| Автор: | Мильтон Д., год: 1671 |
| Категории: | Поэма, Стихотворение в прозе |
Мильтон
Возвращенный рай
Перевод А. Н. Шульговской, 1896
ПЕСНЬ 1-я
Вступление. Воззвание к Святому Духу. Поэма начинается крещением Иоанна на реке Иордан. Иисус приходит туда и получает крещение. Сошествие Святого Духа, и голос с Неба свидетельствует о том, что Он есть Сын Божий. Присутствовавший при этом Сатана, услышав это свидетельство, немедленно улетает в воздушные страны: там, созвав адский совет, он высказывает перед ним свои опасения, что Иисус есть то Семя Жены, которому предназначено уничтожить всю их силу; он указывает на необходимость предотвратить опасность, попытаться хитростью противодействовать Иисусу, Который для них так страшен. Он предлагает взять на себя это дело; его предложение принято, и он пускается в путь для исполнения. Между тем, Бог-Отец в собрании Святых Ангелов объявляет, что Он предоставляет Своего Сына на искушение Сатаны, но при этом предсказывает, что все козни искусителя будут побеждены Сыном. Ангелы поют победный гимн. Иисус побуждением Божественного Духа идет в пустыню, помышляя о начале Своего великого назначения быть Спасителем человечества. В размышлениях об этом Он припоминает, каким Божественным чувством любви к человечеству был Он проникнут с самого детства, и как Мать Его, Мария, заметив в нем такие чувства, передала Ему обстоятельства Его рождения, сообщив, что Он никто иной, как Сын Божий. Собственные размышления подтверждают справедливость этой великой истины; особенно убеждает Его в том только что совершившееся на реке Иордан провозглашение Его Сыном Божиим. Спаситель наш сорок дней постится в пустыне; дикие звери в Его присутствии становятся кротки и безвредны. Сатана является к Нему в образе престарелого земледельца и вступает с ним в разговор, удивляясь, что могло привести Его, одного, в такое опасное место, в то же время он говорит, что узнает в Нем Того Самого, Кого недавно, на реке Иордан, Иоанн признал за Сына Божия. Иисус отвечает коротко. Сатана продолжает разговор, распространяясь о трудности жизни в пустыне, и предлагает Иисусу, если Он подлинно Сын Божий, проявить Свою Божественную силу, превратив камни в хлеб. Иисус порицает его и вместе с тем говорит, что знает, кто он. Сатана не скрывается и искусно защищает себя и свои поступки. Сын Божий строго порицает его и опровергает все его оправдания. Сатана, принимая смиренный вид, снова старается оправдать себя; он изъявляет свое удивление перед Иисусом и Его взглядами на добродетель и просит позволения и на будущее не отказать ему в беседе, но получает ответ, что на это должно быть позволение свыше. Тогда Сатана исчезает; песнь заканчивается кратким описанием наступающей ночи.
Воспев в недавнем времени блаженный Сад, потерянный ослушанием одного человека, я воспеваю ныне Рай, возвращенный человечеству твердым послушанием другого Человека, послушанием, которое было подвергнуто всевозможным искушениям. Но искуситель был посрамлен, все козни его победоносно отражены, и в дикой пустыне был возрожден Эдем.
Ты, Дух Святой, приведший Божественного подвижника в пустыню, Его победное поле, где Он сразил тьмы, и выведший его оттуда, как несомненного Сына Божия, вдохнови, как Ты всегда это делал, мою усердную песнь, не раздававшуюся доныне; вознеси ее всей мощью Твоих благодатных крыл, дай ей проникнуть до высочайших и глубочайших пределов естества, чтобы могла она поведать о деяниях, превосходящих всякое геройство, хотя они были совершены втайне, и многие века умалчивалось о них, тогда как они достойны высочайших песнопений.
Великий Предтеча, голосом, потрясавшим сильнее звука трубного, взывал к покаянию, обещая всем крещеным царство небесное. Народы со всех окрестных стран с благоговением стекались к его великому крещению; с ними, из Назарета, пришел к потоку Иорданскому Тот, Кого люди считали сыном Иосифовым, пришел еще неизвестный, незаметный, неведомый; но Креститель, получивший Божественное откровение, сейчас же узнал Его, засвидетельствовал о Его превосходстве над собою и хотел передать Ему свою Божественную обязанность. Свидетельство его было скоро подтверждено: едва Спаситель восприял крещение, как небеса разверзлись и Дух Святой сошел на Него в виде голубя, а голос Бога-Отца, раздавшийся с Неба, наименовал Его Своим возлюбленным Сыном.
