Жена - девочка.
Глава XXX. В Тюильри

Глава XXX

В ТЮИЛЬРИ

Этот день в историю Парижа вошел как самый позорный, несчастный и недостойный. И не только для парижан, но и для всех французов - для тех, кто в этот день потерял свободу. Для парижан этот день стал днем слез; и теперь каждая его годовщина никогда не проходит для французов без того, чтобы не услышать плач в каждом доме, плач, идущий из глубины сердца. Этот день - второе декабря 1851 года.

Утром этого дня во дворце Тюильри встретились пять человек. Они собрались в той же самой комнате, о которой мы уже писали, где собирались заговорщики несколько месяцев назад.

Нынешняя встреча имела ту же самую цель. Правда, хоть число собравшихся было таким же, как и в прошлый раз, только один из них был участником предыдущей встречи. Это был президент страны-хозяйки - президент Франции!

И еще одно достаточно странное совпадение - титулы собравшихся: там были граф, фельдмаршал, дипломат и герцог, - с той только разницей, что все они представляли только одну нацию - французов. Это были граф де М., маршал Ст. А., дипломат ля Ж. и герцог С.

Хотя, как было сказано, цель собрания была та же, собрание сильно отличалось как по составу, так и по характеру обсуждения. Прежняя пятерка была похожа на банду грабителей, которые занимались приготовлениями к очередному ограблению. К собравшимся теперь больше бы подошло сравнение с подельниками, уже приступившими к своей «работе».

Предыдущие заговорщики вступили в сговор с целью осуществления тщательно разработанного плана - подавления Свободы во всей Европе. Нынешние собрались с аналогичной целью, только речь шла на этот раз о свободе Франции.

В прошлый раз кампания только намечалась и должна была быть проведена храбрыми солдатами на поле битвы. На этот раз действия должны были последовать немедленно, и их осуществление было поручено жалким трусам, специально подобранным для этих целей.

Способ достижения грязных целей станет понятен, если мы прислушаемся к беседе участников этого собрания.

Не было слышно ни шуток, ни болтовни, как на предыдущем собрании, когда всех развлекали речи английского виконта. В этот момент было не до смеха; наступило время насилия и убийств.

Также в этой компании не было спокойствия. Люди входили и выходили; офицеры были одеты по форме и вооружены. Генералы, полковники и капитаны допускались сюда только для того, чтобы отрапортовать о чем-то или получить задание, а затем покидали комнату.

Тот, кто давал им приказы, был не президентом Франции и не главнокомандующим ее армии. Это был другой участник пятерки, и тогда он был важнее президента!

Имя его - граф де М. Если бы не он, этот дьявольский заговор, скорее всего, не удалось бы осуществить, и Франция осталась бы свободной!

Это был странный, невиданный кризис, и человек, на которого была возложена миссия, стоял спиной к огню, в расстегнутом мундире и имел весьма подавленный вид. Несмотря на неоднократный прием крепких напитков и беспрерывное курение сигар, он не мог скрыть дрожь…

Де М. понимал серьезность момента, поэтому он взял пример с убийцы алжирских арабов, бродячего актера, а ныне фельдмаршала Франции.

- Имейте в виду! - крикнул грешный, но храбрый граф. - Никаких полумер - никаких, даже малейших послаблений! Мы должны покончить с этим делом, и мы пройдем через это! Кто-нибудь из вас сомневается и трусит?

- Только не я, - ответил Ст. А.

- И не я, - сказал ля Ж., бывший биллиардный шулер лондонского Лестер-сквера.

- Я не боюсь, - сказал герцог. - Но вы уверены, что это правильный шаг?

Он был единственным из всей пятерки, в чьем сердце еще оставались некоторые искры человечности. Он был связан с остальными дружескими отношениями, хотя сам был скромным и нерешительным человеком.

