Похождения червонного валета.
Глава VIII

VIII

Королева-мать возвращалась к себе в состоянии неизъяснимого бешенства. Она уже так хорошо подстроила все, вернула себе расположение короля и большую часть прежнего влияния на дела, как вдруг все это полетело прахом: король назло ей ускорил казнь Рене и поручил это дело человеку, от которого нечего было ждать пощады. Правда, завтра еще едва ли успеют поспеть с этой казнью, и, по всей вероятности, она состоится не ранее как через два дня, так как различные формальности помешают расправиться с несчастным парфюмером в такой короткий срок. Конечно, с другой стороны, королевское слово стоит больше всяких формальностей... Но не все ли равно, что завтра, что через два дня? Королевское распоряжение дано, и, судя по тону, которым оно было отдано, мало надежды на его отмену.

Мы уже не раз говорили, что Рене был единственным существом на свете, которого (если не считать второго сына королевы - Генриха, ставшего королем Польским) любила Екатерина. Но такой страстный человек, как Екатерина Медичи, не умела делать ничего вполовину, и если уж она любила Рене, то любила его до самозабвения, до готовности принести ради него любые жертвы. Кроме того, в самом факте помилования или казни Рене для нее символизовалась степень ее влияния в государстве. Таким образом, нечего удивляться, если королева, пораженная в своих нежных чувствах и в своем самолюбии, готова была рвать и метать от того оборота, который приняло дело Флорентийца.

В этих мрачных думах она возвращалась к себе, как вдруг у входа в ее апартаменты ее остановил паж.

-- Ваше величество, -- сказал он, -- прибыл какой-то чужеземец, которому необходимо видеть ваше величество по весьма нужному делу. Я проводил его в комнату вашего величества.

В своей комнате она застала красивого молодого человека, стоявшего около ее письменного стола.

-- Кто вы? -- спросила она.

-- Эрих де Кревкер, ваше величество!

Екатерина слишком интересовалась лотарингскими делами, чтобы не знать имен видных представителей старинных родов этой области. :

 В таком случае, -- сказала она, -- я вижу пред собой посланника герцога Генриха Гиза? Граф Эрих поклонился в ответ.

-- С некоторого времени наши лотарингские родственники выказывали нам пренебрежение! -- сказала она, силой воли заставляя себя забыть о мучившем ее деле Рене.

-- Но мне кажется, что его высочество еще недавно был в Париже... незадолго до свадьбы ее величества королевы Наваррской! -- улыбаясь, ответил граф.

Тон, которым он это сказал, и улыбка, которой он сопровождал свои слова, показали Екатерине, что она имеет дело с человеком, посвященным во все секреты герцога Гиза.

-- Принц Генрих - просто неблагодарный человек! -- сказала она.

 Он бесконечно предан вашему величеству! -- ответил граф.

-- Но он стал избегать французского двора!

-- Но к этому его вынудили враги, и, если бы принц остался долее при дворе, его убили бы!

-- Я не знаю при всем французском дворе ни одного человека, кроме короля Наварры, который мог бы желать зла герцогу!

-- Совершенно согласен с мнением вашего величества!

 Но если наваррский король ненавидит герцога Гиза, зато я очень люблю герцога и могла бы уравновесить зловредное влияние Генриха Наваррского!

-- Герцог надеется на это, ваше величество!

 Значит, вы посланы им? Да? Вы имеете от него письмо?

-- Нет, ваше величество, его высочество находит, что не надо пользоваться компрометирующими документами, раз можно обойтись и без них. К тому же просьба герцога очень несложна, и мне поручено передать ее на словах: его высочество просит ваше величество согласиться на свидание с ним!

-- Если у вас нет письма, то, наверное, герцог дал вам какой - нибудь знак, по которому я могу увериться, что вы явились действительно от него?

 Да, ваше величество, и этот знак - вот!