превознесенного свидетельством Всевышнего, потом, снедаемый завистью и злобою, летит в свое царство и среди воздуха созывает на совет всех своих могучих владык. В густом черном облаке, окружившем его десятеричной стеною, собирается мрачный совет. Сатана, с отчаянными, блуждающими взорами, взывает к нему так:
"О, древние Силы воздушные! Мне приятнее называть нашим царством этот обширный воздушный мир, завоеванный нами издревле, чем вспоминать Ад, наше ненавистное жилище, - вы знаете, много веков, по людскому счислению, владели мы миром и по своей воле управляли земными делами, с тех пор, как Адам и его подруга, Ева, потеряли Рай, обманутые мною, хотя я с трепетом ждал рокового удара, которым потомок Евы должен был сразить мою голову... Долго не совершаются определения Небес: самое долгое время для них коротко192 сила, свобода, наше существование в этом прекрасном царстве, завоеванном нами на Земле и в Воздухе? Я принес дурные вести: Тот, Кто предназначен совершить это и Кого называли Семенем Жены, уже рожден женою: рождение Его должно вселять в нас трепет; но теперь, когда Он вступил в возраст мужа и в полном цвете сил сияет всеми добродетелями, когда Его премудрость, благость готовят Его к высоким, славным подвигам, мой ужас возрастает. Возвестить Его пришествие Предтечей Его послан великий пророк; он призывает всех и в священной реке, по уверению его, омывает их от грехов, дабы, очищенные, они достойны были принять Мессию или воздать Ему почести как своему Царю. Все идут, и Сам Он среди народа принял крещение не для того, чтобы очиститься, но для того, чтобы получить небесное свидетельство, которое уничтожило бы в народах всякое сомнение о том, Кто Он. Я видел благоговение пред Ним пророка; когда же Он вышел из воды, надоблачные Небеса отверзли свои хрустальные врата, оттуда снизошел на Его главу чистейший голубь (что бы это значило?), и с Небес услышал я голос Всевышнего: "Это Сын Мой возлюбленный, в Нем мое благоволение!" Итак, Мать Его смертная, но Отец Его есть Сам Вседержитель Небес, и чего не сделает Он для возвеличения Своего Сына? Хорошо мы знаем Первородного, на нас отозвались Его громоносные удары, гнавшие нас в бездну. Мы должны узнать Сына. По всем наружным признакам Он человек, хотя в лице Его сияет отблеск Отчего величия. Вы видите, опасность близка; мы стоим на краю пропасти. Теперь не место долгим словопрениям; нам надо оказать внезапное сопротивление, не силой, нет, но искусной хитростью. Мы тонкой сетью опутаем Его, прежде чем Он появится в главе народов, царем их, их вождем, владыкой вселенной. Когда никто другой не отважился на это, я один предпринял страшный путь, чтобы найти и погубить Адама, и подвиг этот совершил успешно; путешествие, предстоящее теперь, спокойнее; путь, раз оказавшийся благоприятным, дает надежду на столь же полную удачу."
Он окончил; слова его привели в смятение все адское сонмище; с недоумением и глубоким ужасом внимало оно печальным вестям. Но не было времени предаваться страху или печали: все единогласно препоручают важное предприятие своему великому властелину, первая попытка которого против человеческого рода увенчалась таким успехом в падении Адама, властелину, который вывел их из мрачных сводов Ада на свет, где они владеют теперь не одной обширною областью и прекрасным царством - где они властители, цари, даже боги.
