Происки красавицы Нанси.
Глава IX

IX

Когда королева Жанна отпустила принца Генриха и Ноэ, молодые люди направились через зал к выходу.

-- Однако, -- спросил Ноэ, рассеянно следовавший за Генрихом, -- куда же, собственно, мы идем? Ведь нам приготовили комнаты здесь!

-- Велика важность! -- ответил принц. -- Надо подышать свежим воздухом!

-- Уж не собираетесь ли вы дышать этим воздухом в... Лувре? -- спросил Ноэ улыбаясь. -- Может быть, вы боитесь, что принцесса Маргарита никак не может заснуть, и хотите рассказать ей сказочку?

 Нет, -- ответил принц, -- я и не думаю об этом!

-- Как? -- удивленно воскликнул Ноэ. -- Разве вы больше не любите принцессу?

-- Как тебе сказать?.. Люблю, пожалуй, но в последние дни моя любовь стала более... рассудительной! Помнишь, что я говорил тебе когда-то о графине де Граммон и сказках моей бабки Маргариты Наваррской?

-- А, помню и понимаю теперь! Вам уже не нужно соблюдать тайну, беречься, прятаться, и ваша любовь... - Ноэ сделал многозначительный знак рукой. -- Зато, -- продолжал он, -- я знаю также, куда ваше высочество намеревается направить свои августейшие стопы! Наверное, улица Претр-Сен-Жермен и в особенности дом кондитера Жоделя привлекают вас в данный момент!

-- Ты прав! Пойдем! Ты постоишь на часах, пока я займусь приятными разговорами!

Их путь лежал мимо кабачка Маликана, и, когда они проходили около запертых дверей кабачка, Ноэ мечтательно взглянул на них и глубоко вздохнул.

-- Чего ты вздыхаешь? -- спросил Генрих,

-- Я подумал, что Маликан ужасный остолоп!

-- Что такое? -- удивленно спросил Генрих. -- Ты ругаешь человека, который так искренне предан нам?

 Не "нам", а только вам!

-- Полно, Ноэ, и тебе тоже!

-- Ну, это, так сказать, "рикошетом".

-- Да что он сделал тебе?

-- Ничего.

 За что же ты ругаешь его?

 За то, что с его стороны крайне дурно быть дядей Миетты!

-- Это дурно, по-твоему?

-- А еще бы! У Миетты такие маленькие ножки, такие крошечные ручки, она так хороша и изящна, что могла бы свободно быть девушкой из аристократической семьи!

-- Но ты и так любишь ее!

 Да, но будь у нее хоть малейшая родословная, я сейчас же сделал бы ее графиней де Ноэ!

-- Ну так пусть это не стесняет тебя, дружище Амори! Как только я стану наваррским королем, я засыплю Маликана патентами на всяческие титулы!

-- Для меня такая аристократия слишком свежа, принц! -- ответил Ноэ, пожимая плечами.

Он снова вздохнул и молчаливо пошел далее. У начала улицы Претр принц оставил Ноэ стоять на страже, а сам пошел далее, к дому Жоделя. Казалось, что в этом доме все спало: ни луча, ни искорки света не виднелось оттуда.

"Гм... когда кондитеры спят, влюбленные бодрствуют!" - подумал принц и принялся напевать вполголоса одну из модных тогда песенок.

совсем.

-- Это вы... Анри? -- спросил чей-то взволнованный голос.

-- Это я, дорогая моя Сарра! -- ответил принц и подошел совсем близко, так что рука Сарры могла коснуться его руки.

-- С вами ничего не случилось? -- дрожащим голосом спросила красотка-еврейка.

-- Ровно ничего. Но почему вдруг этот вопрос, милочка?

 Но ведь так поздно... Прежде вы приходили раньше...

-- Что же делать? Сегодня приехала моя мать!

-- Королева Жанна? -- вскрикнула Сарра. -- Значит, мы спасены теперь.

-- Конечно спасены, особенно после того, как вам нечего бояться Рене!

-- Но вы?

 О, что касается меня, то ведь я имею клятвенное обещание королевы. А потом...

-- А потом, -- грустно сказала Сарра, -- вы женитесь на принцессе Маргарите!

 Сарра, дорогая моя Сарра, не говорите мне о Маргарите! Я люблю только вас одну!

-- Нет, -- ответила красотка-еврейка, -- не меня следует вам любить!

-- Полно!

 Дорогой принц, надо любить женщину, в руках которой ваша судьба! Надо любить ту, которая может приблизить вас к французскому трону!

-- Сарра!

-- Вы великодушны, милый принц, вы храбры, благородны, и я твердо верю, что вы будете королем, и великим королем к тому же. Ну а у королей свои обязанности: они не располагают собой, не смеют отдаваться лишь сердечным влечениям! А тут еще вдобавок у вас имеется полное влечение к вашей будущей жене, так к чему же...

-- Но уверяю вас, дорогая Сарра, что я люблю только вас одну!

-- Ну, хорошо, допустим, что вы любите нас обеих сразу... Все равно! Повторяю вам: вы должны любить лишь ее, и я, во всяком случае, сумею добиться, чтобы вы забыли меня...

 Никогда!

-- Но так нужно, Анри!

-- А, так нужно? Ну так я говорю вам, что, если вы станете избегать меня, я выйду из материнского повиновения, расстрою свой брак с принцессой и...

-- И... ничего не добьетесь, принц! Не добьетесь потому, что я люблю вас! Если бы я не любила вас, я могла бы пожертвовать мгновенной страсти всем остальным. Но... я лучше скроюсь навсегда в монастырь... Вы этого хотите, Анри?

-- Сарра!

 Но если вы согласитесь, чтобы я была лишь вашим другом, только другом и больше ничем, тогда я никуда не уеду, Анри!

Генрих только собирался было ответить Сарре, как вдруг с улицы - с противоположной тому концу стороны, где дежурил Ноэ, -- послышался шум шагов быстро бегущего человека.

-- До свидания... до завтра! -- сказал принц.

-- До свидания... до завтра! -- повторила Сарра, поспешно захлопывая окно.

В этот момент принц увидел женщину, которая быстро бежала по улице, размахивая кинжалом. Думая, что это вырвавшаяся на волю сумасшедшая, Генрих Наваррский изловчился схватить ее за руку и, остановив бегущую, спросил:

 Что с вами?

-- Пустите! -- крикнула женщина, сопровождая свои слова нервным смехом. -- Пустите! Я убила его!

-- Кого? -- спросил принц.

 Да его... Рене Флорентийца! -- ответила женщина среди взрывов радостного смеха.

-- Ноэ! Сюда! Ко мне! -- крикнул принц, не выпуская женщины.

-- Ну да, ну да! -- повторила женщина. -- Я убила Рене Флорентийца минут пять тому назад, и, если вы честные люди, вы должны радоваться этому! Бежим посмотрим! -- И она, схватив молодых людей за руки, бегом потащила их к Лувру.

На углу у фонаря не было никого, но на белом камне виднелись свежие капельки крови.