Автор: | Мольер Ж., год: 1670 |
Примечание: | Перевод Сергея Ильина |
Категория: | Стихотворение |
Связанные авторы: | Ильин С. А. (Переводчик текста) |
Мольер
Стихотворения
Мольер. Полное собрание сочинений в одном томе.
М.: "Издательство АЛЬФА-КНИГА", 2009. (Полное собрание в одном томе).
Перевод С. Ильина
БЛАГОДАРНОСТЬ КОРОЛЮ
Своею ленью невозможной |
Ты, муза, наконец сконфузила меня: |
Сегодня утром неотложно |
Явиться ты должна на выход короля. |
Зачем - тебе прекрасно видно; |
И неужель не стыдно, |
Что раньше ты не вздумала принесть |
Поклон за благодетельную честь?.. |
Но все же лучше поздно, |
Чем никогда. Итак, дружочек мой, |
Изволь теперь готовиться серьезно |
Явиться в Лувр с повинной головой... |
Не вздумай только музой нарядиться: |
Там любят блеск, все, что ласкает взор: |
Могла ты раньше в этом убедиться; |
Гораздо лучше, посещая двор, |
Хоть бы на час один в маркиза превратиться. |
А чтоб маркизом быть и слыть, |
Учись на видных всем примерах, |
Не вздумай в платье и манерах |
Чего-нибудь серьезного забыть: |
На шляпу наложи ты перьев с три десятка, |
Надень ее на завитой парик, |
Смотри, чтобы все брыжи были в крупных складках |
И чтоб камзол отнюдь не был велик; |
А главное - широкой лентой сзади |
Свой плащ ты подстегни: так принято у всех |
Маркизов-модников в наряде, |
А модный тон сулит тебе успех... |
И вот в таком блистательном параде |
Ступай через гвардейский зал, |
Причесывай парик то спереди, то сзади, |
И лишь заметишь ты знакомые фигуры - |
Погромче называй, с приветом, имена: |
Ведь в этой фамильярности видна |
Всегда черта породистой натуры! |
Тихонько постучись ты в двери гребешком, |
Дойдя до королевского покоя; |
А ежели дойти, за теснотою, |
Не сразу удалось, взберися петушком |
На что-нибудь, чтоб только показаться, |
Иль шляпу подними повыше и скорей |
Кричи - да громче, нечего стесняться: |
"Маркиз такой-то ждет, смотри, камер-лакей!" |
Затем в толпу скорее замешайся, |
Локтями напролом без жалости толкайся, |
Чтоб только к двери ближе подступить; |
А ежели лакей, цербер неумолимый, |
Тебя не пожелает пропустить, |
Стой твердо на своем, не отступай ни пяди: |
Ведь для кого-нибудь придется отворить, - |
А как проскочишь - не зевай: |
Старайся подойти поближе; |
Пускай тебя бранят, толкают, - не плошай! |
Получше встань да поклонись пониже, |
Навстречу королю продвинувшись вперед. |
Наверно, государь, как только подойдет, |
Узнать тебя не затруднится; |
Тогда, не медля, в тот же миг |
С приветствием к нему должна ты обратиться. |
Конечно, можешь ты и развязать язык, |
С восторгом говоря о милостях нежданных |
И незаслуженных, столь щедро излиянных |
На недостойную тебя |
Его всеблагостной державною десницей, - |
О том, что, благодетеля любя, |
Намерена ты впредь без устали трудиться, |
Что мысли все твои и весь душевный жар |
Стремятся лишь к тому, чтоб стать ему приятной; |
Ты можешь обещать и труд невероятный: |
И все они болтать большие мастерицы, |
Переплетая лесть, хвалы и небылицы. |
Но, друг мой, короли не любят длинных слов; |
А наш король всегда настолько занят делом, |
Что некогда ему средь царственных трудов |
Выслушивать, что ты в усердье скажешь смелом. |
И лестью ты его ничуть не соблазнишь: |
Как только ты начнешь о милостях рацею, |
Он сразу все поймет, и, коль ты замолчишь, |
Он наградит тебя улыбкою своею, |
Улыбкой той, что так чарует все сердца, - |
И мимо он пройдет, и вся твоя затея |
Достигнет жданного конца... |
СОНЕТ,
посвященный Г. Ля-Мот-Ле-Вайе, по поводу смерти его сына
Не бойся слез, дозволь себе рыдать: |
Чтоб сердце скорбь свободно выражало, |
Тебе пришлось так много потерять... |
Сама бы Мудрость слез не удержала. |
Что об умерших плакать не годится, |
Здесь твердость боль глазам лишь причинит |
И добродетель в грубость обратится. |
Известно всем, что нет у скорби сил, |
Чтоб нарушать холодный сон могил, |
Но утешенье в этом все ж плохое... |
Все почитали сына твоего |
За ум, за нрав, за сердце золотое; |
Всем есть за что оплакивать его! |
ПИСЬМО ПРИ ПРЕДЫДУЩЕМ СОНЕТЕ
!!!!!!!!!!