Сатана направляет легкие стопы к берегам Иордана; вооружаясь змеиной хитростью, он надеется найти там нового Избранника, этого Человека Человеков, этого признанного Сына Божия; он намерен испробовать все соблазны, все козни против Того, Кто казался ему рожденным, чтобы положить конец его долговременному владычеству на земле. Но, наоборот, он невольно послужил лишь орудием для исполнения непреложных, предвечных судеб Всевышнего, Который, будучи окружен светозарным блеском, в полном собрании Ангелов, так с улыбкою изрек Гавриилу:
"Гавриил, ныне ты и все Ангелы, бодрствующие на Земле над людьми и людскими делами, вы увидите, как Я приступлю к выполнению того торжественного посольства, с каким Я послал тебя к чистой Деве Галилеи для возвещения Ей, что Она зачнет Сына, и будет славно имя Его, и наречется Он Сыном Божиим. На Ее сомнение, как может это случиться с Нею, Девою, ты сказал Ей тогда, что Дух Святой сойдет на Нее и сила Вышнего осенит Ее. Рожденного Ею Сына, уже достигшего ныне совершенных лет, предаю Я на искушение Сатаны, дабы Он мог оправдать Свое божественное рождение и пророчество о нем; пусть искушает Его всеми ухищрениями коварства, - он величается и хвалится своею хитростью перед нечестивыми своими сонмищами. Мог бы он научиться смирению, после того, как был посрамлен Иовом, постоянной верностью преодолевшим все, что могла придумать его жестокая злоба. Он познает ныне, что Я могу из семени жены воздвигнуть Человека еще сильнейшего, Который поборет все его хитрости и, лишив его наконец всей могучей силы, повлечет назад в Ад, возвратив Своей победой то, что потерял первый человек, внезапно обольщенный обманом. Но Я намерен испытать Его прежде в пустыне; пусть положит там начало великой борьбы, прежде чем Я пошлю Его сразить Грех и Смерть, этих двух великих врагов, над которыми Он восторжествует смирением и тяжким страданием: так Его слабость победит сатанинскую силу и весь мир, и греховную плоть, да познают ныне все Ангелы и все Небесные Силы, а в грядущие века - люди, какой высокой добродетели исполнен был этот совершенный Человек, достойно именуемый Моим Сыном, Которого Я избрал быть Спасителем человеческого рода." Так изрек предвечный Отец. Безмолвны были Небеса, потом вдруг разнеслись в них радостные гимны; под небесную гармонию ангельские хоры с песнопениями кружились вокруг трона Господня. Они пели: "Победа, слава Сыну Всевышнего! Слава вступающему в великое единоборство, не вооруженной рукой, но премудростью побеждающему адские козни! Отец ведает Сына и не страшится подвергнуть Его Сыновнюю добродетель, хотя и не испытанную всем искушениям врага, коварной злобе, устрашениям. Сгиньте вы, козни адские, рассейся в прах, сатанинская злоба!" Так раздавались в Небесах их хвалебные песни.
193, где Иоанн крестил народ, и в душу Его запала глубокая дума, как приступить Ему к великому делу Спасителя человечества, какой путь избрать для возвещения Своего Божественного назначения, которому уже наступило время свершиться. Раз, погруженный в глубокую думу, Он шел Один, руководимый Духом, в уединении предаться размышлениям. Далеко от людей, переходя от одной мысли к другой, шаг за шагом, Он незаметно углубился в пустыню и там, среди диких скал и мрачных теней, так продолжал Божественные размышления: "О, какое множество мыслей пробуждается во Мне, когда Я размышляю о том, что происходит внутри Меня, и о том, что Я часто слышу извне! Какое противоречие! Когда Я был ребенком, Меня не занимали ребяческие игры; Мой ум стремился к знанию, к науке, к делам, направленным к общественному благу. Я считал Себя рожденным для истины, для восстановления на Земле царства правды: так, с понятием, превышавшим Мои годы, читал Я закон Божий; в нем полагал Я все Свое удовольствие и отраду, и достиг в нем такого совершенства, что, прежде чем исполнилось Мне дважды шесть лет, в день нашего великого праздника, Я пришел в храм послушать учителей нашего закона и вопрошал их для уяснения их собственных и Моих познаний. Все удивлялись Мне. Но дух Мой стремился выше: победа, геройские подвиги воспламеняли сердце. Я хотел избавить Израиль от римского ига, потом изгнать из всего мира грубую силу, надменную власть тиранов, дать свободу правде, восстановить равенство. Но человечнее и божественнее казалось Мне приобретать покорные сердца кротким словом, действовать на них убеждением, не страхом; вразумлять заблудшие души, творящие зло не по собственной воле, но потому, что были другими введены в заблуждение, и только закоренелым не давать пощады.
