Блистательные любовники.
Действие первое

Блистательные любовники

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Сострат, Клитид.

Клитид (про себя). Он погружен в свои мысли.

Сострат (полагая, что он один). Нет, Сострат, я не вижу для тебя никакого выхода, тебе не избавиться от мук.

Клитид (про себя). Он говорит сам с собой.

Сострат (полагая, что он один). Увы!

Клитид (про себя). Многозначительные вздохи! Моя догадка верна.

(полагая, что он один). Какие несбыточные мечты заронили в твое сердце надежду? Чего можешь ты ждать впереди, кроме томительных дней, полных тоски и горя, кроме страданий, от которых тебя избавит лишь смерть?

Клитид (про себя). Он в несравненно большем затруднении, нежели я.

Сострат (полагая, что он один). Сердце мое, сердце мое! Куда ты меня завело?

Клитид (громко). Мое почтение, господин Сострат!

Сострат Ты куда, Клитид?

Клитид. А вы что тут делаете? Видно, тайная грусть, мрачное расположение духа удерживают вас в лесу, между тем как все спешат на великолепное празднество, которым любовь принца Ификрата увеселяет морскую прогулку принцесс, между тем как их слух и зрение услаждаются чудной музыкой и танцами, а прибрежные скалы и воды украшены фигурами разнообразных божеств в честь прекрасных виновниц торжества.

Сострат. Я и не видя достаточно ясно представляю себе это великолепие. Обыкновенно на празднествах бывает такая толчея, что я счел благоразумным не увеличивать собой числа докучных зевак.

Клитид. Вы знаете, что ваше присутствие ничего не может испортить, вы нигде не можете быть лишним. Вы всюду желанный гость, вы не принадлежите к разряду тех обиженных природою людей, которых никогда не встретит приветливый взгляд монарха. К вам благоволят обе принцессы. И мать и дочь столь явно к вам расположены, что вам нечего бояться наскучить им. Нет-нет, не это опасение удерживает вас здесь.

Признаюсь, я не большой охотник до такого рода зрелищ.

Клитид. Пусть даже вас не интересует само зрелище, но ведь всегда любопытно посмотреть на людей. Как бы то ни было, странно забираться во время торжеств в лесную глушь. У вас что-то есть на уме.

Сострат. Что же именно?

Клитид. Гм! Не знаю от кого, но здесь пахнет любовью. Нет, это не от меня… Ба! Да это же от вас!

Сострат. Ты с ума сошел, Клитид!

Клитид. Нет, я в здравом уме. Вы влюблены. У меня тонкое обоняние, я сразу почувствовал.

Сострат. Откуда ты взял?

Клитид. Откуда?.. А что, если я вам еще вдобавок скажу, в кого вы влюблены?

Сострат. Я?

Клитид. Да. Бьюсь об заклад, что я сейчас отгадаю имя вашей возлюбленной. Я умею угадывать не хуже нашего астролога, который так обворожил принцессу Аристиону. Он умеет человеческую судьбу читать в звездах, а я умею читать в глазах людей имена тех красавиц, в которых эти люди влюблены. А ну-ка откройте глаза. Первая буква - Э; затем - р, и ф, и - Эрифи; л, а - Эрифила. Вы влюблены в принцессу Эрифилу.

Сострат. Ах, Клитид! Признаюсь, я не могу скрыть мое смущение. Ты меня поразил как громом.

Клитид. Видите? Я тоже человек ученый.

Сострат. Если тебе случайно стала известна тайна моего сердца, то заклинаю тебя: не открывай ее никому, а главное, храни эту тайну от несравненной принцессы, имя которой ты только что произнес.

Клитид. Но если, следя за вашими поступками, легко удалось раскрыть таимую вами страсть мне, постороннему человеку, то как могла ее не заметить принцесса Эрифила? Уж вы мне поверьте: красавицы отличаются особой проницательностью по части того сердечного жара, который они вызывают; язык взглядов и вздохов лучше всего понятен той, к которой они относятся.

