Варфоломеевская ночь.
Глава XIV

XIV

Прошло несколько секунд, даже минут, быть может, пока остолбеневший Лашеней вновь обрел утерянный дар слова и спросил: - Кто... кто вы?

-- Быть может - враг, быть может - друг: все зависит от вашей сговорчивости. Только должен для начала предупредить вас, что стоит вам сделать без моего позволения хотя бы одно движение, и я проткну вас шпагой. Садитесь вот здесь, в кресло, я сяду около вас, и мы поговорим. Ну-с, как вы уже поняли по моему акценту, я - гасконец. -- Иначе говоря, вы служите наваррскому королю? -- Вот еще! Очень нужно служить какому-то нищему! -- Значит, вы на службе французского короля? -- Нет, для этого я еще слишком недавно в Париже. -- Так кому же вы служите? -- Самому себе, милейший мой Лашеней, только самому себе.

-- В таком случае я могу перевести дух. Помилуйте, я выболтал вам такие важные тайны...

-- Из которых я ровно ничего не понял, кроме того, что эти тайны важны. -- Значит, вы не занимаетесь политикой? -- Вот еще!. -- Очень мне нужно! -- Тогда к чему же вы обманули меня?

 Но я и не думал обманывать вас! Вспомните, как было дело. Я стоял около гостиницы с попутчиком, которого случайно встретил на последней остановке под Парижем. Когда вы подошли ко мне и, окликнув, назвали каким-то Арнембургом, мой попутчик пробормотал: "Да это - Лашеней! Боже, в каком он виде!.." Тогда я и узнал, кто вы такой, а затем ваши первые слова разъяснили мне кое-что другое.

-- Но, если вы не занимаетесь политикой, зачем же вы сразу не разъяснили мне моей ошибки?

-- Потому что я любопытен по природе, и, как видите, это любопытство в данном случае, весьма вероятно, принесет мне кое-что. -- Что вы хотите сказать этим?

-- Господи, самую простую вещь. Ведь вы спросили, не нахожусь ли я на службе французского короля? Ну вот, подумайте сами: король охотно возьмет меня к себе на службу, если я доставлю ему такую важную дичинку, как вы. -- Иначе говоря, вы хотите продать мне свое молчанье?

-- Я вижу, что вы необыкновенно сообразительны, милейший Лашеней. -- Сколько же вы хотите?

 Фи! Ваша сообразительность изменяет вам, милейший. Неужели я похож на рыцаря с большой дороги, довольствующегося кошельком случайной жертвы? -- Так что же вы хотите? -- Все! Понимаете - все!

-- Да что вы только говорите? -- воскликнул пораженный старик.

-- Тише, мэтр, тише! -- внушительно остановил его Ноэ. -- Потрудитесь не кричать, так как иначе я пущу в ход шпагу. Лучше выслушайте меня! Мы с вами здесь одни, вы безоружны, я вооружен: кроме того, вы стары, а я молод; следовательно, стоит мне захотеть, и я. что называется, нарублю из вас дров и лучины. Но вы сами только что признались мне, что два раза подряд жизни на карту не ставя г. ну а я имею твердое намерение прикончить вас, если вы не отдадите мне золото герцога добровольно.

-- Но что же я скажу своему господину! -- жалобно сказал Лашеней. -- Уж это я представлю вашей собственной изобретательности.

Лашеней задумался и мысленно стал соображать:

от меня добром, ну, так надо откупиться от него, и лучше потерять часть, чем все. Поэтому следует указать ему свей собственные деньги". Придя к такому решению, Лашеней сказал:

-- Ну, что поделаешь! Пойдемте вниз, я покажу вам, где деньги.

Лашеней повел мнимого авантюриста в нижний этаж, где в одной из стен был сделан тайник. Открыв этот тайник, он сказал:

-- Золото здесь. Берите его, если вы непременно хотите ограбить слабого старика.

Ноэ, окинул взором видневшееся в тайнике золото, мысленно прикинул его количество и сказал: - И это все?

