрытой пеной,

Раз с друзьями плыл он в лодке.

И бобра в волнах увидел,

Что боролся с быстриною,

То всплывая на поверхность,

То в пучине пропадая.

Не сказав друзьям ни слова,

Не теряя ни минуты,

Под клокочущия волны

Он нырнул, и стал гоняться

По изгибам бурной речки,

По её водоворотам,

И так долго под водою

Был, что спутники в вспуге

Закричали: "бедный Квазинд!

Не видать его нам больше!"

Не пропал, однако, Квазинд:

Из воды он вдруг явился,

Мёртвый бобр висел, весь мокрый,

На плечах его блестевших.

Таковы два были друга

Гайаваты, Чайбай-абос,

Музыкант, и сильный Квазинд,

И все трое жили в мире

И любви между собою,

Говоря друг с другом прямо,

Отвровенно, задушевно,

Много думая-гадая

Как бы сделать то, чтоб люди

Были счастливы на свете.

Примечания.

2. Чайбай-абос - музыкант, правитель в стране духов. (Прим. перев.)

3. Квазинд - силач. (Прим. перев.)

4. Сибовита - название ручья. (Прим. перев.)

5. Йенадиззи - щёгол, франт. (Прим. перев.)