Похождения червонного валета.
Глава XXV

XXV

Между молодыми людьми воцарилось молчание, но его сейчас же прервал повторный вопль Лагира:

-- Я просто подлый идиот!

-- Полно! -- сказал ему Ноэ. -- Ты просто увлекся вследствие неопытности, молодости и пылкой южной крови!

-- Но ведь я дал клятву, а так как не могу исполнить ее, то я заранее обесчещенный человек!

 Ну вот еще! Однажды герцог Крильон тоже дал неосторожную клятву, которую никак не мог выполнить. Тогда он нашел средство устроиться так, что и клятву ему не пришлось сдерживать, и обесчещенным он не стал.

-- Как же он устроился? Послышался стук в дверь.

-- Я потом скажу тебе это, а сейчас пройди вот в этот кабинетик и не шевелись! Это стучит король!

Ноэ втолкнул Лагира в соседнюю комнату и затем открыл дверь, в которую раздался стук. Действительно, это был Генрих Наваррский.

-- Ты все еще не расстаешься со своей мрачностью? -- сказал он, увидев грустное лицо Ноэ. -- Эх, друг мой! Прошло то время, когда мы с тобой только и делали, что соперничали в веселости. Я начинаю думать, что супружество дурно подействовало на твой характер!

 Нет, ваше величество, тут виной политика, в которую я ушел с головой ради блага моего государя!

-- Как тебе не стыдно, Ноэ! -- с упреком сказал Генрих. -- С каких это пор ты и наедине начал звать меня "государем"и "величеством"? Разве я не по-прежнему твой добрый друг Анри?

-- О, конечно, но...

-- Полно, мой друг! То положение, которое занимаю в настоящее время я, слишком ничтожно для таких церемонных, громких титулов. Погоди лучше сначала! Вот когда настанут дни торжества и этот титул будет уже не одним только пустым звуком, тогда можешь титуловать меня как тебе угодно!

-- Я боюсь, что мне придется слишком долго ждать этого, -- ответил Ноэ, -- ведь так часто не сбываются самые лучшие мечты!

 Как, ты начал сомневаться в моих силах?

-- Ну вот еще! Просто я думаю, что королевская кожа не прочнее кожи простого смертного и шпага так же легко пронизывает ее, как и последнюю!

-- Что ты хочешь сказать этим?

-- То, что в данный момент вопросом о вашем устранении с лица земли заняты особенно серьезно!

-- Полно! Ты вечно твердишь одно и то же. Но я не верю этому. Конечно, теперь, когда Рене снова удалось спастись...

 Я имею в виду вовсе не Рене!

 Я отлично знаю, что королева-мать...

-- Королевы-матери следует опасаться, но дело не в ней!

-- Как? Значит, ты опасаешься не Рене или Екатерины Медичи, а кого-то другого? Но кого же?

-- Государь, -- ответил Ноэ, -- в настоящее время я боюсь гасконского дворянина, давшего в любовном угаре клятву убить вас!

 Да ты с ума сошел! -- ответил Генрих покатываясь со смеху.

-- Не смейтесь, Анри, а лучше выслушайте! -- сказал Ноэ и в кратких словах передал наваррскому королю все случившееся с Лагиром.

Генрих, спокойно выслушав его рассказ, пожал плечами, а затем спросил:

-- Кто же эта язвительная пташка?

-- Но я уже сказал вашему величеству: это хрупкая, красивая блондинка с голубыми глазами.

 Постой, ты скажи мне сначала: у меня было с нею что - нибудь?

-- Нет, здесь дело не в ревности.

-- Так в чем же?

-- Тут, главным образом, играют роль старые личные счеты, а кроме того, нежная преданность человеку, которому ваша смерть может пойти на пользу.

-- Именно?

 Герцогу Гизу!

-- Да полно тебе! Герцог спокойно сидит у себя в Нанси и даже не думает обо мне!

-- Нет, ваше величество, герцог очень беспокойно сидит в Париже у Ла-Шенея, мнимого суконщика, а на самом деле банкира и агента лотарингских принцев!

-- Вот если бы это знала королева-мать!

-- Она отлично знает, так как Рене спасли приверженцы герцога Гиза. Ну, а что касается голубоглазой блондинки...

 Это, конечно, герцогиня Монпансье?

-- Ну конечно.

 Ну а что это за неосторожный гасконец? Ноэ открыл дверь соседней комнаты и крикнул:

-- Лагир!

Лагир вошел и бросился к ногам Генриха.

 Так вот как! -- добродушно сказал наваррский король. -- Вы дали клятву убить меня?

-- Нет, ваше высочество, я лишь дал клятву убить человека, которого мне укажут, а так как Ноэ доказал мне, что этим человеком можете быть только вы, ваше величество, то по данному моей красавицей знаку мне придется проткнуть ваше величество шпагой!

-- Ну, -- заметил Генрих, -- в данный момент вам незачем торопиться. К чему вы будете платить долг до срока? Погодите, пока опять увидитесь с герцогиней! А потом, вообще будет недурно, если сначала вы придете ко мне посоветоваться. Знаете ли, мне приходят иногда в голову совсем недурные мысли! Кстати, расскажите-ка мне все это происшествие пообстоятельнее!

-- Ну-с, -- сказал король, обращаясь к Ноэ. -- Что ты думаешь об этом, мой ворчун?

 Ваше величество, -- ответил Ноэ, -- я возвращаюсь к тому, что уже неоднократно повторял: король чувствует себя лучше всего только в своем государстве, а никак не в чужом!

-- Полно, другой мой! -- ответил Генрих. -- Неужели ты до такой степени не веришь в предопределение? Нет, а вот я так твердо верю в свою звезду, а вследствие этого и в то, что никакие ухищрения всей этой низкой клики не смогут устранить меня! -- Он повернулся к выходу и, закрывая за собой дверь, сказал: - Я в Париже, и останусь здесь, пока это будет возможно!

-- Ну что же, раз король не желает принимать никаких мер к ограждению своей безопасности, то этим должны заняться мы! Нашим первым шагом на этом пути должно быть следующее: раз герцог Гиз скрывается у Ла-Шенея, то надо узнать, что он там делает!

-- Ну что же, узнаем! -- ответил Лагир.

который приветствовал его:

 Здравствуйте, господин Лев!

Арнембург был так поражен, что отступил на шаг и схватился за эфес шпаги.

-- Как, вы меня знаете? -- спросил он.

-- О да, -- вежливо, но с явной насмешкой ответил незнакомец, -- я имел честь дважды видеть вас. Во второй раз...

 Позвольте, вы начинаете с конца!

-- Я имею для этого свои основания. Итак, во второй раз я видел вас в Медонском лесу, в маленьком белом домике, выстроенном на лесной полянке и обитаемом...

-- Довольно! -- раздраженным голосом крикнул Арнембург. -- Вы знаете такие вещи, которые не доведут вас до добра!

 Полно! -- ответил Лагир (потому что это был, конечно, он). -- Сначала я расскажу вам, где я вас видел в первый раз.

 Черт! -- пробормотал тот, узнав лицо гасконца, которого он благословил ударом приклада. -- Я готов был бы поклясться, что убил вас!

-- Да нет же, -- ответил Лагир. -- Хозяйка белого дома приняла все меры к тому, чтобы выходить меня!

От изумления Лев д'Арнембург вторично отступил на шаг. Можно было бы сказать, что его поразила молния, -- так он был растерян и удивлен.