Похождения червонного валета.
Глава IX

IX

Королева Екатерина прислушалась, и вдруг ей показалось, что голос, моливший о пощаде, знаком ей.

-- Боже мой, -- сказала она, -- можно бы поклясться, что это голос Паолы!

-- Паолы? -- удивленно переспросил граф Эрих.

-- Да, это дочь Рене...

-- Ах, так, так! Я уже слыхал об этой истории. Ее обесчестили уличные разбойники Парижа!

-- Да, -- грустно ответила Екатерина, -- и я никак не могу найти ее!

В этот момент крики и стоны усилились.

-- Господа! -- робко сказала королева. -- Нельзя ли помочь несчастной, которую здесь мучают? Быть может, это действительно Паола!

-- Если вашему величеству угодно, то для нас это сущие пустяки, -- ответил граф, дав знак своим товарищам.

-- Ты это, что ли. Герцог Египетский?

-- Болван! -- ответил ему Саарбрюк. -- С тобой говорит истинный дворянин, который проткнет тебя насквозь шпагой, если ты сейчас же не откроешь двери!

-- Плевать мне на дворян! -- ответил оборванец, закрывая окно.

Барон ван Саарбрюк флегматически навалился плечом на дверь, та затрещала и поддалась. Граф Эрих и Лев стали за ним, королева осталась в нескольких шагах на улице.

- сидели и пили вино. Это были Шмель, Одышка и Волчье Сердце. Четвертая - растрепанная женщина в оборванной юбке и расстегнутом лифе - узловатой веревкой хлестала привязанную к столбу женщину. Истязательницей была Фаринетта, истязуемой - Паола. Ее лицо носило следы глубоких страданий, глаза были совершенно мутны, на губах выступала кровавая пена, и вся кожа была испещрена кровавыми рубцами.

-- Это Паола! -- крикнула королева. Тогда граф обнажил шпагу, сделал несколько шагов вперед и крикнул:

-- Эй вы, негодяи! Сейчас же отвязать эту женщину! Ну!

-- Проваливай, молодчик! -- ответил ему пьяный голос Шмеля.

Тогда граф и его товарищи выступили вперед. Товарищи мстительной Фаринетты тоже приняли оборонительную позицию. Одышка и Волчье Сердце обнажили ножи, Шмель вооружился большим каменным горшком. Но тут на авансцену выскочила Фаринетта и прикрикнула на негодяев:

 Погодите вы, скоты! Я и без вас столкуюсь с господами!

-- Вот и хорошо! -- ответил граф Эрих. -- Девчонка очень зла, но красива, и мы выслушаем ее!

-- Господа! -- обратилась к ним красивая хулиганка, как теперь назвали бы Фаринетту. -- Меня зову Фаринеттой, и я королева Двора Чудес. Как только истечет срок траура по моему первому супругу, Король Цыганский возьмет меня в жены. Вы должны были слышать имя моего первого мужа. Его звали Гаскариль, и он был повешен за вину негодяя-отравителя Рене. Эта женщина, которая снискала ваше сожаление, дочь Рене, и я должна выместить на ней безвинную кончину моего возлюбленного мужа. Это единственный способ достойно оплакать смерть достойного человека, и я надеюсь, господа, что теперь, когда вы узнали, в чем дело, вы не будете мешать мне и пойдете спокойно своей дорогой!

-- Так! -- сказал граф Эрих. -- Ну-с, мы тебя выслушали! А теперь, милочка, отвяжи-ка эту девушку, накинь ей что-нибудь на плечи, и мы возьмем ее с собой!

-- Да кто вы такие? -- с бешенством крикнула Фаринетта.

 Мы? -- ответил граф. -- Да мы друзья Рене! Вопль бешенства был ему ответом на эту фразу. Фаринетта с диким воем кинулась к Паоле; Шмель, Волчье Сердце и Одышка снова надвинулись на молодых людей.

-- А, так вы хотите взять от меня Паолу? -- прохрипела Фаринетта. -- Ну, так вы получите ее только мертвой! -- И с этими словами она впилась пальцами в горло Паолы!

Товарищи достойной Фаринетты выдвинули в виде прикрытия стол, но граф Эрих одним прыжком перескочил через эту баррикаду, и Фаринетта, получив сильный удар шпагой плашмя, была принуждена выпустить шею Паолы. В тот же момент Шмель пустил в Эриха горшком. Но горшок разбился о столб, не причинив графу ни малейшего вреда, и в тот же миг колосс грузно рухнул на землю, сраженный пистолетным выстрелом Арнембурга. Что представляли собой ножи Волчьего Сердца и Одышки против трех шпаг и пистолетов?! Мудрено ли, что бродяги тут же запросили пощады.

-- Ну так вон отсюда, дурачье! -- крикнул им Эрих, и негодяи поспешили выбежать за дверь.

Арнембург отвязал девушку и накинул на ее обнаженное тело свой плащ.

 Дитя мое, наконец-то я нашла тебя! -- сказала королева, подходя к Паоле.

Девушка искоса взглянула на королеву и засмеялась каким-то странным смехом: истязания свели ее с ума.

Через несколько минут королева-мать, трое лотарингских дворян и дочь Рене двинулись в путь. Они прошли еще сетью переулков, пока граф Эрих не остановился перед какой-то гостиницей. У ее запертых ворот он свистнул, и тогда калитка приоткрылась, и человек, просунувший голову через отверстие, спросил:

-- Это вы?

-- Да, это я! -- ответил граф.

 Ваше величество, соблаговолите взять мою руку и разрешите проводить вас! -- сказал граф.

-- Но к чему - эти потемки? -- пугливо спросила королева.

-- Никто не должен видеть лицо герцога, кроме вас и нас!

Екатерина почувствовала, что ею одолевают дурные предчувствия, но ей было уже поздно отступать. Она взяла графа за руку и пошла за ним в этот дом, производивший впечатление настоящей западни.