Вы видите, сударь, что я совершенно уклоняюсь в сторону от того пути, которому обыкновенно следуют в подобных случаях, и что прилагаемый сонет меньше всего похож на утешение. Но мне кажется, что он мог бы сыграть такую роль по отношению к вам, потому что для философа оправдание его слез и прорвавшейся наружу печали есть уже утешение. И если я не нашел достаточно сильных доводов, чтобы защитить вашу скорбь от строгих законов философии и заставить вас плакать без стеснения, то причина этому в недостатке красноречия у человека, который не умеет убедить в том, чему сам постоянно следует.
Мольер
СТИХИ,
помещенные под эстампом, изображающим Братство Невольничества
во имя Милосердной Богородицы
Печальные цепи позорного рабства порвите, |
Что носите вы, в суете и грехах погрязая; |
Служенье высокое взять на себя поспешите, |
Его посылает Царица небес пресвятая. |
Здесь Бог вас научит обуздывать ваши желанья... |
Путь прежний к геенне, а новый ведет вас к спасенью. - |
Ужели, о смертные, в выборе есть колебанья? |
СТАНСЫ
Дозвольте, друг, чтоб юный бог любви |
Вас разбудил и чтоб мой вздох влюбленный |
Зажег скорей огонь у вас в крови... |
Жизнь без любви подобна грезе сонной. |
Не бойтесь же под властью дивных чар |
Изнемогать от жгучего томленья: |
Коль в сердце есть любви священный жар, |
В самой тоске - источник наслажденья. |
Любовь свою вы не должны скрывать, |
О ней вы всем свободно говорите, |
Амур не любит о себе молчать. |
Но он уж здесь, вам страшно, вы дрожите?.. |
Что лучше вас, о чар любовных боль, |
Или тебя, любви закон прелестный, |
Когда царит в душе Амур - король, |
О Амаранта, сдайтесь поскорей |
На убежденья бога молодого; |
Пока еще не гаснет блеск очей, |
Ловите миг, он не вернется снова! |
БУРИМЕ,
заказанное принцем...
Я стал в тупик пред вашею........ лягушкой, |
Что вслед затем я начал пить....... вино! |
Для рифмоплетства надо быть....... болтушкой. |
Нет, для меня милей........... веретено! |
Меня блеск славы вовсе не........ ласкает. |
Мне давит мозг свинцовая......... кора. |
Завидую я мертвецам........... Кутра: |
Сонетов треск их уши не......... терзает. |
Узнал я злость рассерженных....... святош, |
На свете злей не встретишь старых.... рож! |
Не от стихов, от них пущусь я в...... пляску. |
Пропев сонет, как звонкий........ соловей, |
Бегу я вдаль, к родимому......... участку. |
КОРОЛЮ
На победу при Франш-Конте
Побед твоих гром раздается от края до края, |
С трудом лишь удастся понять их грядущим векам, |
И древних героев не скажет нам слава седая |
О том, что позволил воочию видеть ты нам. |
Как! В сердце великом едва лишь родилось решенье, |
И тотчас страну приковал ты к державе своей! |
Ни молний полет, ни потоков и вихрей стремленье |
Не могут сравниться с рукою разящей твоей... |
Но все же, великий король, при своем возвращенье |
От муз не услышишь хвалебного ты песнопенья, |
Хоть подвиг достоин вполне, чтоб его восхвалить: |
Победы твои слишком часто друг друга сменяют, |
И песни поэтов за ними с трудом поспевают, |
И некогда нам, чтоб достойно героя почтить! |
СЛАВА СОБОРА ВАЛЬ-ДЕ-ГРАС
О дивный храм, великолепный плод |
Двадцатилетних царственных забот, |
И чудный вид Парижа украшает |
И прежде всех бесчисленных красот |
Восторгов дань у путников берет. |
Запечатлей же в памяти народной |
Святой обет принцессы благородной; |
Расскажет пусть величие твое |
О верности, о щедрости ее. |
Блистай вовек небесной красотою |
И прославляй усердие святое... |
Из всех чудес особенно одно |
Ты береги: бесценный дар оно. |
То гениальной кисти вдохновенье; |
Увенчано им зодчества творенье; |
Все золото, весь мрамор пышный твой |
Не стоят все ж картины дивной той. |
О ты, чей развернул великий гений |
На куполе обширном цепь творений, |
Те замыслы, что ты в себе питал, |
Что ты для нас на Тибре собирал!.. |
Что жизнь дает твоим живым картинам? |
Как ты умеешь взоры привлекать, |