Из слов, которые говорил Я порою, мать Моя проникла в Мои мысли и, радуясь в душе, наедине проговорила Мне: "О, Сын, возвышенны Твои думы, но питай их в Себе; пусть свободно стремятся на ту высоту, куда возносит их святая добродетель и чистая истина, хотя беспримерна их высота. Несравненными делами Ты должен выразить Твоего несравненного Отца. Знай, Ты не сын смертного, хотя так думают люди. Твой Отец есть Царь Царей, вечный Единодержец, правящий Небом и Землею, Ангелами и сынами человеческими. Посланник Божий провозвестил Мне, что Я, Дева, зачала Тебя силою Всевышнего. Он предсказал, что Ты будешь велик, воссядешь на престоле Давидовом и что царству Твоему не будет конца. При Твоем рождении на полях Вифлеемских пел хор Ангелов, возвещая пастухам, которые ночью стерегли стада, рождение Мессии и где они могут найти Его. И они пошли к Тебе; стопы их прямо направились к яслям, где Ты лежал, потому что в доме не было места. Звезда, не виданная на Небе, привела с востока волхвов, принесших Тебе в знак поклонения ладан, смирну и золото. Напутствуемые ее ярким светом, они нашли дорогу, утверждая, что это Твоя звезда впервые воссияла на небе, почему они и узнали, что родился Царь Израильский. Праведный Симеон и пророчица Анна, получившие откровение в видении, нашли Тебя в храме, и перед алтарем и священниками вещали о Тебе собравшемуся народу, как о Мессии." Услышав это, Я снова исследовал Закон и Пророков, отыскивая, что в них написано о Мессии (что отчасти знали наши книжники). Я скоро увидел, что Тот, о Ком возвещали Пророки - Я, что предстоит Мне пройти через тяжкие испытания, даже претерпеть смерть, прежде чем Я достигну обетованного царства или совершу искупление человеческого рода, грехи которого всею тяжестью падут на мою голову. Но я не слабел духом, без страха ждал назначенной минуты, когда увидел Крестителя (Я часто слышал о Его рождении, но никогда не знал Его), должного быть Предтечей Мессии и приготовить Ему путь. И Я, как все другие, пришел принять его крещение, которое Я считал исходившим от Бога; но он узнал Меня и громким голосом провозгласил (такое дано ему было откровение свыше), что Я Тот, Кого он был Предтечей. Он не хотел совершать крещения над неизмеримо достойнейшим себя, и с трудом согласился на это. Когда же Я вышел из очистительных струй, Небеса разверзли вечные врата свои, Дух Святой в виде голубя сошел на Меня и, наконец, с Небес громко раздался голос Отца Моего, называвшего Меня Своим Сыном, возлюбленным Сыном, в Котором Одном Его благоволение. И Я так узнал, что исполнилось время: Я не должен более жить в неизвестности, но открыто явить миру власть, дарованную Мне свыше. Теперь неведомая сила влечет Меня сюда в пустыню, но для чего - не знаю; быть может, этого не следует знать. Что надо Мне знать, то Господь откроет Мне."
Так говорил Он - наша Утренняя Звезда, начинавшая тогда Свой восход, и обратив кругом Свои взоры, увидел дикую пустыню, полную ужаса страшных теней. Он шел, не примечая дороги, где раньше человеческая нога не ступала, - обратный путь был труден. Его влекло все дальше, дальше; и так углублен Он был в Свои думы о временах грядущих и прошлых, что одиночество это было приятнее самого избранного общества. Так провел Он сорок дней: но на холмах ли, в тенистой ли долине, искал ли убежища ночью под ветвями старого дуба или кедра для защиты Себя от росы или укрывался в пещере - того не открыто. Он не вкушал человеческой пищи и не чувствовал голода во все это время; под конец лишь пробудился в Нем голод. Дикие звери в присутствии Его укрощались, не нанося Ему вреда ни во время сна, ни во время бодрствования. Огненный змей, ядовитый гад - бежали с Его пути; лев, свирепый тигр издали смотрели сверкающими очами. Но вот какой-то старец в одежде земледельца идет, как будто бы отыскивая заблудшую овечку или собирая сухие ветви, чтобы зимой, когда подуют суровые ветры, было чем обогреться, вернувшись вечером с полей. Старик подходит к Иисусу, взирает на Него любопытным оком, и приступает к Нему с такою речью: "Господин, какая злая судьбина привела Тебя в эти места, столь отдаленные от всех путей и жилья человека, где проходят лишь караваны или большие отряды? Из всех, кто вернулся отсюда и не сложил здесь своих костей, погибнув от голода и жажды, никогда никто не отважился ступить сюда одиноким. Еще сильнее мое любопытство и удивление потому, что, как мне кажется, Ты Тот Самый Муж, Которому новый наш Пророк-Креститель оказал столько почестей на берегах иорданских и наименовал Сыном Божиим. Я видел и слышал все: и нас, жителей пустыни, нужда иногда заставляет ходить в города или ближние села. И там поневоле мы слышим, да и любопытно нам слышать, что случается нового; так доходят до нас все вести."
