Происки красавицы Нанси.
Глава XV

XV

Почему же принц Генрих так категорически рассчитывал на Паолу как на заложницу? В объяснение этого мы должны рассказать то, что произошло между ним и Фаринеттой, после того как вдова Гаскариля, увидав в лавочке около раненого Рене Паолу, воскликнула: "Теперь я знаю, чем больнее всего отомстить этому негодяю!"

Генрих схватил ее за руку и оттащил в сторону. Когда они отошли на безопасное расстояние, он сказал Фаринетте:

-- Тебе, милая, ни к чему оставаться здесь долее, потому что час мести Рене еще не приспел!

Фаринетта недоверчиво посмотрела на принца. Прежние подозрения вновь проснулись в ней.

 Если вам рано мстить, то вы и не мстите, -- резко сказала она, -- а я тороплюсь, и ждать мне нечего!

-- А я говорю тебе, что ждать надо! -- повелительно сказал Генрих.

Фаринетта окончательно рассердилась.

-- Да кто вы такой? -- крикнула она подбоченясь. -- Кто вы такой, чтобы приказывать мне, Фаринетте!

-- Я скажу тебе, кто я такой, -- спокойно ответил ей принц, -- если ты поклянешься, что никому не раскроешь моего настоящего имени.

 А какой мне прок от вашего имени? Что оно может сказать мне? -- ворчливо ответила Фаринетта.

-- Оно скажет тебе, почему я должен ненавидеть Рене не меньше тебя, -- ответил Генрих.

-- Гм... Это становится интересным! -- воскликнула Фаринетта. -- Ну, кто же вы такой?

-- Сначала дай требуемую мной клятву!

-- Извольте! Клянусь прахом Гаскариля, что я без вашего позволения никому не открою того, что вы мне сейчас сообщите!

 Ладно! Этой клятвы мне достаточно. Меня зовут Генрихом Бурбонским, и я наследный принц Наварры.

-- Теперь ты должна понять, почему я не менее тебя ненавижу Рене, -- продолжал Генрих. -- На это у меня имеется тысяча разных причин, но с тебя должно быть достаточно одной: Рене Флорентинец - отъявленный противник гугенотов, а дом наваррских государей издавна слывет очагом и оплотом протестантства. Рене Флорентинец, пользуясь своим влиянием у королевы Екатерины, старается причинить мне как можно больше неприятностей, а я хочу устроиться так, чтобы поразить его в самое больное место. Согласись, что, помогая мне, ты сильнее отомстишь Рене, чем если будешь действовать на собственный страх и риск!

-- Я готова во всем повиноваться вашему высочеству, -- покорно ответила Фаринетта.

-- В таком случае посмотри повнимательнее на это кольцо, -- сказал принц, показывая Фаринетте перстень своего покойного отца. -- Узнаешь ли ты его, если тебе впоследствии покажут его?

 О, узнаю хотя через сто лет! -- уверенно ответила Фаринетта.

-- Ну так вот, если к тебе явится человек, который покажет вот это кольцо, то ты будешь повиноваться ему так же, как мне самому; этот человек придет от моего имени! Теперь еще вопрос. Ты, кажется, говорила, что обитатели Двора Чудес поклялись помочь твоей мести за Гаскариля? Да? Значит, если понадобится пара-другая бесшабашных молодцов, у тебя таковая найдется? Да? Отлично! Ну так теперь ступай домой, голубушка, и терпеливо жди моего посланного!

Теперь, когда читателю известна эта сцена, происшедшая между принцем и Фаринеттой, он поймет также, что значило поручение, данное принцем Генрихом Маликану сейчас же после ухода зловещей пророчицы Нанси.

-- Милый Маликан, -- сказал принц, -- вот тебе кольцо, ступай сейчас же на улицу Гран-Хюрлер и спроси в доме суконщика Трепа девицу Фаринетту. Ты покажешь ей это кольцо и скажешь: "Мой господин приказал сегодня же ночью похитить известную вам девушку. Вы не должны причинять ей ни малейшего зла, пока я буду ежедневно навещать вас. Но в тот день, когда я не приду к вам, эта девица поступает в ваше полное распоряжение!"

 Вот и отец! -- радостно крикнула Паола.

Годольфин, ничего не подозревая, открыл дверь, но в тот же момент удар чьей-то сильной руки сбил его с ног, и в лавочку ворвалась Фаринетта вместе с тремя рослыми оборванцами.

 Ко мне! На помощь! -- отчаянно закричала Паола. Но Фаринетта схватила ее за горло мускулистыми, сильными пальцами и грозно сказала: "Только крикни еще, и я задушу тебя!" - а затем повелительно приказала своим подозрительным спутникам:

 Эй, вы там! Одышка и Волчье Сердце! Свяжите этого молодца и заткните ему рот! Да поскорее!

Приказание Фаринетты было немедленно исполнено. Тогда она обратилась к третьему спутнику, парню колоссального роста, отличавшемуся оглушительным басом:

 А ты, Шмель, взвали себе на плечи девчонку и пойдем' Шмель взвалил себе на плечи упавшую в обморок Паолу, и все четверо поспешно вышли из лавочки.