 Что же вы хотите? Тут недурной капиталец! -- со вздохом ответил хитрый старик.

-- Ну вот еще! -- пренебрежительно отозвался Ноэ. -- И вы хотите, чтобы я удовольствовался такими пустяками?

-- Но помилуйте... - начал было Лашеней. Однако Ноэ тут же перебил его, сказав:

-- У вас плохая память, милый мой. Вспомните, ведь вы сказали мне, что в этом доме хранится золото вашего господина, затем упомянули, что оно нужно для" великого дня "; ранее вы объясняли мне, что участники великого дня записаны цифровым шифром, а в заключение добавили, что ваш господин - герцог. Я не мешаюсь в политику, это правда, но я хорошо знаком с положением дел, чтобы понимать: строить заговоры - а здесь дело, очевидно, в заговоре - может лишь один герцог во Франции, а именно - герцог Гиз; ну, а такой важный барин, как герцог Гиз, не затеет большого дела с пустяками, следовательно, в этом тайнике не все деньги.

-- Но, уверяю вас, что никаких денег больше нет! -- сказал Лашеней, тщетно пытаясь отвертеться от необходимости лишиться всего сразу.

 В таком случае мне очень жаль вас, -- ледяным голосом сказал Ноэ, -- не стоило и вылезать с таким трудом из ублиетты, так как я все равно убью вас.

-- Но разве может помочь вам хоть сколько-нибудь моя смерть?

-- Убив вас, я без помехи обыщу дом и найду то, что мне нужно! -- твердо заявил Ноэ и, вытянув вперед руку так, что острие его шпаги касалось горла старика, скомандовал: - Ну, раз, два, три! Вы все еще молчите? Молитесь в таком случае!

-- Хорошо, хорошо! Я все скажу, только уберите прочь свою шпагу!..

 Я знал, что мы в конце концов столкуемся! -- ответил Ноэ. -- Ну, так вперед! Медлить нечего!

Подталкиваемый красноречиво шпагой Ноэ, Лашеней провел своего неприятного гостя на несколько шагов далее и открыл второй тайник, в котором находились десять довольно объемных мешков с золотом.

 Теперь я - навеки обесчещенный человек, -- мрачно сказал Лашеней. -- Я выдал золото своего господина и никогда не решусь показаться ему на глаза.

-- Вот еще пустяки! -- смеясь ответил Ноэ. -- Вы можете отлично свалить все дело на королевских солдат. Нашли же они документы, так почему бы им не найти также и денег? Однако некогда разговаривать о пустяках, когда надо заняться делом. Ну-ка, милейший, помогите мне вытащить эти мешки из тайника! Страшная шпага все время находилась в самом близком расстоянии от тела Лашенея, и тому не оставалось ничего более, как подчиниться. Между тем в то время, когда он перетаскивал мешки и складывал их на полу соседней комнаты нижнего этажа, Ноэ размышлял:

"Я - не грабитель и не разбойник, но с легким сердцем воспользуюсь этим золотом по праву войны. Ведь между Лотарингией и Наваррой объявлена тайная война, и не будет ничего бесчестного в том, что Наварра воспользуется деньгами Лотарингии, этим "нервом войны", как называют презренный металл".

 Но ведь здесь хватит нагрузить мула! Как же я унесу с собой все это?

-- А я на что? -- неожиданно ответил чей-то голос. -- Я помогу тебе!

Ноэ испуганно обернулся, но сейчас же улыбнулся, успокоенный: перед ним был Гектор.

Как попал он сюда? Дело оказалось гораздо проще, чем можно было подумать. Гектор видел, что его друг скрылся с Лашенеем в доме, и, когда Ноэ через час все еще не вышел оттуда, стал тревожиться за участь Амори. Подойдя к двери, он убедился, что ее забыли запереть, и, таким образом, попал в дом как раз в тот момент, когда Ноэ вслух высказывал затруднительность своего положения.