Блумсберийская красавица.
Глава III. Заря счастия.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Блумсберийская красавица. Глава III. Заря счастия. (старая орфография)

ГЛАВА III. 

Заря счастия.

Долли ждал бракосочетания с лихорадочным нетерпением и всех торопил. Безмозглый молодой человек! Это было самое золотое время; он тогда вел именно ту жизнь, какая приличествовала такому слабому, добродушному и невинному смертному. Мамаша де-Кад перед ним благоговела, папаша де-Кад подобострастно угождал ему, Боб перестал занимать у него деньги - словом, он царствовал в Блумсбери-сквере!

У него составилось убеждение, что величественная Анастасия, выходя за него замуж, приносит ему величайшую жертву, и он строил тысячу планов, как бы отличиться и не допустить ее до раскаяния; он думал о ней дённо и нощно и шалел от избытка счастия; он каждый день таскал ей всевозможные подарки; подходя к дому, он начинал весь дрожать, как ананасное желе, а если в окне показывался божественный горбоносый серафим, если мелькал хоть локон черных как смоль роскошных волос, перевитых пунсовым бархатом, он спотыкался, глаза ему застилало туманом и он не попадал в двери, не стукнувшись обо что нибудь лбом или затылком.

- О, как поздно, Долли, негодник говорила прелестная и нежная невеста. - Я ждала вас так долго-долго! О, еслибы у вас не было этих милых глаз, как бы я вас разбранила! Но эти глаза! Я против них безсильна!

- О, Стаси! Я опоздал, потому что хотел купить эти алмазные сережки... Я больше никогда не буду! Я прямо буду спешить сюда!

- Ах, какие чудные сережки, Долли! И как оне кстати! О, милый, милый друг! О, простите мои слова! Меня так глубоко трогает ваше внимание, Долли, что я готова вас ждать сколько хотите! Не стесняйте себя никогда! уговаривала добрая девушка. - О, чудные сережки! Я войду покажу мамаше!

Мамаше было немного завидно; она сама любила ценные вещи; но она затаила свои чувства и полюбовалась на подарок.

- По крайней-мере десять фунтов дал, сказала эта вульгарная матрона.

Раз Анастасия спросила Долли, не любил ли он прежде.

- Я любил очень кормилицу, ответил Долли.

- Вы знаете, что я подразумеваю, Долли!

Он долго припоминал, наконец ответил:

- Была одна, мисс Мильс...

- А! Мисс Мильс!

- Она дала мне свой локон на память, но я не мог ее любить; она была такая ничтожная.

- О, я знаю, что есть еще кто нибудь! Какая нибудь ужасная женщина, которая вырвет вас из моих объятий и разобьет мое бедное сердце!

- Ах, вы говорите о переплетчице? Клянусь честью, между нами ничего нет!

- Я это предчувствовала! Я это предчувствовала! взвизгнула Анастасия. - Признавайтесь во всем, сэр! Во всем, если не хотите, чтобы и упала мертвая у ваших ног!

Я бы предоставил ей кататься по ковру сколько душе угодно и был бы безмятежен полагаясь на здоровое телосложение чувствительной и страстной женщины, но Долли пришел в ужас, бросился на колени, вопил, просил прощенья, клялся в любви и невинности; наконец, он подарил ей массивный золотой браслет с огромным изумрудом, и тогда только она поверила его чистоте и верности.

- А вы, Стаси, никого не любили прежде? спросил трепещущий Долли, когда мир был уже заключен.

- О, нет, скромно ответила красавица. - Я не шла замуж, потому что никто не нравился. Я отказала лорду Маргету, как он ни молил меня...

- Лорду Маргету? Этому великолепному мужчине!

- Между нами не было симпатии, Долли, просто объяснило неподкупное создание.

совсем благодушно выносила упреки мамаши за медленное ведение дела.

- Пожалуйста, не оправдывайтесь, Стаси! восклицала мистрисс де-Кад. - Я очень хорошо знаю, что он все сделает, что вы пожелаете. Мне ужь надоело ворчанье вашего отца! Что вы хотите уморить меня, что ли?

В одно утро Долли получив от доктора Ле-Дерта, приятеля старого де-Када, приглашение на вечер. Я до сих пор подозреваю, что старый де-Кад поверил Ле-Дерту свое затруднительное положение и просил его помощи.

Вечер мы проведи преприятно. Анастасия возбуждала восторг мужчин, но была неприступна для всех, как богиня; Долли сначала принялся ревновать, как Отелло, но нежная улыбка его успокоила и развеселила. Я заметил, что все гости как будто ожидали чего-то и что дамы подходили к Анастасия и пожимали ей руку, как бы желая сказать: "не робейте!"

Когда стали разносить шампанское, доктор Ле-Дерт поднял свой бокал и объявил, что предлагает тост.

- Пожелаем здоровья и счастья нареченным мистеру Адольфусу Икль и мисс Анастасии де-Кад!

Признательный дантист ответил благодарственным спичем.

- Через несколько дней, закончил коварный отец: - я разстаюсь с дочерью, я лишаюсь ее! Но за то а приобретаю сына!

Всеобщее сочувствие выразилось потоком поздравлений, и мистрисс де-Кад, не совладав с своими чувствами, удалилась из-за стола и в дамской уборной дала волю слезам.

На следующее утро радужному лакею дано было приказание просить мистера Икля, как только он появится, в комнату мистрисс де-Кад.

Она встретила Долли сладостною улыбкою и объявила ему, что после вчерашних поздравлений свадьбу не следует откладывать.

- Надо принудить Стаси, сказала она: - а то бедное дитя никогда не назначит решительного дня. Она со слезами молила меня отложить свадьбу еще хотя на год.

- На год! вскрикнул испуганный Долли.

Поспешно отправились к Анастасии.

- О, мама! время еще терпит, ответила красавица, опуская глаза.

- Вы огорчаете мистера Икля, Анастасия, сказала мамаша.

- О, Долли! вскрикнуло дробящее созданье, испуганное одной мыслью, что могло огорчить своего избранного.

- Свадьба будет через десять дней! холодно и повелительно сказала мистрисс де-Кад.

Бедная девица поглядела кругом с изумлением и даже некоторым ужасом.

- Через десять дней! воскликнула она. - О, мамаша! Я не могу! Дайте мне еще хоть один год, хоть один год!

- Через десять дней! решительно сказала мистрисс де-Кад.

- О, через шесть месяцев! Через шесть месяцев! молила трепещущая красавица.

- Через десять дней!

- Хоть месяц! хоть месяц дайте!

- Через десять дней!

Анастасия видела, что мольба безполезна и опустила голову. Долли, желая ее ободрить, взял за руку и прошептал:

- О, Долли! Долли! вскричала красавица, падая в нему на грудь. - Если вы когда нибудь обманете меня, я погибну!

Мамаша, отирая слезы, поцаловала бедное дитя и, взяв Долли за руку, увлекла его из комнаты.