Переселенцы Трансвааля.
Глава V. Тревога

Переселенцы Трансвааля

Глава V. ТРЕВОГА

Часа через два лагерь снова зашевелился. Кафры первые вышли из своего убежища, чтобы приглядеть за коровами. Кафры незаменимы в уходе за молочным скотом. В земле зулусов кафрское племя живет почти исключительно пастушеским промыслом и молочным хозяйством, благодаря чему многие из них даже богатеют.

Молодые люди просили бааса дать им какое-нибудь занятие, и он предложил им устроить стрельбу в цель, чтобы испытать свое умение и ловкость. Большего удовольствия он им доставить не мог. Ринвальды и Блоомы старшие тоже были очень довольны этим развлечением для молодежи, тем более что умение хорошо стрелять, конечно, высоко ценится людьми, ведущими полный опасности кочевой образ жизни и привыкшими к охоте.

Пит и Гендрик ван Дорны, Людвиг Ринвальд и Андрэ Блоом знали друг друга с детства и постоянно соперничали в играх.

По указанию бааса они, во избежание всяких случайностей, устроили тир несколько в стороне от лагеря. Мишенью им служили скорлупы от страусовых яиц.

Баас, желая поощрить ловкость молодых стрелков, попросил свою жену пригласить на состязание их приятельниц, госпож Ринвальд и Блоом, вместе со взрослыми дочерьми и детьми.

Многочисленность зрителей, конечно, волновала молодых людей и разжигала в них желание отличиться.

Все четверо - Пит, Гендрик, Людвиг и Андрэ - считались порядочными стрелками, сообразно с их летами. На сто шагов они четыре раза из шести попадали в цель. В двухстах шагах они тоже редко давали промах. Их длинные роеры могли бы хватить и дальше. Опытный охотник из этих роеров свободно мог убить средней величины антилопу на расстоянии трехсот шагов.

Предводители каравана и Карл де Моор стали держать пари, между тем как матери стрелков внутренне молились об успехах своих сыновей, чего, конечно, не решались высказать вслух, чтобы не обидеть друг друга. Девушки тоже втайне желали тому или другому из стрелков одержать победу над остальными.

Совершенно напрасно обвиняют женщин в том, что они будто бы неспособны держать при себе свои секреты. Лучшим опровержением этой клеветы могли служить эти четыре девушки, так строго хранившие сердечные тайны даже от своих лучших подруг.

Пальма первенства должна была принадлежать тому из стрелков, кто, по прошествии известного времени, большее число раз попадет в цель. Пит и Андрэ усердно оспаривали друг у друга первенство. За ними следовал Людвиг Ринвальд. Что же касается Гендрика ван Дорна, то он, безусловно, был последним, оправдываясь тем, что у него была легкая ранка на большом пальце правой руки, нанесенная им себе утром на работе.

Каждый раз, когда пуля его летела мимо цели, он подносил раненый палец ко рту, дул на него и с досадою кричал:

- Проклятый палец! Ты причиняешь мне больше стыда, чем боли.

Этим он давал понять зрителям, что виною его промахов не недостаток ловкости, а небольшая царапинка на пальце.

- Ничего, в другой раз ты будешь счастливее, Гендрик, - утешал его баас. - Мне кажется, сегодня первым будет Пит. Ты уж так часто побеждал его на этом поприще, что, право, раз можно и уступить.

- Конечно! - сказал Гендрик. - Пусть уж лучше Пит будет первым, чем Людвиг… Все-таки не так обидно. Но, радуясь успеху брата, я никак не могу примириться с собственной неудачей.

Однако Питу не пришлось вполне насладиться своим торжеством: интересное состязание было прервано совершенно неожиданно.

Откуда-то вдруг донеслись звуки, похожие на отдаленные раскаты грома. Небо между тем было чистое, и в воздухе царствовало полное спокойствие. Нигде не видно было никакого движения.

- Стой! - прислушиваясь к звукам, крикнул Ян ван Дорн Питу, за которым была очередь стрелять.

- Что это за шум? - спросил Карл де Моор с какой-то необычной для него тревогой.

- Приближается! - заметил баас, напряженно прислушиваясь к странному шуму.

- И усиливается! - добавил Клаас Ринвальд.

Действительно, догадка их скоро подтвердилась.