"Кто привел Меня сюда, Тот и выведет Меня отсюда. Я не ищу иного путеводителя." "Может быть, Он сотворит для тебя чудо, - возразил старец, - другого средства я не вижу. Мы питаемся здесь корою и дикими корнями, более чем верблюд привычны к жажде, и за водой идем далеко. Мы рождены для нищеты и суровых лишений, но Ты, если Ты Сын Божий, повели этим камням сделаться хлебом, тогда Ты спасешься Сам и нам облегчишь жизнь пищею, которую мы, несчастные, вкушаем редко."
Сын Божий отвечал: "Такую силу ты полагаешь в хлеб? Не написано ли, что ни хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих. Не Он ли питал здесь отцов наших манною? Сорок дней пробыл Моисей на горе, и не пил, не ел. Сорок дней без пищи ходил Илия в этой бесплодной пустыне; так хожу теперь Я. Зачем же ищешь ты поселить во Мне слабость, зная, Кто Я, точно также как Я знаю, кто ты."
Архивраг отвечает, отбросив притворство: "Правда, я тот несчастный Дух, который, подняв мятеж с миллионами себе подобных, все потерял, и вместе с ними из блаженства был изгнан в преисподнюю бездну. Однако, в этом ужасном месте суровый приговор не заключил меня безысходно; я часто оставлял свою печальную темницу, я пользуюсь полной свободой облетать весь шар земной или парить в воздухе. Даже в самое Небо Небес мне доступен иногда вход. Я пришел с сынами Божиими194, когда Всевышний предал мне Иова, чтоб испытать его и явить его высокую добродетель. Когда Он поручал Своим Ангелам ввести в обман надменного царя Ахава195 я утратил от первобытного блеска, лишился любви ко мне Бога, но не потерял способности любить, по крайней мере созерцать и удивляться всему, что кажется мне превосходным - добру, красоте, добродетели, иначе я был бы лишен всякого чувства. Мог ли я не желать увидеть Тебя, приблизиться к Тебе, объявленному Сыну Божию, послушать Твою премудрость, узреть Твои божественные деяния? Люди считают меня врагом человечества. Но за что питать мне такую ненависть к людям? Я никогда не видел от них ни зла, ни насилия, не через них лишен я того, что утрачено мною, скорее, приобрел через них то, чем теперь владею: я соучастник их обладания этим миром, если не полный его владетель. Часто я оказываю им помощь, часто даю советы посредством предсказаний, примет, прорицаний, зловещих знамений и сновидений, и так управляю их жизнью. Зависть, говорят, побуждает меня искать себе собратьев в моем несчастьи и страданиях. Сначала, может быть, было так, но теперь, вполне изведав муки Ада, по опыту я знаю, что сообщество в страдании не облегчает его боли и никому не уменьшает определенной ему доли мучений. Слабое утешение - к своим несчастьям присоединить человека! Больнее всего мне то, что человек, падший человек, будет спасен, я - никогда."