Разнообразием ум очаровать? |
Открой же нам, какой огонь небесный |
Рождает нам твой замысел прелестный? |
Где волшебство, чем кисть твоя полна, |
Где силу чар своих берет она? |
Какой ты мощью тайной обладаешь, |
Что мертвецов пред нами воскрешаешь |
И оживляешь мертвый сон камней |
Игрою легкой красок и теней? |
Но ты молчишь. Те важные предметы |
Ты хочешь скрыть от суетного света; |
Ты должен был так много заплатить |
За свой секрет... Ужель его открыть? |
Но кисть твоя молчанью изменяет |
И творчества нам тайны открывает |
В картине чудной. В полном блеске там |
Глубокий смысл искусства виден нам; |
И мрак незнанья светом озарился; |
Твой гений роль учителя берет, |
Законы нам искусства выдает. |
Он учит нас, что в творчестве три части {*}; |
{* Замысел, рисунок, колорит. - Примеч. авт.} |
У них успех находится во власти; |
Но лишь талант умеет их связать |
И красоту их миру показать. |
Как королева средь других блистает - |
Часть первая {*}. Ее не заменяет |
{* Замысел, первая часть живописи. - Примеч. авт.} |
Усердие и терпеливый труд; |
Ее небесным именем зовут. |
Не будь ее, парящей над громами, |
Мы были б все лишь жалкими рабами. |
Она всем движет, жизнь всему дает, |
Вслед за собой другие две ведет. |
Твой гений учит выбрать содержанье, |
Достойное труда и дарованья, |
Родившейся из творческой мечты. |
Давно уже поэзия святая |
И живопись, сестра ее родная, |
Приманками и прелестью своей |
Прямой находят путь в сердца людей: |
Одна сестра восторгом зажигает |
Их жадный взор, другая слух пленяет. |
И далее дает он нам совет: |
Пусть месту соответствует сюжет, - |
Так, под ногами рисовать не надо |
Святых небес, над головою - ада. |
Он учит нас, как группы сочетать, |
Как гармонично их располагать, |
Картины фон меж ними разделяя, |
Свободными края лишь оставляя, |
Чтобы потом, не скученной толпой, |
Не нарушая сладостный покой |
Гармонии, в порядке, без стесненья, |
Являлось нам различных групп сцепленье. |
Так много в них душевной глубины, |
В них классиков влияние прелестных, |
И нет следа от тех приемов пресных, |
Что варварства широкая река |
Нам принесла в ужасные века: |
Поток его, всю землю наводняя, |
Войну изящным вкусам объявляя, |
Мнил погасить, сломив великий Рим, |
Искусства свет владычеством своим... |
Твой учит труд поставить в главном месте |
Центральную фигуру, этой чести |
Достойную. Как дорогой алмаз, |
Средь всех других она пленяет глаз: |
Она должна пред всеми выделяться; |
Всегда художник должен добиваться, |
Чтобы не мог фигурою другой |
Быть заслонен картины всей герой. |
Он учит нас бежать красы холодной, |
Не вдохновляясь суетой бесплодной; |
Характеру его не изменять, |
И разве лишь на пользу украшенья |
Прощать себе от правды уклоненья. |
Изученный по древним образцам, |
Секрет рисунка здесь открылся нам {*}; |
{* Рисунок, вторая часть живописи. - Примеч. авт.} |
Дает нам ключ к познанию натуры |
Изящный мрамор греческой скульптуры, |
Ее обломков дивных красота; |
И выраженье лиц еще живей. |
Как выбрать фон картины, освещенье, |
И света и теней распределенье |
На каждой из фигур, и вообще на всем, |
Все от твоей мы кисти узнаем. |
Как, разными оттенены тонами, |
Размеры все меняются пред нами; |
Что дать фигурам, чтоб вблизи могли |
Они быть ярче и бледнеть вдали; |
Как бережно, из светлых и из темных |
Каких исполнен должен быть красот |
Их в общий тон изящный переход; |
Как медленно должны они спускаться |
И наконец совсем из глаз скрываться |
(Коль для картины выбран верный фон, |
Художнику вполне послушен он). |
Как плоские заставить жить фигуры |
И придавать им выпуклость скульптуры, |
Иль как порой слегка тона смягчить, |
Чтобы назад рельефы отдалить; |
Как торжествует тень над мягким светом |
На дальнем фоне, дымкою одетом; |
С каким всегда могуществом она, |
Хоть представляют светлые тона |
Ей сильное порой сопротивленье, |
Умеет дать фигурам приближенье, - |