- Правильный ли это шаг? - отозвался ля Ж. - Что здесь может быть неправильным? Может быть, будет правильным допустить, чтобы это сборище демагогов, эти канальи взяли власть в Париже и во всей Франции? Вот что произойдет, если мы не будем действовать. Сейчас или никогда - говорю я!

- И каждый из нас!

- Мы должны сделать даже больше, чем говорим, - сказал де М., и в его орлиных глазах сверкнула молния - он был полной противоположностью герцогу, смотревшему растерянно и нерешительно. - Мы должны поклясться в этом.

- Ну, Луи! - продолжил он, обращаясь непосредственно к принцу-президенту. - Мы все здесь в одной лодке. Это вопрос жизни и смерти, и мы должны быть откровенны друг с другом. Я предлагаю произнести клятву.

- Я не возражаю, - сказал племянник Наполеона, подчиняясь человеку, которым в свое время командовал его великий дядя. - Я дам любую клятву, какая вам будет угодна.

- Довольно! - вскричал де М., доставая с каминной полки пару дуэльных пистолетов и кладя их на стол крест-накрест, один на другой. - Сюда, господа! Здесь есть настоящий христианский крест, и на нем мы сможем принести присягу в том, что осуществим задуманное или умрем вместе.

- Клянемся этим на кресте!

- Клянемся крестом и Святой Девой!

- Клянемся крестом и Святой Девой!

Едва прозвучали слова клятвы, как дверь открылась, и вошел курьер в униформе, один из тех, кто постоянно входил и выходил от них. Все они были офицерами высокого ранга, мужчинами с бесстрашными, зловещими лицами.

- Ну, полковник Гардотт, - спросил его де М., не дожидаясь, пока президент заговорит первым, - что нового происходит на бульваре Бастилия?

- Все замечательно! - ответил полковник. - Еще один круг шампанского, и мои друзья будут готовы - готовы к любому делу!

- Дайте им это! Дважды, если потребуется. Вот вам для оплаты в кабаре. Если недостаточно, дайте им слово офицера, что оплатите выпивку. Или скажите, что это за счет… ха! за счет Лориаларда!

О полковнике в великолепной форме зуава^[52] все забыли, или, во всяком случае, оставили его на время, для того чтобы обратить внимание на крупного бородатого человека в грязной блузе, в этот момент вошедшего в комнату.

- Что с тобой, храбрый малый?

- Я пришел узнать, когда мы можем начинать стрелять с баррикады? Все уже готово, и мы только ждем сигнала.

Лориалард говорил вполголоса, хриплым торопливым шепотом.

- Терпение, славный Лориалард! - отвечали ему. - Дай своим товарищам еще по стаканчику и жди, пока не услышишь, как орудие выстрелит со стороны Мадлен. Но будьте осторожны, не опьянейте настолько, чтобы не услышать этот сигнал. А также будьте осторожны и не стреляйте в солдат, которые будут атаковать вас, и не давайте им стрелять в вас!

- Я буду особенно осторожен насчет последнего, мой граф. Так вы говорите, орудие выстрелит со стороны Мадлен?

- Да, выстрелит дважды, для надежности - но вы не должны дожидаться второго выстрела. Стреляйте вашими холостыми патронами и не принесите вреда нашим дорогим зуавам. Здесь есть кое-что лично для тебя, Лориалард! Это только задаток, остальное получишь, когда перестрелка закончится.

Мнимый баррикадный борец взял золотые монеты, положенные на его в ладонь; с приветствием, более похожим на салют пирата боцману, протиснулся в полуоткрытую дверь и исчез.

были сильно выпивши.

В три часа пополудни все уже было готово. Шампанское выпито, колбаса съедена. Солдаты снова были голодны и мучимы жаждой, но это были голод злой охотничьей собаки и жажда крови.

- Время пришло! - сказал де М. своим товарищам по заговору. - Теперь можно спустить их с цепи! Зарядить пушку!

Примечания

52