"Ты заслужил свои страдания; лжец от начала, ты будешь лжецом до конца. Ты хвалишься свободою покидать Ад и доступом в Небеса Небес? Правда, ты приходил туда, как несчастный, жалкий пленник: рабом приходил ты в то место, где некогда блистал среди первых по славе, теперь презираемый, отверженный; все смотрят на тебя без сострадания, тебя избегают, ты предмет ужаса и презрения для всех обитателей Неба; в обители блаженства ты не находишь ни счастья, ни радости, напротив, твои муки разжигаются зрелищем потерянного блаженства, неведомого тебе более. Ты подчинен Царю Небес. И ты осмеливаешься называть повиновением то, к чему тебя побуждает один страх или злорадство? Что, кроме злобы, понудило тебя преследовать праведного Иова, жестоко поражать его всеми горестями? Но он победил тебя терпением. Другую службу - быть лжецом в четырехстах устах196 - ты выбрал сам, ибо ложь - твоя жизнь, твоя пища. Однако, ты выдаешь себя за служителя правды; все прорицатели посланы были тобою, а чему больше верят народы? И что такое твои ответы, как не хитрое сплетение правды и лжи, темные, двусмысленные изречения, редко понятные для вопрошающих; а без ясного понимания ведь все равно, что не слышать их вовсе! Кто, искавший совета у твоего алтаря, возвращался более мудрым или более уверенным в том, что ему делать или чего бежать, и не попадался в твои гибельные сети? Господь справедливо предал народы твоим прельщениям: своим идолопоклонством они заслужили это. Но когда Ему угодно возвещать Свои определения, тебе неведомые, от кого заимствуешь ты глаголы истины, как не от Него Самого или Его Ангелов, поставленных Им в каждой области? Гнушаясь даже приближаться к твоим храмам, они повелевают тебе до последнего слова все, что ты должен сказать твоим поклонникам: и ты, трепеща от страха, как раболепный наемник, повинуешься им, и потом превозносишь себя глашатаем истины. Но скоро слава твоя исчезнет, перестанешь ты своими прорицаниями обманывать язычников; оракулы твои умолкнут; не будут больше вопрошать тебя с великолепными торжествами и жертвоприношениями ни в Дельфах, ни в других местах; если и будут вопрошать, то напрасно: ты будешь нем. Господь послал теперь Свое Живое Слово поведать миру Свою последнюю волю, и вскоре пошлет своего Духа Истины, Который будет обитать в благочестивых сердцах; голос Его будет провещать все истины, какие надо знать людям."
Так говорил наш Спаситель, но хитрый враг, хотя внутренно горел ненавистью и злобою, скрыл свой гнев и кротко возразил такими словами: "Беспощадны Твои укоризны, жестоко порицаешь Ты меня за деяния, которые творила не моя воля, но вынуждало несчастье. Где найдешь Ты несчастного, который бы часто не был принужден уклоняться от истины, лгать, когда это служит в его пользу, утверждать и отрицать, притворяться, льстить, нарушать клятву? Но Ты поставлен выше меня, Ты мой Господь, от Тебя я могу и должен смиренно выслушивать порицания и укоризны и радоваться такой легкой каре! Трудны пути истины, тяжело следовать по ним, но в Твоих устах истина звучит так сладко, пленяя слух, словно пастушеская свирель или песня. Диво ли, что я с наслаждением слушаю, когда она выражается Твоим языком? Многие люди восхищаются добродетелью, не следуя ее правилам; позволь же мне, когда я буду приходить сюда (ведь ни один человек не придет сюда), беседовать о ней, хотя я отчаиваюсь достигнуть ее. Твой Отец, святой, премудрый и пречистый, терпеливо сносит при своем священном престоле служителей лицемерных, безбожных, допускает их священнодействовать у Его алтарей, прикасаться к священным предметам, возносить к Нему молитвы и обеты. Он благоволил говорить устами Валаама, который, несмотря на свое нечестие, был боговдохновенным пророком197"
Спаситель отвечал с невозмутимым челом: "Приходить сюда, хотя Я знаю твои намерения, Я ни позволяю, ни запрещаю тебе; твори то, что дозволено тебе свыше; более ты ничего не можешь." И Он замолчал.
логовищ на простор.
Примечания
192
193 Вифавора - долина в уделе Гадовом, граничившая с Иорданом.
194 "И был день, когда пришли сыны Божий предстать перед Господа; между ними пришел и Сатана." (Книга Иова, 1:6).
195
196
197 Моавитский царь Валак просил сребролюбивого лжепророка Амонейского, Валаама, предать проклятию всех евреев, но Валаам против собственной воли произносил одни благословения на народ израильский. Кн. Чисел, гл. 22-24.