Сострат. О, пусть, Клитид, пусть она читает в моих вздохах и взглядах ту любовь, которую внушают мне ее чары, но будем настороже, чтобы никто другой не мог сообщить ей об этом.

Клитид. Чего вы боитесь? Ужели тот самый Сострат, который не побоялся ни Бренна, ни всех его галлов,^[37] длань которого так блестяще содействовала нашему освобождению от потока варваров, опустошавших Грецию, - ужели этот человек, храбрый в бою, робок в любви, ужели он дрожит от самого слова «люблю»?

Сострат. Ах, Клитид, я дрожу недаром! Все галлы, вместе взятые, не так страшны, как прекрасные глаза, исполненные очарования.

Клитид. А вот я другого мнения: я знаю наверное, что один галл с мечом в руке заставил бы меня задрожать гораздо сильнее, чем пятьдесят самых очаровательных глаз, вместе взятых. Так что же вы намерены делать?

Умереть, так и не открыв моей страсти.

Клитид. Нечего сказать, утешительно! Да вы что, шутите? Смелость всегда приносит успех влюбленным, проигрывают застенчивые. Я бы признался в моей страсти самой богине, если бы влюбился в нее.

Сострат. Увы! Многое обрекает мою любовь на вечное молчание.

Клитид. А именно?

Сострат. Во-первых, ничтожество моего происхождения, разбивающее мои честолюбивые мечты; во-вторых, высокое положение принцессы, создающее между нею и мною целую пропасть; наконец, соперничество двух принцев, любовный пламень которых поддерживается их пышными титулами, двух принцев, которые непрерывными дарами оспаривают друг у друга славу победы над принцессой и которым она не сегодня-завтра должна объявить свою волю. Но более всего удерживает меня, Клитид, то безграничное уважение, которому подчиняют ее дивные глаза всю силу моей страсти.

Клитид. Уважению весьма часто предпочитают любовь. Быть может, я заблуждаюсь, но, по-моему, юная принцесса узнала про вашу страсть и… к ней небезучастна.

Сострат. Ах, не старайся льстить из жалости к скорбящему!

Клитид. Мое предположение имеет свои основания. Я вижу, как она откладывает выбор супруга, и постараюсь выяснить, в чем тут дело. Вы знаете, что я некоторым образом у нее в милости, имею к ней свободный доступ и благодаря моей ловкости приобрел право вмешиваться в разговоры и толковать с ней о всевозможных вещах. Иной раз мне это удается, иной раз нет. Предоставьте все мне. Ведь я ваш друг, я принимаю близко к сердцу дела людей достойных, и я непременно выберу время, чтобы побеседовать с принцессой насчет…

Сострат. Молю тебя: если ты хоть сколько-нибудь мне сочувствуешь, ничего не говори ей о моей любви. Лучше умереть, чем дать ей возможность обвинить меня хотя бы в малейшей дерзости. То глубокое уважение, которое ее божественная красота…

Клитид. Тише! Сюда идут.

Те же, Аристиона, Ификрат, Тимокл, Анаксарх и Клеон.

Аристиона (Ификрату). Принц! Я не нахожу слов, чтобы выразить вам, как я восхищена всем виденным и слышанным. Нет на свете такого зрелища, которое могло бы поспорить своим великолепием с тем, что нам сейчас показали. Живые картины - это нечто из ряду вон выходящее. Кажется, само небо не могло бы явить нашему взору ничего более высокого и величественного. Я убеждена, что с этим ничто не может сравниться.

Тимокл. Подобные картины нельзя показать на всех празднествах. Я трепещу, принцесса, за судьбу того небольшого и незамысловатого развлечения, которое я намерен предложить вашему вниманию в роще Дианы.