С этими словами граф Эрих показал королеве кольцо, которое Екатерина сразу узнала. Когда-то это кольцо принадлежало Маргарите, получившей его от отца. В минуту нежности она подарила это кольцо своему возлюбленному, Генриху Гизу. Раз оно очутилось теперь на пальце графа де Кревкера, значит, он действительно послан Гизом!

-- Хорошо, я слушаю вас! -- сказала Екатерина.

-- Ваше величество, -- сказал тогда граф, -- герцогу известно, что вы являетесь истинным столпом католицизма, имеющего верного слугу также и в моем государе. Делу католицизма в настоящее время многое угрожает, по крайней мере в самой Франции. Раз же и вы, ваше величество, как и герцог, оба одинаково прилежите сердцем и душой одному и тому же делу, то вам обоим было бы полезно свидеться, чтобы выработать совместный план действий!

-- Ну, это, конечно, зависит от обстоятельств. Но я и сама готова верить, что при данном положении вещей нам полезно увидеться. Вернитесь в Нанси, граф, и скажите герцогу, что я готова тайно увидеться с ним.

 Его высочество не в Нанси. Он в Париже и ждет ответа от вашего величества!

-- Но ведь вы только что сказали, что герцог опасается покушения на его жизнь со стороны наваррского короля?

-- Что же, ваше величество, если вы не согласитесь на свидание с герцогом, то завтра утром он будет уже за пределами досягаемости!

-- Ну что же, пусть он придет сюда!

-- О нет, ваше величество! -- улыбаясь, ответил граф Эрих. -- Герцог дал обет не переступать порога Лувра до тех пор, пока не увидится с вашим величеством!

 В таком случае как же герцог рассчитывает повидаться со мной, если он не хочет прийти в Лувр сам? -- надменно спросила королева.

-- Его высочество рассчитывает, что вы посетите его в том доме, где он нашел временный приют!

-- Да вы с герцогом совсем с ума сошли, если думаете, что французская королева будет бегать по ночам по Парижу для свидания с каким-то герцогом Гизом! -- гневно крикнула Екатерина.

-- Простите, ваше величество, -- холодно ответил граф, -- мне приходилось слышать, что французская королева не раз бегала ночью по Парижу, чтобы спасти жизнь дорогому ей человеку. Поэтому-то я и надеюсь, что раз вашему величеству будет обещано спасение этого близкого человека, то вы не откажетесь последовать за мной, но только в полном одиночестве, без сопровождения кого бы то ни было из придворных!

-- Хорошо, -- сказала королева, -- я последую за вами! Потрудитесь вернуться тем же ходом, которым вы прошли сюда, а я выйду потайным. Мы встретимся с вами на набережной Сены у Лувра. Ступайте!

В условленном месте он застал королеву. Взяв предложенную ей руку, она вместе со своим спутником направилась в город. Но не успели они сделать и пятидесяти шагов, как от угла одного из домов отделилась какая-то тень, и Екатерина увидела кавалера, закутанного в плащ и в шляпе, глубоко надвинутой на лоб. Этот человек подошел к ним и занял место по другую сторону королевы. Последняя невольно вздрогнула и теснее прижалась к графу.

-- О, не беспокойтесь, ваше величество, -- сказал ей тогда Кревкер, -- это наш человек! Он, так же как и я, состоит на службе у герцога Гиза, его зовут сир Лев д'Арнембург!

Они пошли дальше. Через несколько улиц от угла дома вновь отделилась тень, и к ним присоединился третий кавалер, одетый совершенно так же, как Кревкер и Арнембург.

 Не пугайтесь и этого, ваше величество, -- сказал тогда граф. -- Это тоже из наших, барон ван Саарбрюк к услугам вашего величества!

 Однако, господа! -- гневно воскликнула королева. -- Подобный эскорт был бы очень почетен, если бы не напоминал скорее шествия арестованного!

-- Ваше величество, -- ответил граф, -- мы должны были гарантировать себя на всякий случай!

Королева прикусила губу и промолчала. Они вошли теперь в глухой переулок, как вдруг из одного дома послышались какое-то рычание и стоны.

-- Боже мой, что тут происходит?! -- в ужасе сказала королева.