Автор: | Монтепен К., год: 1874 |
Категории: | Роман, Приключения |
VIII
Кавалер Телемак де Сент-Беат слышал уже довольно. Держась в тени, падающей от деревьев, он пришел к внешней стене замка. Шагах в сорока перед ним возвышалась теперь таинственная башня Монтейль; угрюмый силуэт ее мрачно чернел на полуночном небе. Если бы Анна Радклиф жила и написала свой славный роман в XVII веке, кавалер мог бы даже подумать, что он находится перед таинственным Удольфским замком в Италии. Какие-то тайны окружали его; на каждом шагу он встречал удивительные вещи, и обстоятельства, казалось, очень способствовали этому.
-- Тысяча чертей! - ворчал он. - Надо идти до конца. Этот граф очень меня интересует со всеми своими пороками. Притом же для меня не будет вовсе бесполезным разузнать; если я когда-нибудь разбогатею, я уже буду знать досконально, что и как делается в этих странах. Клянусь честью! всегда стоит выслушать то, что слуги говорят о своих господах.
Рассуждая таким образом, кавалер достиг дубовой галереи, пробитой в стене и снабженной крепкой железной решеткой. Здесь он остановился и ждал. Легкий юго-восточный ветер нес прохладу, тихо шелестели на деревьях листья, издали долетали восхитительные трели соловья.
Кавалер Телемак де Сент-Беат приложил ухо к решетке. Вдруг соловей умолк. С внешней стороны стены донесся какой-то шорох, точно зверь продирался через заросли и травы. Гасконец затаил дыхание.
Два голоса начали шепотом переговоры:
-- Нет его на башне?
-- Нет! Я здесь больше двух часов, никто не отворял дверей.
-- Никто?
-- Очевидно, напрасно будем ждать. Он сегодня ночью не намерен посетить башню Монтейль.
-- Очень жаль. Настоятель из Мессиака освятил мои пули.
-- Ничего не потеряно. Один из замковой прислуги заверил меня, что он завтра едет в Клермон.
-- С большой свитой?
-- С двенадцатью вооруженными слугами.
-- Черт возьми!
-- Пустое! Ты разве не знаешь, какой он фантазер.
-- Это так. На своем горном жеребце он всегда держится на четверть мили впереди конвоя.
-- Я на это и рассчитываю.
-- Какой же твой план?
-- Вот он: сорок вооруженных людей графа де Селанс с нами.
-- Так, но сам граф?
-- Бог с ним! Де Селанс ненавидит Каспара д'Эспиншаля, но боится его. Когда мы освободим его от врага, он, конечно, будет доволен; а в случае неудачи он только приличия ради побранит своих людей. Вот и весь мой план.
-- Дело, значит, кончено.
-- Где же вы уговоритесь?
-- У меня. Ноэль Монткаль, прежний слуга Шато-Моранов, предводительствует людьми Селанса и находится в настоящую минуту в моем жилище.
-- Ах, а я все же желал бы лучше иметь под прицелом этого проклятого графа. С этими всеми хитростями и заговорами увидите, что он еще раз увернется от наших рук.
-- Будь покоен, метр Шандор! Ты желаешь отомстить за свою сестру, так и я жажду отомстить за мою дочь.
Человек, которого называли Шандором, должно быть, в это время встал, так как кавалер Телемак де Сент-Беат гораздо явственнее услышал его голос, произнесший:
-- Пусть так и будет. Но не позабудь, метр Ланген, я действую с тобой заодно в последний раз. Если завтра нам не удастся, тогда - к черту все осторожности и тайны! Я один, с моим мушкетом в руках, становлюсь против ворот замка Мессиак и убью, как собаку, этого Каспара д'Эспиншаля, как только он переступит порог.
-- Месяц назад ты уже пробовал убить его.
-- Тогда было другое дело; у меня в ружье простые пули, а этого черта простыми пулями нельзя убить. Я бью влет ласточку, а тогда промахнулся. Разве это возможно, если бы дьявол не защищал его. Но теперь у меня пули медные, освященные церковью, именно такие, какие необходимы, чтобы убить проклятого.
-- Обещаешь быть завтра с нами заодно?
-- Я буду первый.
-- Не ляжешь спать сегодня?