Аристиона. Я уверена, что это будет что-нибудь необыкновенно приятное. Признаюсь, эта местность мне очень нравится, у нас нет времени скучать в этом прелестном уголке, прославленном под именем Темпеи всеми поэтами.^[38] Не говоря уже об удовольствиях, доставляемых нам охотой, и о торжественности готовящихся пифийских игр,^[39] вы оба берете на себя труд беспрерывно услаждать нас всевозможными развлечениями, способными рассеять самую глубокую грусть… Сострат! Почему вы не пошли с нами на прогулку?

Сострат. Легкое нездоровье, принцесса, помешало мне принять в ней участие.

Ификрат. Сострат полагает, принцесса, что не следует быть любопытным. И в самом деле: приятно делать вид, что ты не бежишь туда, куда бегут все.

Сострат. Принц! Я никогда не притворяюсь. Не желая делать вам комплиментов, должен, однако, заметить, что на этом празднестве много для меня привлекательного, но одно обстоятельство меня удержало.

Аристиона. А Клитид все видел?

Клитид.

Аристиона. Почему же с берега?

Клитид. Признаюсь, принцесса, я опасался несчастного случая, какие обыкновенно бывают в такой сумятице. Ночью мне снились дохлая рыба и разбитые яйца, а господин Анаксарх мне сказал, что разбитые яйца и дохлая рыба - это к несчастью.

Анаксарх. Я замечаю, что Клитиду не о чем было бы говорить, если бы он не говорил обо мне.

Клитид. Это потому, что о вас можно сказать так много! Сколько ни говори - никогда не кончишь.

Анаксарх. Вы могли бы найти другую тему - я же вас просил.

Клитид. Каким образом? Не вы ли утверждаете, что предрасположение сильнее всего? И если начертано в светилах, что я предрасположен говорить о вас, то разве я в силах изменить мою судьбу?

Анаксарх. При всем моем уважении к вам, принцесса, я должен признаться, что при вашем дворе есть один пренеприятный обычай: здесь всякий волен говорить, наичестнейший человек не защищен от насмешек первого попавшегося злого шутника.

Клитид. Благодарю за лестное мнение обо мне.

Аристиона (Анаксарху). Стоит ли на него обижаться!

При всем уважении, которое я питаю к принцессе, я должен признаться, что есть одна вещь, удивляющая меня в астрологии: неужели те, что постигли все тайны богов и обладают познаниями, благодаря которым они далеко превосходят всех прочих людей, - неужели они должны угождать кому-либо и о чем-либо просить?

Анаксарх. Вам бы следовало развлекать принцессу более удачными остротами, а то вы только зря получаете деньги.

Клитид. Я шучу как умею. Вы вот говорите что придется, а ремесло шутника - это не ремесло астролога. Уметь хорошо лгать и уметь хорошо шутить - две вещи разные: гораздо легче обманывать людей, чем их смешить.

Аристиона. Что ты хочешь этим сказать?

Клитид (про себя). Молчать! Экий ты дерзкий! Разве ты не знаешь, что астрология - государственное дело и что на этой струнке играть нельзя? Тебе сколько раз было говорено, а ты забываешься, ты разрешаешь себе такие вольности, которые, вот увидишь, окажут тебе плохую услугу. Не сегодня-завтра тебе дадут пинок в зад и прогонят за глупость. Если ты умен, так молчи.

Аристиона. А где моя дочь?

Тимокл. Она покинула нас. Я предлагал проводить ее, но она отказалась.

Аристиона. Принцы! Вы согласились подчинить ваше чувство к Эрифиле моим требованиям, мне удалось добиться от вас, чтобы вы оставались соперниками, не становясь врагами, вы вполне подчиняетесь воле моей дочери и ждете ее выбора, в котором я ей предоставила полную свободу, - откройте же мне свою душу и скажите мне чистосердечно, насколько каждый из вас, как ему кажется, завладел ее сердцем.