Животные, двигавшиеся «беглым шагом», разом появились на зеленом ковре луга, образуя коричневое пятно окружностью в несколько сотен метров.

Молодые стрелки обрадовались случаю отличиться. Эта цель была поинтереснее страусовых яичных скорлуп.

Счастье молодых охотников было бы безгранично, если бы не одно обстоятельство, заставившее невольно предположить, что дело может окончиться очень плохо.

Громадное стадо буйволов, очевидно, искало воды. Для того чтобы достигнуть ближайшим путем реки, им необходимо было пройти прямо через место стоянки буров. Конечно, при этом они могли разрушить весь лагерь. Колючая изгородь не в состоянии была остановить страшного натиска сильных животных. Этот живой вихрь сокрушал все, что попадалось ему на дороге.

Действительно, даже приближение циклона не могло быть ужаснее.

Все сразу поняли, что угрожает серьезная опасность. В одну минуту все переполошились. Испуганные женщины бросились собирать детей, которые разбрелись по лугу. Одна госпожа ван Дорн не растерялась и показала себя вполне достойной подругой бааса. Она спокойно, хотя и торопливо, отдавала приказания и быстро соображала, что следовало делать.

Поднялся невообразимый хаос.

Дети кричали, слуги бегали взад и вперед, сбивая друг друга с ног.

Животные, и те почуяли опасность. Лошади ржали, взвивались на дыбы и рвались со своих привязей. Быки и коровы испускали зловещий рев. Собаки выли.

И лагерь, только что олицетворявший собою вид покойного, мирного уголка, где все были веселы и довольны, вдруг превратился в настоящий ад.

- На лошадей! На лошадей! Скорее! - громовым голосом командовал баас. - Берите оружие - и за мной!

Буры бросились к лошадям, захватив свои длинные винтовки, носящие название роеров. Они поняли без дальнейших объяснений, что необходимо как можно скорее предупредить вторжение в лагерь диких животных, встретив их дружным залпом из ружей. Это было единственным средством к спасению, но оно могло и не удаться. Все зависело от быстроты.

Буйволы были еще довольно далеко. Двенадцать охотников направились им навстречу.

По сигналу бааса они остановились в саженях полутораста от надвигавшейся колонны животных в ожидании благоприятного момента для нападения.

Буйволы продолжали приближаться. Без всякого сомнения, они бы опрокинули и раздавили горсть всадников, если бы у буров не было винтовок. Но первый же дружный залп уложил на месте шесть или семь буйволов, причем несколько из них было ранено. Животные шли сплошной массой, и потому ни один выстрел не пропал даром. Трупы убитых животных, загораживая путь, заставили все стадо остановиться. Испуганные, кроме того, громом выстрелов, передние ряды дрогнули и готовились было отступить, но задние, более храбрые или нетерпеливые, напирали на них, заставляя двигаться вперед. Двинься они снова - все бы погибло.

Буры громкими криками и гиканьем старались предупредить новое наступательное движение буйволов. Вместе с тем, пользуясь их минутным замешательством, они сделали второй залп. Снова пало с полдюжины животных, и многие из них были ранены.

Переселенцы вовсе, однако, не имели намерения устраивать бойню; им просто хотелось заставить буйволов изменить свое направление.

Желание буров исполнилось скорее, чем они ожидали. Убедившись, что перед ними нешуточная сила, передние буйволы свернули налево и рысью бросились обратно туда, откуда пришли. Все стадо последовало за ними.

- Ура! - крикнули буры.

Баас обнажил голову и сказал:

- Возблагодарим Бога за наше спасение.

Благочестивому примеру Яна ван Дорна последовали все, за исключением Карла де Моора. Один он оставался неподвижен на лошади, не снимая шляпы и не присоединяясь к общей молитве. Следя глазами за удалявшимся стадом буйволов, он как бы не замечал того, что происходило вокруг него.

- Наш спутник держит себя что-то очень… странно. Почему он не участвовал в нашей общей молитве? Мне это очень не нравится.

когда это нужно; не теряется в виду опасности, какого бы рода она ни была; очень умен, прозорлив и всегда дает дельные советы. Припомнив все это, вы едва ли решитесь его осуждать. Недостатки его вредят только ему, а хорошие свойства приносят пользу всем нам. Этого, право, вполне достаточно, чтобы прощать его странности.

Клаас Ринвальд молча пожал плечами и отъехал в сторону.