-- Я не нуждаюсь во сне. С той минуты, как позор вошел в наш дом, сон не посещает нас. Бедная Бланка! Она была невестой подлесничего барона де Кусака, а он отнял ее у нас. Дьявол, разбойник!
Телемак де Сент-Беат услышал, как Шандор зарыдал; это непритворное горе отца заставило сильнее забиться твердое сердце кавалера. Спустя минуту грозный голос Шандора спросил:
-- В котором часу?
-- Он выезжает в пять часов утра.
-- Где устраивается засада?
-- У Алагонского моста.
-- Хорошо. Я буду там!
Опять послышался шорох ветвей, и Телемак де Сент-Беат заключил, что говорившие удалились. В нем ожесточенно боролись два противоположных чувства. Он забыл капеллана, Мальсена, Бигона, сераль в башне Монтейль; его ошеломило, оглушило услышанное им. Сомневающийся, почти не помнящий себя, он пытался найти дорогу в свою комнату.
Но сойти вниз было легче, чем возвратиться обратно. К счастью, он увидал около окна своей комнаты большое дерево, ветви которого достигали рамы. Он залез на него, снова схватился за ремень, привязанный к крюку в окне, и впрыгнул в комнату.
-- Что же теперь делать? - спрашивал он себя, ложась в постель. - Бесспорно, заговорщики справедливо обвиняют графа Каспара д'Эспиншаля в ужасных обидах, нанесенных им; но имеет ли он, Телемак де Сент-Беат, право становиться между преступником и справедливым мщением? Не будет ли он сам в таком случае соучастником преступлений этого графа? Сам Каспар д'Эспиншаль ничего не хотел сказать в оправдание своих поступков, а, напротив, точно хвастался ими...
Кавалер Телемак де Сент-Беат закрыл руками разгоряченное лицо и, подумав несколько минут, вдруг воскликнул:
поступок равносилен самому низкому предательству! Люди, жаждущие убить Каспара д'Эспиншаля, могут ошибаться, и я, промолчав, сделаюсь соучастником убийц.
После долгих колебаний кавалер решил предостеречь графа, но не выдавать ничьих имен.
Довольный собой, он вытянулся на постели и приготовился уснуть. В эту минуту на ступенях лестницы послышались торопливые шаги.
-- Это что еще? - с удивлением прошептал гасконец.
Сквозь замочную скважину какой-то голос звал его по имени. Кавалер Телемак де Сент-Беат узнал пискливый голос Бигона, но сильно измененный страхом. Лакей кричал:
-- Ради Бога, мосье Телемак, отворите дверь.
-- Отворяй сам, она не заперта.
Бигон появился в комнате со свечой в руке.
На перепуганном лице его ясно запечатлелось глуповатое удивление.
-- Ах, кавалер! - воскликнул он, - если бы вы только могли вообразить, что случилось со мной. Я преспокойно лежал на моей постели...
-- Не ошибаетесь ли вы насчет постели? - иронически переспросил Телемак де Сент-Беат.
-- Нет, не ошибаюсь! Я даже видел во сне нечто напоминающее мне душеспасительные слова, которыми напутствовал меня вчера здешний капеллан. Святой человек, за это можно поручиться!
-- Да, он святой человек. Про это я уже знаю.
-- Проснувшись, я выхожу на двор, передо мною башня Монтейль, иду в ту сторону, вижу лестницу, забытую, вероятно, садовником, приставляю ее к окошку, взбираюсь и заглядываю в маленькую комнатку. Комнатка оказывается освещенной. Прежде всего я должен сказать, что граф Каспар д'Эспиншаль - турок и содержит целый гарем.
-- Какое мне до этого дело?
-- Вам ничего, но мне очень большое.
-- Это с какой стати?
-- Вы никогда не угадаете, кого я увидел в этой башне!
-- Вероятно, твоего осла.
-- Вы всегда насмехаетесь надо мною. Но я видел... видел... то, что я там видел, переходит границу возможного.
-- Кого же ты там увидел, в конце концов?
-- Мою жену!
-- Инезиллу?
-- Ты пьян, - сказал он испуганному лакею. - Ты просто увидел в зеркале собственную физиономию и вообразил, что видишь жену. Дай мне уснуть, и тебе я посоветовал бы идти проспаться.
Услышав эти слова, Бигон опешил и потихоньку выбрался из красной комнаты.