Все это нам открыл твой труд, но пусть |
Твое лицо не омрачает грусть, |
Она умеет слабые места |
Нам идеал прекрасного представить. |
Наглядно нам показывает он, |
Как исполнять гармонии закон, |
Пропорцию ревниво соблюдая, |
С ней грацию искусно сочетая. |
Фигуры всюду в нем оттенены, |
Конечности их прелести полны, |
Все члены так развиты благородно, |
Контрасты их так смелы и свободны; |
Все правильно, все на своих местах, |
И не рябит у зрителя в глазах |
Различных членов дикое сплетенье, |
Что разобрать нельзя без затрудненья; |
Все так полно изящной простоты, |
Всех связок, мышц так линии чисты. |
Несут печать таланта и старанья |
Всех контуров воздушных очертанья; |
Ни черт прямых, ни резких линий нет, |
И каждый смелый штрих огнем согрет. |
И все живет единой жизнью с целым. |
Здесь развернулся в широте своей |
Запас богатый творческих идей; |
Здесь повторений скучных кисть не знает, |
И каждый образ новизной блистает; |
Одна бездарность любит повторять, |
Что удалось однажды ей создать; |
Изображает нам она без счета |
Все тот же плод усидчивой работы... |
Он учит дальше: складки быть должны |
Цветных одежд свободны и пышны |
И, не скрывая наготы от взора, |
Должны бежать в нескромности укора, |
Не прилипая, тело обнимать |
И грацию его обрисовать, |
И как различных членов положенья |
Передают душевные движенья. |
Красивых жестов разговор живой |
Художником у страсти взят самой; |
И разговор немых перенимая, |
Старается искусная рука |
Отсутствие загладить языка... |
И далее чудесно нам открыты |
Божественные тайны колорита {*}; |
{* Колорит - третья часть живописи. - Примеч. авт.} |
Зевксис великий прежде в нем царил; |
Сам Апеллес с ним славу разделил. |
Мы познаем контрастов здесь законы, |
И красок смесь, и выдержанность тона, |
Что создают иллюзию полней, |
Что творчество, раскрытое тобою, |
Позволит всем идти твоей стезею; |
Что таинства, показанные нам, |
Других твоим научат чудесам: |
Талантам, что в тебе соединились, |
Не научиться, сколько б ни трудились; |
Недостижим для всех других, Миньяр, |
Алмазов дивных трех бесценный дар: |
В них красота созданий лучших скрыта - |
Они все вместе - то святых небес |
Редчайший дар, то чудо из чудес; |
И не сравнятся новые красоты |
С плодом твоей божественной работы; |
Хоть ревность кистью ты разжег своей, |
Твой труд все ж будет чудом нашим |
Греметь везде, от края и до края, |
Ценителей искусства привлекая... |
Вы, для кого заставила блистать |
Сокровища души принцесса-мать, |
Когда она свой подвиг совершила |
И храм Христу Младенцу посвятила, - |
Затворницы с чистейшею душой, |
Могущие в гармонии святой |
Соединять сердец покой смиренный |
И ревностных молитв огонь священный, |
Презревшие мирскую суету |
И о земном греховную мечту; |
Всех ваших грез, желаний воплощенье, |
Где верою горящие сердца |
Питать огонь свой могут без конца, |
Где, к божеству душою воспаряя |
И тихих вздохов жертву воздавая, |
Вы созерцать свободны каждый миг |
Сверкающий небесной славы лик, |
Красоты те, что вас заполонили, |
И для чего вы землю позабыли... |
И ты, давно развенчанный кумир, |
Где учится искусству целый мир, |
Где древних мастеров произведенья |
Загладили нашествий разрушенья, |
Источник красоты античной, Рим, |
Как благодарны мы трудам твоим, |
Великого художника создавшим, |
Его с творцами древними сравнявшим; |
Гордится кем родимая страна, |
Чьим гением украшена она, |
Нам живопись пленительную - фрески. |
Им не страшны бегущие года, |
И прелесть их не блекнет никогда, |
Но овладеть их красотою смелой |
Лишь можно кистью быстрой и умелой. |
Зато хорош обыденный прием |
Для гениев, тяжелых на подъем, |
Неспешное там масла испаренье |
Художнику прощает замедленье. |
Он робкой кисти волен позволять |
Погрешности в картине исправлять, |
И с новым взглядом может он свободно |
Переправлять работу как угодно. |
И многие значенье придают |
