Королева баррикад.
Глава V

V

Мовпен думал, что король сейчас же начнет расспрашивать его. Но Генрих III отнесся к сообщению своего шута совершенно безучастно и сказал:

-- Готов держать пари, что Мовпен хочет посоветовать мне то же самое, что и вы, государыня! -- Он подошел к окну и сказал: - Посмотри-ка, Мовпен, какие прелестные войска!

-- О, да, государь, швейцарцы имеют отличный вид, это правда, но... но все-таки не следовало бы пренебрегать угрозами горожан взять штурмом Лувр и низложить ваше величество!

 А, так они замышляют это? -- равнодушно ответил Генрих. -- Ну так, значит, они - сумасшедшие или просто еще не видели моих швейцарцев! -- и король снова стал любоваться солдатами, которые теперь повзводно входили в Луврские ворота. Крильон потерял терпение.

 Так что же прикажете, ваше величество? -- спросил он, подходя к королю.

 Ничего, -- - ответил Генрих.

-- Как ничего, государь? -- воскликнул герцог.

 Милый мой Крильон, в данный момент у меня имеются более серьезные занятия, чем забота о каких-то глупых заговорщиках. Прежде всего надо разместить на постой швейцарцев...

 Этим займется мсье д'Эпернон, государь!

 О, да, -- с радостью отозвался д'Эпернон, чрезвычайно боявшийся, как бы ему, в силу его нового звания полкового командира швейцарцев, не было поручено арестовать герцога Гиза.

-- А затем, -- продолжал Генрих, -- не следует забывать, что завтра - день похорон моего брата!

 Но это ровно ничему не помешает, государь, -- заметила Екатерина.

-- Ах, господи, ваше величество! -- с нетерпением возразил король. -- Кто может поручиться, что эти горожане не окажут сопротивления? А ведь если ночью начнется бой...

-- Ну, так солдаты покажут горожанам, что значит бунтовать!

 Да, но нельзя будет завтра похоронить брата!

 Государь, прежде всего надо заботиться о короне, а потом...

-- Государыня, у меня имеются швейцарцы!

 Но чего же колебаться в таком случае?

-- Если бой начнется ночью, завтра нельзя будет устроить похороны...

 Так их отложат!

 Это невозможно: я уже назначил начало печальной церемонии на девять часов утра. Мы с отцом Василием сегодня все решили, кающиеся готовы, монахи тоже. Поэтому оставим горожан мирно составлять свой заговор и отложим политические заботы на послезавтра.

Крильон и Мовпен скорбно переглянулись. Королева - мать, не говоря ни слова, повернулась и вышла из комнаты, сделав Крильону какой-то знак. Тогда герцог подошел к Генриху и сказал:

-- Значит, у вашего величества нет для меня приказаний на сегодня?

 Нет никаких, добрый мой Крильон!

 Тем лучше, государь, потому что я устал и отправляюсь спать.

-- Покойной ночи, друг мой Крильон! Герцог ушел. Тогда к королю подошел Мовпен и сказал:

 Покойной ночи, государь.

 Как? И ты тоже хочешь спать?

-- У меня любовное свидание, государь!

 Ну, так надо идти... Но будь осторожен, друг мой Мовпен! Вспомни, что случилось со мною в Шато-Тьерри!

-- О, ведь я не король! Покойной ночи, государь!

 Покойной ночи, милочка! Мовпен ушел.

Мовпен - в один голос хотят, чтобы я арестовал герцога Гиза! -- Но, может быть, они не совсем неправы, государь? -- осторожно заметил тот.

 Нет, они неправы. Когда располагаешь восемью тысячами швейцарцев, не к чему арестовывать герцога Гиза. Его просто надо вытурить из Парижа, только и всего. Кроме того, я раздумал судить герцогиню; я просто попрошу ее выехать в Нанси, только и всего.

 А если она откажется, государь?

-- Ну, так у меня имеются мои швейцарцы! Пойдем-ка, посмотрим на них во дворе!

 Герцог! На моего сына опять нашел приступ слабости, когда надо рискнуть навлечь на себя его гнев ради пользы монархии. Надо отважиться на крупную игру...

 Я очень люблю крупную игру, -- заметил Крильон.

-- Надо сделать то, чего не хочет государь...

 Вашему величеству угодно...

-- Мне угодно, чтобы вы последовали за мсье Дюзесом, -- она показала рукой на Мовпена, -- и арестовали всех заговорщиков!

 Ну что же, это очень просто! -- ответил Крильон. -- Вы покажете мне дорогу, мсье Мовпен?

 Да я только за этим и пришел, -- ответил шут короля и тут же подумал про себя: "На кой черт быть королем Франции, если тебя не слушают?"