Тимокл. Принцесса! Я не люблю хвастаться. Я сделал все, что мог, чтобы тронуть сердце принцессы Эрифилы, и, как мне представляется, сделал это с величайшей осторожностью, которая только доступна влюбленному. Я благоговейно приносил к ее ногам мои мольбы, я выказывал ей всевозможные знаки внимания, каждый день старался услужить ей, изливал мою страсть в самых нежных стихах, сетовал на мои мученья в самых страстных выражениях, изъявлял взглядами и устами безнадежность моей любви, испускал у ее ног томные вздохи, более того - проливал слезы, и все напрасно: мне так и не удалось вызвать в душе принцессы сочувственный отклик на мою пламенную страсть.

Аристиона . Ну а вы, принц?

Ификрат. Я, принцесса, зная равнодушие и безразличие вашей дочери к выказываемым ей чувствам, решил не расточать напрасно перед нею ни жалоб, ни вздохов, ни слез. Мне известно, что она всецело подчиняется вашей воле и что иначе как из ваших рук не пожелает взять супруга. Так вот, чтобы добиться ее расположения, я обращаюсь к вам и не столько ей, сколько вам свидетельствую мою готовность служить и выражаю мое глубочайшее почтение. Как было бы хорошо, принцесса, если бы вы заняли ее место, если бы вы пожелали воспользоваться плодами тех побед, которые вы одерживаете для нее, и выслушать те признания, с которыми вы отсылаете к ней!

Аристиона. Принц! Это комплимент ловкого любовника. Вы, вероятно, от кого-нибудь слыхали, что для того, чтобы найти доступ к сердцу дочери, надо ухаживать за матерью, но в данном случае, к сожалению, это бесполезно. Я решила всецело предоставить выбор моей дочери.

Ификрат. Какую бы власть вы ей ни предоставили, то, что я сейчас сказал вам, вовсе не комплимент. Я ищу руки принцессы Эрифилы только потому, что она - ваша дочь. Я нахожу ее привлекательной лишь постольку, поскольку она на вас похожа, в ней я обожаю вас.

Аристиона. Вот так так!

Ификрат. Да, принцесса, всем известно, как вы прелестны, как вы очаровательны…

Аристиона. Оставим, принц, разговор о прелести и очаровании. Вы знаете, что я вычеркиваю эти слова из комплиментов. Я терплю, если меня хвалят за искренность, если говорят, что я добрая принцесса, что у меня для каждого находится приветливое слово, что я люблю своих друзей, уважаю заслуги и доблесть, - все это я еще выношу. Что же касается прелести и очарования, то я предпочитаю не выслушивать этих нежностей. Сколько бы правды в них ни заключалось, все-таки, согласитесь, мать такой дочери, как моя, должна подвергать сомнению подобные похвалы.

Ификрат. сестрой.

Аристиона. Ах, боже мой, принц! Все эти глупости, до которых так падки многие женщины, меня не занимают. Я хочу оставаться матерью, потому что я на самом деле мать и напрасно старалась бы не быть ею. В слове «мать» для меня нет ничего неприятного - я стала матерью по собственному желанию. В этом - слабость нашего пола, и слава богам, что я представляю собой пример именно такой слабости. Для меня не существует столь неприятного для многих вопроса о возрасте, а ведь на этом помешано столько женщин!.. Возвратимся, однако, к нашему разговору. Неужели вы так до сих пор и не узнали, кого предпочитает Эрифила?

Ификрат. Это для меня загадка.

Это для меня непроницаемая тайна.

Аристиона. Быть может, застенчивость мешает ей признаться в этом вам и мне. Воспользуемся кем-нибудь другим, чтобы открыть тайну ее сердца. Сострат! Я поручаю это вам. Окажите принцам услугу, постарайтесь выведать у моей дочери, к кому из двух принцев она питает расположение.

Сострат.

Аристиона. Ваши заслуги, Сострат, не ограничиваются одними ратными подвигами. У вас есть ум, ловкость, уменье себя держать, моя дочь питает к вам доверие.

Сострат. Лучше кто-нибудь другой, принцесса…

Нет-нет, вы напрасно отказываетесь.

Сострат. Раз вы настаиваете, принцесса, мое дело - повиноваться. Но клянусь вам, что любой ваш придворный сумел бы гораздо лучше выполнить ваше приказание.