Возможности так улучшать свой труд |
И справиться с задуманной работой, |
Начавши вновь в двадцатый раз иль в сотый. |
Но стенопись не любит долго ждать, |
За ней художник должен поспевать, |
Ее красы момент нетерпеливый. |
Она, коль быстрый миг пропущен тот, |
Художнику пощады не дает; |
Напрасны здесь попытки отступленья: |
Ей нужен смелый взмах, без повторенья, |
Ей нужен тот разносторонний ум, |
Где сходятся талант и смелость дум, |
Ей кисть нужна, чтоб покорять искусство, |
Кисть гения, которой водит чувство |
И вдохновенья пламень неземной; |
Как молния, с волшебной быстротой |
Она по фону легкому летает, |
На нем свои красоты рассыпает... |
Зато, меж разных школ письма, из всех |
На долю фресок лучший пал успех, |
И знатоки картин, без исключенья, |
Ей отдают пред всеми предпочтенье. |
Нашли в ней славу Юлий, Рафаэль, |
И Аннибал, и Анжело Микель; |
Чтоб труд их жизни фрески увенчали. |
Мы видим здесь во всей своей красе |
Приманки этой живописи все; |
Здесь в первый раз ее теней узоры |
Зажгли живым восторгом наши взоры, |
Очаровала прелестью тонов |
Она не только тонких знатоков |
Всего Парижа и кругов придворных; |
Чудес ее влиянье плодотворных |
Шло далее: не раз придворный франт, |
В искусстве и науках дилетант, |
Стоял пред ней с неясною тревогой |
И развивал невольно вкус убогий. |
Но вместе с посещеньем короля |
Достиг зенита славы блеск ее. |
Монарх, великих доблестей носитель |
И истинно-прекрасного ценитель, |
Умеющий без промаха судить, |
От содержанья внешность отличить, |
Дает своим сужденьям смысл глубокий, |
Изрек ее божественной красе |
Всего два слова, но ведь знают все, |
Что в двух словах король наш справедливый |
Сказать умеет приговор правдивый. |
Вкус верный господина разделял |
Министр Кольбер. Он чувства не скрывал, |
Тот смелый гений, дивными плодами |
Своих работ блистающий пред нами, |
Кому король за славные труды |
Торговли и искусств вручил бразды, |
И кто свою высокую идею |
Художнику доверил, чародею, |
Чтоб завершить при помощи его |
Святую пышность храма своего {*}. |
{* Saint-Eustache. Кольбер был прихода |
St.-Eustache; он там похоронен. - Примеч. авт.} |
На мастера священный пыл находит, |
Его рука свободно кистью водит, |
Смягчает... И пред взором знатоков |
Три чуда разом, в трех произведеньях, |
Предстали ждать их тонкого сужденья. |
Но Божества прелестные черты, |
Средь образов небесной красоты. |
Величием торжественным блистают; |
Они в себе чудесно отражают |
Его природы свойства пресвятой - |
Могущество и разум всеблагой; |
И то в них зритель различать умеет, |
Что слабый ум постичь едва лишь смеет. |
Своих забот, Кольбер, не оставляй; |
В родной стране искусства насаждай; |
И посреди ревнивых попечений |
Не забывай, что есть великий гений, |
Чья кисть могла бы на закате дней |
Умножить славу доблести твоей. |
Такие люди редки между нами, |
Нельзя небес пренебрегать дарами, |
Труды его привлечь к нам должен ты. |
Ты должен на себя принять заботу, |
Чтоб вдохновенной кисти дать работу; |
К таланту сам с поклоном ты иди, |
А предложений от него не жди. |
Не могут льстить таланты мировые, |
Они всегда придворные плохие, |
Они себя искусству отдают, |
Они вперед в искусстве лишь идут. |
Кто для двора, а кто для муз родится, |
Соединять все вместе не годится, |
Рассеянный бесплоден будет дух, |
И гений к суете быть должен глух. |
Они, забыв труда святое бремя, |
Не захотят отдать визитам время, |
Ряды твоих придворных наполнять |
И похвалу невежд себе искать. |
Поверь, любовь к искусству в них безбрежна, |
Что вне его, они к тому небрежны; |
В нем кроется их творчества успех. |
Довольствуйся, что тем лишь угождают |
Они тебе, что вкус твой услаждают. |
В работах их таланта виден свет; |
Он без ошибки выбор твой предскажет, |
Достойного избранника укажет... |
Ты вознесешь искусств победный трон, |
Лавровый твой венок украсит он; |
В творениях, тобою вдохновленных! |