| Автор: | Монтепен К., год: 1878 |
| Категории: | Роман, Приключения |
CLXXV. Легенда
Итак, пока ураган свирепствовал, а снег, вздымаемый бурным ветром, бил в стекла четырехугольной башни, вот что рассказала Эмрода:
-- Это было давно. Не проси меня, мой Рауль, определить время, в которое происходили события этой легенды, потому что я не знаю, да и те, которые рассказывали мне се, вероятно, также не знали... по крайней мере, не сказали мне.
Граф де ла Бом, красивый старик и достойный дворянин, жил в этом замке с своим старшим сыном, виконтом Альбериком. У графа было только двое детей. Филипп, второй сын его, которому он купил роту в Королевском Бургундском полку, был отъявленный негодяй и давал о себе известия только затем, чтобы попросить денег, в которых старый граф, по своей неисчерпаемой доброте, никогда ему не отказывал.
Ничего нельзя было вообразить печальнее той жизни, которую вели обитатели этого замка. Старик не мог утешиться после смерти жены. Графиня де ла Бом уже десять лет как оставила этот мир, но граф, точно так же, как в первый день, носил по ней траур не только в одежде, но и в сердце.
Виконту Альберику было около тридцати лет. Это был прекрасный мужчина меланхолического, молчаливого, почти нелюдимого характера. Он ненавидел свет и избегал его. Никогда советы и почти приказания отца не могли заставить его явиться при дворе. Виконт Альберик посвящал науке половину своей жизни. Другую половину он проводил в лесу, с ружьем на плече. Этот странный молодой человек имел страсть только к науке и охоте. Что касается до того чувства, которое называется любовью, то Альберик знал о существовании его только по книгам. Граф и виконт видались раз в день, а именно за обедом, обменивались несколькими словами и расходились. Все это составляло жизнь ужасно однообразную. Давно уже окрестные дворяне перестали делать в замок визиты, которые никогда им не возвращались. Притом тяжелая атмосфера скуки окружала старый замок.
Однажды печальное однообразие этой жизни вдруг нарушилось. Граф получил письмо. Рука старика дрожала, когда он срывал печать. Письмо это было подписано: Анри де ла Бом.
Анри был младший брат графа, моложе его по крайней мере двадцатью годами. В нем заключалась последняя отрасль знатной фамилии де ла Бом. В молодости он отказался вступить в орден мальтийских рыцарей. Причиной этого отказа, восстановившей против него всех родных, исключая старшего брата, была страстная любовь Анри к молодой девушке благородного происхождения, которую родители хотели насильно отдать в монастырь. У нее не было никакого приданого; Анри де ла Бом тоже имел очень мало. Несмотря на это, они обвенчались и поселились в какой-то неизвестной деревушке.
Уже двадцать лет граф де ла Бом не слыхал ничего о своем младшем брате, которого всегда нежно любил. Теперь он вдруг узнал почерк этого брата на адресе письма. Притом герб ла Бомов виден был на печати. Вот почему, срывая печать, рука старика дрожала. В письме заключались следующие строки:
"Брат,
Я знаю твое сердце и не сомневаюсь в твоей любви ко мне. Я знаю, что ты поспешил бы ко мне на помощь с радостью, среди горестей и несчастий моей жизни, если бы чувство гордости не удерживало меня обратиться к тебе. Ныне я обращаюсь к тебе... очень поздно, увы! Я умираю. У меня есть дочь. Моей возлюбленной Бланш шестнадцать лет. Это ангел красоты, ангел непорочности, ангел кротости. Бедное дитя никогда не знало своей матери, которая умерла, дав ей жизнь. Стало быть, она останется круглой сиротой. Брат, поручаю тебе мою дочь... Мне едва ли остается прожить несколько дней. Отправляйся же в путь тотчас, как только получишь это письмо; меня пугает мысль, что моя возлюбленная дочь может остаться одна с моим трупом хоть на один час...
Анри де ла Бом приложил к письму адрес той деревни, в которой он жил со своей дочерью и которая отстояла от Парижа на двадцать лье.
Пока граф читал это письмо, не одна слеза выкатилась из его поблекших глаз. Окончив чтение, он тотчас велел позвать виконта. Слуга отвечал ему, что виконт на охоте.
-- Так вели, - сказал граф, - поскорее заложить мою дорожную карету: я еду через час.
Это приказание было исполнено тотчас. В ту минуту, когда старый граф садился в карету, управитель спросил его:
-- Ваше сиятельство, не оставите никаких приказаний для виконта?
-- Скажите ему, - отвечал старик, - что я вернусь через несколько дней и привезу с собою его двоюродную сестру, мадемуазель Бланш де ла Бом.
Карета покатилась.
Когда последние слова отца были переданы виконту Альберику, они произвели на него самое неприятное впечатление, какое только можно вообразить. Женщина! Как? Женщина поселится в замке!? Для Альберика ничто на свете не могло быть страшнее! В самом деле, приезжая расстроит его привычки нелюдимости и свободы. Он принужден будет стать вежливым, внимательным, может быть, даже любезным... С этих пор перед обедом он должен будет каждый день заботиться о малейших подробностях своего костюма, правильность которого часто нарушалась пристрастием к науке и в особенности к охоте...
К вечеру шестого дня Альберик, работавший в библиотеке, услыхал стук кареты, катившейся по двору.
Он поспешно вышел. Тщетная надежда! Граф де ла Бом был не один. Он вел под руку молодую девушку в глубоком трауре.
-- Милая Бланш, - сказал он, указывая на Альберика, который остановился в смущении на пороге передней, - вот мой старший сын, ваш кузен... Ну, дети, обнимитесь...
подошел к кузине и, по приказанию отца, обнял молодую девушку, впрочем, не глядя на нее.