Аристиона.

Аристиона, Анаксарх и Клеон уходят.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Сострат, Клитид, Ификрат, Тимокл.

Ификрат . Можете быть уверены, что я отношусь к вам с не меньшим уважением, чем принцесса.

Тимокл (Сострату). Поверьте, что я восхищен ее выбором.

Теперь вы можете оказать услугу вашим друзьям.

Тимокл. У вас есть полная возможность оказать благодеяние кому вы захотите.

Ификрат.

Тимокл. Я не прошу вас хлопотать только за меня.

Сострат. Да это было бы бесполезно! Я не имею права переходить границы данного мне поручения. Вам же лучше, если я не буду говорить в чью-либо пользу.

Я предоставляю вам полную свободу действий.

Тимокл. Действуйте как вам заблагорассудится.

Сострат уходит.

Клитид, Ификрат, Тимокл.

Ификрат (Клитиду, тихо). Помните, что вы - мой друг. Я вам усиленно советую защищать мои интересы в ущерб моему сопернику.

(Ификрату, тихо). Положитесь на меня. Какое может быть сравнение между ним и вами! Что вам какой-то захудалый принц!

Ификрат. Я отплачу вам за эту услугу.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Клитид, Тимокл.

Тимокл. Мой соперник увивается вокруг вас, Клитид, но ведь вы же хорошо помните свое обещание поддержать меня.

Конечно! Куда ему против вас, этакому сопляку!

Тимокл. Я все для вас готов сделать. (Уходит.)

(один). Все меня ублажают… Но вот и принцесса. Подождем удобного случая. (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

Клеониса. Может показаться странным, принцесса, что вы удалились от общества.

Эрифила. Для таких лиц, как мы, вечно осаждаемых толпой придворных, приятно побыть немного в уединении, отрадно после бесконечных утомительных разговоров отдаться своим собственным мыслям. Я хочу погулять здесь одна!

Не угодно ли вам, принцесса, взглянуть на испытание блестящих дарований, горящих желанием вступить в ряды ваших артистов? Вы увидите комедиантов, которые своими жестами и движениями могут изобразить все. Их называют пантомимами. Я боялась сказать вам про них раньше^[40] - при дворе найдутся люди, которые мне этого не простят.

Эрифила. Я вижу, Клеониса, что вы намерены угостить меня плохим развлечением. Вы не упускаете случая рекомендовать всякого, кто бы к вам ни обратился, вы так добры, что никем не пренебрегаете. У вас находят убежище все нуждающиеся музы, вы великая покровительница непризнанных талантов, люди добродетельные и вместе с тем неимущие находят пристанище у вас.

Если у вас нет желания на них посмотреть, мы не станем их звать.

Эрифила. Нет-нет, отчего же, пусть придут.

Клеониса.

Эрифила. Все равно посмотрим. К чему откладывать? Отделаемся - и к стороне.

Клеониса. Это будет, принцесса, обыкновенный танец, в другой раз…

Не надо никаких предисловий, Клеониса! Пусть танцуют.

ПЕРВАЯ ИНТЕРМЕДИЯ

Приближенная юной принцессы приводит ей так называемых пантомимов, все выражающих жестами. Принцесса, посмотрев танец, берет их к себе на службу.

Балетный выход

Танец трех пантомимов.

Примечания

37

…который не побоялся ни Бренна, ни всех его галлов… - В 279 г. до н. э. галлы под предводительством Бренна вторглись в северную Грецию и достигли Дельф, но затем были изгнаны.

38

…в этом прелестном уголке, прославленном под именем Темпеи всеми поэтами

39

Пифийские игры устраивались в честь Аполлона в Дельфах, а не в Темпейской долине. Во время игр состязались в пении, силе, ловкости и различных упражнениях. Происходили каждые четыре года и были прекращены в конце IV в. н. э.

40

Их называют пантомимами. Я боялась сказать вам про них раньше… - Пантомима только что начинала завоевывать сцену и не всем была по вкусу.